О разнице между режимами ДАМ и ВВП
http://szg-akt2.livejournal.com/1864073.html
Путинский режим был по природе своей бонапартистским. Он стоял над классовой схваткой, а, точнее, делал вид, что над ней стоит.
Ельцинская Россия, на смену которой пришел ВВП, спекулирующим финансовым по преимуществу олигархам обеспечивала возможность фантастически быстрого обогащения. Российское государство было не чем иным, как акционерной компанией для эксплуатации национального богатства; дивиденды её распределялись между олигархами, министрами, международными финансовыми заправилами и не очень большой группой представителей новых финансовых спекулянтов.
Эта система представляла собой постоянную угрозу, постоянный ущерб для торговли, промышленности, сельского хозяйства, для интересов промышленной буржуазии.
Разрушение финансовой системы с гиперинфляцией, задолженность государства были в прямых интересах той фракции буржуазии, которая господствовала. Государственный дефицит и инфляция как раз и был предметом её спекуляций и важнейшим источником её обогащения. Каждый новый финансовый инструмент, каждый залоговый аукцион давал олигархам новый удобный случай обирать государство, искусственно поддерживаемое на грани банкротства, оно должно было заключать займы на самых невыгодных условиях. Кроме того, он давал лишний случай грабить публику, помещавшую свои капиталы в ГКО посредством биржевых операций, в тайну которых были посвящены правительство и олигархи. Вообще, неустойчивое положение государственного кредита и обладание государственными тайнами (вспомните дефолт) давало старому олигархам и их сообщникам в министерствах возможность вызывать внезапные, чрезвычайные колебания в курсе государственных бумаг, которые каждый раз неизбежно влекли за собой разорение наивных представителей так и не родившегося в результате среднего класса и баснословно быстрое обогащение крупных биржевиков.
Огромные суммы, проходившие через руки государства, создавали, кроме того, возможность мошеннических подрядов, подкупов и хищений всякого рода. То, что имело место в отношениях между капиталом и правительством, многократно воспроизводилось в отношениях между отдельными ведомствами и отдельными предпринимателями.
Промышленная буржуазия, усилившись, увидела угрозу своим интересам и была готова финансировать политику, мелкая буржуазия была полна нравственного негодования, воображение простого народа было возмущено.
И промышленники нашли выход, поставив у власти ВВП.
Режим Д.Медведева совершенно иной. Он открыто защищает интересы крупного капитала. Обездоленные и трудящиеся ему не интересны. Они должны заботиться о себе сами. Более того, стратегические интересы России этому режиму безразличны. Намеренная депопуляция огромной части сельской Сибири и Дальнего Востока не кажутся ему угрожающими новой России. Они просто не видят, не в состоянии увидеть эту угрозу. Она слишком неопределенна для кудринских финансистов, готовящих программу ДАМ. В администрации президента отучились думать стратегически, там думают в понятиях оперативных.
Путинский режим был по природе своей бонапартистским. Он стоял над классовой схваткой, а, точнее, делал вид, что над ней стоит.
Ельцинская Россия, на смену которой пришел ВВП, спекулирующим финансовым по преимуществу олигархам обеспечивала возможность фантастически быстрого обогащения. Российское государство было не чем иным, как акционерной компанией для эксплуатации национального богатства; дивиденды её распределялись между олигархами, министрами, международными финансовыми заправилами и не очень большой группой представителей новых финансовых спекулянтов.
Эта система представляла собой постоянную угрозу, постоянный ущерб для торговли, промышленности, сельского хозяйства, для интересов промышленной буржуазии.
Разрушение финансовой системы с гиперинфляцией, задолженность государства были в прямых интересах той фракции буржуазии, которая господствовала. Государственный дефицит и инфляция как раз и был предметом её спекуляций и важнейшим источником её обогащения. Каждый новый финансовый инструмент, каждый залоговый аукцион давал олигархам новый удобный случай обирать государство, искусственно поддерживаемое на грани банкротства, оно должно было заключать займы на самых невыгодных условиях. Кроме того, он давал лишний случай грабить публику, помещавшую свои капиталы в ГКО посредством биржевых операций, в тайну которых были посвящены правительство и олигархи. Вообще, неустойчивое положение государственного кредита и обладание государственными тайнами (вспомните дефолт) давало старому олигархам и их сообщникам в министерствах возможность вызывать внезапные, чрезвычайные колебания в курсе государственных бумаг, которые каждый раз неизбежно влекли за собой разорение наивных представителей так и не родившегося в результате среднего класса и баснословно быстрое обогащение крупных биржевиков.
Огромные суммы, проходившие через руки государства, создавали, кроме того, возможность мошеннических подрядов, подкупов и хищений всякого рода. То, что имело место в отношениях между капиталом и правительством, многократно воспроизводилось в отношениях между отдельными ведомствами и отдельными предпринимателями.
Промышленная буржуазия, усилившись, увидела угрозу своим интересам и была готова финансировать политику, мелкая буржуазия была полна нравственного негодования, воображение простого народа было возмущено.
И промышленники нашли выход, поставив у власти ВВП.
Режим Д.Медведева совершенно иной. Он открыто защищает интересы крупного капитала. Обездоленные и трудящиеся ему не интересны. Они должны заботиться о себе сами. Более того, стратегические интересы России этому режиму безразличны. Намеренная депопуляция огромной части сельской Сибири и Дальнего Востока не кажутся ему угрожающими новой России. Они просто не видят, не в состоянии увидеть эту угрозу. Она слишком неопределенна для кудринских финансистов, готовящих программу ДАМ. В администрации президента отучились думать стратегически, там думают в понятиях оперативных.