ДМ. ОЛЬШАНСКИЙ
Первопричиной наших современных несчастий - варварского и паразитического отношения начальников к деньгам, государству, собственности, культурной памяти, национальным интересам etc., - является грандиозный голод русского народа в двадцатом веке.
И - голод совсем не только в смысле "есть нечего", хотя и это простое и страшное чувство сопровождало людей чуть не все столетие.
А - голод как общая потребность пришедших из ниоткуда деятелей в том, чтобы урвать, урвать любой ценой комфорт и влияние, не имея при этом никаких содержательных преград, разрушенных безоглядно эгалитарным большевизмом.
Благополучная страна невозможна без многих поколений благополучных людей - сытых, счастливых, холеных, хорошо воспитанных и даже отчасти дрессированных людей, задающих стандарты поведения, мотивации, образа жизни, которые затем оказываются постепенно расширены на большую часть общества, заимствованы им.
У нас эти стандарты были сломаны об колено, и уже с середины двадцатого века Россией правили "звезды рэпа и баскетбола", как если бы в Америке Манхэттен оказался стерт с карты и остался один Бронкс.
Взрослые сталинского мира уже действовали в аду этого ужасающего обвала, но у многих из них еще сохранялся опыт цивилизации: гимназия, один-два курса университета, родители - дворяне, священники или купцы, служба в царской армии в младших чинах.
Во многом именно стараниями этих советских взрослых - и еще, конечно, с помощью иностранцев - СССР того времени превратил фантазийную пропагандистскую соху в реальную ядерную бомбу.
Но дальше, когда эти люди умерли, африканизация России сделалась тотальной.
И - когда исчез последний сдерживающий фактор, сохранение инерции порядка из-за поколенческого страха войн и репрессий - с идиотией пришедшего с мороза советского человека, простодушного на уровне племен на островах в Тихом океане, готового продать всю страну за улыбку и колбасу, познакомился весь мир.
Разумеется, во второй половине столетия начался и обратный процесс.
На руинах России происходило и что-то хорошее. Кто-то становился инженером, программистом, физиком. Люди с нуля - не имея ни денег, ни собственности, ни предков, способных научить и поддержать, ни веры, ни традиций, ни "отчего дома", вообще ничего, только комнату в общаге со злобным вахтером и авоську с кефиром, стремились что-то читать и чего-то достичь. У многих это получилось.
Но сам этот ядерный взрыв варварства и темноты двадцатого века, отменивший всю нашу предыдущую историю и обнуливший все накопленные нацией ценности, был таким сильным и таким ядовитым, что его действие - до сих пор заведомо сильнее любого "хорошего инженера" или "хорошего писателя" за эти последние мирные полвека или чуть больше.
Все хорошее - перебито одним большим вопящим: "дайте как можно больше!", "дорваться любой ценой!"
Чтобы выжить и жить, Россия должна заново укорениться.
Чтобы голодные - наелись, а следующие поколения - уже смотрели бы на них с некоторым смущением и недоумением, как на явление дурного тона.
Конечно, у нас уже не будет никаких Шереметевых-Голицыных и Солдатенковых-Рябушинских, со всеми этими зеленеющими от времени памятниками прадедам-благотворителям в парках блестящих частных университетов, больниц и дворцов-музеев. Коммунисты отняли у нас это навсегда.
Но как-то устроиться можно. Живут же мексиканцы, бразильцы, турки. Вот и мы будем так жить.
Но сначала нужно, чтобы звезды рэпа и баскетбола почувствовали себя сытыми и слегка утомленными.
И - голод совсем не только в смысле "есть нечего", хотя и это простое и страшное чувство сопровождало людей чуть не все столетие.
А - голод как общая потребность пришедших из ниоткуда деятелей в том, чтобы урвать, урвать любой ценой комфорт и влияние, не имея при этом никаких содержательных преград, разрушенных безоглядно эгалитарным большевизмом.
Благополучная страна невозможна без многих поколений благополучных людей - сытых, счастливых, холеных, хорошо воспитанных и даже отчасти дрессированных людей, задающих стандарты поведения, мотивации, образа жизни, которые затем оказываются постепенно расширены на большую часть общества, заимствованы им.
У нас эти стандарты были сломаны об колено, и уже с середины двадцатого века Россией правили "звезды рэпа и баскетбола", как если бы в Америке Манхэттен оказался стерт с карты и остался один Бронкс.
Взрослые сталинского мира уже действовали в аду этого ужасающего обвала, но у многих из них еще сохранялся опыт цивилизации: гимназия, один-два курса университета, родители - дворяне, священники или купцы, служба в царской армии в младших чинах.
Во многом именно стараниями этих советских взрослых - и еще, конечно, с помощью иностранцев - СССР того времени превратил фантазийную пропагандистскую соху в реальную ядерную бомбу.
Но дальше, когда эти люди умерли, африканизация России сделалась тотальной.
И - когда исчез последний сдерживающий фактор, сохранение инерции порядка из-за поколенческого страха войн и репрессий - с идиотией пришедшего с мороза советского человека, простодушного на уровне племен на островах в Тихом океане, готового продать всю страну за улыбку и колбасу, познакомился весь мир.
Разумеется, во второй половине столетия начался и обратный процесс.
На руинах России происходило и что-то хорошее. Кто-то становился инженером, программистом, физиком. Люди с нуля - не имея ни денег, ни собственности, ни предков, способных научить и поддержать, ни веры, ни традиций, ни "отчего дома", вообще ничего, только комнату в общаге со злобным вахтером и авоську с кефиром, стремились что-то читать и чего-то достичь. У многих это получилось.
Но сам этот ядерный взрыв варварства и темноты двадцатого века, отменивший всю нашу предыдущую историю и обнуливший все накопленные нацией ценности, был таким сильным и таким ядовитым, что его действие - до сих пор заведомо сильнее любого "хорошего инженера" или "хорошего писателя" за эти последние мирные полвека или чуть больше.
Все хорошее - перебито одним большим вопящим: "дайте как можно больше!", "дорваться любой ценой!"
Чтобы выжить и жить, Россия должна заново укорениться.
Чтобы голодные - наелись, а следующие поколения - уже смотрели бы на них с некоторым смущением и недоумением, как на явление дурного тона.
Конечно, у нас уже не будет никаких Шереметевых-Голицыных и Солдатенковых-Рябушинских, со всеми этими зеленеющими от времени памятниками прадедам-благотворителям в парках блестящих частных университетов, больниц и дворцов-музеев. Коммунисты отняли у нас это навсегда.
Но как-то устроиться можно. Живут же мексиканцы, бразильцы, турки. Вот и мы будем так жить.
Но сначала нужно, чтобы звезды рэпа и баскетбола почувствовали себя сытыми и слегка утомленными.