(no subject)
[ REPOST https://bantaputu.livejournal.com/391598.html ]
Многие люди называют путинское правление либеральным - имея в виду либеральную идеологию. Многие другие люди называют путинскую Россию продолжением России советской, как по сути устройства, так и по идеологии. Что из этого ближе к истине?
Посмотрим.
Проводимые и обсуждаемые ныне изменения в РФ состоят в увеличении налоговой нагрузки при одновременном сокращении социальных обязательств. Это либерализм или социализм? "Правая" политика или "левая"? Традиционным инструментарием "правых" является сокращение социальных обязательств и одновременное снижение налогов. Традиционным инструментарием "левых" является рост доли общественного продукта, распределяемого государством (с изъятием оного как в налоговой, так и в иных формах) и одновременное развитие социальных программ.
Как мы видим, действия нынешнего руководства РФ не вписываются ни в одну из двух основных, наиболее употребительных схем. Российской Федерацией не руководят ни либералы, ни социалисты.
Так что же: оба представления неверны? Нет. Одно из них всё же является правильным. И, конечно, не первое.
Противоречие между второй точкой зрения и фактами возникает вследствие принятия представления о Советской России как о "левом", социалистическом обществе в качестве аксиомы. Данная аксиома воспринята большинством наблюдателей из всех политических лагерей как данность и принята без критики. При этом российские реалии смешиваются с реалиями европейскими исходя из идентичности терминологии, но не сути.
В политическом дискурсе европейско-американского типа либералы и социалисты представляют собой части единого политико-экономического механизма, работающего по принципу маятника. Либералы снижают налоги на бизнес и социальную поддержку, чем вызывают оживление экономической жизни и рост размеров "общественного пирога". После того, как экономический эффект достигнут, происходит смена власти, и социалисты увеличивают расходы на население, несколько "прижимая" бизнес. Ошибочно думать, что между этими двумя процессами есть идеологическое противоречие. Рост расходов на население подогревает внутренний спрос, чем помогает промышленности.
А зачем вообще нужны такие "качели" - ну, помимо развлечения избирателей? Дело в том, что промышленность имеет циклы инвестирования. Чтобы построить завод, использующий новую технологию, нужны серьёзные инвестиции и благоприятные условия. Именно их обеспечивают либералы. После того, как заводы построены, им нужно обеспечить спрос. Это делают социалисты. Затем цикл повторяется. Средний срок службы современного завода составляет около 15 лет. (В некоторых отраслях, например, в металлургии, вдвое больше - кратно). После данного срока завод нуждается в замене оборудования и технологии. И тут мы вновь видим у власти либералов.
В разных странах этот процесс протекает по-разному, и наиболее нагляден он в США. Американские "социалисты" по европейским меркам совсем не социалисты, а вполне себе либералы; как их, нередко, и называют - смешивая понятия до полной несовместимости с привычным нам взглядом. (И как-то я прочёл "отчётную" речь Обамы - мне показалось, что над Пенсильвания-авеню реет красный флаг). Но это всё не принципиально, поскольку функции, исполняемые Демократической партией США в рамках работы "маятника", те же, что и у европейских социалистов. Вообще же, я надеюсь, мои читатели уже догадались об определённой условности понятий "либерал" и "социалист" в рамках единой системы, нуждающейся в них обоих. Так вот, в США условный социалист Клинтон находится у власти 8 лет, после чего его сменяет условный либерал Буш-младший, и тоже на 8 лет. Вместе 16 лет - примерно один промышленый цикл. (На самом деле, "клинтоновский" цикл начинается при Рейгане и Буше-старшем, но не суть). Затем у власти на 8 лет оказывается условный социалист Обама, который, повышая доходы населения во всех формах, включая социальные гарантии, обеспечивает спрос созданным при Буше-младшем мощностям. После Обамы вновь приходит время вкладываться в предприятия и инфраструктуру - и вуаля, у нас (у них) есть Трамп, который прямо провозглашает политику реиндустриализации Америки. После 8 лет Трампа снова придёт "социалист" и снова поднимет спрос населения. И так далее. Так работает двухпартийная политическая система, обеспечивающая работу пятнадцати- и тридцатилетних промышленных циклов.
Ни в РИ, ни в СССР, ни в РФ ничего подобного никогда не было и пока не намечается. Промышленное развитие РИ не успело достичь стадии формирования устойчивых циклов обновления производственных фондов. Соответственно, и двухпартийная политическая система не успела понадобиться - и сложиться. В СССР развитие шло не за счёт спроса со стороны населения; напротив, Советский Союз всегда кичился приоритетом производственной группы А над производственной группой Б. Социальные расходы в СССР были не источником финансирования экономики, а формой благотворительности. Государство принимало решения наподобие переселения части народа из бараков и землянок в панельные дома, судя по всему, просто из жалости, поскольку никакого экономического механизма, вынуждавшего делать подобное, в Стране Советов не было. Уровень доходов населения зависел от обусловленной теми или иными причинами волюнтаристской позиции руководства страны, и не более того. При советском строе периодически происходившие приступы социализма имели строго политический, но не экономический характер. Те же политические причины обуславливали различные уровни достатка населения между союзными республиками, между Москвой и другими городами, между отдельными социальными группами. Примат политики над экономикой не оставлял в СССР места для формирования дуалистической политической системы по европейско-американскому типу.
В современной России (точнее, в РФ) постоянно ведётся активная борьба против формирования экономически обусловленной политической системы. Кульминацией этой борьбы был, конечно, октябрь 1993 года. Но на хронической основе процесс идёт непрерывно. Основной стратегией и способом существования политического класса РФ является сохранение абсолютного приоритета политических задач над экономическими. При этом политические задачи понимаются как концепция, в рамках которой у руководства страны есть полная свобода действий. Собственно говоря, эта полная свобода действий и есть подлинная цель деятельности нашего государства. Для чего данная свобода используется, есть вопрос прихоти. "Для организации спортивных соревнований" это ещё хороший вариант.
Переход к решению экономических задач вместо политических поставит систему перед ограничениями, обеспечивающими интересы субъектов производства, то есть подарит таковым субъектность. По сию пору в среде обывателей господствует поддерживаемое шарлатанами и лжецами мнение, что плановая экономика обеспечивала развитие промышленности СССР. На самом деле то, что в Союзе называли плановой экономикой, обеспечивало поддержание его политической системы, а развитие экономики осуществлялось за счёт тех же механизмов, что и при капитализме - спроса (чей бы он ни был) и инвестиций. Концептуальная суть "плановой" экономики советского типа не в согласованом управлении, а в лишении предприятий самостоятельности в принятии решений, то есть субъектности. Управляемые рабочими комитетами национализированные и народные предприятия вполне могли бы работать и развиваться, ориентируясь на рынок, то есть на фактический спрос. Но подобное положение привело бы к переходу экономической, а в результате и политической власти в руки хозяев предприятий, то есть рабочих. Что радикально расходилось с желаниями паразитической группы, известной как "большевики". (Добавим к этому национальные различия между русскими рабочими и "большевиками", и картина станет достаточно полной). Поэтому советское руководство добилось создания системы "централизованного планирования" (на самом деле, беспрекословного выполнения предприятиями воли политического руководства). Известный порок советской системы, волюнтаризм при принятии экономических решений, не был случайностью либо "болезнью роста", но составлял самую суть, идеологию и способ существования оной.
Центральное идейное ядро советского строя есть свобода политики от экономики. Жертвы, которые при этом приносит население и ущерб для экономики не выглядят для адептов строя чем-то диссонирующим с их чувством прекрасного. Нет тут и идеологического противоречия. Согласно советской мифологии, социальный строй есть производная от уровня развития производительных сил. Производительные силы в СССР были примерно такими же, как в странах капитализма. Многие заводы целиком или в ключевых частях своих заимствовались советскими властями на Западе. Но если нет отличий в производительных силах, то почему социальный строй и надстройка должны быть иными? "Это же абсурд", - скажете вы. Да, абсурд. Но ведь хочется! И в таких условиях остаётся только выключить экономические факторы из списка условий, формирующих строй и политическую систему. Делается это за счёт насилия. Насилие, предназначенное обеспечить свободу политической элиты от экономических.требований и есть повседневность и суть советского образа жизни.
Как вполне очевидно - повторимся - к модели "социализма" европейско-американского типа советский "социализм" не имел никакого отношения. Проверять советский строй на соответствие фантазиям тех или иных "теоретиков социализма" мне неинтересно. Это работа для книжных археологов.
Люди, называющие себя разрушителями советского строя, в начале девяностых осуществили обвальное снижение уровня жизни населения. Как они утверждали, это делалось ради стимулирования экспорта и вписывания страны в международную систему разделения труда. При этом игнорировался тот факт, что за очень небольшими исключениями вчерашняя советская обрабатывающая промышленность была на мировом рынке совершенно неконкурентоспособна. Что при лавинообразном сжатии внутреннего спроса делало её обречённой на гибель. Если руководствоваться экономическими задачами, то в 1991 году было необходимо обратиться к постепенному, обеспечивающему адаптацию предприятий, переходу к свободной международной торговле при полной свободе внутреннего рынка с самого начала и сохранении покупательной способности населения. Такой подход дал бы очень многим ныне погибшим предприятиям шанс и уберёг бы страну в целом от катастрофических социальных последствий. Чтобы принять такое решение, не было нужно даже изучать экономику - факт низкой конкурентоспособности советской промышленности был известен всем признававшим общее превосходство импорта и "дефицита" в СССР - то есть всем поголовно. И тем не менее, было принято то решение, которое было принято. Почему? Потому, что только оно обеспечивало полный контроль политической верхушки над экономикой. Убить будущего политического конкурента - буржуазию - было возможно только убив её потенциальные предприятия. Что и было с блеском проделано. Обнищавшее население перестало покупать товары, а то, что всё же производилось, жёстко конкурировало с импортом при открытых границах. (Плюс "гайдаровские" 102% налога на выручку предприятий и многое прочее, конечно).
В девяностые годы бывшую советскую промышленность убили ради решения политической задачи. Кто это сделал? Часто говорят, что это сделали либералы. Нет, ребята: либералы так не делают. Либералы расчищают путь для новых предприятий путём снижения налогов, бюрократических барьеров и т. д. Либералы делают политику из экономики, а не наоборот. А кто делает экономику из политики? Большевики. Которые не либералы и не социалисты. Они нечно принципиально иное. В рамках "буржуазных" понятий "либералы" и "социалисты" большевизм не описывается. Так вот, реформаторы чубайсовского типа это большевики.
Большевики же и продолжают руководить страной в настоящее время (даже лично Чубайс до сих пор в команде, собственно). Большевики делают всё, чтобы не допустить развития промышленности, которая способна подарить обществу новый политически активный класс - буржуазию. Которая явно не большевики. :)
А как следует правительству вести себя, чтобы не допускать развития промышленности? Есть много способов, но в рамках традиционных макроэкономических инструментов действенен один - повышение налогов и одновременное сокращение внутреннего платежеспособного спроса. Недопущение инвестирования (изымаются средства, которые могли бы пойти на покрытие банковских кредитов) и сжатие поддержки сбыта (изымаются средства населения).
Что и делается.
Почему сейчас? Видимо, общая конъюнктура в экономике РФ, какой бы скверной она не была, всё же слишком благоприятна для обеспечения политического лидерства большевиков. Рубль слишком дёшев, а удорожать его не хочется, поскольку это снизит доходы экспортёров (которые, из крупных, все сплошь во властной команде). Нужно и компенсировать эффект от снижения ставки рефинансирования ЦБ. В России кредиты в рублях всё ещё в разы дороже, чем в странах Запада в их валютах. Но даже такой уровень опасен для большевиков, ведь при прочих равных они буржуазии в политике не конкуренты. А власти им хочется.
********************************************
> к модели "социализма" европейско-американского типа советский "социализм" не имел никакого отношения. Проверять советский строй на соответствие фантазиям тех или иных "теоретиков социализма" мне неинтересно
Нетрудно и проверить: краеугольный камень "научной теории" Маркса -- примат социо-структурных условий над политикой и идеологией, базиса над надстройкой, рождение нового социального строя из предельного развития потенций старого.
Ленин, напротив, доктринально провозгласил обратный примат политики над экономикой (и осуществил его, произведя "социалистическую" революцию в стране, в которой капитализм не только не развился до высших степеней развития производственных сил и отношений, не только не породил высокую материально-технологическую культуру и массовый и культурно-развитый рабочий класс, но едва начал развиваться вообще -- каковыми "родами на 1-м месяце беременности" определилась дальнейшая динамика советского строя).
Ленинизм поэтому являлся контр-марксизмом, отрицанием марксизма в самом его фундаменте, отрицанием "исторического материализма"; а конструкция "марксизм-ленинизм" являет нонсенс. (Доктринально-генеалогически ленинизм восходит к Ткачёву [*], и всё, что Энгельс написал по поводу воззрений Ткачёва, непосредственно относимо к ленинизму.)
Каковое замечание вполне релевантно к вашим рассуждениям.
[*] Марксизм структурно состоит из двух основных частей -- "научного марксизма" занятого экономической социологией и "критического марксизма" занятого тематикой отчуждения. Неомарксисты (вроде Лукача, Грамши или фр-ской школы) отринули (кто отчасти, кто целиком) научный марксизм и сфокусировались на критическом, они поэтому могут претендовать на наследие Марксу по побочной ветви. Ленин отринул научный марксизм и совершенно не интересовался критическим; культурно-психологическая тематика отчуждения отсутствует в ленинской мысли -- поэтому положительно-генеалогически Ленина соединяет с Марксом и Энгельсом только общий социалистический бэкграунд, ничего специфически марксистского в ленинизме нет; доктринально и практически ленинизм являет чистое отрицание марксизма.
Современники справделиво указывали на то, что ленинизм являл разновидность бланкизма, но это слишком общее указание: ленинизм генеалогически происходит не из бланкизма вообще, а из конкретных разновидностей русского бланкизма. Аксельрод верно заметил, что ленинизм представляет (в рамках русского рев. движения) откат от марксизма к народничеству -- как в смысле миропонимания, так и в виде общественных сил используемых в качестве социальных опоры (основной массовой опорой ленинизма были не рабочие, а деклассированные "солдатчиной" люмпен-крестьяне), но и это слишком общее указание. Ленинизм генеалогически происходит не из русского народничества в целом, а из конкретного его течения -- ткачёвства.
Маркс и Энгельс некогда в переписке с Засулич писали, что их теория относится только и исключительно к западноевропейским странам и тем странам, которые избирают тот же путь развития -- длительного капиталистического развития; они не исключают других путей достижения социализма, но к этим путям их теория не относится. Ленинизм именно и явил таковой немарксистский, контр-марксистский путь -- путь, который впервые доктринально был изложен Ткачёвым в полемике с Марксом и Энгельсом, и по поводу которого последние ругались с Ткачёвым. Ткачёв же сформулировал конструкцию "партии нового типа", которую сплагиировал Ленин. Красноречиво наконец, что само название основной своей доктринальной работы, которой было суждено радикально изменить судьбу половины планеты и оказать колоссальное влияние на судьбу другой половины, Ленин позаимствовал у духовного вдохновителя Ткачёва (Ткачёв же написал к её изданию предисловие).
Многие люди называют путинское правление либеральным - имея в виду либеральную идеологию. Многие другие люди называют путинскую Россию продолжением России советской, как по сути устройства, так и по идеологии. Что из этого ближе к истине?
Посмотрим.
Проводимые и обсуждаемые ныне изменения в РФ состоят в увеличении налоговой нагрузки при одновременном сокращении социальных обязательств. Это либерализм или социализм? "Правая" политика или "левая"? Традиционным инструментарием "правых" является сокращение социальных обязательств и одновременное снижение налогов. Традиционным инструментарием "левых" является рост доли общественного продукта, распределяемого государством (с изъятием оного как в налоговой, так и в иных формах) и одновременное развитие социальных программ.
Как мы видим, действия нынешнего руководства РФ не вписываются ни в одну из двух основных, наиболее употребительных схем. Российской Федерацией не руководят ни либералы, ни социалисты.
Так что же: оба представления неверны? Нет. Одно из них всё же является правильным. И, конечно, не первое.
Противоречие между второй точкой зрения и фактами возникает вследствие принятия представления о Советской России как о "левом", социалистическом обществе в качестве аксиомы. Данная аксиома воспринята большинством наблюдателей из всех политических лагерей как данность и принята без критики. При этом российские реалии смешиваются с реалиями европейскими исходя из идентичности терминологии, но не сути.
В политическом дискурсе европейско-американского типа либералы и социалисты представляют собой части единого политико-экономического механизма, работающего по принципу маятника. Либералы снижают налоги на бизнес и социальную поддержку, чем вызывают оживление экономической жизни и рост размеров "общественного пирога". После того, как экономический эффект достигнут, происходит смена власти, и социалисты увеличивают расходы на население, несколько "прижимая" бизнес. Ошибочно думать, что между этими двумя процессами есть идеологическое противоречие. Рост расходов на население подогревает внутренний спрос, чем помогает промышленности.
А зачем вообще нужны такие "качели" - ну, помимо развлечения избирателей? Дело в том, что промышленность имеет циклы инвестирования. Чтобы построить завод, использующий новую технологию, нужны серьёзные инвестиции и благоприятные условия. Именно их обеспечивают либералы. После того, как заводы построены, им нужно обеспечить спрос. Это делают социалисты. Затем цикл повторяется. Средний срок службы современного завода составляет около 15 лет. (В некоторых отраслях, например, в металлургии, вдвое больше - кратно). После данного срока завод нуждается в замене оборудования и технологии. И тут мы вновь видим у власти либералов.
В разных странах этот процесс протекает по-разному, и наиболее нагляден он в США. Американские "социалисты" по европейским меркам совсем не социалисты, а вполне себе либералы; как их, нередко, и называют - смешивая понятия до полной несовместимости с привычным нам взглядом. (И как-то я прочёл "отчётную" речь Обамы - мне показалось, что над Пенсильвания-авеню реет красный флаг). Но это всё не принципиально, поскольку функции, исполняемые Демократической партией США в рамках работы "маятника", те же, что и у европейских социалистов. Вообще же, я надеюсь, мои читатели уже догадались об определённой условности понятий "либерал" и "социалист" в рамках единой системы, нуждающейся в них обоих. Так вот, в США условный социалист Клинтон находится у власти 8 лет, после чего его сменяет условный либерал Буш-младший, и тоже на 8 лет. Вместе 16 лет - примерно один промышленый цикл. (На самом деле, "клинтоновский" цикл начинается при Рейгане и Буше-старшем, но не суть). Затем у власти на 8 лет оказывается условный социалист Обама, который, повышая доходы населения во всех формах, включая социальные гарантии, обеспечивает спрос созданным при Буше-младшем мощностям. После Обамы вновь приходит время вкладываться в предприятия и инфраструктуру - и вуаля, у нас (у них) есть Трамп, который прямо провозглашает политику реиндустриализации Америки. После 8 лет Трампа снова придёт "социалист" и снова поднимет спрос населения. И так далее. Так работает двухпартийная политическая система, обеспечивающая работу пятнадцати- и тридцатилетних промышленных циклов.
Ни в РИ, ни в СССР, ни в РФ ничего подобного никогда не было и пока не намечается. Промышленное развитие РИ не успело достичь стадии формирования устойчивых циклов обновления производственных фондов. Соответственно, и двухпартийная политическая система не успела понадобиться - и сложиться. В СССР развитие шло не за счёт спроса со стороны населения; напротив, Советский Союз всегда кичился приоритетом производственной группы А над производственной группой Б. Социальные расходы в СССР были не источником финансирования экономики, а формой благотворительности. Государство принимало решения наподобие переселения части народа из бараков и землянок в панельные дома, судя по всему, просто из жалости, поскольку никакого экономического механизма, вынуждавшего делать подобное, в Стране Советов не было. Уровень доходов населения зависел от обусловленной теми или иными причинами волюнтаристской позиции руководства страны, и не более того. При советском строе периодически происходившие приступы социализма имели строго политический, но не экономический характер. Те же политические причины обуславливали различные уровни достатка населения между союзными республиками, между Москвой и другими городами, между отдельными социальными группами. Примат политики над экономикой не оставлял в СССР места для формирования дуалистической политической системы по европейско-американскому типу.
В современной России (точнее, в РФ) постоянно ведётся активная борьба против формирования экономически обусловленной политической системы. Кульминацией этой борьбы был, конечно, октябрь 1993 года. Но на хронической основе процесс идёт непрерывно. Основной стратегией и способом существования политического класса РФ является сохранение абсолютного приоритета политических задач над экономическими. При этом политические задачи понимаются как концепция, в рамках которой у руководства страны есть полная свобода действий. Собственно говоря, эта полная свобода действий и есть подлинная цель деятельности нашего государства. Для чего данная свобода используется, есть вопрос прихоти. "Для организации спортивных соревнований" это ещё хороший вариант.
Переход к решению экономических задач вместо политических поставит систему перед ограничениями, обеспечивающими интересы субъектов производства, то есть подарит таковым субъектность. По сию пору в среде обывателей господствует поддерживаемое шарлатанами и лжецами мнение, что плановая экономика обеспечивала развитие промышленности СССР. На самом деле то, что в Союзе называли плановой экономикой, обеспечивало поддержание его политической системы, а развитие экономики осуществлялось за счёт тех же механизмов, что и при капитализме - спроса (чей бы он ни был) и инвестиций. Концептуальная суть "плановой" экономики советского типа не в согласованом управлении, а в лишении предприятий самостоятельности в принятии решений, то есть субъектности. Управляемые рабочими комитетами национализированные и народные предприятия вполне могли бы работать и развиваться, ориентируясь на рынок, то есть на фактический спрос. Но подобное положение привело бы к переходу экономической, а в результате и политической власти в руки хозяев предприятий, то есть рабочих. Что радикально расходилось с желаниями паразитической группы, известной как "большевики". (Добавим к этому национальные различия между русскими рабочими и "большевиками", и картина станет достаточно полной). Поэтому советское руководство добилось создания системы "централизованного планирования" (на самом деле, беспрекословного выполнения предприятиями воли политического руководства). Известный порок советской системы, волюнтаризм при принятии экономических решений, не был случайностью либо "болезнью роста", но составлял самую суть, идеологию и способ существования оной.
Центральное идейное ядро советского строя есть свобода политики от экономики. Жертвы, которые при этом приносит население и ущерб для экономики не выглядят для адептов строя чем-то диссонирующим с их чувством прекрасного. Нет тут и идеологического противоречия. Согласно советской мифологии, социальный строй есть производная от уровня развития производительных сил. Производительные силы в СССР были примерно такими же, как в странах капитализма. Многие заводы целиком или в ключевых частях своих заимствовались советскими властями на Западе. Но если нет отличий в производительных силах, то почему социальный строй и надстройка должны быть иными? "Это же абсурд", - скажете вы. Да, абсурд. Но ведь хочется! И в таких условиях остаётся только выключить экономические факторы из списка условий, формирующих строй и политическую систему. Делается это за счёт насилия. Насилие, предназначенное обеспечить свободу политической элиты от экономических.требований и есть повседневность и суть советского образа жизни.
Как вполне очевидно - повторимся - к модели "социализма" европейско-американского типа советский "социализм" не имел никакого отношения. Проверять советский строй на соответствие фантазиям тех или иных "теоретиков социализма" мне неинтересно. Это работа для книжных археологов.
Люди, называющие себя разрушителями советского строя, в начале девяностых осуществили обвальное снижение уровня жизни населения. Как они утверждали, это делалось ради стимулирования экспорта и вписывания страны в международную систему разделения труда. При этом игнорировался тот факт, что за очень небольшими исключениями вчерашняя советская обрабатывающая промышленность была на мировом рынке совершенно неконкурентоспособна. Что при лавинообразном сжатии внутреннего спроса делало её обречённой на гибель. Если руководствоваться экономическими задачами, то в 1991 году было необходимо обратиться к постепенному, обеспечивающему адаптацию предприятий, переходу к свободной международной торговле при полной свободе внутреннего рынка с самого начала и сохранении покупательной способности населения. Такой подход дал бы очень многим ныне погибшим предприятиям шанс и уберёг бы страну в целом от катастрофических социальных последствий. Чтобы принять такое решение, не было нужно даже изучать экономику - факт низкой конкурентоспособности советской промышленности был известен всем признававшим общее превосходство импорта и "дефицита" в СССР - то есть всем поголовно. И тем не менее, было принято то решение, которое было принято. Почему? Потому, что только оно обеспечивало полный контроль политической верхушки над экономикой. Убить будущего политического конкурента - буржуазию - было возможно только убив её потенциальные предприятия. Что и было с блеском проделано. Обнищавшее население перестало покупать товары, а то, что всё же производилось, жёстко конкурировало с импортом при открытых границах. (Плюс "гайдаровские" 102% налога на выручку предприятий и многое прочее, конечно).
В девяностые годы бывшую советскую промышленность убили ради решения политической задачи. Кто это сделал? Часто говорят, что это сделали либералы. Нет, ребята: либералы так не делают. Либералы расчищают путь для новых предприятий путём снижения налогов, бюрократических барьеров и т. д. Либералы делают политику из экономики, а не наоборот. А кто делает экономику из политики? Большевики. Которые не либералы и не социалисты. Они нечно принципиально иное. В рамках "буржуазных" понятий "либералы" и "социалисты" большевизм не описывается. Так вот, реформаторы чубайсовского типа это большевики.
Большевики же и продолжают руководить страной в настоящее время (даже лично Чубайс до сих пор в команде, собственно). Большевики делают всё, чтобы не допустить развития промышленности, которая способна подарить обществу новый политически активный класс - буржуазию. Которая явно не большевики. :)
А как следует правительству вести себя, чтобы не допускать развития промышленности? Есть много способов, но в рамках традиционных макроэкономических инструментов действенен один - повышение налогов и одновременное сокращение внутреннего платежеспособного спроса. Недопущение инвестирования (изымаются средства, которые могли бы пойти на покрытие банковских кредитов) и сжатие поддержки сбыта (изымаются средства населения).
Что и делается.
Почему сейчас? Видимо, общая конъюнктура в экономике РФ, какой бы скверной она не была, всё же слишком благоприятна для обеспечения политического лидерства большевиков. Рубль слишком дёшев, а удорожать его не хочется, поскольку это снизит доходы экспортёров (которые, из крупных, все сплошь во властной команде). Нужно и компенсировать эффект от снижения ставки рефинансирования ЦБ. В России кредиты в рублях всё ещё в разы дороже, чем в странах Запада в их валютах. Но даже такой уровень опасен для большевиков, ведь при прочих равных они буржуазии в политике не конкуренты. А власти им хочется.
********************************************
> к модели "социализма" европейско-американского типа советский "социализм" не имел никакого отношения. Проверять советский строй на соответствие фантазиям тех или иных "теоретиков социализма" мне неинтересно
Нетрудно и проверить: краеугольный камень "научной теории" Маркса -- примат социо-структурных условий над политикой и идеологией, базиса над надстройкой, рождение нового социального строя из предельного развития потенций старого.
Ленин, напротив, доктринально провозгласил обратный примат политики над экономикой (и осуществил его, произведя "социалистическую" революцию в стране, в которой капитализм не только не развился до высших степеней развития производственных сил и отношений, не только не породил высокую материально-технологическую культуру и массовый и культурно-развитый рабочий класс, но едва начал развиваться вообще -- каковыми "родами на 1-м месяце беременности" определилась дальнейшая динамика советского строя).
Ленинизм поэтому являлся контр-марксизмом, отрицанием марксизма в самом его фундаменте, отрицанием "исторического материализма"; а конструкция "марксизм-ленинизм" являет нонсенс. (Доктринально-генеалогически ленинизм восходит к Ткачёву [*], и всё, что Энгельс написал по поводу воззрений Ткачёва, непосредственно относимо к ленинизму.)
Каковое замечание вполне релевантно к вашим рассуждениям.
[*] Марксизм структурно состоит из двух основных частей -- "научного марксизма" занятого экономической социологией и "критического марксизма" занятого тематикой отчуждения. Неомарксисты (вроде Лукача, Грамши или фр-ской школы) отринули (кто отчасти, кто целиком) научный марксизм и сфокусировались на критическом, они поэтому могут претендовать на наследие Марксу по побочной ветви. Ленин отринул научный марксизм и совершенно не интересовался критическим; культурно-психологическая тематика отчуждения отсутствует в ленинской мысли -- поэтому положительно-генеалогически Ленина соединяет с Марксом и Энгельсом только общий социалистический бэкграунд, ничего специфически марксистского в ленинизме нет; доктринально и практически ленинизм являет чистое отрицание марксизма.
Современники справделиво указывали на то, что ленинизм являл разновидность бланкизма, но это слишком общее указание: ленинизм генеалогически происходит не из бланкизма вообще, а из конкретных разновидностей русского бланкизма. Аксельрод верно заметил, что ленинизм представляет (в рамках русского рев. движения) откат от марксизма к народничеству -- как в смысле миропонимания, так и в виде общественных сил используемых в качестве социальных опоры (основной массовой опорой ленинизма были не рабочие, а деклассированные "солдатчиной" люмпен-крестьяне), но и это слишком общее указание. Ленинизм генеалогически происходит не из русского народничества в целом, а из конкретного его течения -- ткачёвства.
Маркс и Энгельс некогда в переписке с Засулич писали, что их теория относится только и исключительно к западноевропейским странам и тем странам, которые избирают тот же путь развития -- длительного капиталистического развития; они не исключают других путей достижения социализма, но к этим путям их теория не относится. Ленинизм именно и явил таковой немарксистский, контр-марксистский путь -- путь, который впервые доктринально был изложен Ткачёвым в полемике с Марксом и Энгельсом, и по поводу которого последние ругались с Ткачёвым. Ткачёв же сформулировал конструкцию "партии нового типа", которую сплагиировал Ленин. Красноречиво наконец, что само название основной своей доктринальной работы, которой было суждено радикально изменить судьбу половины планеты и оказать колоссальное влияние на судьбу другой половины, Ленин позаимствовал у духовного вдохновителя Ткачёва (Ткачёв же написал к её изданию предисловие).