"Буря" RSC
Закрываю глаза, а за ними - море. Не расплескать бы.
Ну, начать с того, что сказано в абсолютно каждом отзыве на него - он нереально красивый. Все правда, так и есть. Я, собственно, шла на него, как на выставку, посмотреть на красоту. Вернее, во-первых, потому что Саймон Рассел Бил, а во-вторых, потому что красиво и новаторски. Все-таки, захват движения и дополненная реальность в театре, в реальном времени, вживую - это же в буквальном смысле новое слово, новое поколение постановок, которое творится прямо на наших глазах, как можно пропустить такую круть!
И это такое даже не визуальное, а синкретически-эстетическое пиршество, на стыке театра, оперы, анимации и интерактивных выставок - действительно роскошное. (Да, "Ожившие полотна" вспоминаются не раз и, честно говоря, нервно курят - здесь эти проекции вставлены в живое действо, и это выводит восприятие на другой уровень). Но на самом деле, оно осталось бы очень красивой и прогрессивной игрушкой, если бы такой синтез не рождал дополнительные смыслы. Но они там есть. Очень интересное ощущение остается, такая постмодернистская штука получилась. Одна из самых роскошных сцен - та, что кажется "вставной новеллой", красивой виньеткой, не обязательной для сюжета - пантомима богинь, благословляющих юную пару. Вот там визуальные ряды для меня были очень неожиданны: ассоциативный ряд - от прерафаэлитов, через Ван Гога и Гогена, к модернистам - и все это скрещено с античным сюжетом и оперным барокко. И при этом, одновременно, вся постановка кажется очень "елизаветинской", отстраненной во времени, совершенно не осовремененной, скорее уж вневременной по духу.
И да, наверное, нет другой такой пьесы, где все эти изыски фантазийные настолько были бы нужны и уместны, настолько были заложены изначально - как Доран сказал в интервью, "я думаю, Шекспир был бы доволен".
Мне очень понравилось, как Майкл Куортли (Ариэль) сказал, что для него ключом к роли был один из аватаров Ариэля, который ему интеловцы нарисовали. Не знаю уж, кто кому был первоисточником, но это вот тоже такое взаимопроникновение здоровское. Ариэль тут совершенно дивный. Он - птица. Птица Феникс, или, может быть, вообще архиоптерикс или ископаемый дронт, такое создание нечеловеческое, очень другое и отделенное от людей, но при этом чувствующее и со-чувствующее - и, как это они сказали, "бросающее вызов человечности Просперо".
И очень человечный и человеческий Калибан, сразу поднимающий в душе всю бурю вопросов о "бремени белых", и ниточки к Созданию Франкенштейна тоже протянулись.
Все же остальные, кроме них и Просперо (ну и шута еще) - абсолютно картонные :) И мне почему-то кажется, что это сделано отчасти намеренно. Свет здесь сосредоточен на Просперо и тех, кто высвечивает его. В конце концов, в пьесе нет указаний, что Миранда или, тем паче, Фердинанд умны или сильны характером :) Уж Фердинанд-то точно нет, он и в пьесе фигура картонная - таскает дрова, влюбившись в девушку под воздействием чар - тоже, блин, принц :) Здесь - ровно иллюстрация, местами почти гротескная :) Миранде вот, правда, не очень веришь - нету там этого подросткового бунта и своеволия, как "хотелось Просперо" (как сказал Бил в интервью). Ну, или я не увидела.
А Просперо... Саймону Расселу Билу кредит доверия, наверное, абсолютный. Ну то есть, я буду смотреть все, что он сыграет, и там всегда для меня будет смысл и катарсис. Тоже интересная штука с ним. Я вот помню, смотрела когда-то на Хиддлса в его шекспировских ролях и думала, какой он дивно прозрачный. Ну то есть, сквозь него Шескпир проходит и льется в зал, как сквозь чистейшую призму, Том как будто просто пропускает его через себя, и кажется (в очень хорошем смысле), что он от себя-актера и человека ничего не добавляет, не искажает, и эта чистота роли просто вибрирует в нем. Как инструмент, на котором бог театра играет эту роль так, как будто никакой другой музыки в мире не существует.
А с Билом все наоборот. И это тоже просто потрясающе :) Я вчера смотрела и видела в нем отпечатки историй и Лира (его Лира), и Фальстафа, и вообще целые слои всего. И это как-то... играет на осмысление в контексте, что ли. Протягивает нити смыслов. Черт, я слоупок, но только вчера я вдруг увидела, когда Просперо описывает бурю, которую он вызвал - что это Лировская буря. И когда он очерчивает посохом волшебный круг - что это Макбетовская магия.
Но только Просперо очерчивает круг, создавая волшебную музыку, которая освободит его жертв от его чар. Собственно, он, мне кажется, единственный могущественный герой у Шекспира - в последней его пьесе, да - который смог взять сотворенное зло назад.
В финале у Просперо ничего и никого нет. Ни его книг (= могущества и призвания), ни одного живого существа, даже Калибана. Но этой ценой, освободив себя от силы и от привязанностей (хех, привет, буддизм), он забирает назад сделанное (или почти сделанное) Лировское зло и Макбетовское зло.
И да, собственно финала здесь и правда как будто нет. Внезапно :) Он весь - только из мастерства Била. Из фразы Просперо "and set me free". Но странным образом мне хватило.
Ну, начать с того, что сказано в абсолютно каждом отзыве на него - он нереально красивый. Все правда, так и есть. Я, собственно, шла на него, как на выставку, посмотреть на красоту. Вернее, во-первых, потому что Саймон Рассел Бил, а во-вторых, потому что красиво и новаторски. Все-таки, захват движения и дополненная реальность в театре, в реальном времени, вживую - это же в буквальном смысле новое слово, новое поколение постановок, которое творится прямо на наших глазах, как можно пропустить такую круть!
И это такое даже не визуальное, а синкретически-эстетическое пиршество, на стыке театра, оперы, анимации и интерактивных выставок - действительно роскошное. (Да, "Ожившие полотна" вспоминаются не раз и, честно говоря, нервно курят - здесь эти проекции вставлены в живое действо, и это выводит восприятие на другой уровень). Но на самом деле, оно осталось бы очень красивой и прогрессивной игрушкой, если бы такой синтез не рождал дополнительные смыслы. Но они там есть. Очень интересное ощущение остается, такая постмодернистская штука получилась. Одна из самых роскошных сцен - та, что кажется "вставной новеллой", красивой виньеткой, не обязательной для сюжета - пантомима богинь, благословляющих юную пару. Вот там визуальные ряды для меня были очень неожиданны: ассоциативный ряд - от прерафаэлитов, через Ван Гога и Гогена, к модернистам - и все это скрещено с античным сюжетом и оперным барокко. И при этом, одновременно, вся постановка кажется очень "елизаветинской", отстраненной во времени, совершенно не осовремененной, скорее уж вневременной по духу.
И да, наверное, нет другой такой пьесы, где все эти изыски фантазийные настолько были бы нужны и уместны, настолько были заложены изначально - как Доран сказал в интервью, "я думаю, Шекспир был бы доволен".
Мне очень понравилось, как Майкл Куортли (Ариэль) сказал, что для него ключом к роли был один из аватаров Ариэля, который ему интеловцы нарисовали. Не знаю уж, кто кому был первоисточником, но это вот тоже такое взаимопроникновение здоровское. Ариэль тут совершенно дивный. Он - птица. Птица Феникс, или, может быть, вообще архиоптерикс или ископаемый дронт, такое создание нечеловеческое, очень другое и отделенное от людей, но при этом чувствующее и со-чувствующее - и, как это они сказали, "бросающее вызов человечности Просперо".
И очень человечный и человеческий Калибан, сразу поднимающий в душе всю бурю вопросов о "бремени белых", и ниточки к Созданию Франкенштейна тоже протянулись.
Все же остальные, кроме них и Просперо (ну и шута еще) - абсолютно картонные :) И мне почему-то кажется, что это сделано отчасти намеренно. Свет здесь сосредоточен на Просперо и тех, кто высвечивает его. В конце концов, в пьесе нет указаний, что Миранда или, тем паче, Фердинанд умны или сильны характером :) Уж Фердинанд-то точно нет, он и в пьесе фигура картонная - таскает дрова, влюбившись в девушку под воздействием чар - тоже, блин, принц :) Здесь - ровно иллюстрация, местами почти гротескная :) Миранде вот, правда, не очень веришь - нету там этого подросткового бунта и своеволия, как "хотелось Просперо" (как сказал Бил в интервью). Ну, или я не увидела.
А Просперо... Саймону Расселу Билу кредит доверия, наверное, абсолютный. Ну то есть, я буду смотреть все, что он сыграет, и там всегда для меня будет смысл и катарсис. Тоже интересная штука с ним. Я вот помню, смотрела когда-то на Хиддлса в его шекспировских ролях и думала, какой он дивно прозрачный. Ну то есть, сквозь него Шескпир проходит и льется в зал, как сквозь чистейшую призму, Том как будто просто пропускает его через себя, и кажется (в очень хорошем смысле), что он от себя-актера и человека ничего не добавляет, не искажает, и эта чистота роли просто вибрирует в нем. Как инструмент, на котором бог театра играет эту роль так, как будто никакой другой музыки в мире не существует.
А с Билом все наоборот. И это тоже просто потрясающе :) Я вчера смотрела и видела в нем отпечатки историй и Лира (его Лира), и Фальстафа, и вообще целые слои всего. И это как-то... играет на осмысление в контексте, что ли. Протягивает нити смыслов. Черт, я слоупок, но только вчера я вдруг увидела, когда Просперо описывает бурю, которую он вызвал - что это Лировская буря. И когда он очерчивает посохом волшебный круг - что это Макбетовская магия.
Но только Просперо очерчивает круг, создавая волшебную музыку, которая освободит его жертв от его чар. Собственно, он, мне кажется, единственный могущественный герой у Шекспира - в последней его пьесе, да - который смог взять сотворенное зло назад.
В финале у Просперо ничего и никого нет. Ни его книг (= могущества и призвания), ни одного живого существа, даже Калибана. Но этой ценой, освободив себя от силы и от привязанностей (хех, привет, буддизм), он забирает назад сделанное (или почти сделанное) Лировское зло и Макбетовское зло.
И да, собственно финала здесь и правда как будто нет. Внезапно :) Он весь - только из мастерства Била. Из фразы Просперо "and set me free". Но странным образом мне хватило.