Где твои крылья?
(почти детективная история)
Шота Руставели изрек бессмертную фразу: "Из кувшина может вытечь только то, что было в нем".
Ха! Не знал он наших публицистов! При должной сноровке из кувшина можно извлечь все, что пожелает душа, пригрезит изворотливый ум и еще немножко на сладкое. И для этого вовсе не обязательно быть Спасителем Человечества. Вот цесаревнам Елизавете и Анне досталось по паре крыльев. А дело было так.
Несколько лет назад я прочитала в книге Веры Боковой "Детство в царском доме. Как растили наследников русского престола" следующий отрывок:
"Завершилось воспитание дочерей Петра, когда им было по тринадцать лет - то есть к их совершеннолетию. Само это совершеннолетие было обставлено особым обрядом - то ли изобретенным лично императором, то ли где-то им, по обыкновению, подсмотренным. Во время праздника по случаю дня рождения девочки выходили к гостям в белых платьицах с приделанными за спиной крылышками; отец-император торжественно брал ножницы и эти крылышки обрезал. Ангелы превращались в девиц на выданье. Потом следовали родительские напутствия, взаимные лобзания, слезы радости и поздравления.
Обряд был живописным, но остался достоянием только петровской эпохи. В более поздние времена ему не следовали.
Утратив ангельские крылышки, царская дочь отбрасывала книжки и тетрадки; ей шили взрослый гардероб, начинали усиленно сватать - словом, дальше шла взрослая жизнь"
Еще некоторое время спустя в одном из сообществ посвященных истории костюма появился вопрос о природе и истории этих загадочных крыльев. В качестве источника цитировался отрывок из дневника Фридриха-Вильгельма Беркхольца:
"Император, взяв ее за руку, вывел из покоя императрицы в смежную комнату, где перед тем обедали духовенство, сам государь и все вельможи; здесь поднесли ему ножницы, и он, в присутствии государыни, ея высочества старшей принцессы, его королевского высочества герцога, придворных кавалеров, дам и духовенства, отрезал крылышки, которые принцесса носила до тех пор сзади на платье, передал их бывшей ея гувернантке и объявил, что принцесса вступила в совершеннолетие, нежно поцеловал ее, за что она целовала руки ему и императрице, а всем присутствовавшим подносила сама или приказывала кавалерам подносить по стакану вина".
При обсуждении многие ссылались на мою заметку о ложных рукавах, превратившихся с годами сначала в детские помочи, а потом в символ детства на девичьем платье. Я же слабохарактерно не настаивала на этой гипотезе, занудно долдоня, что ответ надо искать не в переводе дневника Берхгольца, а в оригинале, но - каюсь - я все тщетно надеялась, что изыскание проведет кто-то владеющий немецким наречием... В общем, годы шли и шли и ушли бы наверное далеко, если бы я совершенно случайно не обнаружила, что образ пернатых цесаревн уже бодро перепархивает из книги в книгу, обрастая все новыми подробностями.
Е.В. Анисимов в книге "Женщины на Российском престоле" пишет, что крылья были белыми. Н.М. Соротокина "Императрица Елизавета Петровна. Ее недруги и фавориты" утверждает, что крылья крепились к платью шнуровкой и философски замечает: "...вот такие бывают ухищрения моды". В книге О.Ю. Захаровой "Русский бал XVII-XX вв" мы можем ознакомиться с более подробной схемой крепления крыльев: "Оказывается, на их платьях сзади пришивали маленькие, изысканные крылышки, которые символизировали крылья ангелов. Затем их обрезали (как знак взросления), но не до основания, и шнуровали к корсету. Это являлось символом того, что ангел сошел с небес на землю". Но апофеозом в нелегком деле отращивания царственных крыльев стала детская книга "Сказка о русской императрице Елизавете Петровне и граде Москве" Л. Маркиной:
Так что же на самом деле видел Берхгольц: девичьи ленты? ангельские крылья? а может и правда эльфийские?
Для начала обратимся к переводам дневника на русский язык. Мы будем удивлены, но автор дважды упоминает "крылья" на платьях цесаревн, при чем в первый раз его замечание о данной детали костюма звучит весьма буднично, он не считает своим долгом пояснять что именно они из себя представляли, только замечает, что сделаны они были прекрасно. Во второй раз Берхгольц скорее захвачен самой церемонией срезания "крыльев" и последовавшими за этим событиями, нежели наличием на платье предмета нашего импровизированного исследования. Вот как он описывает первую встречу с крылатым гардеробом цесаревн:
Запись от 25 июня 1721 года.
"Войдя в сад и осмотрев его немного, я до того был удивлен переменами в нем в последние семь лет, что едва узнавал его. Мы сперва отправились туда, где думали найти лучшее, то есть царский двор, который очень желали видеть, и пришли наконец в среднюю широкую аллею. Там, у прекрасного фонтана, сидела ее величество царица в богатейшем наряде. Взоры наши тотчас обратились на старшую принцессу, брюнетку и прекрасную как ангел. Цвет лица, руки и стан у нее чудно хороши. Она очень похожа на царя и для женщины довольно высока ростом. По левую сторону царицы стояла вторая принцесса, белокурая и очень нежная; лицо у нее, как и у старшей, чрезвычайно доброе и приятное. Она годами двумя моложе и меньше ростом, но гораздо живее и полнее старшей, которая немного худа.В этот раз они были одеты одинаково, но младшая имела еще позади крылышки; у старшей же они были недавно отрезаны, но еще не сняты и только зашнурованы. Сделаны эти крылышки прекрасно".
А что же в оригинале? К сожалению, в гуглобуках мне не удалось прочитать и сопоставить оба фрагмента, но, благодаря помощи доброго друга, мне удалось отыскать один из искомых отрывков.
"die jüngere aber hatte noch Flügel hinten am Kleide, welche der andern aber schon seit einiger Zeit abgeschnitten waren, jedoch waren sie beyderseits hinten noch zugeschnüret" - стало быть.
Вполне можно понять переводчиков дневника и читавших его публицистов, наверное они совершенно не обязаны знать, что Flügelkleid или крылатым платьем в немецком называли... детское платье с откидными или ложными рукавами, кои иногда оформляли в виде стилизованного крыла.
Немецкая Википедия пишет, что название "Flügelkleid" стало синонимом детскости, невинности и фигурирует в ряде художественных произведений.
Эхъ, придется мне обрезать Лизавете Петровне крылья вторично и ответственно заявить: ложный рукав, помочи, вожжи, ленты и крылья - суть одно: две изящные полосочки на спинках юных дев конца 17 - начала 18 века.
Шота Руставели изрек бессмертную фразу: "Из кувшина может вытечь только то, что было в нем".
Ха! Не знал он наших публицистов! При должной сноровке из кувшина можно извлечь все, что пожелает душа, пригрезит изворотливый ум и еще немножко на сладкое. И для этого вовсе не обязательно быть Спасителем Человечества. Вот цесаревнам Елизавете и Анне досталось по паре крыльев. А дело было так.
Несколько лет назад я прочитала в книге Веры Боковой "Детство в царском доме. Как растили наследников русского престола" следующий отрывок:
"Завершилось воспитание дочерей Петра, когда им было по тринадцать лет - то есть к их совершеннолетию. Само это совершеннолетие было обставлено особым обрядом - то ли изобретенным лично императором, то ли где-то им, по обыкновению, подсмотренным. Во время праздника по случаю дня рождения девочки выходили к гостям в белых платьицах с приделанными за спиной крылышками; отец-император торжественно брал ножницы и эти крылышки обрезал. Ангелы превращались в девиц на выданье. Потом следовали родительские напутствия, взаимные лобзания, слезы радости и поздравления.
Обряд был живописным, но остался достоянием только петровской эпохи. В более поздние времена ему не следовали.
Утратив ангельские крылышки, царская дочь отбрасывала книжки и тетрадки; ей шили взрослый гардероб, начинали усиленно сватать - словом, дальше шла взрослая жизнь"
Еще некоторое время спустя в одном из сообществ посвященных истории костюма появился вопрос о природе и истории этих загадочных крыльев. В качестве источника цитировался отрывок из дневника Фридриха-Вильгельма Беркхольца:
"Император, взяв ее за руку, вывел из покоя императрицы в смежную комнату, где перед тем обедали духовенство, сам государь и все вельможи; здесь поднесли ему ножницы, и он, в присутствии государыни, ея высочества старшей принцессы, его королевского высочества герцога, придворных кавалеров, дам и духовенства, отрезал крылышки, которые принцесса носила до тех пор сзади на платье, передал их бывшей ея гувернантке и объявил, что принцесса вступила в совершеннолетие, нежно поцеловал ее, за что она целовала руки ему и императрице, а всем присутствовавшим подносила сама или приказывала кавалерам подносить по стакану вина".
При обсуждении многие ссылались на мою заметку о ложных рукавах, превратившихся с годами сначала в детские помочи, а потом в символ детства на девичьем платье. Я же слабохарактерно не настаивала на этой гипотезе, занудно долдоня, что ответ надо искать не в переводе дневника Берхгольца, а в оригинале, но - каюсь - я все тщетно надеялась, что изыскание проведет кто-то владеющий немецким наречием... В общем, годы шли и шли и ушли бы наверное далеко, если бы я совершенно случайно не обнаружила, что образ пернатых цесаревн уже бодро перепархивает из книги в книгу, обрастая все новыми подробностями.
Е.В. Анисимов в книге "Женщины на Российском престоле" пишет, что крылья были белыми. Н.М. Соротокина "Императрица Елизавета Петровна. Ее недруги и фавориты" утверждает, что крылья крепились к платью шнуровкой и философски замечает: "...вот такие бывают ухищрения моды". В книге О.Ю. Захаровой "Русский бал XVII-XX вв" мы можем ознакомиться с более подробной схемой крепления крыльев: "Оказывается, на их платьях сзади пришивали маленькие, изысканные крылышки, которые символизировали крылья ангелов. Затем их обрезали (как знак взросления), но не до основания, и шнуровали к корсету. Это являлось символом того, что ангел сошел с небес на землю". Но апофеозом в нелегком деле отращивания царственных крыльев стала детская книга "Сказка о русской императрице Елизавете Петровне и граде Москве" Л. Маркиной:
Так что же на самом деле видел Берхгольц: девичьи ленты? ангельские крылья? а может и правда эльфийские?
Для начала обратимся к переводам дневника на русский язык. Мы будем удивлены, но автор дважды упоминает "крылья" на платьях цесаревн, при чем в первый раз его замечание о данной детали костюма звучит весьма буднично, он не считает своим долгом пояснять что именно они из себя представляли, только замечает, что сделаны они были прекрасно. Во второй раз Берхгольц скорее захвачен самой церемонией срезания "крыльев" и последовавшими за этим событиями, нежели наличием на платье предмета нашего импровизированного исследования. Вот как он описывает первую встречу с крылатым гардеробом цесаревн:
Запись от 25 июня 1721 года.
"Войдя в сад и осмотрев его немного, я до того был удивлен переменами в нем в последние семь лет, что едва узнавал его. Мы сперва отправились туда, где думали найти лучшее, то есть царский двор, который очень желали видеть, и пришли наконец в среднюю широкую аллею. Там, у прекрасного фонтана, сидела ее величество царица в богатейшем наряде. Взоры наши тотчас обратились на старшую принцессу, брюнетку и прекрасную как ангел. Цвет лица, руки и стан у нее чудно хороши. Она очень похожа на царя и для женщины довольно высока ростом. По левую сторону царицы стояла вторая принцесса, белокурая и очень нежная; лицо у нее, как и у старшей, чрезвычайно доброе и приятное. Она годами двумя моложе и меньше ростом, но гораздо живее и полнее старшей, которая немного худа.В этот раз они были одеты одинаково, но младшая имела еще позади крылышки; у старшей же они были недавно отрезаны, но еще не сняты и только зашнурованы. Сделаны эти крылышки прекрасно".
А что же в оригинале? К сожалению, в гуглобуках мне не удалось прочитать и сопоставить оба фрагмента, но, благодаря помощи доброго друга, мне удалось отыскать один из искомых отрывков.
"die jüngere aber hatte noch Flügel hinten am Kleide, welche der andern aber schon seit einiger Zeit abgeschnitten waren, jedoch waren sie beyderseits hinten noch zugeschnüret" - стало быть.
Вполне можно понять переводчиков дневника и читавших его публицистов, наверное они совершенно не обязаны знать, что Flügelkleid или крылатым платьем в немецком называли... детское платье с откидными или ложными рукавами, кои иногда оформляли в виде стилизованного крыла.
Немецкая Википедия пишет, что название "Flügelkleid" стало синонимом детскости, невинности и фигурирует в ряде художественных произведений.
Эхъ, придется мне обрезать Лизавете Петровне крылья вторично и ответственно заявить: ложный рукав, помочи, вожжи, ленты и крылья - суть одно: две изящные полосочки на спинках юных дев конца 17 - начала 18 века.