всемером
Знаешь, как это было? Нас было семеро и была ночь. Мы сидели долго у полутлевшего в звездной ночи костра и слушали море и стоны гитары. Лис хрипел песни, дико романтичные и грустно-правдивые. Лис поднимает ладонь к небу, дует немножко на нее и спрашивает есть ли снег, грустные песни о дружбе и снеге... Не забуду эту ладонь никогда.. Стоны гитары - это из песенника мамы, "разрывается чаша утра, начинается плач гитары.. о гитара, бедная жертва пяти проворных кинжалов.." Лис умеет играть и хрипеть - тоже, но раздается плач. Близится утро.
Мы купались в теплой воде еще при свете. Волосы пахнут рыбой и мокрые до сих пор, впитывают запах костра. Правильный запах, один из лучших на свете.
Скоро рассвет, самое время сбегать. Мы обрываем вечные споры о женщинах и пытаемся влезть в машину. двое спереди, четверо втискиваются назад. я замыкающая и обхожу вокруг машины, отдаю гитару и ведро с арбузом на переднее сиденье, слушая вопли о нехватке места. Бедный водитель за рулем второй месяц и оглядывает табор настороженно. Андрей сзади предлагает мне - ложись. Я ложусь на всех четверых, устраивая голову на руках Лиса, а ногами немного запинывая Андрея. Вижу звезды сквозь окна у ног, звезды и верхушки деревьев. Дороги не видно.
На поворотах заносит. мне жаль тех, кто подо мной, я пытаюсь удержаться за кресла и за руки Лиса, держу его ладонь. Сжимает пальцы крепче крепкого.
Сонно-приятно, вокруг - только друзья.
Меня и второго надо распихать по местным, нам как всегда негде жить. Тысячи километров - не расстояние, а тридцатка - очень много в такую ночь. Он говорит Лису - ты берешь брата, а я - ее. Странно раскидывать нас таким образом, но мы не в праве спорить. Пьем по глотку вина, Лис, будь здоров.
Ложимся спать, между нами - невидимый меч, рушится постепенно, твое дыхание вдруг на шее, ниже затылка. ты тоже любишь запах костра.
Теплые руки.
- Ты ничего не забыла?
Забыла. Забыла не уйти.
Мы купались в теплой воде еще при свете. Волосы пахнут рыбой и мокрые до сих пор, впитывают запах костра. Правильный запах, один из лучших на свете.
Скоро рассвет, самое время сбегать. Мы обрываем вечные споры о женщинах и пытаемся влезть в машину. двое спереди, четверо втискиваются назад. я замыкающая и обхожу вокруг машины, отдаю гитару и ведро с арбузом на переднее сиденье, слушая вопли о нехватке места. Бедный водитель за рулем второй месяц и оглядывает табор настороженно. Андрей сзади предлагает мне - ложись. Я ложусь на всех четверых, устраивая голову на руках Лиса, а ногами немного запинывая Андрея. Вижу звезды сквозь окна у ног, звезды и верхушки деревьев. Дороги не видно.
На поворотах заносит. мне жаль тех, кто подо мной, я пытаюсь удержаться за кресла и за руки Лиса, держу его ладонь. Сжимает пальцы крепче крепкого.
Сонно-приятно, вокруг - только друзья.
Меня и второго надо распихать по местным, нам как всегда негде жить. Тысячи километров - не расстояние, а тридцатка - очень много в такую ночь. Он говорит Лису - ты берешь брата, а я - ее. Странно раскидывать нас таким образом, но мы не в праве спорить. Пьем по глотку вина, Лис, будь здоров.
Ложимся спать, между нами - невидимый меч, рушится постепенно, твое дыхание вдруг на шее, ниже затылка. ты тоже любишь запах костра.
Теплые руки.
- Ты ничего не забыла?
Забыла. Забыла не уйти.