Poetry live, или частный случай развиртуализации
Вчера ходили c lu_ka на концерт vero4ka, была презентация нового альбома. Последнее, что стоит делать - это агитировать за ее стихи (здесь немного аудио), тому, кто ее давно читает и любит, ничего объяснять не надо -
И не хочется спорить, поскольку все уже
Доказала.
Клуб был набит битком больше, чем он бывал набит на БГ. Но вот жанр - это что-то странное, представляете "поэтический вечер", в "16 Тонн". Как Вера сама пошутила, это как если бы Алан Милн читал стихи из "Винни-Пуха" под минусовку Пинк Флойда. Мне неожиданно понравился звук, вообще этот концерт был для меня про звук; я повелась на "раньше девяти не начнут" и мы пришли на полчаса позже, стояли в хвосте, сначала на лестнице, за полтора часа постепенно сдрейфовав ближе к сцене. Но в начале в плотной толпе, учитывая мой рост, не было видно ничего, и неожиданно это было неважно, я уставилась на переливающуюся лампу и впала какой-то транс от знакомых строчек, ритма, голоса, баса. Самое подходящее для всего этого слово - мощно, c нажимом на отдельные слова, как будто по ним ударяют, загоняя в лузу. Этот новый альбом местами довольно мрачный, и на этой части я потерялась настолько, что пошла читать твиттер (хотя что там можно прочесть), но когда она вернулась к старому и любимому (ну, насколько здесь применимо слово "старый") я удивилась, не читает ли она одни и те же стихи по второму разу, настолько этот голос был уже знаком, как будто эти стихи, прочитанные ведь до этого только с экрана, только так и можно читать.
И какая-то чувствуется у нее уже такая актерская зрелость, я посмотрела потом ночью разное старое видео, где она совсем еще девочка, потом тоже девочка, слегка постарше - и заметна разница, как стало сильнее, мощнее, уверенней. Ничуть не менее искренне. Все так же рваными ранами наружу. Все так же обобщая то, что есть во многих. Я пишу, и мне очень не хочется свалиться в рецензию, про "новую искренность" и "Вера представляет собой", потому что в каком-то жжшном смысле это очень свой человек; ее журнал на полгода старше моего, так что я читаю ее уже восемь лет, за которые кто-то успел вырасти, повзрослеть, сильно измениться, не измениться в каком-то смысле ничуть; я живу другой жизнью, которую сама выбрала или которая выбрала меня, местами далекую от того, про что Вера пишет, так что вспоминаю, что переливающаяся лампа называется стробоскоп из соответствующего стихотворения, и места, где пахнет липкой самбукой и табаком, уже не мои места, хотя мне все еще отчаянно хочется, чтобы жизнь была интересная и стоящая, бог знает что я под этим понимаю; и все же и все же ее слова очень попадают в меня, гулко падая куда-то в центр груди.
Это новый какой-то уровень, левел, раунд; белым-бело.
Эй, а делать-то что? Слова собирать из льдин?
Мы истошно живые, слышишь, смотри в табло.
На нем циферки.
Пять.
Четыре.
Три.
Два.
Один.
А еще я вчера услышала новый важный стих, который пропустила почему-то в жж.
Каждый из нас - это частный случай музыки и помех
- и об этом очень хочется помнить.
И не хочется спорить, поскольку все уже
Доказала.
Клуб был набит битком больше, чем он бывал набит на БГ. Но вот жанр - это что-то странное, представляете "поэтический вечер", в "16 Тонн". Как Вера сама пошутила, это как если бы Алан Милн читал стихи из "Винни-Пуха" под минусовку Пинк Флойда. Мне неожиданно понравился звук, вообще этот концерт был для меня про звук; я повелась на "раньше девяти не начнут" и мы пришли на полчаса позже, стояли в хвосте, сначала на лестнице, за полтора часа постепенно сдрейфовав ближе к сцене. Но в начале в плотной толпе, учитывая мой рост, не было видно ничего, и неожиданно это было неважно, я уставилась на переливающуюся лампу и впала какой-то транс от знакомых строчек, ритма, голоса, баса. Самое подходящее для всего этого слово - мощно, c нажимом на отдельные слова, как будто по ним ударяют, загоняя в лузу. Этот новый альбом местами довольно мрачный, и на этой части я потерялась настолько, что пошла читать твиттер (хотя что там можно прочесть), но когда она вернулась к старому и любимому (ну, насколько здесь применимо слово "старый") я удивилась, не читает ли она одни и те же стихи по второму разу, настолько этот голос был уже знаком, как будто эти стихи, прочитанные ведь до этого только с экрана, только так и можно читать.
И какая-то чувствуется у нее уже такая актерская зрелость, я посмотрела потом ночью разное старое видео, где она совсем еще девочка, потом тоже девочка, слегка постарше - и заметна разница, как стало сильнее, мощнее, уверенней. Ничуть не менее искренне. Все так же рваными ранами наружу. Все так же обобщая то, что есть во многих. Я пишу, и мне очень не хочется свалиться в рецензию, про "новую искренность" и "Вера представляет собой", потому что в каком-то жжшном смысле это очень свой человек; ее журнал на полгода старше моего, так что я читаю ее уже восемь лет, за которые кто-то успел вырасти, повзрослеть, сильно измениться, не измениться в каком-то смысле ничуть; я живу другой жизнью, которую сама выбрала или которая выбрала меня, местами далекую от того, про что Вера пишет, так что вспоминаю, что переливающаяся лампа называется стробоскоп из соответствующего стихотворения, и места, где пахнет липкой самбукой и табаком, уже не мои места, хотя мне все еще отчаянно хочется, чтобы жизнь была интересная и стоящая, бог знает что я под этим понимаю; и все же и все же ее слова очень попадают в меня, гулко падая куда-то в центр груди.
Это новый какой-то уровень, левел, раунд; белым-бело.
Эй, а делать-то что? Слова собирать из льдин?
Мы истошно живые, слышишь, смотри в табло.
На нем циферки.
Пять.
Четыре.
Три.
Два.
Один.
А еще я вчера услышала новый важный стих, который пропустила почему-то в жж.
Каждый из нас - это частный случай музыки и помех
- и об этом очень хочется помнить.