НЕГОДЯЙСКИЕ СТРАДАНИЯ
Негодяй - это звучит гордо. Я еще застала прекрасную эпоху негодяев. Негодяи плели интриги и крали диссертации. Обещали жениться и оказывались уже женатыми. Негодяи могли написать донос. Но это, конечно, уже на грани с последней сволочью.
Были еще подлецы. Негодяй -это приговор. Подлецы понятие более комплексное, подлец он и в Африке подлец, так и хочется пошутить, что особенно в Африке, но не буду. От подлеца никто ничего и не ждал - в отличие от негодяя, который всегда умел удивить. А про подлеца говорили - он по натуре подлец. Негодяи не были по натуре. Язык не поворачивался такое сказать.
Негодяями не рождались и не становились, негодяями оказывались.
Когда-то негодяи соблазняли чужих жен и посылали в обреченную атаку любовников жен собственных. Смотрели, как отрубают чужую голову вместо их личной. Негодяи убивали Пушкиных. Подлецы, впрочем, тоже.
Всегда где-то рядом в кулуарах современности болталась и разговорная, обыкновенная, часто вполне любимая сволочь. Начальник сволочь, муж сволочь, жена, кстати, почти никогда, это другое. "Сволочь ты, Бузыкин" и все такое.
Но разве можно сравнить сволочь и негодяя? Негодяи - люди чести, изменившие ей. Негодяи еще краснели, будучи обвиненными публично или просто лицом к лицу. Иногда они даже стрелялись, но это было совсем уж давно. У сволочи с честью никогда не было ни встреч, ни расставаний. Стреляется сволочь только спьяну.
В мою юность сказать человеку прилюдно - ты негодяй! - значило как эпохой раньше бросить перчатку в лицо. И это слово должно было быть, так сказать, обоснованным. За подлеца еще тоже нужно было отвечать. И за мерзавца. Но уже социально близкая сволочь, пройдя все трансформации, обнулилась почти до комплимента. Честь осталась в другом словаре. Кому сволочь, а кому красавчик, не о чем спорить.
И даже сволочь, не говоря уж о негодяях, это высший пилотаж - они человеки. Животное не может быть ни тем, ни другим, хотя называют их по-всякому, причем с любовью.
Но от отчаяния, не зная как еще припечатать чудовищ (и опять слишком красивое слово), совершающих страшное, творящих худшее из возможного, мы говорим - звери, животные.
Не стоит обижаться за акел и багир, понятно, что имеется в виду. Не негодяями же называть, скажем, большую часть жителей Руанды в период известных событий. И не подлецами - ничего нет в них подлого. И уж конечно не снисходительно звучащими сволочами. Можно, наверное, назвать их жителями Руанды в период известных событий. Хотя будет немного непонятно.
По красивым и неблагородным негодяям я скучаю. Давно я так никого не называла, давно не давала никому пощечин, давно не проходила мимо лезущего здороваться, не подавая ему руки. Туго моему вокабуляру приходится в последнее время. Мат если бы и употреблялся мной, все равно стал совершенно никчемным инструментом - обсценная лексика обесценилась в ноль.
Думаю я про человека, а назвать его никак не могу. Думаю про группу людей, а слов не нахожу. Хватаю воздух ртом, мычу невнятно. Как животное.