Анна Франк, вата и девочки
Варе
Ни одна книга не оказала на меня такого мощного воздействия, как "Дневник Анны Франк". Ни Блок, ни Ахматова, ни два капитана, ни три мушкетера, ни красавец-священник, стыренный мною из деревенской библиотеки из-за крайней девочковой стеснительности, ни книжка о жизни французских художников... о, это проклятая, испортившая жизнь многим и многим, книжка! - никто, никто из них не повлиял на всю мою жизнь так полно, и ни одну из книжек я не вспоминаю так часто, просто ежедневно.
Даже "Правильно ли мы говорим?" Б.Тимофеева, которую я выучила почти наизусть, даже гениальная "Мой прадедушка, герои и я", вдохновившая меня на первые стихи и творческий беспорядок, - даже они получают лишь серебряную и бронзовую медаль в перечне детских ударов по психике. Золотая медаль - у Анны Франк.
В этом знаменитом дневнике по имени Китти для меня сошлось всё необходимое - девичья жизнь, жизнь тайная, риск, опасность, писанина, уют в ужасных условиях, прелесть документальности и дальний свет борьбы добра со злом.
Стоит ли говорить, что, прочитав его, я немедленно завела свой собственный дневник, назвала его Маюми, по имени героини романа из "Библиотеки приключений" - Маюми была, кажется, прекрасной индейкой, ударение в ней было на последнем слоге. - и начала туда строчить. Каждый день у меня заканчивался обращением к моей красненькой, приятной на ощупь, Маюми.
"Здравствуй, моя Маюми!" - писала я, совершенно как Анна Франк. Далее следовало, кто на кого посмотрел "вот такими глазами" и кто кого треснул по башке. Маюми отлично сохранилась, даже получше Пессеника.
Но главным для меня в дневнике Анны - и на самом деле, очень трогательным и сильно бьющим - были подарочки. Они там постоянно дарили друг другу подарочки - на все праздники, на дни рождения... а подарочки эти они брали из своих запасов, из того, что удалось пронести в Убежище. Они дарили остатки духов - как большое чудо! - и книжки, отрывая от сердца, самые любимые книжки, какие только и возьмешь в Убежище. Ну, и еду- подарок на День рождения мог состоять из двух бутылок кефира, например. Что-то им туда приносили храбрецы-помощники, поэтому они могли подарить папе бритвенные лезвия, или носки.
Именно после этого дневника в моем сердце - не в мозгу же! - навсегда поселился страх за будущее, а конкретно, - что же я буду дарить в случае чего? Мне хотелось обезопаситься, ведь хотя бы от этого обезопаситься можно. Можно попытаться.
Нет, я не превратилась в Коробочку "у которой духовная скудость предстает в ее естественном виде". Но капроновый цветок в волосы... А вдруг? Вдруг, в Убежище, где не осталось ничего-ничегошеньки, у подругиной дочки (а как же в Убежище без подруги и ее дочки?) - случится День рождения? А у меня - цветок!!! Совершенно немыслимое чудо, немыслимая радость! Или коробочка, не Коробочка, а коробочка. Или пакет ваты.
С ватой вообще проблема - не могу ее выкинуть, храню как икону, потому что тут не только Анна Франк - тут уже и раненые красноармейцы ко мне являются. Вот, предположим, Гражданская война, прямо тут, у нас. Из дома не выйти. Кругом враги. И вдруг - еле слышный стук в дверь, это к нам на четвертый этаж все-таки дополз раненый.. ну, не красноармеец, ну, скажем, хороший кто-то до меня дополз, хороший и истекающий. И что делать? Что делать, если в доме нет ваты? Вот, где настоящий кошмар начнется! Но он не начнется, потому что вата у меня как раз есть. И старые дубленки - закутывать замерзающих красно... хороших, в общем. И вырезать им теплые стельки, отправляя на бой со злом.
Я обожаю выкидывать вещи. Целый слой гастарбайтеров одет усилиями нашей семьи, я уж не говорю о кухонной технике или старых диванах. Но ведь диван не потащишь с собой в Убежище? Не подаришь же дочке подруги яйцеварку? Ведь не факт, что в Убежище будет электричество! Свечки я тоже, естественно, не выбрасываю.
А вот блокадный синдром меня как-то миновал, хотя каждая вторая книжка, прочитанная мною в детстве, была о войне и блокаде - помните про вату? - и есть я с тех пор тоже очень люблю. Но едальные запасы я не делаю никогда, один раз попробовала - с сыром, аж расплакалась. Не идут у меня едальные запасы, и всё тут.
Придется ограничиться цветком в волосы и коробочкой - не Коробочкой!, - про вату я уже писала, ну и книжки, конечно же. Подарю подругиной дочке дневник Анны Франк, прочитает она, вдохновится, и мне будет, наконец, кому свою вату передать для следующих поколений девочек и для их грядущих красноармейцев.
Ни одна книга не оказала на меня такого мощного воздействия, как "Дневник Анны Франк". Ни Блок, ни Ахматова, ни два капитана, ни три мушкетера, ни красавец-священник, стыренный мною из деревенской библиотеки из-за крайней девочковой стеснительности, ни книжка о жизни французских художников... о, это проклятая, испортившая жизнь многим и многим, книжка! - никто, никто из них не повлиял на всю мою жизнь так полно, и ни одну из книжек я не вспоминаю так часто, просто ежедневно.
Даже "Правильно ли мы говорим?" Б.Тимофеева, которую я выучила почти наизусть, даже гениальная "Мой прадедушка, герои и я", вдохновившая меня на первые стихи и творческий беспорядок, - даже они получают лишь серебряную и бронзовую медаль в перечне детских ударов по психике. Золотая медаль - у Анны Франк.
В этом знаменитом дневнике по имени Китти для меня сошлось всё необходимое - девичья жизнь, жизнь тайная, риск, опасность, писанина, уют в ужасных условиях, прелесть документальности и дальний свет борьбы добра со злом.
Стоит ли говорить, что, прочитав его, я немедленно завела свой собственный дневник, назвала его Маюми, по имени героини романа из "Библиотеки приключений" - Маюми была, кажется, прекрасной индейкой, ударение в ней было на последнем слоге. - и начала туда строчить. Каждый день у меня заканчивался обращением к моей красненькой, приятной на ощупь, Маюми.
"Здравствуй, моя Маюми!" - писала я, совершенно как Анна Франк. Далее следовало, кто на кого посмотрел "вот такими глазами" и кто кого треснул по башке. Маюми отлично сохранилась, даже получше Пессеника.
Но главным для меня в дневнике Анны - и на самом деле, очень трогательным и сильно бьющим - были подарочки. Они там постоянно дарили друг другу подарочки - на все праздники, на дни рождения... а подарочки эти они брали из своих запасов, из того, что удалось пронести в Убежище. Они дарили остатки духов - как большое чудо! - и книжки, отрывая от сердца, самые любимые книжки, какие только и возьмешь в Убежище. Ну, и еду- подарок на День рождения мог состоять из двух бутылок кефира, например. Что-то им туда приносили храбрецы-помощники, поэтому они могли подарить папе бритвенные лезвия, или носки.
Именно после этого дневника в моем сердце - не в мозгу же! - навсегда поселился страх за будущее, а конкретно, - что же я буду дарить в случае чего? Мне хотелось обезопаситься, ведь хотя бы от этого обезопаситься можно. Можно попытаться.
Нет, я не превратилась в Коробочку "у которой духовная скудость предстает в ее естественном виде". Но капроновый цветок в волосы... А вдруг? Вдруг, в Убежище, где не осталось ничего-ничегошеньки, у подругиной дочки (а как же в Убежище без подруги и ее дочки?) - случится День рождения? А у меня - цветок!!! Совершенно немыслимое чудо, немыслимая радость! Или коробочка, не Коробочка, а коробочка. Или пакет ваты.
С ватой вообще проблема - не могу ее выкинуть, храню как икону, потому что тут не только Анна Франк - тут уже и раненые красноармейцы ко мне являются. Вот, предположим, Гражданская война, прямо тут, у нас. Из дома не выйти. Кругом враги. И вдруг - еле слышный стук в дверь, это к нам на четвертый этаж все-таки дополз раненый.. ну, не красноармеец, ну, скажем, хороший кто-то до меня дополз, хороший и истекающий. И что делать? Что делать, если в доме нет ваты? Вот, где настоящий кошмар начнется! Но он не начнется, потому что вата у меня как раз есть. И старые дубленки - закутывать замерзающих красно... хороших, в общем. И вырезать им теплые стельки, отправляя на бой со злом.
Я обожаю выкидывать вещи. Целый слой гастарбайтеров одет усилиями нашей семьи, я уж не говорю о кухонной технике или старых диванах. Но ведь диван не потащишь с собой в Убежище? Не подаришь же дочке подруги яйцеварку? Ведь не факт, что в Убежище будет электричество! Свечки я тоже, естественно, не выбрасываю.
А вот блокадный синдром меня как-то миновал, хотя каждая вторая книжка, прочитанная мною в детстве, была о войне и блокаде - помните про вату? - и есть я с тех пор тоже очень люблю. Но едальные запасы я не делаю никогда, один раз попробовала - с сыром, аж расплакалась. Не идут у меня едальные запасы, и всё тут.
Придется ограничиться цветком в волосы и коробочкой - не Коробочкой!, - про вату я уже писала, ну и книжки, конечно же. Подарю подругиной дочке дневник Анны Франк, прочитает она, вдохновится, и мне будет, наконец, кому свою вату передать для следующих поколений девочек и для их грядущих красноармейцев.