“Рисала” (“Послание”) аль-Кушайри (986 - 1072 гг.). ВСЕЦЕЛОЕ УПОВАНИЕ НА БОГА (таваккул)
Абу’ль-Касим ‘Абд аль-Карим ибн Хавазин ибн аль-Малик ибн Талха аль-Кушайри
Ар-Рисала аль-Кушайрийя фи ‘илм ат-тасаввуф
Послание Кушайри о суфийской науке
ВСЕЦЕЛОЕ УПОВАНИЕ НА БОГА ( араб. "таваккул" )
Всевышний говорит:
Для того, кто уповает на Аллаха, достаточно Его (Коран 65:3).
Он говорит:
Пусть те, кто верит, уповают на Господа (Коран 5:26).
И еще Он говорит:
Положитесь на Аллаха, если вы веруете (Коран 5:26).
Согласно ‘Абдаллаху ибн Мас‘уду, Посланник Божий изволил сказать: “Мне показали все общины в месте сбора для хаджа. Я увидел, что моя община покрыла долину и горы. Обилие и многочисленность ее порадовали меня. Меня спросили:
- Ты доволен?
- Да, - сказал я. - Вместе их будет семьдесят тысяч - тех, кто войдет в Рай без расчета. Они не станут делать татуировки, искать знамения в птицах, произносить заговоры. Вместо этого они всецело полагаются на Бога”.
Тогда поднялся ‘Уккаша ибн Мухсин аль-Асади и попросил:
- О Посланник Божий, помолись перед Господом о том, чтобы я стал одним из них.
Посланник Божий вознес молитву:
- О Боже, сделай его одним из них.
Тогда встал другой и сказал:
- Попроси Господа, чтобы я стал одним из них.
Посланник ответил:
- ‘Уккаша опередил тебя.
Абу ‘Али ар-Рудбари передавал: “Я попросил ‘Амра ибн Синана: “Расскажи мне что-нибудь о Сахле ибн ‘Абдаллахе”. Он сказал: “Он говорил, что есть три приметы уповающего на Бога. Он не задает вопросов. Он ни от чего не отстраняется. Он ничего не удерживает”.
Абу Муса ад-Дабили рассказывал: “Абу Язида спросили:
- Что это - всецелое упование на Бога?
Он в свою очередь спросил:
- А что ты скажешь?
Я ответил:
- Наши сподвижники говорят: “Даже если справа и слева от тебя хищные звери и змеи, твое сокровенное сознание не отвлекается на них”.
Абу Язид заметил:
- Да, это близко. Но если бы тебе нужно было выбрать одно из двух - мирную жизнь в Саду либо мучения в Огне, - ты бы тотчас оставил свое упование на Бога”.
Сахль ибн ‘Абдаллах говорил: “Первая стадия упования на Бога - когда слуга в руках Господа словно мертвое тело в руках обмывальщика. Он делает с ним что хочет, тело податливо и безропотно”.
Хамдун говорил: “Уповать - значит крепко ухватиться за Господа”.
Ахмад ибн Хадруйя рассказывал: “Человек спросил Хатима аль-Асамма:
- Кто питает тебя?
Тот в ответ:
- “Лишь Аллах сокровищами неба и земли владеет, а лицемеры этого не понимают” (Коран 63:7).
Знай, что средоточие упования на Бога - сердце. Внешнее действие не лишает сердце упования на Бога после того, как слуга укрепился в вере, веруя, что все исходит от Господа, и если что-то отведено от него, он видит в этом Божью волю, и если что-то даровано, он видит в этом снисхождение Господне.
Согласно Анасу ибн Малику, передают, что к Посланнику приехал человек на верблюде и спросил его:
- О Посланник Божий, могу я оставлять своего верблюда без привязи, полностью положившись на Господа?
Тот ответил:
- Привязывай верблюда и уповай на Господа.
Ибрахим аль-Хаввас сказал: “Кто подлинно уповает на Бога в том, что касается его самого, тот уповает на Бога и в делах с другими людьми”.
Бишр аль-Хафи говорил: “Один из суфиев сказал: “Я отдал свое упование Господу”, но он - лжец перед Господом. Если бы он полностью уповал на Господа, то принимал бы все то, что Господь дает ему”.
Яхье ибн Му‘азу задали вопрос:
- Когда человек всецело уповает на Бога?
Тот ответил:
- Когда он доволен Господом как защитником.
Ибрахим аль-Хаввас рассказывал:
- В пустыне кто-то окликнул меня и появился бедуин. Он сказал:
- О Ибрахим, мы всецело уповаем на Бога. Оставайся с нами, пока не укрепишься в своем уповании. Или ты не понял, что попал сюда, уповая попасть в город и раздобыть еды? Отбрось упования на город и возложи упование на Господа.
Когда у Ибн ‘Ата’ спросили об истинной природе упования на Бога, он сказал:
- В тебе не возникает сильного желания вещей, хотя они тебе действительно необходимы; при этом тебя не оставляет довольство Богом, несмотря на зависимость от этих вещей”.
Абу Наср ас-Саррадж сказал: “О том, что присуще уповающему, говорил Абу Тураб ан-Нахшаби: “Смирил тело поклонением, приучил сердце к власти Божьей (над ним) и стал невозмутим и доволен. Если что-то обрел - благодаришь, потерял - терпишь”.
Зу’н-Нун аль-Мисри сказал: “Уповать на Бога - значит оставить ухищрения души и стряхнуть с себя могущество и влияние, ведь слуга полностью полагается на Бога, веря, что Богу всегда ведомо, в каком он положении”.
Абу Джа‘фар ибн Абу аль-Фарадж рассказывал: “Я видел злодея, которого прозвали “Верблюд ‘А’иши”, ему как раз всыпали плетей. Я спросил его:
- Когда стихает боль от ударов?
Он в ответ:
- Когда нас видит тот, по чьей милости мы заработали ее.
Аль-Хусейн ибн Мансур спросил Ибрахима аль-Хавваса:
- Каково тебе было в скитаниях по пустыне?
Тот ответил:
- Я сохранял состояние упования, врачуя этим свое “я”.
Аль-Хусейн на это:
- Пестуя свое “я”, ты впустую тратил время. А вот как насчет упраздненности (своего “я”) в единении с Господом?
Абу Наср ас-Саррадж сказал об уповании: “Живи сегодня и не думай о завтра”.
И он добавил: “Сахль ибн ‘Абдаллах говорил: “Всецелое упование на Бога предполагает уступку Господу во всем, чего бы Он ни пожелал”.
Абу Я‘куб ан-Нахраджури говорил: “Совершенное упование - это состояние Авраама, когда он отвечал на предложение Гавриила помочь ему: “Не от тебя мне помощь”. Его душа удалилась к Господу и была с Ним, он не видел ничего иного-чем-Бог”.
Человек спросил Зу’н-Нуна аль-Мисри:
- Что значит полное упование?
Тот в ответ:
- Отрешись от наставников и забудь о причинах и следствиях.
Человек попросил:
- А еще?
Зу’н-Нун ему:
- Смири “я” служением Господу, отняв у него власть.
Когда Хамдуна аль-Кассара спросили об уповании, он сказал: “Если у тебя десять тысяч дирхемов, а ты должен кому-то полушку, на душе у тебя неспокойно, ведь в любой момент ты можешь умереть и долг останется невыплаченным. А если у тебя долг в десять тысяч дирхемов и ни дирхема в кармане, ты не теряешь надежды, что Господь устроит твои дела”.
На вопрос, что такое упование, Абу ‘Абдаллах аль-Карши сказал: “В любом состоянии держаться за Господа”.
Задавший вопрос попросил:
- А еще?
Аль-Карши ответил:
- Не надейся на ход событий, ведь Господь Сам улаживает все дела.
Сахль ибн ‘Абдаллах говорил: “Упование - состояние Пророка, а жажда (Бога) - его сунна. Кто сохраняет это состояние - никогда не утратит сунну”.
Абу Са‘ид аль-Харраз говорил: “Упование - это волнение без довольства и довольство без волнения”.
Говорят: “Упование это когда изобилие и малость для тебя - одно и то же”.
Ибн Масрук сказал: “Уповать значит принять свой удел и заветы”.
Абу ‘Усман аль-Хири сказал: “Уповать значит быть довольным Господом и полностью полагаться на Него”.
Аль-Хусейн ибн Мансур говорил: “Истинно уповающий на Бога не ест, если в его стране кто-то более достоин этого”.
‘Умар ибн Синан рассказывал: “Ибрахим аль-Хаввас проходил мимо, и мы попросили:
- Расскажи о самом необычном, что ты видел в скитаниях.
Он ответил:
- Мне встретился аль-Хызр, он хотел побыть со мной, но я побоялся, что мое всецелое упование на Бога пошатнется, если он будет со мной. И мы разошлись.
Отвечая на вопрос, что такое упование, Сахль ибн ‘Абдаллах сказал: “Это сердце, живущее с Господом, не имея других привязанностей”.
Наставник Абу ‘Али ад-Даккак сказал: “Есть три ступени упования: надежда, вверенность и приписывание (своих свершений Господу)”. Кто надеется на Бога - тот довольствуется Его обещанием. Кто вверяется Ему - тот довольствуется Его веданием. Кто приписывает все свои свершения Господу - тот довольствуется Его мудростью.
Я слышал, как он сказал: “Надежда - начало, вверенность - середина, а приписывание - конец”.
Ад-Даккака спросили, что такое упование. Он сказал: “Есть не жадничая”.
Яхья ибн Му‘аз сказал: “Ношение шерстяных одежд - беготня по лавкам, разговоры о самоотрешенности - ремесло, сопровождение караванов - увлечение. Все это - привязанности”.
Человек пришел к аш-Шибли и посетовал, что у него много привязанностей. Тот сказал: “Возвращайся домой и не встречайся ни с кем, чей хлеб неправеден”.
Сахль ибн ‘Абдаллах говорил: “Кому не по нраву труд (зарабатывающих себе на хлеб насущный) - тому не по нраву сунна. А кому не по нраву упование - тому не по нраву вера”.
Ибрахим аль-Хаввас рассказывал: “На пути в Мекку я встретил наводящее ужас создание.
- Джинн ты или человек? - спросил я.
- Джинн, - ответил он.
- Куда направляешься? - спросил я.
- В Мекку, - ответил джинн.
- Без дорожных припасов? - спросил я.
- Да, - кивнул он. - Среди нас тоже есть такие, кто странствует, всецело уповая на Бога.
Я спросил его:
- А что значит всецело полагаться на Бога?
Он ответил:
- Принимать только от Господа”.
Аль-Фархани рассказывал: “Ибрахиму аль-Хаввасу не было равных в уповании. Он с особым тщанием соблюдал таваккул. Он всегда носил с собой иголку с ниткой, небольшую бадью для омовений и ножницы. Кто-то спросил его:
- О Абу Исхак, отчего ты носишь эти вещи, избавившись от всего прочего?
Он в ответ:
- Они не подтачивают таваккул, ведь Господь установил религиозные обязанности, уговорившись с нами. У дервиша - единственная одежда, а вдруг она порвется? Без иголки с ниткой могут оголиться стыдные места, и молитва утратит силу. А без бадьи для омовений чистота тускнеет. Так что действенность молитвы дервиша без бадьи и иголки с ниткой может вызвать сомнения”.
Наставник Абу ‘Али ад-Даккак сказал: “Надежда на Бога присуща верующим, вверенность - святым, а приписывание своих заслуг Богу - достигшим единства с Ним”. Поэтому надежда на Бога - свойство обычных людей, вверенность - свойство избранных, а отдавание своих заслуг Богу - качество избранных из избранных.
Я также слышал, как он говорил: “Таваккул - (общее) свойство пророков, вверенность - (особое) свойство Авраама, а отдавание своих заслуг Господу - атрибут нашего пророка, Мухаммада”.
Абу Джа‘фар аль-Хаддад рассказывал: “Десять лет я пребывал в твердом уповании на Бога, при этом торгуя на рынке. Каждый день я забирал свой заработок и, не тратя ничего из него ни на глоток воды, ни для того, чтобы сходить в баню, относил его дервишам в аш-Шунизийю, и так сохранял свое состояние”.
Аль-Хусейн, брат Синана, сказал: “Четырнадцать раз я совершил хадж, будучи босым, всецело положившись на Бога. Когда колючка впивалась мне в ногу, я вспоминал, что возложил на свою душу таваккул, шаркал ногой о землю и двигался дальше”.
Абу Хамза говорил: “Я решил пересечь пустыню, всецело положившись на Бога, и мне было стыдно начинать свой путь через пустыню, наевшись, - ведь полный желудок - тоже дорожный припас”.
Когда Хамдуна спросили о таваккуле, он сказал: “Это ступень, которая мне пока недоступна. Не завершив этап веры, говорить ли о таваккуле?”
Говорят, что целиком вверившийся Богу подобен младенцу. Он знает единственное укрытие - на груди у матери. Также и уповающий - он стремится лишь к Богу”.
Один из суфиев рассказывал: “Я шел по пустыне во главе каравана и вдруг увидел впереди человеческую фигуру. Я поспешил подойти. Это была женщина с посохом в руке. Двигалась она медленно. Я подумал, что она ослабела, и достал из кармана двадцать дирхемов:
- Вот, возьми. Сейчас подойдет караван, на эти деньги ты можешь нанять верблюда.
Она в ответ подняла руку вверх - и на ее ладони появились динары. Она сказала:
- Ты достаешь дирхемы из кармана, я - динары из Незримого”.
Абу Сулейман ад-Дарани в Мекке увидел одного человека, который пил лишь из Замзама. Спустя несколько дней Сулейман спросил его:
- Скажи-ка, а что будет, если вода в Замзаме иссякнет?
Человек поднялся, поцеловал его в лоб и сказал:
-Да наградит тебя Господь за то, что ты направил меня. Ведь и в самом деле все эти дни я поклонялся Замзаму.
И он ушел.
Ибрахим аль-Хаввас рассказывал: “По пути в Сирию я встретил юношу весьма достойного поведения. Он спросил меня:
- По нраву ли вам совместное путешествие со мной?
Я сказал:
- У меня нет припасов.
Он в ответ:
- Если вы голодаете, я буду голодать с вами.
И мы четыре дня шли вместе. После этого нам подали еды, и я пригласил его к трапезе:
- Прошу (отведай).
Он сказал:
- Я решился не принимать ничего от посредников.
Я в ответ:
- Юноша, не слишком ли ты строг к себе?
Он промолвил:
- Ибрахим, не льсти мне, ведь Призывающий к ответу все видит. Что ты знаешь о таваккуле?
И он сказал:
- Начало таваккула таково: даже в нужде ты ничего не желаешь, кроме Того, в Ком весь достаток”.
Говорят: “Положиться на Бога - значит отмести сомнения и вверить свои дела Царю царей”.
Рассказывают: “К аль-Джунайду пришли люди и спросили у него:
- Где нам искать заработка?
Он в ответ:
- Вам должно быть ведомо это, там и ищите.
Они сказали:
- Но мы хотим спросить у Господа.
Аль-Джанайд промолвил:
- Если вы думаете, что Он забыл о вас, так напомните Ему.
Они спросили:
- Так мы можем идти по домам, всецело положившись на Него?
Аль-Джунайд:
- Проверяют - усомнившиеся.
Они спросили:
- Так как нам выяснить это?
Он в ответ:
- Отставив все выяснения”.
Абу Сулейман ад-Дарани сказал Ахмаду ибн аль-Хавари: “О Ахмад, воистину много путей ведет в мир иной, и твоему шейху ведомы многие из них, исключая один: благословенное упование на Господа, ибо мне никогда не доводилось ощутить его аромата”.
Говорят: “Уповать на Господа - значит полагаться на то, что в Его руках, и не надеяться на то, что в ведении людей”.
Также говорят: “Уповать на Господа - значит освободить сокровенное сознание (даже) от мыслей о поисках пропитания”.
У аль-Хариса аль-Мухасиби спросили об уповающем: “Влияют ли на него желания?”
Он ответил: “Опасности, исходящие от природных склонностей, влияют на него, но они не наносят ему вреда; а отсутствие у него упований на то, что в ведении людей, дает ему силу превозмочь желания”.
Говорят, что ан-Нури голодал в пустыне, когда голос из незримого воззвал к нему:
- Что тебе больше по душе: следствия (достатка) или (сам) достаток?
Он сказал:
- Достаток.
И еще семнадцать дней перебивался без еды.
Абу ‘Али ар-Рудбари говорил: “Если раз в пять дней дервиш говорит “я голоден” - отошли его на рынок, пусть найдет себе заработок и разживется чем-нибудь”.
Говорят, что Абу Тураб ан-Нахшаби как-то увидел, что суфий поднял дынную корку, чтобы утолить голод после трехдневного голодания. Он сказал суфию:
- Суфизм не для тебя. Справься на рынке”.
Абу Я‘куб аль-Басри рассказывал: “Как-то я голодал десять дней в запретной мечети в Мекке и ослаб. Мое “я” искусило меня. Я отправился в речную долину в надежде чем-нибудь разживиться. Увидев на земле брошенную репу, я поднял ее. Сердце у меня при этом дрогнуло, словно кто-то промолвил: “Десять дней ты обходился без пищи, а теперь вцепился в гнилую репу!” Я бросил ее, вернулся в город и сел недалеко от мечети. Ко мне подошел перс. Усевшись передо мной, он снял заплечную суму и сказал:
- Это тебе.
Я спросил:
- Почему ты выбрал меня?
Он объяснил:
- Десять дней мы плыли по морю, и один раз наш корабль чуть было не погиб. Каждый из нас дал обет пожертвовать часть своего добра, если спасется. Я дал обет отдать эту суму первому, кого увижу возле мечети. Ты - первый, кого я встретил.
Я попросил его:
- Развяжи мешок.
Внутри оказалось египетское кунжутное печенье, очищенный миндаль и засахаренные фрукты кубиками. Я взял немного и сказал:
- Остальное отдай своим ребятам. Это мой дар тебе, ведь я принял твой дар.
И я сказал своему нафсу:
- Твоя пища десять дней плыла к тебе по морю, а ты искал ее у реки!
Абу Бакр ар-Рази рассказывал: “Как-то при Мамшаде ад-Динавари зашел разговор о долгах. Он сказал:
- Однажды я задолжал, и мое сердце отяготилось этим. Во сне я услышал голос:
- Ах скупец! Ты лишил нас такой малости. Возьми еще. Твоя голова думает о взятом, а мы - о даянии.
С этих пор я никогда не имел дела с торговцами крупой, мясом и тому подобным.
Говорят, что Бунан аль-Хаммаль рассказывал: “Я шел из Египта в Мекку, у меня были дорожные припасы. Ко мне подошла женщина и сказала:
- Ах Бунан, ты стал носильщиком! Отяготил свою спину припасами, решив, что Он не позаботится о тебе!
И я выбросил свою ношу. Потом мне трижды пришло на ум, что я не ел. На дороге я нашел ножной браслет и сказал себе: “Побуду здесь. Может, владелец вернется и подаст мне что-нибудь”.
Но вновь появилась та женщина и сказала мне:
- Теперь ты - торговец! Вот твои мысли: “Может, владелец вернется и подаст мне что-нибудь”.
И она бросила мне несколько дирхемов со словами:
- Вот тебе.
Нетронутые, они добрались со мной до Мекки”.
О Бунане рассказывают, что ему понадобилась рабыня, чтобы прислуживать ему. Он сказал об этом своим братьям, те собрали нужную сумму и сказали: “Как раз привезли рабов, выбери себе”.
Они остановили свой выбор на одной из рабынь.
- Сколько она стоит? - спросили у хозяина.
- Эта не продается, - ответил тот.
Они принялись уговаривать его, но он сказал им:
- Она для Бунана аль-Хаммаля. Одна женщина из Самарканда прислала ее ему в подарок.
Ее отвели к Бунану, и она поведала ему эту историю.
Аль-Хасан аль-Хайят рассказывал: “Я находился с Бишром аль-Хафи, когда прибыли странники и вошли к нему с приветствиями. Он спросил:
- Откуда вы?
Они в ответ:
- Мы из Сирии. Зашли пожелать тебе мира. Собираемся совершить паломничество.
Он им:
- Благословение Господа на вас!
Они ему:
- Пойдем с нами.
Бишр в ответ:
- У меня три условия. Мы ничего не берем с собой. Ни у кого ничего не просим. И не принимаем, когда дают.
Они ему:
- Мы согласны идти без припасов и ни о чем не просить. А вот не принимать то, что подают - выше наших сил.
Он сказал:
- Пища паломников - таваккул.
Потом он пояснил мне:
- О Хасан, есть три вида дервишей. Первые не просят, а если им подают, не принимают этого. Такие живут духом. Другие не просят, но принимают подаяние. Их угощение - в храме святости. А третьи просят и принимают столько, сколько нужно для поддержания жизни. На них наложено послушание - просить милостыню”.
У Хабиба аль-‘Аджами спросили:
- Почему ты бросил торговлю?
Он ответил:
- Я нашел поруку надежнее.
Говорят, что давным-давно жил один скиталец, который носил с собой кусок лепешки. Он говорил:
- Отведав ее, я умру.
Господь послал к нему ангела, повелев:
- Если он откусит от лепешки - напитай его, если нет - ничего не посылай ему.
Но тот так и не тронул лепешку до самой своей смерти (от истощения).
Говорят: “Кто отдает свои заслуги Господу - уже достиг цели, - как невеста, которую торжественно ввели в дом жениха”.
Есть разница между тадьи‘ (преднамеренный отказ от того, что дается Господом) и тавфид (приписывание своих свершений Господу). Тадьи‘ посягает на права Господа и порицается, а тавфид затрагивает твои права и похвален.
‘Абдаллах ибн аль-Мубарак говорил: “Кто берет даже грош из незаконного - лишен таваккула”.
Абу Са‘ид аль-Харраз рассказывал: “Пересекая пустыню без припасов, я дошел до крайности. Но вот вдалеке показался караван-сарай и я обрадовался, что наконец добрался до цели. И тут мне пришло в голову: “Ага, ты доволен, возложив свои надежды на иное-чем-Бог!” И я дал обет, что не войду в город, если только меня не проводят туда. Я вырыл яму в песке, забрался в нее и засыпал себя по грудь. В полночь раздался гул и прозвучало: “Горожане! Один из друзей Божьих погреб себя в песке. Отыщите его!” Множество людей вышло в пустыню. Они нашли меня и препроводили в город”.
Абу Хамза аль-Хорасани рассказывал: “Как-то я отправился в паломничество. Шел я шел, и вдруг провалился в колодец. Мой нафс склонял меня позвать на помощь, но я сказал:
- Ну уж нет, ей-Богу, не стану никого звать.
Едва я успел так подумать, как к колодцу подошли двое. Один сказал другому:
- Смотри-ка! Давай закроем эту яму, чтобы никто не упал в нее.
Они положили жерди и рогожи, а сверху присыпали песком. Я хотел было позвать их, но сказал себе:
- Звать надо Того, кто ближе, чем эти двое.
И я промолчал. Час спустя кто-то подошел, раскидал настил, и вниз спустилась огромная лапа. Затем раздался звериный рык, но я понял, что он означает:
- Хватайся!
Я вцепился в лапу, и меня подняли из колодца. О ужас, это был лев! Он тотчас ушел. Голос из незримого сказал мне:
- О Абу Хамза, не лучше ли это? Один ужас спас тебя от другого.
Я отправился дальше, повторяя:
Взываю громко к Тебе, ведь Тебе могу доверить сокровенное.
Мое внутреннее бытие изъясняет то, о чем говорит ему мой взгляд.
Мне стыдно утаивать от Тебя свою страсть,
Я воспринимаю Тебя - и этим Ты освободил меня от завесы.
Ты был добр ко мне,
Позволив мне изнутри увидеть свое внешнее состояние.
- Одно благо за другим!
Незримо Ты предстал передо мной -
Как будто незримо прислал радостную весточку,
Что Ты у меня в руках.
Теперь я вижу Тебя и чувство избавления переполняет меня
от благоговейного трепета перед Тобой,
Ты даровал мне близость по Своей доброте и любви.
Ты возвращаешь к жизни любящего,
чья любовь к Тебе - его смерть,
Это удивительно: жизнь - и в то же время смерть.
У Хузайфы аль-Мар‘аши, который служил Ибрахиму ибн Адхаму и сопровождал его, спросили: “Что необычного случалось с вами?” Он рассказал: “Несколько дней на пути в Мекку мы ничего не ели. Добравшись до Куфы, мы устроились в разрушенной мечети. Ибрахим ибн Адхам, посмотрев на меня, сказал:
- О Хузайфа, я вижу, ты голоден.
Я в ответ:
- Шейх видит то, что есть.
Он сказал:
- Дай мне чернила и бумагу.
Я достал, и он написал: “Во имя Господа Милостивого, Милосердного. Тебя одного жаждем в любом состоянии и Тебя одного видим в любом знаке.
Возношу хвалу, благодарю, взываю,
Голодный, жаждущий, нагой, -
Вот шесть свойств, и я - порука за половину из них.
О Творец, поручись же за вторую половину.
Просьбы жгут меня как огонь, и потому прошу -
Не вынуждай меня входить в огонь”.
Вручив мне написанное, он сказал:
- Иди, и пусть в твоем сердце не будет привязанности к тому, что не Бог. Отдай бумагу первому встречному.
Я вышел и увидел человека на муле. Я отдал бумагу ему. Он прочел ее и заплакал. Потом спросил, где тот, кто написал это. Я сказал: “В такой-то мечети”. Он дал мне кошелек с шестьюстами динарами.
Я спросил у прохожего, кто этот человек на муле. Мне сказали, что это христианин. Я вернулся к Ибрахиму ибн Адхаму и рассказал обо всем. Он произнес:
- Не касайся этого, он уже на пути к нам.
Час спустя появился христианин, склонился перед Ибрахимом ибн Адхамом и принял ислам”.
Ар-Рисала аль-Кушайрийя фи ‘илм ат-тасаввуф
Послание Кушайри о суфийской науке
ВСЕЦЕЛОЕ УПОВАНИЕ НА БОГА ( араб. "таваккул" )
Всевышний говорит:
Для того, кто уповает на Аллаха, достаточно Его (Коран 65:3).
Он говорит:
Пусть те, кто верит, уповают на Господа (Коран 5:26).
И еще Он говорит:
Положитесь на Аллаха, если вы веруете (Коран 5:26).
Согласно ‘Абдаллаху ибн Мас‘уду, Посланник Божий изволил сказать: “Мне показали все общины в месте сбора для хаджа. Я увидел, что моя община покрыла долину и горы. Обилие и многочисленность ее порадовали меня. Меня спросили:
- Ты доволен?
- Да, - сказал я. - Вместе их будет семьдесят тысяч - тех, кто войдет в Рай без расчета. Они не станут делать татуировки, искать знамения в птицах, произносить заговоры. Вместо этого они всецело полагаются на Бога”.
Тогда поднялся ‘Уккаша ибн Мухсин аль-Асади и попросил:
- О Посланник Божий, помолись перед Господом о том, чтобы я стал одним из них.
Посланник Божий вознес молитву:
- О Боже, сделай его одним из них.
Тогда встал другой и сказал:
- Попроси Господа, чтобы я стал одним из них.
Посланник ответил:
- ‘Уккаша опередил тебя.
Абу ‘Али ар-Рудбари передавал: “Я попросил ‘Амра ибн Синана: “Расскажи мне что-нибудь о Сахле ибн ‘Абдаллахе”. Он сказал: “Он говорил, что есть три приметы уповающего на Бога. Он не задает вопросов. Он ни от чего не отстраняется. Он ничего не удерживает”.
Абу Муса ад-Дабили рассказывал: “Абу Язида спросили:
- Что это - всецелое упование на Бога?
Он в свою очередь спросил:
- А что ты скажешь?
Я ответил:
- Наши сподвижники говорят: “Даже если справа и слева от тебя хищные звери и змеи, твое сокровенное сознание не отвлекается на них”.
Абу Язид заметил:
- Да, это близко. Но если бы тебе нужно было выбрать одно из двух - мирную жизнь в Саду либо мучения в Огне, - ты бы тотчас оставил свое упование на Бога”.
Сахль ибн ‘Абдаллах говорил: “Первая стадия упования на Бога - когда слуга в руках Господа словно мертвое тело в руках обмывальщика. Он делает с ним что хочет, тело податливо и безропотно”.
Хамдун говорил: “Уповать - значит крепко ухватиться за Господа”.
Ахмад ибн Хадруйя рассказывал: “Человек спросил Хатима аль-Асамма:
- Кто питает тебя?
Тот в ответ:
- “Лишь Аллах сокровищами неба и земли владеет, а лицемеры этого не понимают” (Коран 63:7).
Знай, что средоточие упования на Бога - сердце. Внешнее действие не лишает сердце упования на Бога после того, как слуга укрепился в вере, веруя, что все исходит от Господа, и если что-то отведено от него, он видит в этом Божью волю, и если что-то даровано, он видит в этом снисхождение Господне.
Согласно Анасу ибн Малику, передают, что к Посланнику приехал человек на верблюде и спросил его:
- О Посланник Божий, могу я оставлять своего верблюда без привязи, полностью положившись на Господа?
Тот ответил:
- Привязывай верблюда и уповай на Господа.
Ибрахим аль-Хаввас сказал: “Кто подлинно уповает на Бога в том, что касается его самого, тот уповает на Бога и в делах с другими людьми”.
Бишр аль-Хафи говорил: “Один из суфиев сказал: “Я отдал свое упование Господу”, но он - лжец перед Господом. Если бы он полностью уповал на Господа, то принимал бы все то, что Господь дает ему”.
Яхье ибн Му‘азу задали вопрос:
- Когда человек всецело уповает на Бога?
Тот ответил:
- Когда он доволен Господом как защитником.
Ибрахим аль-Хаввас рассказывал:
- В пустыне кто-то окликнул меня и появился бедуин. Он сказал:
- О Ибрахим, мы всецело уповаем на Бога. Оставайся с нами, пока не укрепишься в своем уповании. Или ты не понял, что попал сюда, уповая попасть в город и раздобыть еды? Отбрось упования на город и возложи упование на Господа.
Когда у Ибн ‘Ата’ спросили об истинной природе упования на Бога, он сказал:
- В тебе не возникает сильного желания вещей, хотя они тебе действительно необходимы; при этом тебя не оставляет довольство Богом, несмотря на зависимость от этих вещей”.
Абу Наср ас-Саррадж сказал: “О том, что присуще уповающему, говорил Абу Тураб ан-Нахшаби: “Смирил тело поклонением, приучил сердце к власти Божьей (над ним) и стал невозмутим и доволен. Если что-то обрел - благодаришь, потерял - терпишь”.
Зу’н-Нун аль-Мисри сказал: “Уповать на Бога - значит оставить ухищрения души и стряхнуть с себя могущество и влияние, ведь слуга полностью полагается на Бога, веря, что Богу всегда ведомо, в каком он положении”.
Абу Джа‘фар ибн Абу аль-Фарадж рассказывал: “Я видел злодея, которого прозвали “Верблюд ‘А’иши”, ему как раз всыпали плетей. Я спросил его:
- Когда стихает боль от ударов?
Он в ответ:
- Когда нас видит тот, по чьей милости мы заработали ее.
Аль-Хусейн ибн Мансур спросил Ибрахима аль-Хавваса:
- Каково тебе было в скитаниях по пустыне?
Тот ответил:
- Я сохранял состояние упования, врачуя этим свое “я”.
Аль-Хусейн на это:
- Пестуя свое “я”, ты впустую тратил время. А вот как насчет упраздненности (своего “я”) в единении с Господом?
Абу Наср ас-Саррадж сказал об уповании: “Живи сегодня и не думай о завтра”.
И он добавил: “Сахль ибн ‘Абдаллах говорил: “Всецелое упование на Бога предполагает уступку Господу во всем, чего бы Он ни пожелал”.
Абу Я‘куб ан-Нахраджури говорил: “Совершенное упование - это состояние Авраама, когда он отвечал на предложение Гавриила помочь ему: “Не от тебя мне помощь”. Его душа удалилась к Господу и была с Ним, он не видел ничего иного-чем-Бог”.
Человек спросил Зу’н-Нуна аль-Мисри:
- Что значит полное упование?
Тот в ответ:
- Отрешись от наставников и забудь о причинах и следствиях.
Человек попросил:
- А еще?
Зу’н-Нун ему:
- Смири “я” служением Господу, отняв у него власть.
Когда Хамдуна аль-Кассара спросили об уповании, он сказал: “Если у тебя десять тысяч дирхемов, а ты должен кому-то полушку, на душе у тебя неспокойно, ведь в любой момент ты можешь умереть и долг останется невыплаченным. А если у тебя долг в десять тысяч дирхемов и ни дирхема в кармане, ты не теряешь надежды, что Господь устроит твои дела”.
На вопрос, что такое упование, Абу ‘Абдаллах аль-Карши сказал: “В любом состоянии держаться за Господа”.
Задавший вопрос попросил:
- А еще?
Аль-Карши ответил:
- Не надейся на ход событий, ведь Господь Сам улаживает все дела.
Сахль ибн ‘Абдаллах говорил: “Упование - состояние Пророка, а жажда (Бога) - его сунна. Кто сохраняет это состояние - никогда не утратит сунну”.
Абу Са‘ид аль-Харраз говорил: “Упование - это волнение без довольства и довольство без волнения”.
Говорят: “Упование это когда изобилие и малость для тебя - одно и то же”.
Ибн Масрук сказал: “Уповать значит принять свой удел и заветы”.
Абу ‘Усман аль-Хири сказал: “Уповать значит быть довольным Господом и полностью полагаться на Него”.
Аль-Хусейн ибн Мансур говорил: “Истинно уповающий на Бога не ест, если в его стране кто-то более достоин этого”.
‘Умар ибн Синан рассказывал: “Ибрахим аль-Хаввас проходил мимо, и мы попросили:
- Расскажи о самом необычном, что ты видел в скитаниях.
Он ответил:
- Мне встретился аль-Хызр, он хотел побыть со мной, но я побоялся, что мое всецелое упование на Бога пошатнется, если он будет со мной. И мы разошлись.
Отвечая на вопрос, что такое упование, Сахль ибн ‘Абдаллах сказал: “Это сердце, живущее с Господом, не имея других привязанностей”.
Наставник Абу ‘Али ад-Даккак сказал: “Есть три ступени упования: надежда, вверенность и приписывание (своих свершений Господу)”. Кто надеется на Бога - тот довольствуется Его обещанием. Кто вверяется Ему - тот довольствуется Его веданием. Кто приписывает все свои свершения Господу - тот довольствуется Его мудростью.
Я слышал, как он сказал: “Надежда - начало, вверенность - середина, а приписывание - конец”.
Ад-Даккака спросили, что такое упование. Он сказал: “Есть не жадничая”.
Яхья ибн Му‘аз сказал: “Ношение шерстяных одежд - беготня по лавкам, разговоры о самоотрешенности - ремесло, сопровождение караванов - увлечение. Все это - привязанности”.
Человек пришел к аш-Шибли и посетовал, что у него много привязанностей. Тот сказал: “Возвращайся домой и не встречайся ни с кем, чей хлеб неправеден”.
Сахль ибн ‘Абдаллах говорил: “Кому не по нраву труд (зарабатывающих себе на хлеб насущный) - тому не по нраву сунна. А кому не по нраву упование - тому не по нраву вера”.
Ибрахим аль-Хаввас рассказывал: “На пути в Мекку я встретил наводящее ужас создание.
- Джинн ты или человек? - спросил я.
- Джинн, - ответил он.
- Куда направляешься? - спросил я.
- В Мекку, - ответил джинн.
- Без дорожных припасов? - спросил я.
- Да, - кивнул он. - Среди нас тоже есть такие, кто странствует, всецело уповая на Бога.
Я спросил его:
- А что значит всецело полагаться на Бога?
Он ответил:
- Принимать только от Господа”.
Аль-Фархани рассказывал: “Ибрахиму аль-Хаввасу не было равных в уповании. Он с особым тщанием соблюдал таваккул. Он всегда носил с собой иголку с ниткой, небольшую бадью для омовений и ножницы. Кто-то спросил его:
- О Абу Исхак, отчего ты носишь эти вещи, избавившись от всего прочего?
Он в ответ:
- Они не подтачивают таваккул, ведь Господь установил религиозные обязанности, уговорившись с нами. У дервиша - единственная одежда, а вдруг она порвется? Без иголки с ниткой могут оголиться стыдные места, и молитва утратит силу. А без бадьи для омовений чистота тускнеет. Так что действенность молитвы дервиша без бадьи и иголки с ниткой может вызвать сомнения”.
Наставник Абу ‘Али ад-Даккак сказал: “Надежда на Бога присуща верующим, вверенность - святым, а приписывание своих заслуг Богу - достигшим единства с Ним”. Поэтому надежда на Бога - свойство обычных людей, вверенность - свойство избранных, а отдавание своих заслуг Богу - качество избранных из избранных.
Я также слышал, как он говорил: “Таваккул - (общее) свойство пророков, вверенность - (особое) свойство Авраама, а отдавание своих заслуг Господу - атрибут нашего пророка, Мухаммада”.
Абу Джа‘фар аль-Хаддад рассказывал: “Десять лет я пребывал в твердом уповании на Бога, при этом торгуя на рынке. Каждый день я забирал свой заработок и, не тратя ничего из него ни на глоток воды, ни для того, чтобы сходить в баню, относил его дервишам в аш-Шунизийю, и так сохранял свое состояние”.
Аль-Хусейн, брат Синана, сказал: “Четырнадцать раз я совершил хадж, будучи босым, всецело положившись на Бога. Когда колючка впивалась мне в ногу, я вспоминал, что возложил на свою душу таваккул, шаркал ногой о землю и двигался дальше”.
Абу Хамза говорил: “Я решил пересечь пустыню, всецело положившись на Бога, и мне было стыдно начинать свой путь через пустыню, наевшись, - ведь полный желудок - тоже дорожный припас”.
Когда Хамдуна спросили о таваккуле, он сказал: “Это ступень, которая мне пока недоступна. Не завершив этап веры, говорить ли о таваккуле?”
Говорят, что целиком вверившийся Богу подобен младенцу. Он знает единственное укрытие - на груди у матери. Также и уповающий - он стремится лишь к Богу”.
Один из суфиев рассказывал: “Я шел по пустыне во главе каравана и вдруг увидел впереди человеческую фигуру. Я поспешил подойти. Это была женщина с посохом в руке. Двигалась она медленно. Я подумал, что она ослабела, и достал из кармана двадцать дирхемов:
- Вот, возьми. Сейчас подойдет караван, на эти деньги ты можешь нанять верблюда.
Она в ответ подняла руку вверх - и на ее ладони появились динары. Она сказала:
- Ты достаешь дирхемы из кармана, я - динары из Незримого”.
Абу Сулейман ад-Дарани в Мекке увидел одного человека, который пил лишь из Замзама. Спустя несколько дней Сулейман спросил его:
- Скажи-ка, а что будет, если вода в Замзаме иссякнет?
Человек поднялся, поцеловал его в лоб и сказал:
-Да наградит тебя Господь за то, что ты направил меня. Ведь и в самом деле все эти дни я поклонялся Замзаму.
И он ушел.
Ибрахим аль-Хаввас рассказывал: “По пути в Сирию я встретил юношу весьма достойного поведения. Он спросил меня:
- По нраву ли вам совместное путешествие со мной?
Я сказал:
- У меня нет припасов.
Он в ответ:
- Если вы голодаете, я буду голодать с вами.
И мы четыре дня шли вместе. После этого нам подали еды, и я пригласил его к трапезе:
- Прошу (отведай).
Он сказал:
- Я решился не принимать ничего от посредников.
Я в ответ:
- Юноша, не слишком ли ты строг к себе?
Он промолвил:
- Ибрахим, не льсти мне, ведь Призывающий к ответу все видит. Что ты знаешь о таваккуле?
И он сказал:
- Начало таваккула таково: даже в нужде ты ничего не желаешь, кроме Того, в Ком весь достаток”.
Говорят: “Положиться на Бога - значит отмести сомнения и вверить свои дела Царю царей”.
Рассказывают: “К аль-Джунайду пришли люди и спросили у него:
- Где нам искать заработка?
Он в ответ:
- Вам должно быть ведомо это, там и ищите.
Они сказали:
- Но мы хотим спросить у Господа.
Аль-Джанайд промолвил:
- Если вы думаете, что Он забыл о вас, так напомните Ему.
Они спросили:
- Так мы можем идти по домам, всецело положившись на Него?
Аль-Джунайд:
- Проверяют - усомнившиеся.
Они спросили:
- Так как нам выяснить это?
Он в ответ:
- Отставив все выяснения”.
Абу Сулейман ад-Дарани сказал Ахмаду ибн аль-Хавари: “О Ахмад, воистину много путей ведет в мир иной, и твоему шейху ведомы многие из них, исключая один: благословенное упование на Господа, ибо мне никогда не доводилось ощутить его аромата”.
Говорят: “Уповать на Господа - значит полагаться на то, что в Его руках, и не надеяться на то, что в ведении людей”.
Также говорят: “Уповать на Господа - значит освободить сокровенное сознание (даже) от мыслей о поисках пропитания”.
У аль-Хариса аль-Мухасиби спросили об уповающем: “Влияют ли на него желания?”
Он ответил: “Опасности, исходящие от природных склонностей, влияют на него, но они не наносят ему вреда; а отсутствие у него упований на то, что в ведении людей, дает ему силу превозмочь желания”.
Говорят, что ан-Нури голодал в пустыне, когда голос из незримого воззвал к нему:
- Что тебе больше по душе: следствия (достатка) или (сам) достаток?
Он сказал:
- Достаток.
И еще семнадцать дней перебивался без еды.
Абу ‘Али ар-Рудбари говорил: “Если раз в пять дней дервиш говорит “я голоден” - отошли его на рынок, пусть найдет себе заработок и разживется чем-нибудь”.
Говорят, что Абу Тураб ан-Нахшаби как-то увидел, что суфий поднял дынную корку, чтобы утолить голод после трехдневного голодания. Он сказал суфию:
- Суфизм не для тебя. Справься на рынке”.
Абу Я‘куб аль-Басри рассказывал: “Как-то я голодал десять дней в запретной мечети в Мекке и ослаб. Мое “я” искусило меня. Я отправился в речную долину в надежде чем-нибудь разживиться. Увидев на земле брошенную репу, я поднял ее. Сердце у меня при этом дрогнуло, словно кто-то промолвил: “Десять дней ты обходился без пищи, а теперь вцепился в гнилую репу!” Я бросил ее, вернулся в город и сел недалеко от мечети. Ко мне подошел перс. Усевшись передо мной, он снял заплечную суму и сказал:
- Это тебе.
Я спросил:
- Почему ты выбрал меня?
Он объяснил:
- Десять дней мы плыли по морю, и один раз наш корабль чуть было не погиб. Каждый из нас дал обет пожертвовать часть своего добра, если спасется. Я дал обет отдать эту суму первому, кого увижу возле мечети. Ты - первый, кого я встретил.
Я попросил его:
- Развяжи мешок.
Внутри оказалось египетское кунжутное печенье, очищенный миндаль и засахаренные фрукты кубиками. Я взял немного и сказал:
- Остальное отдай своим ребятам. Это мой дар тебе, ведь я принял твой дар.
И я сказал своему нафсу:
- Твоя пища десять дней плыла к тебе по морю, а ты искал ее у реки!
Абу Бакр ар-Рази рассказывал: “Как-то при Мамшаде ад-Динавари зашел разговор о долгах. Он сказал:
- Однажды я задолжал, и мое сердце отяготилось этим. Во сне я услышал голос:
- Ах скупец! Ты лишил нас такой малости. Возьми еще. Твоя голова думает о взятом, а мы - о даянии.
С этих пор я никогда не имел дела с торговцами крупой, мясом и тому подобным.
Говорят, что Бунан аль-Хаммаль рассказывал: “Я шел из Египта в Мекку, у меня были дорожные припасы. Ко мне подошла женщина и сказала:
- Ах Бунан, ты стал носильщиком! Отяготил свою спину припасами, решив, что Он не позаботится о тебе!
И я выбросил свою ношу. Потом мне трижды пришло на ум, что я не ел. На дороге я нашел ножной браслет и сказал себе: “Побуду здесь. Может, владелец вернется и подаст мне что-нибудь”.
Но вновь появилась та женщина и сказала мне:
- Теперь ты - торговец! Вот твои мысли: “Может, владелец вернется и подаст мне что-нибудь”.
И она бросила мне несколько дирхемов со словами:
- Вот тебе.
Нетронутые, они добрались со мной до Мекки”.
О Бунане рассказывают, что ему понадобилась рабыня, чтобы прислуживать ему. Он сказал об этом своим братьям, те собрали нужную сумму и сказали: “Как раз привезли рабов, выбери себе”.
Они остановили свой выбор на одной из рабынь.
- Сколько она стоит? - спросили у хозяина.
- Эта не продается, - ответил тот.
Они принялись уговаривать его, но он сказал им:
- Она для Бунана аль-Хаммаля. Одна женщина из Самарканда прислала ее ему в подарок.
Ее отвели к Бунану, и она поведала ему эту историю.
Аль-Хасан аль-Хайят рассказывал: “Я находился с Бишром аль-Хафи, когда прибыли странники и вошли к нему с приветствиями. Он спросил:
- Откуда вы?
Они в ответ:
- Мы из Сирии. Зашли пожелать тебе мира. Собираемся совершить паломничество.
Он им:
- Благословение Господа на вас!
Они ему:
- Пойдем с нами.
Бишр в ответ:
- У меня три условия. Мы ничего не берем с собой. Ни у кого ничего не просим. И не принимаем, когда дают.
Они ему:
- Мы согласны идти без припасов и ни о чем не просить. А вот не принимать то, что подают - выше наших сил.
Он сказал:
- Пища паломников - таваккул.
Потом он пояснил мне:
- О Хасан, есть три вида дервишей. Первые не просят, а если им подают, не принимают этого. Такие живут духом. Другие не просят, но принимают подаяние. Их угощение - в храме святости. А третьи просят и принимают столько, сколько нужно для поддержания жизни. На них наложено послушание - просить милостыню”.
У Хабиба аль-‘Аджами спросили:
- Почему ты бросил торговлю?
Он ответил:
- Я нашел поруку надежнее.
Говорят, что давным-давно жил один скиталец, который носил с собой кусок лепешки. Он говорил:
- Отведав ее, я умру.
Господь послал к нему ангела, повелев:
- Если он откусит от лепешки - напитай его, если нет - ничего не посылай ему.
Но тот так и не тронул лепешку до самой своей смерти (от истощения).
Говорят: “Кто отдает свои заслуги Господу - уже достиг цели, - как невеста, которую торжественно ввели в дом жениха”.
Есть разница между тадьи‘ (преднамеренный отказ от того, что дается Господом) и тавфид (приписывание своих свершений Господу). Тадьи‘ посягает на права Господа и порицается, а тавфид затрагивает твои права и похвален.
‘Абдаллах ибн аль-Мубарак говорил: “Кто берет даже грош из незаконного - лишен таваккула”.
Абу Са‘ид аль-Харраз рассказывал: “Пересекая пустыню без припасов, я дошел до крайности. Но вот вдалеке показался караван-сарай и я обрадовался, что наконец добрался до цели. И тут мне пришло в голову: “Ага, ты доволен, возложив свои надежды на иное-чем-Бог!” И я дал обет, что не войду в город, если только меня не проводят туда. Я вырыл яму в песке, забрался в нее и засыпал себя по грудь. В полночь раздался гул и прозвучало: “Горожане! Один из друзей Божьих погреб себя в песке. Отыщите его!” Множество людей вышло в пустыню. Они нашли меня и препроводили в город”.
Абу Хамза аль-Хорасани рассказывал: “Как-то я отправился в паломничество. Шел я шел, и вдруг провалился в колодец. Мой нафс склонял меня позвать на помощь, но я сказал:
- Ну уж нет, ей-Богу, не стану никого звать.
Едва я успел так подумать, как к колодцу подошли двое. Один сказал другому:
- Смотри-ка! Давай закроем эту яму, чтобы никто не упал в нее.
Они положили жерди и рогожи, а сверху присыпали песком. Я хотел было позвать их, но сказал себе:
- Звать надо Того, кто ближе, чем эти двое.
И я промолчал. Час спустя кто-то подошел, раскидал настил, и вниз спустилась огромная лапа. Затем раздался звериный рык, но я понял, что он означает:
- Хватайся!
Я вцепился в лапу, и меня подняли из колодца. О ужас, это был лев! Он тотчас ушел. Голос из незримого сказал мне:
- О Абу Хамза, не лучше ли это? Один ужас спас тебя от другого.
Я отправился дальше, повторяя:
Взываю громко к Тебе, ведь Тебе могу доверить сокровенное.
Мое внутреннее бытие изъясняет то, о чем говорит ему мой взгляд.
Мне стыдно утаивать от Тебя свою страсть,
Я воспринимаю Тебя - и этим Ты освободил меня от завесы.
Ты был добр ко мне,
Позволив мне изнутри увидеть свое внешнее состояние.
- Одно благо за другим!
Незримо Ты предстал передо мной -
Как будто незримо прислал радостную весточку,
Что Ты у меня в руках.
Теперь я вижу Тебя и чувство избавления переполняет меня
от благоговейного трепета перед Тобой,
Ты даровал мне близость по Своей доброте и любви.
Ты возвращаешь к жизни любящего,
чья любовь к Тебе - его смерть,
Это удивительно: жизнь - и в то же время смерть.
У Хузайфы аль-Мар‘аши, который служил Ибрахиму ибн Адхаму и сопровождал его, спросили: “Что необычного случалось с вами?” Он рассказал: “Несколько дней на пути в Мекку мы ничего не ели. Добравшись до Куфы, мы устроились в разрушенной мечети. Ибрахим ибн Адхам, посмотрев на меня, сказал:
- О Хузайфа, я вижу, ты голоден.
Я в ответ:
- Шейх видит то, что есть.
Он сказал:
- Дай мне чернила и бумагу.
Я достал, и он написал: “Во имя Господа Милостивого, Милосердного. Тебя одного жаждем в любом состоянии и Тебя одного видим в любом знаке.
Возношу хвалу, благодарю, взываю,
Голодный, жаждущий, нагой, -
Вот шесть свойств, и я - порука за половину из них.
О Творец, поручись же за вторую половину.
Просьбы жгут меня как огонь, и потому прошу -
Не вынуждай меня входить в огонь”.
Вручив мне написанное, он сказал:
- Иди, и пусть в твоем сердце не будет привязанности к тому, что не Бог. Отдай бумагу первому встречному.
Я вышел и увидел человека на муле. Я отдал бумагу ему. Он прочел ее и заплакал. Потом спросил, где тот, кто написал это. Я сказал: “В такой-то мечети”. Он дал мне кошелек с шестьюстами динарами.
Я спросил у прохожего, кто этот человек на муле. Мне сказали, что это христианин. Я вернулся к Ибрахиму ибн Адхаму и рассказал обо всем. Он произнес:
- Не касайся этого, он уже на пути к нам.
Час спустя появился христианин, склонился перед Ибрахимом ибн Адхамом и принял ислам”.