О встрече Паустовского и Марлен Дитрих
После концерта Марлен Дитрих задали несколько вопросов: "Знаете ли вы русскую литературу?", "Какой у вас любимый писатель?"… Она сказала: "Я люблю Паустовского, и особенно его рассказ "Телеграмма". Когда она это сказала, то по залу пошел шумок: "Паустовский здесь, Паустовский здесь…"
Переводчик ей это перевел, и она стала смотреть в зал, думая, что писатель сейчас поднимется. А Паустовский не вставал. Тогда зал стал аплодировать, как бы подталкивая его выйти на сцену…
Константин Георгиевич вышел на сцену, и, не говоря ни слова, Марлен встала перед ним на колени в своем вечернем платье, расшитом камнями. Платье было таким узким, что нитки стали лопаться и камни посыпались по сцене. Люди на сцене, думая, что это драгоценные камни, бросились их собирать, чтобы отдать ей. А Марлен в своем узком платье стояла на коленях и не могла подняться.
Доктор подбежал к сцене и сказал ему: "Ни в коем случае не поднимайте". Паустовский несколько мгновений стоял в растерянности. Марлен, наконец, помогли подняться, Паустовский поцеловал ей руку, и неловкость исчезла. Потом Дитрих прислала ему три свои фотографии на память.
***
...В юности я зачитывалась Паустовским. Нравился его тонкий лиризм, романтичность, юношеская вера в красоту и лучшее в человеке. Потом, узнав, что он был одним из немногих честных и бескомпромиссных писателей, никогда не погрешивших против своей совести, не покрививших душой, не называвших черное белым, а белое черным, восхитилась им как человеком.
Когда судили писателей Андрея Синявского и Юлия Даниэля, опубликовавших свои произведения на Западе, Паустовский открыто выступил в их поддержку и предоставил суду свой отзыв в защиту обвиняемых. А в 1967 году поддержал письмо Солженицына съезду советских писателей с требованием отменить цензуру литературных произведений. Он поставил свою подпись под ходатайством о предоставлении Солженицыну квартиры в Москве. И демонстративно отказывался пожать руку именитому писателю, который выступил против Бориса Пастернака при обсуждении «Доктора Живаго».
После филфака я несколько лет проработала в школе. Если бы я знала тогда об этом факте его биографии, я бы обязательно рассказала об этом детям. Ведь многим кажется, что они как будто из разных эпох…
Переводчик ей это перевел, и она стала смотреть в зал, думая, что писатель сейчас поднимется. А Паустовский не вставал. Тогда зал стал аплодировать, как бы подталкивая его выйти на сцену…
Константин Георгиевич вышел на сцену, и, не говоря ни слова, Марлен встала перед ним на колени в своем вечернем платье, расшитом камнями. Платье было таким узким, что нитки стали лопаться и камни посыпались по сцене. Люди на сцене, думая, что это драгоценные камни, бросились их собирать, чтобы отдать ей. А Марлен в своем узком платье стояла на коленях и не могла подняться.
Доктор подбежал к сцене и сказал ему: "Ни в коем случае не поднимайте". Паустовский несколько мгновений стоял в растерянности. Марлен, наконец, помогли подняться, Паустовский поцеловал ей руку, и неловкость исчезла. Потом Дитрих прислала ему три свои фотографии на память.
***
...В юности я зачитывалась Паустовским. Нравился его тонкий лиризм, романтичность, юношеская вера в красоту и лучшее в человеке. Потом, узнав, что он был одним из немногих честных и бескомпромиссных писателей, никогда не погрешивших против своей совести, не покрививших душой, не называвших черное белым, а белое черным, восхитилась им как человеком.
Когда судили писателей Андрея Синявского и Юлия Даниэля, опубликовавших свои произведения на Западе, Паустовский открыто выступил в их поддержку и предоставил суду свой отзыв в защиту обвиняемых. А в 1967 году поддержал письмо Солженицына съезду советских писателей с требованием отменить цензуру литературных произведений. Он поставил свою подпись под ходатайством о предоставлении Солженицыну квартиры в Москве. И демонстративно отказывался пожать руку именитому писателю, который выступил против Бориса Пастернака при обсуждении «Доктора Живаго».
После филфака я несколько лет проработала в школе. Если бы я знала тогда об этом факте его биографии, я бы обязательно рассказала об этом детям. Ведь многим кажется, что они как будто из разных эпох…