Про сома
Все мы родом из детства.
До моих шести лет мы жили в одном из самых хулиганских районов Москвы. Родители жили в деревянном доме в Косом переулке, а меня сдавали к бабушке с дедушкой. В детский сад или ясли я ходить не могла, потому что постоянно болела ангинами. Так мы и жили дедушка бабушка и я на острове посреди Садового Кольца с одной стороны к нему подходил Каретный переулок, а уже после Садово Каретной становился он улицей с гордым названием Краснопролетарская. В детстве водили меня гулять в сад Эрмитаж, а на субботу и воскресенье переводили через Садовое и отдавали родителям. Описываемое мною происшествие случилось зимой или поздней осенью. В этот замечательный день, замечательный потому, что запомнила я его надолго. Дед вернулся домой с работы и в авоське принес ЕГО! Для городского ребенка сом - это почти инопланетянин гладкий, скользкий ... даже с усами. Две комнатки комуналки, в которых мы жили, представляли из себя: одна - узкий пенал с печкой голландкой (которую никогда не топили) у нее стоял стол, а за столом у окна стояла кушетка; другая - парадная, квадратная комната с модной тогда полированной мебелью горкой, шкафом и кроватью на полу лежала красная ковровая дорожка...
- Дедушка, а он живой?!
- Живой, спит, вона.
- Как спит?! А можно его разбудить?
- Можно, в таз, где бельё стирают, надо положить и воды налить.
- Давай положим его и нальём, дедушка а?!
Разумеется отказать любимой и единственной на тот момент внучке дед не смог. Большой белый эмалированный таз для стирки был поставлен у печки и в него налили немного воды. Сом оказался настолько огромный, что занял собой почти весь таз и воды в нем было действительно совсем немного. Бабушка сразу по возвращении деда ушла на коммунальную кухню, разогревать ужин, поэтому ей наши активные действия по оживлению сома были не известны. Когда она появилась в дверях халате фартуке и косынке, осторожно неся перед собой разогретый ужин, я, предвкушая вечернюю пытку едой уже забралась на свое место и грустно смотрела на приготовления. Есть я не любила, из за постоянных ангин мне приходилось сидеть дома и аппетита особого не было, а пить мне давали теплое молоко с пенкой от одного запаха, которого мне по сей день становится не по себе и я могу вдруг позеленеть и убежать... Молока в тот раз не было, была варёная картошка и мясо порезанное для меня мелкими кусочками. Огромную дымящуюся картофелину бабушка давила для меня в тарелочке подливая молочка и положив маслица... С картошкой можно было съесть и молоко, а вот мясо у бабушки неизменно выходило сухим и жестким, так что кусать и жевать его можно было бесконечно. За едой про сома совсем забыли, деду на ужин тоже досталось мясо и селёдка к картошке. После еды дед любил почитать газету, только надел очки и развернул Известия, как бабушка спросила:
- Как тебе?
- Дунечка, чтож ты с мясом-то делаешь? Как подмётка ведь?! - игриво ответил дед.
- Да ну тебя, черт чудной, - отозвалась бабушка сердито, уже собирая тарелки, сому звон показался видать непривычным, короче говоря очнулся он ото сна, разок дал как следует хвостом, вылетел из таза оставив на полу лужицу воды и замер на небольшом пятачке около стола. Бабушка ахнув схватилась за голову, дед отложил очки и газету, напрягся, решая как не дать зверюге проникнуть в большую комнату с красной ковровой дорожкой, у порога которой развивалось действие. Сом похоже тоже не собирался больше двигаться и дед бросился на него. Но не тут то было! Сом оказался не промах и выскользнув из рук оказался под кушеткой, стоявшей у окна.
- Ух ты! - и тихо сказала я, потому что привлекать к себе внимание взрослых в ответственные моменты жизни, а то, что это был именно такой ответственный момент я не сомневалась, лучше не стоит ...
Дед выдавил из себя какой-то звук пытаясь заглушить эмоции и слова подходящие к моменту, нырнул под кушетку. Места под ней хватило для сома и протянутой руки влезть туда было невозможно, комната была узкая пробраться к кушетке и расположиться рядом с ней невысокому коренастому мужчине было непросто. Дед пробрался к окну и протянутым бабушкой веником начал гнать из под кушетки сома, чудище сопротивлялось как могло, но когда пыльная усата морда показалась из под диванчика я не выдержала и взвизгнула. Тут Васильна (так дед завал бабушку) попыталась не схватить сома, нет наподдать ногой в домашнем тапке ему как следует, но тот оказался проворнее и пару раз ударив хвостом проскочил мимо бабушки и снова оказался у таза и лужи. Замер. Мы все тоже не шевелились. Дед напружинился как охотник, глаза у него горели и снова метнулся к сому через мой стул, через стол, через бабушку, но даже на том небольшом пятачке поймать его было не просто сом хоть и пыльный, но все еще скользкий, в руки не давался выскальзывал, бил хвостом и пляска деда на карачках, сома и бабушки продолжалась еще некоторое время. Дедушка, очень темпераментный мгновенно доходил до самой высшей точки кипения вздымая кулаки к небу, не в силах сказать сому все что так просилось на язык при жене Дунечке и внучке Олечке, только надувался, кричал ЫЫЫЫЫ и снова бросался на сома. Сом выскальзывал на мокром полу, таз гремел, бабушка охала не зная вытирать воду или уворачиваться. В конце концов дед совладал с рыбиной и схватив ее где-то в районе жабр, пулей вылетел в длинный и темный коридор, освещенный парой лампочек, там наконец он сказал все, что накопилось.
С тех пор я ни разу в жизни не видела живых сомов так близко, да и того, мне, кажется, тоже не довелось попробовать, но когда я рассказываю эту историю своим детям, мы хохочем до упаду.
Тут все участники истории, кроме сома, через пару лет после происшествия.
До моих шести лет мы жили в одном из самых хулиганских районов Москвы. Родители жили в деревянном доме в Косом переулке, а меня сдавали к бабушке с дедушкой. В детский сад или ясли я ходить не могла, потому что постоянно болела ангинами. Так мы и жили дедушка бабушка и я на острове посреди Садового Кольца с одной стороны к нему подходил Каретный переулок, а уже после Садово Каретной становился он улицей с гордым названием Краснопролетарская. В детстве водили меня гулять в сад Эрмитаж, а на субботу и воскресенье переводили через Садовое и отдавали родителям. Описываемое мною происшествие случилось зимой или поздней осенью. В этот замечательный день, замечательный потому, что запомнила я его надолго. Дед вернулся домой с работы и в авоське принес ЕГО! Для городского ребенка сом - это почти инопланетянин гладкий, скользкий ... даже с усами. Две комнатки комуналки, в которых мы жили, представляли из себя: одна - узкий пенал с печкой голландкой (которую никогда не топили) у нее стоял стол, а за столом у окна стояла кушетка; другая - парадная, квадратная комната с модной тогда полированной мебелью горкой, шкафом и кроватью на полу лежала красная ковровая дорожка...
- Дедушка, а он живой?!
- Живой, спит, вона.
- Как спит?! А можно его разбудить?
- Можно, в таз, где бельё стирают, надо положить и воды налить.
- Давай положим его и нальём, дедушка а?!
Разумеется отказать любимой и единственной на тот момент внучке дед не смог. Большой белый эмалированный таз для стирки был поставлен у печки и в него налили немного воды. Сом оказался настолько огромный, что занял собой почти весь таз и воды в нем было действительно совсем немного. Бабушка сразу по возвращении деда ушла на коммунальную кухню, разогревать ужин, поэтому ей наши активные действия по оживлению сома были не известны. Когда она появилась в дверях халате фартуке и косынке, осторожно неся перед собой разогретый ужин, я, предвкушая вечернюю пытку едой уже забралась на свое место и грустно смотрела на приготовления. Есть я не любила, из за постоянных ангин мне приходилось сидеть дома и аппетита особого не было, а пить мне давали теплое молоко с пенкой от одного запаха, которого мне по сей день становится не по себе и я могу вдруг позеленеть и убежать... Молока в тот раз не было, была варёная картошка и мясо порезанное для меня мелкими кусочками. Огромную дымящуюся картофелину бабушка давила для меня в тарелочке подливая молочка и положив маслица... С картошкой можно было съесть и молоко, а вот мясо у бабушки неизменно выходило сухим и жестким, так что кусать и жевать его можно было бесконечно. За едой про сома совсем забыли, деду на ужин тоже досталось мясо и селёдка к картошке. После еды дед любил почитать газету, только надел очки и развернул Известия, как бабушка спросила:
- Как тебе?
- Дунечка, чтож ты с мясом-то делаешь? Как подмётка ведь?! - игриво ответил дед.
- Да ну тебя, черт чудной, - отозвалась бабушка сердито, уже собирая тарелки, сому звон показался видать непривычным, короче говоря очнулся он ото сна, разок дал как следует хвостом, вылетел из таза оставив на полу лужицу воды и замер на небольшом пятачке около стола. Бабушка ахнув схватилась за голову, дед отложил очки и газету, напрягся, решая как не дать зверюге проникнуть в большую комнату с красной ковровой дорожкой, у порога которой развивалось действие. Сом похоже тоже не собирался больше двигаться и дед бросился на него. Но не тут то было! Сом оказался не промах и выскользнув из рук оказался под кушеткой, стоявшей у окна.
- Ух ты! - и тихо сказала я, потому что привлекать к себе внимание взрослых в ответственные моменты жизни, а то, что это был именно такой ответственный момент я не сомневалась, лучше не стоит ...
Дед выдавил из себя какой-то звук пытаясь заглушить эмоции и слова подходящие к моменту, нырнул под кушетку. Места под ней хватило для сома и протянутой руки влезть туда было невозможно, комната была узкая пробраться к кушетке и расположиться рядом с ней невысокому коренастому мужчине было непросто. Дед пробрался к окну и протянутым бабушкой веником начал гнать из под кушетки сома, чудище сопротивлялось как могло, но когда пыльная усата морда показалась из под диванчика я не выдержала и взвизгнула. Тут Васильна (так дед завал бабушку) попыталась не схватить сома, нет наподдать ногой в домашнем тапке ему как следует, но тот оказался проворнее и пару раз ударив хвостом проскочил мимо бабушки и снова оказался у таза и лужи. Замер. Мы все тоже не шевелились. Дед напружинился как охотник, глаза у него горели и снова метнулся к сому через мой стул, через стол, через бабушку, но даже на том небольшом пятачке поймать его было не просто сом хоть и пыльный, но все еще скользкий, в руки не давался выскальзывал, бил хвостом и пляска деда на карачках, сома и бабушки продолжалась еще некоторое время. Дедушка, очень темпераментный мгновенно доходил до самой высшей точки кипения вздымая кулаки к небу, не в силах сказать сому все что так просилось на язык при жене Дунечке и внучке Олечке, только надувался, кричал ЫЫЫЫЫ и снова бросался на сома. Сом выскальзывал на мокром полу, таз гремел, бабушка охала не зная вытирать воду или уворачиваться. В конце концов дед совладал с рыбиной и схватив ее где-то в районе жабр, пулей вылетел в длинный и темный коридор, освещенный парой лампочек, там наконец он сказал все, что накопилось.
С тех пор я ни разу в жизни не видела живых сомов так близко, да и того, мне, кажется, тоже не довелось попробовать, но когда я рассказываю эту историю своим детям, мы хохочем до упаду.
Тут все участники истории, кроме сома, через пару лет после происшествия.