психолог и психиатрия, часть вторая. психиатрия наносит ответный удар.
недавно я ходил на конференцию под интригующим названием «новые психоаналитические подходы в работе с психозами». с большим трудом мне удалось пробиться на эту конференцию, только за день до ее начала мне сказали, что освободилось одно место.
как оказалось, из 14 докладов только 4 более-менее отвечали заявленной теме конференции (т.е. в них шла речь о новых подходах к работе с психозами). пять докладчиков практически не затронули тему психозов, а еще пять не затронули темы непосредственной работы с психозом. времени для обсуждения пятнадцатиминутных сообщений в программе конференции предусмотрено не было.
в общем все это мероприятие неплохо описывается словом pokaz^ukha, и я сейчас попробую чуть подробнее об этом рассказать.
здесь я опущу довольно веселый разговор в автобусе, которому я был свидетелем, разговор между моими подружками, лакановскими аналитичками, и молодыми психиатрами, сотрудниками больницы кащенко. фабула его была такова, что психиатры - не нелюди, у которых в одной руке шприц с галоперидолом а в другой - средства мягкой вязки. что государство не нужно демонизировать. в общем, они, при всем уважении, походили на кремлевских троллей. в отличие от психиатра из предыдущего поста, который осуществлял в общем-то справедливую институциональную критику гештальт-сообщества, они не нападали на психологов, а защищали психиатрию. хотя про нее никто ничего не успел сказать плохого. на опережение, видимо.
проницательный читатель сочтет, что я обчитался антипсихиатрических книжек, комментарии в таком духе я иногда ловлю и в гештальт-сообществе, что меня неслабо удивляет, но сейчас немного не о том.
первая часть упомянутой конференции проходила в конференц-зале «александр блок», в отеле «введенский», на улице введенской, возможно, поэтому два из шести докладов были посвящены литературе.
это все прекрасно, я обожаю психоанализ литературы и психодиахронологику всю эту, но. возник вопрос: как это связано с заявленной темой конференции <новые психоаналитические подходы в работе с психозами>.
впрочем, чорт с ним, с первым днем, программа ведь была озвучена заранее, и основные ожидания были связаны именно со вторым днем конференции, который должен был пройти в психиатрической больнице им. кащенко, и где должны были выступать только импортные французские докладчики. что же я увидел там?
до блеска начищенный актовый зал мест на тысячу или больше, оборудованный аудио и видео техникой по последнему слову, новые с иголочки зрительские кресла, приветствия от главврача больницы и всяких заслуженных президентов ассоциаций, которые говорят о распространении биопсихосоциальной (привет, гештальт-подход) модели возникновения психоза, о том, как им важны и интересны новые немедикаментозные подходы к лечению и, в частности, психоанализ, и, в частности, лакановский психоанализ.
я слушаю еще с десяток докладов, послушно фотографируюсь на групповой снимок, послушно иду на кофе-брейк, который зачем-то организован не в здании, где проходит конференция, а в соседнем здании, и не в ближайшей ко входу комнате, а где-то в глубине, так что гости вынуждены пройти все здание насквозь, полюбоваться свежим ремонтом и уютной, но почему-то оборудованной в проходном помещении арт-студией, с гипсовыми моделями и живописно раскиданными на школьных партах кистями и недописанными работами на бумаге для принтера формата А4.
в больнице в тот момент находились два человека из пни №3, которые изредка посещают арт-студию, я решил их навестить.
во время первого кофе-брейка я успел не только полюбоваться на придорожную арт-студию и съесть печеньку, я еще два раза успел сходить в приемный покой. в первый раз я вошел и застал там двух женщин в белых халатах. они были похожи на облака, и они ели.
- здравствуйте, извините, что отвлекаю, вы мне не могли бы подсказать, я хочу двух человек навестить, но не знаю, на каких они отделениях.
- нет. извините. нет. мы не имеем права разглашать.
- подождите, что именно разглашать, я ведь уже знаю, что они у вас. я сотрудник общественной организации, я с ними работаю…
- нет. существует закон о психиатрической помощи. вы его подписывали.
я зачем-то поглядел на доску, где болтался на кнопке листок А4 в полиэтиленовом файлике. я подписывал? я что - президент, законы подписывать?
- вы можете только если сами сходить на отделения, спросить.
- но я не знаю, на какое отделение.
- нет. извините. нет.
я решил не увлекаться спорами, я просто вышел, обошел здание, подошел к главврачу, который произносил торжественное приветствие на конференции и которого я знал в лицо.
- здравствуйте, извините, что отвлекаю. вы не могли бы помочь. я вот из благотворительной организации «перспективы», хочу тут у вас двоих человек навестить, а мне в приемном не сообщают, где они находятся.
- правильно. ну, сейчас решим. из какой, говорите, организации? она вроде бы есть в перечне организаций. а эти люди, вы говорите, они из пни? мужчины? скорее всего, мужчина на шестом, а женщина на 14-ом. но вы сходите в приемный, пусть они проверят.
видимо, речь шла о перечне нежелательных организаций, как я потом сообразил.
- а* *ович, позвоните, пожалуйста, в приемный покой.
после этого звонка я вернулся. все повторилось, женщина-облако выплыла из-за обеденного стола и села за письменный стол к телефону.
- алло. это шестое отделение? у вас есть такой ш*ов. значит так. придет молодой человек, он не родственник. свидание разрешить. это с разрешения а* *овича.
- алло. это 14-е отделение? у вас есть такая *ова? придет молодой человек. свидание разрешить. это с позволения а* *овича.
- вы, пожалуйста, извините нас, мы ведь не знали, что вы от а* *овича.
- ничего, я понимаю.
во время второго кофе-брейка я сходил за блок пост. помахал охраннику.
- можно я туда-обратно за продуктами.
- нет. только с пропуском.
- я с конференции.
- а, с конференции.
магазин стоял прямо за шлагбаумом. он был довольно дорогой. я купил яблок, печенья, фиников, сока. разложил все в два пакета и пошел обратно слушать оставшиеся два доклада имеющие едва прослеживаемое отношение к теме работы с психозами. я уже молчу про то, что "новые подходы" заключались в цитировании работ лакана и фройда, как будто со дня смерти лакана в 1981 ничего нового в теории психоза аналитики не придумали. халявы, короче, не будет. гугли сам, любознательный ты наш.
конференция переместилась в другое здание, где шла подготовка к завершающему банкету. я не остался слушать круглый стол по anti-dsm. во франции есть такое движение. против «американской» dsm, как выразился один из психиатров во время приветствий на конференции. у нас тоже есть интерес к этому, сказал он. конечно, есть. из dsm 11 собираются исключить практически все сексуальные перверсии. и вообще, это же международная калссификация. западная. мы придумаем свою и будем лечить всех от излишней нормальности и недостаточной степени запуганности.
ладно, я на самом деле, не слышал, что там говорили, я пошел искать шестое отделение. здание, в котором оно располагалось, уродливое из серого кирпича, видимо хрущевского периода, в противоположность уютным отштукатуренным корпусам, где принимали французских докладчиков. так вот здание я быстро нашел. вход был заперт. случайные прохожие мне объяснили, что нужно обойти здание, я обошел, поднялся на самый верх и позвонил. несколько раз.
наконец, мне открыла санитарка. я слышал, что открывается несколько дверей. я сказал, что я к ш-ову, и что про мой визит предупреждали.
- да, только вам нужно войти с другого входа.
я спустился вниз, снова прошел мимо зарешеченных вальеров для прогулок пациентов. решеткив три человеческих роста огораживали простарнство примерно в 15-18 кв.м., за которым стояли скамейки. еще там росла трава. больше там ничего не было, пятнадцать метров травы и скамеек за решетками шестиметровой высоты и даже кажется с зарешеченным потолком.
поднялся на четвертый этаж. позвонил. снова услышал, как открывается несколько дверей.
- я к ш-ову, про меня должны были предупреждать.
- да. сейчас мы его приведем, подождите здесь.
слева была крохотная комнатушка с кривым низким диваном, на котором полуразложившееся покрывало и опрокинутый стул. я снял стул. сел на диван. там еще был стол и на нем несколько стульев вверх ногами. все очень старое. на подоконнике - цветы странных видов. на двери этой комнатушки была табличка «комната свиданий».
скоро открылась дверь на отделение, я ничего не успел разглядеть, кроме серого пола.
вышел ш-ов, он очень исхудал, был бледен, еле переставлял ноги от препаратов. улыбнулся мне, сказал:
- о!
он почти не разговаривал со мной в интернате, обычно он довольно замкнутый, ходит чего-то о своем бубнит.
тут он был явно рад меня видеть. правда, единственное, что он сказал было:
- уехать хочу.
больше он ничего не произнес, кроме нескольких «да» в ответ на «будешь печенье/сок/яблоко».
когда я увидел свою маму под препаратами, как она вот так ноги переставляет пятисантиметровыми шажочками, я помню, забыл все обиды. сразу решил, что больше она в больницу не поедет. но тут зрелище было еще более удручающим, так как ш-ов был явно истощен. кроме того, от него разило фекалиями.
санитарка сказала, что будет присутствовать при нашем свидании. уж не знаю, это обычный порядок в больнице или в честь моего незапланированного визита.
- он у вас всегда такой заторможенный или только у нас такой? - внезапно переходя на крик, - *ША, ТЫ СПИШЬ?
- да все нормально, - говорю я примирительно.
- а вы родственник?
- нет, я его друг, мы работаем вместе?
- ОН РАБОТАЕТ?!
- не совсем так, я работаю в арт-студии, а *ша туда ходит рисовать.
- ОН РИСУЕТ?!
- ну да. еще как. выставляется заграницей. мы его работы осенью повезем в гамбург.
- да вы что? и никто ничего не говорит.
- да, к сожалению, никому нет дела, - говорю я.
- уехать хочу, - снова сказал *ша.
- что ты говоришь, - спрашивает санитарка, склоняясь к нему.
- уехать хочу.
- значит так, ты это скажи своему врачу. вот в понедельник будет обход, ты скажи. хорошо?
*ша кивает.
я вышел и пошел искать женский корпус. он был довольно далеко. мне нужно было перейти главную аллею, вдоль которой тянулись красивые одноэтажные новенькие корпуса. все они стояли заколоченные и не подавали признаков жизни. я прошел штуки три, уже почти отчаялся, но вот увидел у самой больничной ограды такое же уродливое здание.
санитарка с железной телегой, на которой стояло синее эмалированное ведро издали показала мне, где вход.
на этом отделении то ли не было комнаты свиданий, то ли я снова зашел не с той стороны. там просто стоял стол, покрытый клеенкой и стул. на столе стоял букет искусственных цветов.
*ша *ова быстро выхватила у меня из рук пакет с едой, и хотела сразу же уйти обратно в недра отделения.
- не поболтаешь со мной, - говорю, - минутку-то?
- да! - сказала *ша.
санитарка и здесь сделала предложение, от которого невозможно отказаться.
- я побуду с вами. и уселась на стул.
*ше вынесли ужин в этот же предбанник и в продолжение свидания она сидела ко мне спиной и ела овсянку. овсянки было не много, скажем так.
- много народу у вас в палатах? человек по десять?
- больше, - сказала санитарка, - положено 60 коек, а сейчас у нас - 72. что еще плохо, что все вместе. есть люди, которые в себе, есть вот такие, - она кивает на *шу, - а есть - совсем. и все вместе.
- и что они делают у вас целыми днями?
- ну, иногда погулять ходят.
- а у вас там есть вроде арт-студия, я сегодня видел, туда не ходят.
- нет, из наших никто не ходит.
как говорят в саус-парке: сегодня мы многое поняли. я не жалею, что съездил на конференцию. но не сама конференция тому виной, а вот этот отрезвляющий контраст, между тем, что демонстрируется и говорится иностранным гостям, и тем, что реально больница из себя представляет. я никогда не бывал в тюрьмах и концентрационных лагерях, поэтому я не имею права сказать, что это похоже на тюрьму. но. чем все-таки провинились безумцы, что их не могут навестить друзья и поболтать с ними с глазу на глаз? я не видел самих отделений, но подозреваю, что неспроста меня туда не пустили. я бывал в психиатрических больницах, например, в степаново-скворцово. там нет такой атмосферы секретности, хотя и там условия не санаторные.
вернувшись в здание, где проходила конференция, я увидел, что уже начался банкет. играла живая музыка, балалайки какие-то. мне не хотелось туда заходить, аппетита не было. я поискал глазами своих подруг, не нашел, и сел в автобус.