Нерль (Малая) возле дачи К. Коровина в Охотино
Нерль Малая протекает в Ярославской, Ивановской, Владимирской областях, приток Клязьмы. Знаменита в первую очередь благодаря жемчужине древнерусской архитектуры - церкви Покрова Пресвятой Богородицы на Нерли. Исток находится не так далеко от наших мест, возле деревни Лыченцы. На карте речка похожа на нитку пряжи только-только распущенного изделия - извивается мелкими петельками, образуя замысловатый узор. Когда идешь вдоль берега, смотришь на меандры, старицы, крутые, подъедаемые водой берега, сочную пойменную траву, удивляешься, как же сложно и красиво все устроено в природе. Течет она неспешно, в некоторых местах сильно заросла, русло кое-где засорено упавшими деревьями. Но вода относитено чистая. И берега в последнее время стали чище, купальщики, туристы убирают за собой.
Вот как более ста лет назад видел Нерль Константин Коровин:
"Недалеко от дома моего, в деревне, протекала речка Нерль. Небольшая речка.
Она шла, извиваясь, узкая и быстрая, в красивых берегах, то около песчаной осыпи, покрытой хвойным лесом, то у самого леса, переходила луга и большие болота, входила в большие плёсы и в глубокие бочаги. И они лежали, как круглые огромные зеркала, отражая берега и лес. Эти заводи были очаровательны. У берега на лугу, покрытом цветами, паслись стада."
"Река в болотах шла, разветвляясь на несколько рукавов в зарослях ивняка, и покрыта была густой тиной и какими-то водорослями, похожими на маленькие седые деревья, усеянные розовыми, как бисер, цветами. Были места, покрытые ненюфарами, купавками, болотными лилиями. Эти места мои друзья-охотники называли «окрошкой». Среди тины и зарослей открывались чистые плёсы, чистые и глубокие - до тридцати аршин глубины. Но по зарослям, как бы по берегу, нельзя было ходить; он утопал под ногами - и это было опасно. Этими настилами заросла река на большое пространство."
"Там было много утиных выводков. Болотные курочки, коростели, цапли, выпь. У кустов ближе к твердому берегу водились дупеля и бекасы, и я встречал змей гадюк совершенно черного цвета, как уголь. Бывали ужи, почему-то тоже черные. Вода реки была кристально прозрачная, мягкая и вкусная.
В зарослях видно было, как в реке стеной шли, заворачиваясь, ярко-зеленые бодяги, которые заматывали весь шест, когда я ехал на челне. Летом, при солнце и жаре, приятно пахло водой и тиной, пахло летом… Зеленые и голубые стрекозы носились над водой, садясь на череду и осоку. Стояли рядами так называемые камыши с темными длинными шишками. Огромные, пудовые щуки жили там. Стаями ходили золотые язи и гладкие лини, большие караси и темные окуни. Мелкой рыбы не было. Когда я ловил с челна рыбу на удочку, все думал, что попадет какая-нибудь особенная рыба из этих глубоких плёсов. И действительно, раз поймал большого карпа, в пять фунтов, с крупной чешуей красивого цвета, с желтосветлыми глазами. Его золотая чешуя перемешивалась с серебряными и перламутровыми бляхами. Также поймал совершенно черного окуня с белыми глазами и красными, как кровь, плавниками." (К.А. Коровин "Моя жизнь")
Вот как более ста лет назад видел Нерль Константин Коровин:
"Недалеко от дома моего, в деревне, протекала речка Нерль. Небольшая речка.
Она шла, извиваясь, узкая и быстрая, в красивых берегах, то около песчаной осыпи, покрытой хвойным лесом, то у самого леса, переходила луга и большие болота, входила в большие плёсы и в глубокие бочаги. И они лежали, как круглые огромные зеркала, отражая берега и лес. Эти заводи были очаровательны. У берега на лугу, покрытом цветами, паслись стада."
"Река в болотах шла, разветвляясь на несколько рукавов в зарослях ивняка, и покрыта была густой тиной и какими-то водорослями, похожими на маленькие седые деревья, усеянные розовыми, как бисер, цветами. Были места, покрытые ненюфарами, купавками, болотными лилиями. Эти места мои друзья-охотники называли «окрошкой». Среди тины и зарослей открывались чистые плёсы, чистые и глубокие - до тридцати аршин глубины. Но по зарослям, как бы по берегу, нельзя было ходить; он утопал под ногами - и это было опасно. Этими настилами заросла река на большое пространство."
"Там было много утиных выводков. Болотные курочки, коростели, цапли, выпь. У кустов ближе к твердому берегу водились дупеля и бекасы, и я встречал змей гадюк совершенно черного цвета, как уголь. Бывали ужи, почему-то тоже черные. Вода реки была кристально прозрачная, мягкая и вкусная.
В зарослях видно было, как в реке стеной шли, заворачиваясь, ярко-зеленые бодяги, которые заматывали весь шест, когда я ехал на челне. Летом, при солнце и жаре, приятно пахло водой и тиной, пахло летом… Зеленые и голубые стрекозы носились над водой, садясь на череду и осоку. Стояли рядами так называемые камыши с темными длинными шишками. Огромные, пудовые щуки жили там. Стаями ходили золотые язи и гладкие лини, большие караси и темные окуни. Мелкой рыбы не было. Когда я ловил с челна рыбу на удочку, все думал, что попадет какая-нибудь особенная рыба из этих глубоких плёсов. И действительно, раз поймал большого карпа, в пять фунтов, с крупной чешуей красивого цвета, с желтосветлыми глазами. Его золотая чешуя перемешивалась с серебряными и перламутровыми бляхами. Также поймал совершенно черного окуня с белыми глазами и красными, как кровь, плавниками." (К.А. Коровин "Моя жизнь")