Часть 7.
Семья Святого Лазаря
Семья Святого Лазаря
Сайт общины католиков византийского обряда Жан Ванье об общинной жизни
Община и мир
Один их признаков жизнеспособности общины - создание связей. Община которая замыкается в себе самой, умрёт от удушья. И напротив, живые общины соединяются с другими, создавая широкую сеть любви к миру. И поскольку есть только один Дух, который вдохновляет и животворит, то общины, которые рождаются и вновь рождаются по вдохновению, походят друг на друга, даже не зная друг о друге. Семена, которые Он сеет посредством мира, как пророческие провозвестники завтрашнего дня обладают общим духом. Для общины умение завязывать дружбу с другими является признаком зрелости; она осознаёт собственную самобытность, ей не нужно сравнивать себя. Она любит даже те неповторимые черты, которые отличают её, потому что каждая община обладает своим собственным даром, который должен развиться. Эти общины восполняют друг друга в Церкви; они нужны друг другу. Они все ветви той единой общины, которой является Церковь, мистическое Тело Христа. Он - та виноградная лоза, на которой отдельные общины являются ветвями.
Каждая из этих общин обладает своей харизмой, своим образом жизни, своими правилами, своим Уставом. Каждая в своём роде единственная. Есть общины, основанные на поклонении, на молчаливой и созерцательной молитве: очень много монастырей начинает скорее в бессловесности; они живут традицией, восходящей к св. Бернарду или св. Терезе Авильской. Сродни им общины Малых Сестёр и Малых Братьев Иисуса, пребывающих в молчании и молитве, живущих в трущобах и резервациях по всему миру. Их созерцание связано очень непосредственным образом с присутствием бедных.
Затем существует множество молитвенных общин, более-менее связанных с харизматическим обновлением, в которых люди живут для того, чтобы молиться, несмотря на то, что очень сильно укоренены в обществе. Существуют дома милосердия, рассеянные по всему миру, имеющие своей целью принимать тех, кто желает обрести уединение. Дом Мадонны, основанный Екатериной Дохерти, - другой пример христианской общины, основанной на молитве. Существуют экуменические общины, как, например, Тэзэ. Затем есть общины, чей приоритет - и забота о самых бедных, как, например, общины Братьев и Сестёр Миссионеров Милосердия, основанные Матерью Терезой Калькуттской и Братом Андре. Некоторые общины в большей мере вовлечены в социальный контекст, например, американское движение Catholic Worker.
Лично я чувствую, что меня привлекают общины, укоренившиеся в самых бедных кварталах или принимающие тех, кто глубоко поранен: алкоголики, бывшие заключённые, молодые, но уже потерянные наркоманы, молодые преступники и умственно больные. Не всегда в них много радости и беззаботности, в этих общинах, но часто - великое доверие и глубокое понимание того, кто ранен страданиями. Лица тех, кто там работает, часто покрыты морщинами из-за усталости. У них нет времени участвовать в конгрессах; у них редко происходят красивые литургии, не говоря уже о праздниках. Часто они могут присутствовать только на части мессы, потому что их работа очень тяжела. Но в этих общинах ощущается присутствие Христа, близкого тем, кто отвержен и изранен.
Когда я думаю обо всех общинах во всём мире, об их борьбе за созревание, об их жажде ответить на призыв Иисуса и бедных, я отдаю себе отчёт в потребности во вселенском пастыре, пастыре, жаждущем единства, проницательном, заботящемся об общинах и поддерживающем всех людей.
Общины рождаются, достигают зрелости, затем часто приходят к затуханию и умирают. Нужно только посмотреть на историю религиозных общин: первоначальные проявления энтузиазма, щедрости исчезают, мало помалу они “утрясаются”, в них просачивается посредственность, а нормирование распорядка и закон берут верх над духом. Посредственные общины больше не привлекают и исчезают.
Важно схватить в общине её критерий верности, который делает так, что дух остаётся или что община начинает отклоняться.
Мне кажется, что существует по большому счёту две причины, впрочем взаимосвязанные, которые вызывают отклонение от целей: с одной стороны, поиски уверенности или усталость от неуверенности, а, с другой стороны, недостаток верности начальному видению, которое определяло дух основания.
Когда община имеет достаточное число членов для того, чтобы обеспечить все задачи, когда хватает материальных средств, она может позволить себе расслабиться. У неё крепкие структуры. Она обладает определённой уверенностью. Именно в этот момент появляется опасность.
В “Ковчеге” наша верность заключается в жизни с отсталыми людьми по духу Евангелия и Заповедям Нагорной Проповеди. “Жить с” не то же самое, что”делать для”, это не означает просто есть за одним столом или спать под одной крышей. Это включает в себя создание отношений бескорыстности, истины и взаимозависимости, умение слушать отсталых людей, признавать их дары и поражаться ими. В тот день, когда будут только профессионалы и врачи, которые будут воспитывать и заботиться о наших отсталых, больше не будет “Ковчега”, даже если “жить с”, конечно же, не исключает этого профессионального аспекта.
У других общин критерий верности другой: для сестёр Матери Терезы - приносить помощь самым страждущим и отверженным людям; для Малых Сестёр - в жизни ради самых бедных; для созерцательных общин - в созерцании и молчании; для иных - в жизни в бедности. Нужно, чтобы каждая община хорошо знала, в чём заключается её верность своему призванию, основополагающему видению вещей. Если она отклоняется от этого призвания, вся община погибнет, потому что самое главное разрушится.
Я глубоко убеждён, что человек решительного действия не может ничего, если не опирается на людей, предлагающих свои страдания, свою неподвижность и свою молитву, чтобы он мог отдать жизнь. Старик или больной, предложивший себя Богу, может стать в общине самым драгоценным человеком, “громоотводом” благодати. Есть тайна в таинственной полезности этих людей с разбитым телом; кажется, что они проводят свои дни, ничего не делая, но они пребывают в присутствии Божьем. Неподвижность обязывает их держать сердца и глаза устремлёнными на самое главное, на сам источник жизни. Их страдания и агония плодотворны; они становятся источником жизни. Из пробитого сердца Иисуса вытекли вода и кровь, знаки общины верующих, составляющих Церковь. Из Креста излилась жизнь; смерть преобразилась в Воскресение: тайну жизни, рождённую смертью.
Однажды я пошёл вместе с сёстрами Матери Терезы в трущобы Бангалора, помогая им заботиться о прокажённых. Язвы прокаженных источали скверный запах и, по-человечески, всё это было крайне неприятно. Но в глазах их проглядывал свет. Я не мог делать ничего, только держал используемые сёстрами инструменты, но мне нравилось быть там. Их взгляды, их улыбки, казалось, проникают внутрь и обновляют меня. Когда я ушёл, сердце моё было исполнено невыразимой радости, которую дали мне прокажённые. Улыбка бедного, взгляд отчаявшегося, сверкнувшие перед моим взглядом, преображают моё сердце. Они пробуждают новые энергии из самых глубин бытия. Кажется, что они разрушают какие-то барьеры и поэтому несут в себе новую свободу.
Они подобны взгляду и улыбке младенца: может ли им сопротивляться самое жестокое сердце? Контакт или встреча со слабым - одно их самых основных подкреплений жизни. Когда мы позволяем дару его присутствия проникнуть в нас, он вносит в наше сердце что-то драгоценное.
Когда живёшь в общине и повседневная жизнь исполнена рвения и пыла, совершенно необходимо иметь время для уединения, чтобы помолиться и встретить Бога в молчании и в покое. Если нет, то локомотив активности не удаётся больше остановить и человек уподобляется курице с отрубленной головой, которая по инерции продолжает движение в никуда.
Если мы не молимся, если мы не ставим периодически точку в нашей деятельности и нашей жизни, если мы не обретаем успокоения в тайниках нашего сердца, где обитает Вечный, мы будем испытывать огромные трудности, живя в общине, мы не будем открытыми другим, не будем созидателями мира. Мы будем жить только импульсами настоящего момента и потеряем из виду наши приоритеты и чувство самого главного. А затем мы должны вспомнить, что некоторые очищения нашего бытия могут произойти только посредством помощи Святого Духа, некоторые закутки нашей чувствительности, наше бессознательное могут обрести свет только благодаря дару Бога.