припадки
Каждый раз, когда у меня тут начинается припадок "у меня нет друзей, я умру в одиночестве", мне приходится напоминать себе, что у меня ушло 22 года, чтобы обрести тех людей, которых я сейчас называю друзьями. 22 года. Чего я хочу за пару лет, из которых один - год полного затворничества?
И я не виновата, что все мои друзья остались на другом континенте.
Мудаки не виноваты в том, что они мудаки, кошки не виноваты в том, что у них есть хвосты, я не виновата, что у меня сначала я, а потом все остальные. Были исключения, но и они, со временем, ушли.
Я бы и рада сесть в три утра и разрыдаться пьяными слезами в баре, но у меня просто нет на это времени. Потому что тогда я вернусь через неделю рыдать над проваленным проектом уже вполне трезвыми слезами.
Проще вообще не думать, не открывать скайп по десять раз в день как холодильник посреди голодной ночи в надежде найти там что-то новое что ли, не писать смс, не слышать голос, не вспоминать и как тупая Серина Ван Дер Вудсен начать всё с очередного начала. Я пытаюсь вспомнить, что я с этим всем делала в прошлый раз и не могу. Потому что слишком много ночных рейсов и пачек антидепрессантов назад это было. Да и не помню за те полгода почти ничего, кроме одного крупного события и пары совсем мелких. Ни-че-го.
Я всегда, наверное, знала, что настанет такая осень, когда будет не до этих ебланистических кутаний в шарфы и согреваний рук о чашку какао, потому что приходится очень много соприкасаться с реальным миром и очень много делать, по кругу перед сном пересматривая сериалы и до отупения играя в игры на айпаде, чтобы только ни за что не думать.
Я уже не знаю, что во что сублимировать и я зациклилась на своей зацикленности (тут торжество одного человека должно быть) и по моему лицу, наверное, видно, что что-то не так, раз уж не только мой местный друг гей вместе с чаем и сигаретой предложил мне три раза антидепрессанты, но и моя мастер по ресницам. В 9 утра.
Это полный провал в самой себе и было бы мне сейчас лет 19 я бы пустилась в шмоточно-кокаиновый загул и скупила все клатчи YSL, но наступает такой период, когда шмотки становятся всего лишь шмотками, а наркотики старыми друзьями, которых не то чтобы очень рад видеть.
Всё что я могу сказать о своей жизни сейчас это IT SUCKS IT SUCKS IT SUCKS IT SUCKS.
Но я разберусь. Я же её люблю.
И я не виновата, что все мои друзья остались на другом континенте.
Мудаки не виноваты в том, что они мудаки, кошки не виноваты в том, что у них есть хвосты, я не виновата, что у меня сначала я, а потом все остальные. Были исключения, но и они, со временем, ушли.
Я бы и рада сесть в три утра и разрыдаться пьяными слезами в баре, но у меня просто нет на это времени. Потому что тогда я вернусь через неделю рыдать над проваленным проектом уже вполне трезвыми слезами.
Проще вообще не думать, не открывать скайп по десять раз в день как холодильник посреди голодной ночи в надежде найти там что-то новое что ли, не писать смс, не слышать голос, не вспоминать и как тупая Серина Ван Дер Вудсен начать всё с очередного начала. Я пытаюсь вспомнить, что я с этим всем делала в прошлый раз и не могу. Потому что слишком много ночных рейсов и пачек антидепрессантов назад это было. Да и не помню за те полгода почти ничего, кроме одного крупного события и пары совсем мелких. Ни-че-го.
Я всегда, наверное, знала, что настанет такая осень, когда будет не до этих ебланистических кутаний в шарфы и согреваний рук о чашку какао, потому что приходится очень много соприкасаться с реальным миром и очень много делать, по кругу перед сном пересматривая сериалы и до отупения играя в игры на айпаде, чтобы только ни за что не думать.
Я уже не знаю, что во что сублимировать и я зациклилась на своей зацикленности (тут торжество одного человека должно быть) и по моему лицу, наверное, видно, что что-то не так, раз уж не только мой местный друг гей вместе с чаем и сигаретой предложил мне три раза антидепрессанты, но и моя мастер по ресницам. В 9 утра.
Это полный провал в самой себе и было бы мне сейчас лет 19 я бы пустилась в шмоточно-кокаиновый загул и скупила все клатчи YSL, но наступает такой период, когда шмотки становятся всего лишь шмотками, а наркотики старыми друзьями, которых не то чтобы очень рад видеть.
Всё что я могу сказать о своей жизни сейчас это IT SUCKS IT SUCKS IT SUCKS IT SUCKS.
Но я разберусь. Я же её люблю.