- Тайные знаки: Путешествие необычной книги "Манускрипт Войнича" -
Манускрипт Войнича написан с помощью неизвестной системы письма.
Рукопись Войнича (Voynich Manuscript) - таинственная книга, написанная около 500 лет назад неизвестным автором, на неизвестном языке, с использованием неизвестного алфавита.
За всё время своей известности, рукопись Войнича пытались расшифровать, но без всякого успеха. Она стала Святым Граалем криптографии, но совсем не исключено, что рукопись есть лишь мистификация, бессвязный набор знаков.
Книга названа в честь американского книготорговца русского происхождения Вилфрида Войнича (мужа известной писательницы Этель Лилиан Войнич), который приобрёл её в 1912 году. Сейчас она хранится в Библиотеке редких книг Байнеке (Beinecke Rare Book And Manuscript Library) Йельского университета.
Описание
В книге около 240 страниц тонкого пергамента. На обложке нет никаких надписей или рисунков. Размеры страницы - 15 на 23 см, толщина книги - меньше 3 см. Пробелы в нумерации страниц (которая, видимо, моложе самой книги) указывают на то, что некоторые страницы были утеряны ко времени обретения книги Вилфридом Войничем. Текст написан птичьим пером, им же выполнены иллюстрации. Иллюстрации грубовато раскрашены цветными красками, возможно, уже после написания книги.Ботанический раздел содержит изображения растений. За исключением завершающей части книги, на всех страницах есть картинки. Судя по ним, в книге несколько разделов, разных по стилю и содержанию:
«Ботанический». На каждой странице находится изображение одного растения (иногда двух) и несколько абзацев текста - манера, обычная для книг европейских травников того времени. Некоторые части этих рисунков - увеличенные и более четкие копии набросков из «фармацевтического» раздела.
«Астрономический». Содержит круглые диаграммы, некоторые из них с луной, солнцем и звёздами, предположительно астрономического или астрологического содержания. Одна серия из 12 диаграмм изображает традиционные символы зодиакальных созвездий (две рыбы для Рыб, бык для Тельца, солдат с луком для Стрельца и т. д.). Каждый символ окружен ровно тридцатью миниатюрными женскими фигурами, большинство из которых обнажены, каждая из них держит надписанную звезду. Последние две страницы этого раздела (Водолей и Козерог, или, условно говоря, - Январь и Февраль) были утеряны, а Овен и Телец разделены на четыре парные диаграммы с пятнадцатью звездами в каждой. Некоторые из этих диаграмм расположены на вложенных страницах.
«Биологический». Плотный неразрывный текст, обтекающий изображения тел, главным образом обнаженных женщин, купающихся в прудах или протоках, соединенных скрупулёзно продуманным трубопроводом, некоторые «трубы» чётко принимают форму органов тела. У некоторых женщин на головах короны.
«Космологический». Другие круговые диаграммы, но непонятного смысла. Эта секция также имеет вложенные страницы. Одно из таких вложений размером в шесть страниц содержит некое подобие карты или диаграммы с шестью «островами», соединенными «дамбами», с замками и, возможно, вулканом.
«Фармацевтический». Множество подписанных рисунков частей растений с изображениями аптекарских сосудов на полях страниц. В этом разделе также есть несколько абзацев текста, возможно, с рецептами.
«Рецептный». Раздел состоит из коротких абзацев, разделённых цветкообразными (или звездообразными) пометками.
Страница из «Биологического» раздела
Текст опредёленно написан слева направо, со слегка «рваным» правым полем. Длинные секции разделены на параграфы, иногда с отметкой начала абзаца на левом поле. В рукописи нет обычной пунктуации. Почерк устойчив и чёток, как если бы алфавит был привычен писцу, и тот понимал, что? пишет.
Страница из «Биологического» раздела
Страница из «Биологического» раздела
В книге более 170 000 знаков, обычно отделённых друг от друга узкими пробелами. Большинство знаков написаны одним или двумя простыми движениями пера. Алфавитом из 20-30 букв рукописи можно написать весь текст. Исключение составляют несколько десятков особенных знаков, каждый из которых появляется в книге 1-2 раза.
Более широкие пробелы делят текст на примерно 35 тысяч «слов» различной длины. Похоже, что они подчиняются некоторым фонетическим или орфографическим правилам. Некоторые знаки должны появиться в каждом слове (как гласные в английском), некоторые знаки никогда не следуют за другими, некоторые могут удваиваться в слове (как два н в слове длинный), некоторые нет.
Статистический анализ текста выявил его структуру, характерную для естественных языков. Например, повторяемость слов соответствует закону Ципфа, а словарная энтропия (около десяти бит на слово) такая же, как у латинского и английского языка. Некоторые слова появляются только в отдельных разделах книги, или только на нескольких страницах; некоторые слова повторяются во всём тексте. Повторов очень мало среди примерно сотни подписей к иллюстрациям. В «Ботаническом» разделе первое слово каждой страницы встречается только на этой странице и, возможно, является названием растения.
С другой стороны, язык рукописи Войнича кое в чём весьма непохож на существующие европейские языки. Например, в книге почти нет слов длиной более десяти «букв» и почти нет одно- и двубуквенных слов. Внутри слова буквы распределены также своеобразно: некоторые знаки появляются только в начале слова, другие только в конце, а некоторые всегда в середине - расположение, присущее арабскому письму (ср. также варианты греческой буквы сигма), но не латинскому или кириллическому алфавиту.
Текст выглядит более монотонным (в математическом смысле) по сравнению с текстом на европейском языке. Есть отдельные примеры, когда одно и тоже слово повторяется три раза подряд. Слова, различающиеся лишь одной буквой, также встречаются необычно часто. Весь «лексикон» рукописи Войнича меньше, чем должен быть «нормальный» набор слов обычной книги.
История
Иллюстрации в «биологическом» разделе связаны сетью каналов.
Так как алфавит манускрипта не имеет визуальной схожести ни с одной известной системой письма и текст до сих пор не расшифрован, единственная «зацепка» для определения возраста книги и её происхождения - иллюстрации. В частности, - одежды и убранство женщин, а также пара за?мков на диаграммах. Все детали характерны для Европы периода между 1450 и 1520 годами, так что рукопись чаще всего датируется именно этим периодом. Это косвенно подтверждается и другими признаками.
Самым первым точно известным владельцем книги был Георг Бареш (Georg Baresch), алхимик, живший в Праге в начале XVII века. Бареш, по-видимому, был также озадачен тайной этой книги из его библиотеки. Узнав, что Атанасиус Кирхер (Athanasius Kircher), известный иезуитский учёный из Римской Коллегии (Collegio Romano), опубликовал коптский словарь и расшифровал (как тогда считалось) египетские иероглифы, он скопировал часть рукописи и послал этот образец Кирхеру в Рим (дважды), прося помочь расшифровать его. Письмо Бареша 1639 года Кирхеру, обнаруженное уже в наше время Рене Цандбергеном (Rene Zandbergen) - самое раннее известное упоминание о Рукописи.
Осталось невыясненным, ответил ли Кирхер на просьбу Бареша, но известно, что он хотел купить книгу, однако Бареш, вероятно, отказался её продать. После смерти Бареша книга перешла его другу - Иоганну Маркусу Марци (Johannes Marcus Marci), ректору Пражского университета. Марци предположительно отослал её Кирхеру, своему давнему другу. Его сопроводительное письмо 1666 года до сих пор прикреплено к Рукописи. Среди прочего, в письме утверждается, что её первоначально купил за 600 дукатов император Священной Римской империи Рудольф II, который считал книгу работой Роджера Бэкона.
Дальнейшие 200 лет судьбы Рукописи неизвестны, но наиболее вероятно, что она хранилась вместе с остальной перепиской Кирхера в библиотеке Римской коллегии (ныне Григорианский университет). Книга, вероятно, там и оставалась, пока войска Виктора Эммануила II не захватили город в 1870 году и не присоединили Папское государство к Итальянскому королевству. Новые итальянские власти решили конфисковать у Церкви большое количество имущества, в том числе и библиотеку. Согласно исследованиям Ксавьера Чеккальди (Xavier Ceccaldi) и других, перед этим множество книг из университетской библиотеки были спешно перенесены в отдельные библиотеки факультетов, имущество которых не конфисковывалось. Переписка Кирхера была среди этих книг, а также, очевидно, там была рукопись Войнича, так как до сих пор книга несет на себе экслибрис Петруса Бекса (Petrus Beckx), в то время главы иезуитского ордена и ректора университета.
Библиотека Бекса была перенесена на виллу Мондрагон во Фраскати (villa Borghese di Mondragone a Frascati) - большой дворец близ Рима, приобретённый обществом иезуитов в 1866.
В 1912 году Римская коллегия нуждалась в средствах и решила в строжайшей тайне продать часть своей собственности. Вилфрид Войнич приобрёл 30 рукописей, среди прочего и ту, которая сейчас носит его имя. В 1961 году, после смерти Войнича, книга была продана его вдовой Этель Лилиан Войнич (автором «Овода») другому книготорговцу Хэнсу Краусу (Hanse P. Kraus). Не найдя покупателя, в 1969 году Краус подарил манускрипт Йельскому Университету.
Догадки об авторстве
Множество людей подозреваются в авторстве манускрипта Войнича. Далее несколько распространённых догадок.
Роджер Бэкон
Сопроводительное письмо Марци Кирхеру 1665 года гласит, что, согласно словам его умершего друга Рафаэля Мнишовски (Raphael Mnishovsky), книга в своё время была приобретена Императором Рудольфом II (1552-1612) за 600 дукатов (несколько тысяч долларов на современные деньги). Согласно этому письму, Рудольф (или, возможно, Рафаэль) считал, что автор книги - знаменитый и разносторонне одарённый францисканский монах Роджер Бэкон (1214-1294).
Хотя Марци писал, что он «воздерживается от суждения» (suspending his judgement) относительно заявления Рудольфа II, но оно было воспринято достаточно серьезно Войничем, который скорее соглашался с ним. Его убежденность в этом сильно повлияла на большинство попыток дешифровки на протяжении последующих 80 лет. Однако исследователи, которые занимались манускриптом Войнича и знакомы с работами Бэконa, решительно отрицают такую возможность. Следует заметить также то, что Рафаэль умер в 1644 и сделка должна была произойти до отречения Рудольфа II в 1611 году - по крайней мере за 55 лет до письма Марци.
Джон Ди
Предположение о том, что Роджер Бэкон являлся автором книги, привело Войничa к выводу, что единственный человек, который мог продать манускрипт Рудольфy - это Джон Ди (John Dee), математик и астролог при дворе Королевы Елизаветы I (Elizabeth I), известной также тем, что она имела большую библиотеку рукописей Бэкона. Ди и его scrier (помощник-медиум, использующий для вызова духов хрустальный шар или другой отражающий предмет) Эдвард Келли связаны с Рудольфом II тем, что они несколько лет жили в Богемии, надеясь продать свои услуги императору. Однако Джон Ди дотошно вёл дневники и не упоминал продажу манускрипта Рудольфy, поэтому сделка эта кажется достаточно маловероятной. Так или иначе, если автор манускрипта не Роджер Бэкон, то и возможная связь истории манускрипта с Джоном Ди очень призрачна. С другой стороны, сам Ди мог написать книгу и распространить слухи о том, что это работа Бэкона, в надежде продать её.
Эдвард Келли
Компаньон Джона Ди в Праге, Эдвард Келли, был алхимиком-самоучкой, утверждавшим среди прочего, что может превратить медь в золото с помощью секретного порошка, обнаруженного им в могиле епископа в Уэльсе. Эдвард Келли также утверждал, что может вызывать ангелов с помощью магического кристалла и иметь с ними продолжительную беседу, что Джон Ди аккуратно отмечал в своем дневнике. Язык ангелов был назван енохским, от имени Еноха, библейского отца Мафусаила, который, согласно легенде, был взят в путешествие в рай ангелами, и позже написал книгу о том, что он там видел. Несколько человек (смотри ниже) предположили, что как Келли изобрёл енохский язык, чтобы одурачить Джона Ди, так же он мог сфабриковать и манускрипт Войнича, чтобы надуть императора (который платил Келли за его мнимые алхимические умения). Однако, как и в случае с Ди, если Роджер Бэкон не является автором манускрипта, связь Келли с этой книгой так же призрачна.
Вилфрид Войнич
Многие подозревают самого Войнича в том, что он сфабриковал манускрипт. Как торговец старинными книгами, он мог обладать необходимыми знаниями и умениями, а «потерянная книга» Бэкона могла иметь высокую стоимость. Однако, последние исследования письма Бареша Кирхеру позволяют отбросить эту гипотезу.
Якоб Хорчицки
Фотостатическая репродукция первой страницы манускрипта, сделанная Войничем в период времени до 1921 года, демонстрирует несколько расплывчатых пятен - стертых надписей или подписей. С помощью химии текст может быть прочитан как «Jacobj’a Tepenece». Это может быть Якоб Хорчицки (Jakub Horcicky of Tepenec), по латыни - Якобус Синапиус (Jacobus Sinapius) - специалист по травяной медицине, который был личным врачом Рудольфа II и смотрителем его ботанического сада. Войнич и многие другие исследователи заключили, что Якоб Хорчицки был владельцем манускрипта до Бареша, некоторые видели в этом подтверждение истории Рафаэля Мнишовски (см. выше). Другие предположили, что Якоб Хорчицки сам мог быть автором.
Однако надписи не соответствуют подписи Якоба Хорчицки, которая была найдена в документах, обнаруженных Яном Хуричем (Jan Hurich). Так что всё ещё возможно, что надпись на странице «f1r» была добавлена более поздним владельцем или библиотекарем и является всего лишь частным предположением об авторе книги.
Интересно также то, что в иезуитских исторических книгах, которые были доступны Атанасиусу Кирхеру, Хорчицки - человек с иезуитским образованием, который был единственным алхимиком и доктором при дворе Рудольфа II, имевшим полный доступ в
библиотеку.
Реагенты, примененные Войничем, так испортили пергамент, что след подписи сейчас едва виден. Таким образом, это ещё один подозрительный факт в пользу теории о том, что подпись была сфабрикована Войничем для усиления теории об авторстве Роджера Бэкона.
Иоганн Маркус Марци
Иоганн Маркус Марци встретился с Кирхером когда он возглавлял делегацию Пражского университета в Рим в 1638 году. После этого в течение 27 лет они обменивались письмами на различные научные темы. Поездка Марци была частью его продолжительной борьбы на стороне светской школы университета в поддержку их независимости от иезуитов, которые управляли соперничающим Колледжем св. Клементина в Праге (Clementinum college in Prague). Несмотря на эти усилия, два университета объединились в 1654 году под иезуитским контролем. Благодаря этому появились мнения о том, что политическая вражда с иезуитами заставила Марци подделать письма Бареша и, позже, манускрипт Войнича в попытке разоблачить и дискредитировать их «звезду» - Кирхера.
Личность и знания Марци были адекватными этой задаче, а Кирхер, этот «Доктор Я-знаю-всё», который, как известно сейчас, «прославился» очевидными ошибками, а не гениальными свершениями, был легкой целью. Действительно, письмо Георга Бареша имеет определённое сходство с шуткой, который востоковед Андреа Мюллер (Andreas Muller) однажды сыграл над Атанасиусом Кирхером. Мюллер сфабриковал бессмысленный манускрипт и послал его Кирхеру с пометкой о том, что манускрипт попал к нему из Египта. Он попросил у Кирхера перевод текста, и есть сведения, что Кирхер предоставил его немедленно.
Интересно заметить, что единственные подтверждения существования Георга Бареша - это три письма, посланные Кирхеру: одно послал сам Бареш в 1639 году, два других Марци (около года спустя). Также любопытно, что переписка между Марци и Атанасиусом Кирхером заканчивается в 1665 году, именно «сопроводительным письмом» манускрипта Войнича. Однако тайная неприязнь Марци к иезуитам - всего лишь гипотеза: правоверный католик, он сам учился на иезуита и незадолго до смерти в 1667 году был удостоен почетного членства в их ордене.
Рафаэль Мнишовски
Друг Марци, Рафаэль Мнишовски, который был предполагаемым источником истории о Роджере Бэконе, сам был криптографом (среди многих других занятий) и около 1618 года предположительно изобрел шифр, который считал невзламываемым. Это привело к появлению теории о том, что он был автором манускрипта Войнича, который понадобился для практической демонстрации вышеназванного шифра - и сделал бедного Бареша «подопытным кроликом». После того, как Кирхер опубликовал свою книгу о расшифровке коптского языка, Рафаэль Мнишовски, по этой теории, решил, что привести в замешательство хитроумным шифром Атанасиуса Кирхера было бы намного более лакомым трофеем, чем завести в тупик Бареша. Для этого он мог убедить Георга Бареша попросить помощи у иезуитов, то есть у Кирхера. Чтобы мотивировать Бареша это сделать, Рафаэль Мнишовски мог изобрести историю о таинственной зашифрованной книге Роджера Бэкона. Действительно, сомнения в истории Рафаэля в сопроводительном письме манускрипта Войнича могли означать, что Иоганн Маркус Марци заподозрил ложь. Однако нет явных доказательств этой теории.
Энтони Эскем
Доктор Леонелл Стронг (Dr. Leonell Strong), исследователь рака и криптограф-любитель, также пытался расшифровать манускрипт. Стронг считал, что разгадка манускрипта в «особенной двойной системе арифметических прогрессий многочисленных алфавитов». Стронг утверждал, что, согласно расшифрованному им тексту, манускрипт написан английским автором XVI века Энтони Эскемом (Anthony Ascham), работы которого включают книгу «Малый травник» (A Little Herbal), опубликованную в 1550 году. Хотя манускрипт Войнича и содержит разделы, похожие на травник, основной аргумент против этой теории тот, что неизвестно, где автор «Травника» мог бы приобрести такие литературные и криптографические знания.
Теории о содержании и предназначении
Общее впечатление, которое создают оставшиеся страницы манускрипта позволяют предположить, что он предназначался для того, чтобы служить фармакопеей или отдельными темами книги средневековой или более ранней медицины. Однако, сбивающие с толку детали иллюстраций питают множество теорий о происхождении книги, содержании её текста и цели, для которой она была написана. Далее несколько таких теорий:
Гербалистика
С большой долей уверенности можно сказать, что первая часть книги посвящена травам, но попытки сравнить их с реальными образцами трав и со стилизованными рисунками трав того времени в целом провалились. Только пара растений, анютины глазки и папоротник адиантум могут быть определены достаточно точно. Те рисунки из «ботанического» раздела, которые соответствуют наброскам из «фармацевтического» раздела, производят впечатление их точных копий, но с отсутствующими частями, которые дополнены неправдоподобными деталями. Действительно, многие растения кажутся составными: корни одних экземпляров сцеплены с листьями от других и с цветами от третьих.
Подсолнечники
Брамбо (Brumbaugh) считал, что одна из иллюстраций изображает подсолнечник Нового Света. Если бы это было так, это могло помочь определить время написания манускрипта и открыть интригующие обстоятельства его происхождения. Однако сходство очень незначительное, особенно если сравнивать рисунок с настоящими дикими образцами, а так как его масштаб не определён, то изображенное растение может быть другим членом этого семейства, которое включает одуванчик, ромашку и другие виды по всему миру.
Алхимия
Водоёмы и каналы в «биологическом» разделе могут означать связь с алхимией, что могло бы иметь значение, если бы книга содержала инструкции по приготовлению медицинских эликсиров и смесей. Однако, для алхимических книг того времени характерен графический язык, где процессы, материалы и компоненты изображались в виде особых картинок (орёл, лягушка, человек в могиле, пара в постели и т. д.) или стандартных текстовых символов (круг с крестом и т. д.). Ни один из них не может быть убедительно идентифицирован в манускрипте Войнича.
Алхимическая гербалистика
Серджио Торезелла (Sergio Toresella), эксперт по палеоботанике, отмечал, что манускрипт мог быть алхимической гербалистикой, которая на самом деле не имела ничего общего с алхимией, но была фальшивой книгой травника с выдуманными картинками, которую лекарь-шарлатан мог носить с собой, чтобы производить впечатление на клиентов. Предположительно, была небольшая загородная фабрика по производству таких книг где-то в северной Италии, как раз во времена предположительного написания манускрипта. Однако такие книги значительно отличаются от манускрипта Войнича и стилем и форматом, кроме того, все они были написаны на обычном языке.
Астрологическая ботаника
Астрологические исследования часто играли заметную роль при сборе трав, кровопускании и других медицинских процедурах, которые проводились в благоприятные числа, расписанные в астрологических книгах (например, книги Николаса Калпепера (Nicholas Culpeper)). Однако, за исключением обычных зодиакальных символов и одной диаграммы, возможно изображающей классические планеты, никто пока не смог интерпретировать иллюстрации в рамках известных астрологических традиций (европейских или любых других).
Это трехстраничное вложение из манускрипта включает схему, предположительно астрономическую.
Микроскопы и телескопы
Круговой чертёж в «астрономическом» разделе изображает объект неправильной формы с четырьмя изогнутыми секторами, который некоторые интерпретируют как отображение галактики, которое могло быть получено только с помощью телескопа. Другое изображение было интерпретировано как клетка живого организма, наблюдаемая через микроскоп. Это позволяло предположить, что время происхождения манускрипта не средневековье, а более поздний период. Однако, сходство достаточно сомнительное, так как при ближайшем рассмотрении, центральная часть «галактики» больше похожа на бассейн.
Несколько авторов
Прескотт Кариер (Prescott Currier), криптоаналитик Военно-морских сил США, который работал с манускриптом в 1970-х гг., обнаружил, что страницы «ботанического» раздела манускрипта могут быть поделены на два типа, А и В, с характерными статистическими свойствами и, по всей видимости, разными почерками. Он заключил, что манускрипт может быть работой двух или нескольких авторов, которые использовали разные диалекты или традиции орфографии, но которые разделяли одну и ту же систему письма. Однако, последние исследования поставили под сомнение эти выводы. Эксперт по почеркам, который исследовал манускрипт, выявил только одну руку во всей книге. Также, после внимательного рассмотрения всех разделов, можно увидеть постепенный переход между типом А и В. Поэтому, наблюдения Прескотта могут быть результатом того, что время написания «ботанического» раздела разделено между двумя достаточно долгими периодами.
Теории о языке манускрипта
Множество теорий было выдвинуто по поводу языка используемого манускриптом. Далее несколько из них:
Буквенный шифр
Согласно этой теории, манускрипт Войнича содержит осмысленный текст на каком-то европейском языке, который был намеренно переведен в нечитаемый вид отображением его в алфавите манускрипта с помощью какого-то кодирования - алгоритма, который оперировал отдельными буквами.
Это было рабочей гипотезой для большинства попыток расшифровки на протяжении XX века, в том числе для неофициальной группы криптоаналитиков Управления национальной безопасности США (National Security Agency, NSA) под руководством Уильяма Фридмена (William F. Friedman) в ранние 1950-е гг. Простейшие шифры, основанные на замене символов, могут быть исключены, так как их очень просто взломать. Поэтому усилия дешифровальщиков были направлены на полиалфавитные шифры, изобретенные Альберти в 1460-х гг. Этот класс включает известный шифр Виженера (Vigenere cipher), который мог быть усилен использованием несуществующих и/или аналогичных символов, перестановкой букв, ложными пробелами между словами и т. д. Некоторые исследователи предполагают, что гласные буквы были удалены перед кодированием. Было несколько заявлений о дешифровке на основании этих предположений, но они не получили широкого признания. В первую очередь потому, что предложенные алгоритмы расшифровки были основаны на стольких догадках, что с их помощью можно было бы извлечь осмысленную информацию из любой случайной последовательности символов.
Основной аргумент в пользу этой теории заключается в том, что использование странных символов европейским автором едва ли можно объяснить иначе, чем попыткой скрыть информацию. Действительно, Роджер Бэкон разбирался в шифрах, а предположительный период создания манускрипта приблизительно совпадает с рождением криптографии как систематизированной науки. Против этой теории выступает наблюдение о том, что использование полиалфавитного шифра должно было уничтожить «естественные» статистические свойства, которые наблюдаются в тексте манускрипта Войнича, такие как закон Ципфа. Также, хотя полиалфавитный шифр и был изобретён примерно в 1467 году, его разновидности стали популярны только в XVI веке, что несколько позднее предполагаемого времени написания манускрипта.
Рукопись Войнича (Voynich Manuscript) - таинственная книга, написанная около 500 лет назад неизвестным автором, на неизвестном языке, с использованием неизвестного алфавита.
За всё время своей известности, рукопись Войнича пытались расшифровать, но без всякого успеха. Она стала Святым Граалем криптографии, но совсем не исключено, что рукопись есть лишь мистификация, бессвязный набор знаков.
Книга названа в честь американского книготорговца русского происхождения Вилфрида Войнича (мужа известной писательницы Этель Лилиан Войнич), который приобрёл её в 1912 году. Сейчас она хранится в Библиотеке редких книг Байнеке (Beinecke Rare Book And Manuscript Library) Йельского университета.
Описание
В книге около 240 страниц тонкого пергамента. На обложке нет никаких надписей или рисунков. Размеры страницы - 15 на 23 см, толщина книги - меньше 3 см. Пробелы в нумерации страниц (которая, видимо, моложе самой книги) указывают на то, что некоторые страницы были утеряны ко времени обретения книги Вилфридом Войничем. Текст написан птичьим пером, им же выполнены иллюстрации. Иллюстрации грубовато раскрашены цветными красками, возможно, уже после написания книги.Ботанический раздел содержит изображения растений. За исключением завершающей части книги, на всех страницах есть картинки. Судя по ним, в книге несколько разделов, разных по стилю и содержанию:
«Ботанический». На каждой странице находится изображение одного растения (иногда двух) и несколько абзацев текста - манера, обычная для книг европейских травников того времени. Некоторые части этих рисунков - увеличенные и более четкие копии набросков из «фармацевтического» раздела.
«Астрономический». Содержит круглые диаграммы, некоторые из них с луной, солнцем и звёздами, предположительно астрономического или астрологического содержания. Одна серия из 12 диаграмм изображает традиционные символы зодиакальных созвездий (две рыбы для Рыб, бык для Тельца, солдат с луком для Стрельца и т. д.). Каждый символ окружен ровно тридцатью миниатюрными женскими фигурами, большинство из которых обнажены, каждая из них держит надписанную звезду. Последние две страницы этого раздела (Водолей и Козерог, или, условно говоря, - Январь и Февраль) были утеряны, а Овен и Телец разделены на четыре парные диаграммы с пятнадцатью звездами в каждой. Некоторые из этих диаграмм расположены на вложенных страницах.
«Биологический». Плотный неразрывный текст, обтекающий изображения тел, главным образом обнаженных женщин, купающихся в прудах или протоках, соединенных скрупулёзно продуманным трубопроводом, некоторые «трубы» чётко принимают форму органов тела. У некоторых женщин на головах короны.
«Космологический». Другие круговые диаграммы, но непонятного смысла. Эта секция также имеет вложенные страницы. Одно из таких вложений размером в шесть страниц содержит некое подобие карты или диаграммы с шестью «островами», соединенными «дамбами», с замками и, возможно, вулканом.
«Фармацевтический». Множество подписанных рисунков частей растений с изображениями аптекарских сосудов на полях страниц. В этом разделе также есть несколько абзацев текста, возможно, с рецептами.
«Рецептный». Раздел состоит из коротких абзацев, разделённых цветкообразными (или звездообразными) пометками.
Страница из «Биологического» раздела
Текст опредёленно написан слева направо, со слегка «рваным» правым полем. Длинные секции разделены на параграфы, иногда с отметкой начала абзаца на левом поле. В рукописи нет обычной пунктуации. Почерк устойчив и чёток, как если бы алфавит был привычен писцу, и тот понимал, что? пишет.
Страница из «Биологического» раздела
Страница из «Биологического» раздела
В книге более 170 000 знаков, обычно отделённых друг от друга узкими пробелами. Большинство знаков написаны одним или двумя простыми движениями пера. Алфавитом из 20-30 букв рукописи можно написать весь текст. Исключение составляют несколько десятков особенных знаков, каждый из которых появляется в книге 1-2 раза.
Более широкие пробелы делят текст на примерно 35 тысяч «слов» различной длины. Похоже, что они подчиняются некоторым фонетическим или орфографическим правилам. Некоторые знаки должны появиться в каждом слове (как гласные в английском), некоторые знаки никогда не следуют за другими, некоторые могут удваиваться в слове (как два н в слове длинный), некоторые нет.
Статистический анализ текста выявил его структуру, характерную для естественных языков. Например, повторяемость слов соответствует закону Ципфа, а словарная энтропия (около десяти бит на слово) такая же, как у латинского и английского языка. Некоторые слова появляются только в отдельных разделах книги, или только на нескольких страницах; некоторые слова повторяются во всём тексте. Повторов очень мало среди примерно сотни подписей к иллюстрациям. В «Ботаническом» разделе первое слово каждой страницы встречается только на этой странице и, возможно, является названием растения.
С другой стороны, язык рукописи Войнича кое в чём весьма непохож на существующие европейские языки. Например, в книге почти нет слов длиной более десяти «букв» и почти нет одно- и двубуквенных слов. Внутри слова буквы распределены также своеобразно: некоторые знаки появляются только в начале слова, другие только в конце, а некоторые всегда в середине - расположение, присущее арабскому письму (ср. также варианты греческой буквы сигма), но не латинскому или кириллическому алфавиту.
Текст выглядит более монотонным (в математическом смысле) по сравнению с текстом на европейском языке. Есть отдельные примеры, когда одно и тоже слово повторяется три раза подряд. Слова, различающиеся лишь одной буквой, также встречаются необычно часто. Весь «лексикон» рукописи Войнича меньше, чем должен быть «нормальный» набор слов обычной книги.
История
Иллюстрации в «биологическом» разделе связаны сетью каналов.
Так как алфавит манускрипта не имеет визуальной схожести ни с одной известной системой письма и текст до сих пор не расшифрован, единственная «зацепка» для определения возраста книги и её происхождения - иллюстрации. В частности, - одежды и убранство женщин, а также пара за?мков на диаграммах. Все детали характерны для Европы периода между 1450 и 1520 годами, так что рукопись чаще всего датируется именно этим периодом. Это косвенно подтверждается и другими признаками.
Самым первым точно известным владельцем книги был Георг Бареш (Georg Baresch), алхимик, живший в Праге в начале XVII века. Бареш, по-видимому, был также озадачен тайной этой книги из его библиотеки. Узнав, что Атанасиус Кирхер (Athanasius Kircher), известный иезуитский учёный из Римской Коллегии (Collegio Romano), опубликовал коптский словарь и расшифровал (как тогда считалось) египетские иероглифы, он скопировал часть рукописи и послал этот образец Кирхеру в Рим (дважды), прося помочь расшифровать его. Письмо Бареша 1639 года Кирхеру, обнаруженное уже в наше время Рене Цандбергеном (Rene Zandbergen) - самое раннее известное упоминание о Рукописи.
Осталось невыясненным, ответил ли Кирхер на просьбу Бареша, но известно, что он хотел купить книгу, однако Бареш, вероятно, отказался её продать. После смерти Бареша книга перешла его другу - Иоганну Маркусу Марци (Johannes Marcus Marci), ректору Пражского университета. Марци предположительно отослал её Кирхеру, своему давнему другу. Его сопроводительное письмо 1666 года до сих пор прикреплено к Рукописи. Среди прочего, в письме утверждается, что её первоначально купил за 600 дукатов император Священной Римской империи Рудольф II, который считал книгу работой Роджера Бэкона.
Дальнейшие 200 лет судьбы Рукописи неизвестны, но наиболее вероятно, что она хранилась вместе с остальной перепиской Кирхера в библиотеке Римской коллегии (ныне Григорианский университет). Книга, вероятно, там и оставалась, пока войска Виктора Эммануила II не захватили город в 1870 году и не присоединили Папское государство к Итальянскому королевству. Новые итальянские власти решили конфисковать у Церкви большое количество имущества, в том числе и библиотеку. Согласно исследованиям Ксавьера Чеккальди (Xavier Ceccaldi) и других, перед этим множество книг из университетской библиотеки были спешно перенесены в отдельные библиотеки факультетов, имущество которых не конфисковывалось. Переписка Кирхера была среди этих книг, а также, очевидно, там была рукопись Войнича, так как до сих пор книга несет на себе экслибрис Петруса Бекса (Petrus Beckx), в то время главы иезуитского ордена и ректора университета.
Библиотека Бекса была перенесена на виллу Мондрагон во Фраскати (villa Borghese di Mondragone a Frascati) - большой дворец близ Рима, приобретённый обществом иезуитов в 1866.
В 1912 году Римская коллегия нуждалась в средствах и решила в строжайшей тайне продать часть своей собственности. Вилфрид Войнич приобрёл 30 рукописей, среди прочего и ту, которая сейчас носит его имя. В 1961 году, после смерти Войнича, книга была продана его вдовой Этель Лилиан Войнич (автором «Овода») другому книготорговцу Хэнсу Краусу (Hanse P. Kraus). Не найдя покупателя, в 1969 году Краус подарил манускрипт Йельскому Университету.
Догадки об авторстве
Множество людей подозреваются в авторстве манускрипта Войнича. Далее несколько распространённых догадок.
Роджер Бэкон
Сопроводительное письмо Марци Кирхеру 1665 года гласит, что, согласно словам его умершего друга Рафаэля Мнишовски (Raphael Mnishovsky), книга в своё время была приобретена Императором Рудольфом II (1552-1612) за 600 дукатов (несколько тысяч долларов на современные деньги). Согласно этому письму, Рудольф (или, возможно, Рафаэль) считал, что автор книги - знаменитый и разносторонне одарённый францисканский монах Роджер Бэкон (1214-1294).
Хотя Марци писал, что он «воздерживается от суждения» (suspending his judgement) относительно заявления Рудольфа II, но оно было воспринято достаточно серьезно Войничем, который скорее соглашался с ним. Его убежденность в этом сильно повлияла на большинство попыток дешифровки на протяжении последующих 80 лет. Однако исследователи, которые занимались манускриптом Войнича и знакомы с работами Бэконa, решительно отрицают такую возможность. Следует заметить также то, что Рафаэль умер в 1644 и сделка должна была произойти до отречения Рудольфа II в 1611 году - по крайней мере за 55 лет до письма Марци.
Джон Ди
Предположение о том, что Роджер Бэкон являлся автором книги, привело Войничa к выводу, что единственный человек, который мог продать манускрипт Рудольфy - это Джон Ди (John Dee), математик и астролог при дворе Королевы Елизаветы I (Elizabeth I), известной также тем, что она имела большую библиотеку рукописей Бэкона. Ди и его scrier (помощник-медиум, использующий для вызова духов хрустальный шар или другой отражающий предмет) Эдвард Келли связаны с Рудольфом II тем, что они несколько лет жили в Богемии, надеясь продать свои услуги императору. Однако Джон Ди дотошно вёл дневники и не упоминал продажу манускрипта Рудольфy, поэтому сделка эта кажется достаточно маловероятной. Так или иначе, если автор манускрипта не Роджер Бэкон, то и возможная связь истории манускрипта с Джоном Ди очень призрачна. С другой стороны, сам Ди мог написать книгу и распространить слухи о том, что это работа Бэкона, в надежде продать её.
Эдвард Келли
Компаньон Джона Ди в Праге, Эдвард Келли, был алхимиком-самоучкой, утверждавшим среди прочего, что может превратить медь в золото с помощью секретного порошка, обнаруженного им в могиле епископа в Уэльсе. Эдвард Келли также утверждал, что может вызывать ангелов с помощью магического кристалла и иметь с ними продолжительную беседу, что Джон Ди аккуратно отмечал в своем дневнике. Язык ангелов был назван енохским, от имени Еноха, библейского отца Мафусаила, который, согласно легенде, был взят в путешествие в рай ангелами, и позже написал книгу о том, что он там видел. Несколько человек (смотри ниже) предположили, что как Келли изобрёл енохский язык, чтобы одурачить Джона Ди, так же он мог сфабриковать и манускрипт Войнича, чтобы надуть императора (который платил Келли за его мнимые алхимические умения). Однако, как и в случае с Ди, если Роджер Бэкон не является автором манускрипта, связь Келли с этой книгой так же призрачна.
Вилфрид Войнич
Многие подозревают самого Войнича в том, что он сфабриковал манускрипт. Как торговец старинными книгами, он мог обладать необходимыми знаниями и умениями, а «потерянная книга» Бэкона могла иметь высокую стоимость. Однако, последние исследования письма Бареша Кирхеру позволяют отбросить эту гипотезу.
Якоб Хорчицки
Фотостатическая репродукция первой страницы манускрипта, сделанная Войничем в период времени до 1921 года, демонстрирует несколько расплывчатых пятен - стертых надписей или подписей. С помощью химии текст может быть прочитан как «Jacobj’a Tepenece». Это может быть Якоб Хорчицки (Jakub Horcicky of Tepenec), по латыни - Якобус Синапиус (Jacobus Sinapius) - специалист по травяной медицине, который был личным врачом Рудольфа II и смотрителем его ботанического сада. Войнич и многие другие исследователи заключили, что Якоб Хорчицки был владельцем манускрипта до Бареша, некоторые видели в этом подтверждение истории Рафаэля Мнишовски (см. выше). Другие предположили, что Якоб Хорчицки сам мог быть автором.
Однако надписи не соответствуют подписи Якоба Хорчицки, которая была найдена в документах, обнаруженных Яном Хуричем (Jan Hurich). Так что всё ещё возможно, что надпись на странице «f1r» была добавлена более поздним владельцем или библиотекарем и является всего лишь частным предположением об авторе книги.
Интересно также то, что в иезуитских исторических книгах, которые были доступны Атанасиусу Кирхеру, Хорчицки - человек с иезуитским образованием, который был единственным алхимиком и доктором при дворе Рудольфа II, имевшим полный доступ в
библиотеку.
Реагенты, примененные Войничем, так испортили пергамент, что след подписи сейчас едва виден. Таким образом, это ещё один подозрительный факт в пользу теории о том, что подпись была сфабрикована Войничем для усиления теории об авторстве Роджера Бэкона.
Иоганн Маркус Марци
Иоганн Маркус Марци встретился с Кирхером когда он возглавлял делегацию Пражского университета в Рим в 1638 году. После этого в течение 27 лет они обменивались письмами на различные научные темы. Поездка Марци была частью его продолжительной борьбы на стороне светской школы университета в поддержку их независимости от иезуитов, которые управляли соперничающим Колледжем св. Клементина в Праге (Clementinum college in Prague). Несмотря на эти усилия, два университета объединились в 1654 году под иезуитским контролем. Благодаря этому появились мнения о том, что политическая вражда с иезуитами заставила Марци подделать письма Бареша и, позже, манускрипт Войнича в попытке разоблачить и дискредитировать их «звезду» - Кирхера.
Личность и знания Марци были адекватными этой задаче, а Кирхер, этот «Доктор Я-знаю-всё», который, как известно сейчас, «прославился» очевидными ошибками, а не гениальными свершениями, был легкой целью. Действительно, письмо Георга Бареша имеет определённое сходство с шуткой, который востоковед Андреа Мюллер (Andreas Muller) однажды сыграл над Атанасиусом Кирхером. Мюллер сфабриковал бессмысленный манускрипт и послал его Кирхеру с пометкой о том, что манускрипт попал к нему из Египта. Он попросил у Кирхера перевод текста, и есть сведения, что Кирхер предоставил его немедленно.
Интересно заметить, что единственные подтверждения существования Георга Бареша - это три письма, посланные Кирхеру: одно послал сам Бареш в 1639 году, два других Марци (около года спустя). Также любопытно, что переписка между Марци и Атанасиусом Кирхером заканчивается в 1665 году, именно «сопроводительным письмом» манускрипта Войнича. Однако тайная неприязнь Марци к иезуитам - всего лишь гипотеза: правоверный католик, он сам учился на иезуита и незадолго до смерти в 1667 году был удостоен почетного членства в их ордене.
Рафаэль Мнишовски
Друг Марци, Рафаэль Мнишовски, который был предполагаемым источником истории о Роджере Бэконе, сам был криптографом (среди многих других занятий) и около 1618 года предположительно изобрел шифр, который считал невзламываемым. Это привело к появлению теории о том, что он был автором манускрипта Войнича, который понадобился для практической демонстрации вышеназванного шифра - и сделал бедного Бареша «подопытным кроликом». После того, как Кирхер опубликовал свою книгу о расшифровке коптского языка, Рафаэль Мнишовски, по этой теории, решил, что привести в замешательство хитроумным шифром Атанасиуса Кирхера было бы намного более лакомым трофеем, чем завести в тупик Бареша. Для этого он мог убедить Георга Бареша попросить помощи у иезуитов, то есть у Кирхера. Чтобы мотивировать Бареша это сделать, Рафаэль Мнишовски мог изобрести историю о таинственной зашифрованной книге Роджера Бэкона. Действительно, сомнения в истории Рафаэля в сопроводительном письме манускрипта Войнича могли означать, что Иоганн Маркус Марци заподозрил ложь. Однако нет явных доказательств этой теории.
Энтони Эскем
Доктор Леонелл Стронг (Dr. Leonell Strong), исследователь рака и криптограф-любитель, также пытался расшифровать манускрипт. Стронг считал, что разгадка манускрипта в «особенной двойной системе арифметических прогрессий многочисленных алфавитов». Стронг утверждал, что, согласно расшифрованному им тексту, манускрипт написан английским автором XVI века Энтони Эскемом (Anthony Ascham), работы которого включают книгу «Малый травник» (A Little Herbal), опубликованную в 1550 году. Хотя манускрипт Войнича и содержит разделы, похожие на травник, основной аргумент против этой теории тот, что неизвестно, где автор «Травника» мог бы приобрести такие литературные и криптографические знания.
Теории о содержании и предназначении
Общее впечатление, которое создают оставшиеся страницы манускрипта позволяют предположить, что он предназначался для того, чтобы служить фармакопеей или отдельными темами книги средневековой или более ранней медицины. Однако, сбивающие с толку детали иллюстраций питают множество теорий о происхождении книги, содержании её текста и цели, для которой она была написана. Далее несколько таких теорий:
Гербалистика
С большой долей уверенности можно сказать, что первая часть книги посвящена травам, но попытки сравнить их с реальными образцами трав и со стилизованными рисунками трав того времени в целом провалились. Только пара растений, анютины глазки и папоротник адиантум могут быть определены достаточно точно. Те рисунки из «ботанического» раздела, которые соответствуют наброскам из «фармацевтического» раздела, производят впечатление их точных копий, но с отсутствующими частями, которые дополнены неправдоподобными деталями. Действительно, многие растения кажутся составными: корни одних экземпляров сцеплены с листьями от других и с цветами от третьих.
Подсолнечники
Брамбо (Brumbaugh) считал, что одна из иллюстраций изображает подсолнечник Нового Света. Если бы это было так, это могло помочь определить время написания манускрипта и открыть интригующие обстоятельства его происхождения. Однако сходство очень незначительное, особенно если сравнивать рисунок с настоящими дикими образцами, а так как его масштаб не определён, то изображенное растение может быть другим членом этого семейства, которое включает одуванчик, ромашку и другие виды по всему миру.
Алхимия
Водоёмы и каналы в «биологическом» разделе могут означать связь с алхимией, что могло бы иметь значение, если бы книга содержала инструкции по приготовлению медицинских эликсиров и смесей. Однако, для алхимических книг того времени характерен графический язык, где процессы, материалы и компоненты изображались в виде особых картинок (орёл, лягушка, человек в могиле, пара в постели и т. д.) или стандартных текстовых символов (круг с крестом и т. д.). Ни один из них не может быть убедительно идентифицирован в манускрипте Войнича.
Алхимическая гербалистика
Серджио Торезелла (Sergio Toresella), эксперт по палеоботанике, отмечал, что манускрипт мог быть алхимической гербалистикой, которая на самом деле не имела ничего общего с алхимией, но была фальшивой книгой травника с выдуманными картинками, которую лекарь-шарлатан мог носить с собой, чтобы производить впечатление на клиентов. Предположительно, была небольшая загородная фабрика по производству таких книг где-то в северной Италии, как раз во времена предположительного написания манускрипта. Однако такие книги значительно отличаются от манускрипта Войнича и стилем и форматом, кроме того, все они были написаны на обычном языке.
Астрологическая ботаника
Астрологические исследования часто играли заметную роль при сборе трав, кровопускании и других медицинских процедурах, которые проводились в благоприятные числа, расписанные в астрологических книгах (например, книги Николаса Калпепера (Nicholas Culpeper)). Однако, за исключением обычных зодиакальных символов и одной диаграммы, возможно изображающей классические планеты, никто пока не смог интерпретировать иллюстрации в рамках известных астрологических традиций (европейских или любых других).
Это трехстраничное вложение из манускрипта включает схему, предположительно астрономическую.
Микроскопы и телескопы
Круговой чертёж в «астрономическом» разделе изображает объект неправильной формы с четырьмя изогнутыми секторами, который некоторые интерпретируют как отображение галактики, которое могло быть получено только с помощью телескопа. Другое изображение было интерпретировано как клетка живого организма, наблюдаемая через микроскоп. Это позволяло предположить, что время происхождения манускрипта не средневековье, а более поздний период. Однако, сходство достаточно сомнительное, так как при ближайшем рассмотрении, центральная часть «галактики» больше похожа на бассейн.
Несколько авторов
Прескотт Кариер (Prescott Currier), криптоаналитик Военно-морских сил США, который работал с манускриптом в 1970-х гг., обнаружил, что страницы «ботанического» раздела манускрипта могут быть поделены на два типа, А и В, с характерными статистическими свойствами и, по всей видимости, разными почерками. Он заключил, что манускрипт может быть работой двух или нескольких авторов, которые использовали разные диалекты или традиции орфографии, но которые разделяли одну и ту же систему письма. Однако, последние исследования поставили под сомнение эти выводы. Эксперт по почеркам, который исследовал манускрипт, выявил только одну руку во всей книге. Также, после внимательного рассмотрения всех разделов, можно увидеть постепенный переход между типом А и В. Поэтому, наблюдения Прескотта могут быть результатом того, что время написания «ботанического» раздела разделено между двумя достаточно долгими периодами.
Теории о языке манускрипта
Множество теорий было выдвинуто по поводу языка используемого манускриптом. Далее несколько из них:
Буквенный шифр
Согласно этой теории, манускрипт Войнича содержит осмысленный текст на каком-то европейском языке, который был намеренно переведен в нечитаемый вид отображением его в алфавите манускрипта с помощью какого-то кодирования - алгоритма, который оперировал отдельными буквами.
Это было рабочей гипотезой для большинства попыток расшифровки на протяжении XX века, в том числе для неофициальной группы криптоаналитиков Управления национальной безопасности США (National Security Agency, NSA) под руководством Уильяма Фридмена (William F. Friedman) в ранние 1950-е гг. Простейшие шифры, основанные на замене символов, могут быть исключены, так как их очень просто взломать. Поэтому усилия дешифровальщиков были направлены на полиалфавитные шифры, изобретенные Альберти в 1460-х гг. Этот класс включает известный шифр Виженера (Vigenere cipher), который мог быть усилен использованием несуществующих и/или аналогичных символов, перестановкой букв, ложными пробелами между словами и т. д. Некоторые исследователи предполагают, что гласные буквы были удалены перед кодированием. Было несколько заявлений о дешифровке на основании этих предположений, но они не получили широкого признания. В первую очередь потому, что предложенные алгоритмы расшифровки были основаны на стольких догадках, что с их помощью можно было бы извлечь осмысленную информацию из любой случайной последовательности символов.
Основной аргумент в пользу этой теории заключается в том, что использование странных символов европейским автором едва ли можно объяснить иначе, чем попыткой скрыть информацию. Действительно, Роджер Бэкон разбирался в шифрах, а предположительный период создания манускрипта приблизительно совпадает с рождением криптографии как систематизированной науки. Против этой теории выступает наблюдение о том, что использование полиалфавитного шифра должно было уничтожить «естественные» статистические свойства, которые наблюдаются в тексте манускрипта Войнича, такие как закон Ципфа. Также, хотя полиалфавитный шифр и был изобретён примерно в 1467 году, его разновидности стали популярны только в XVI веке, что несколько позднее предполагаемого времени написания манускрипта.