Стандарты
Этот пост в целом - всплеск эмоций не по теме блога, но я бы не поместил его здесь (для этого есть личный блог), если бы неожиданный даже для меня вывод, изложенный в конце.
* * *
…Конечно, перегиб точно так же плох, как и недогиб. Дурак молиться не пойдет, но если его заставить, то он лоб расшибет. Нужна золотая середина.
Рис. Петра Саруханова («Новая газета»)
Это я о том, что движение языковых новаторов, организованное Михаилом Эпштейном, подвело очередные языковые достижения уходящего года - «Слова года». Обзор достижений приводит Андрей Архангельский в статье «Огосударствление дуры» («Новая газета», № 142 от 18.12.2013). Я немало посмеялся, например, над такими лауреатами и номинантами: «хотели как лучше, а получилось навсегда», «нарушать общественные неприличия», «Навальный, садись, пять», «депутаты и депутаны», «настоящие киприоты России», «лайкбище», «интеллигены».
Но вот что я читаю в этой статье:…И даже называя что-либо по имени, язык умудряется уйти от ответственности, отозвать субъектность… Эта безличность вообще характерна для номинации «Антиязык»: не люди, а некая «национальность»; не преступник, а «преступность». Коррупция, воровство - все болевые точки указывают как бы на внечеловеческое происхождение этих понятий. Некая «митинговая активность», которую желательно не допустить («недопущение митинговой активности» - номинация «Антиязык»). Некое лечение, у которого должны быть стандарты («стандарты лечения» - «Антиязык»). Наконец, некое абстрактное «повешение» («повешение без признаков насилия» - формулировка в связи с загадочными обстоятельствами смерти Бориса Березовского). Лечение, активность, преступность и повешение случаются сами по себе, язык как бы снимает ответственность с говорящего.
Получается, что наше гуманитарное сообщество оскорблено выражением «стандарты лечения». В сообществе, видимо, считают, что с каждым прыщом, не говоря уж о серьёзных болезнях, они попадут к профессору Преображенскому, причем после того, как диагноз им поставит доктор Хаус. Лично. Ну, может, они и имеют такую возможность - попадать к преображенским и хаусам. Но мы - а таких большинство - попадаем к эскулапам, которые гораздо более попроще; а кто-то из них и просто коновал, заблудившийся в тумане… Уровень медобслуживания заметно падает даже с пересечением МКАДа - в каких-нибудь Мытищах. Хотя бы из-за меньшего финансирования. Что тут говорить о дальних территориях? Вот, например, факты из статьи в «Новой газете», подытоживающей последний год работы краснодарских медиков коновалов (никто из них никакой ответственности не понес):Девятимесячный Ваня Заброцкий умер от сепсиса, развившегося после операции в связи с непроходимостью мочеточника. Когда у мальчика посинели губы, лечащий врач посоветовал надеть малышу носки. (Краевая детская больница)
Трехлетний Саша Казанцев умер после несложной и успешной операции под общим наркозом. То, что малыш долго не приходит в себя и хрипит, врачей не насторожило. А потом было поздно. (Краевая детская больница)
Трехлетний Сережа Сазонов умер от обильного кровотечения, начавшегося при удалении миндалин. Конкретные причины кровотечения кубанский минздрав скрывает до сих пор. (Краевая детская больница)
Шестиклассник Виталий Пасечный получил перелом височной кости, но его не стал осматривать ни нейрохирург, ни окулист. Мальчик несколько часов оставался без врачебной помощи… и умер. (Славянск-на-Кубани)
Новорожденному Вите Панасенко сделали прививку толстым шприцем. Когда распухла рука, ее вскрыли, и малыш без присмотра медперсонала истек кровью и умер. (Славянск-на-Кубани)
У Оксаны Евдощенко родился мертвый ребенок, задохнувшийся от обмотавшейся вокруг шеи пуповины. Медики не обеспечили контроль за пульсом, хотя плод почти перестал шевелиться за два дня до смерти; не было сделано кесарево сечение для спасения ребенка. Мало того, потом мать еще и обманули, сказав, что оно было похоронено за счет государства. Мать не смогла найти могилу. Специалисты делают вывод, что тело было захоронено как останки, хотя по закону при сроке беременности свыше 154 дней мертворожденный ребенок считается человеком. (Краснодарский роддом № 1)
Халатность? Да. Жестокосердие? Да, конечно, хотя у медиков оно профессионально повышено. Обычный бытовой сволочизм? Естественно - таков нынешний вектор развития общественной морали. Но ведь надо учитывать и просто непрофессионализм медиков. Если у нас депутаты в ряд списывают диссертации, то медики чтó - после вуза все предметы знают назубок? А ведь кроме учебы еще и опыт нужен. В США молодого врача допускают к самостоятельной практике где-то на 4 года позднее, чем нашего (через 11-16 лет обучения у них против 7-9 лет у нас). Умение ставить диагноз нарабатывается годами при том, что у нас далеко не все врачи - докторы Хаусы. Но помимо качества образования и опыта работы есть еще ответственность врача. Вернее, у нас ее нет. Помер ребенок - и ладно, новых нарожают… Да и как привлечь к ответственности врача, если в отсутствие стандартов лечения любой врач имеет скачуху: мол, я всё делал правильно, а где написано, что надо не так? Есть резонансные, вопиющие случаи, но гораздо больше тихих, незаметных врачебных ошибок. И многие из нас помрут именно от них…
В целом я, конечно, восхищаюсь тяжелым трудом наших медиков, которые получают мало, но работают в основном добросовестно. В конце концов, не было бы их, наших медиков, - где бы мы все были? Но хороший человек - это не профессия. Те, которые пеньки, обязаны работать хотя бы по стандартам, настолько простым и понятным стандартам, чтобы свести к минимуму вред от их непрофессионализма и прочих субъективных факторов. Они должны расписаться под стандартами и отвечать за их соблюдение, как водитель на дороге отвечает за соблюдение ПДД. Одной клятвы Гиппократа недостаточно. И вьюнош не становится бойцом, расписавшись под присягой на девятый день после призыва, и нравственность не повышается словами, оттарабаренными по бумажке. Да, кажется, и саму клятву Гиппократа уже отменили в российских вузах. Осталось отменить и воинскую присягу…
О стандартах лечения пишет, например, в недавно изданной книге «Как жить дольше 50 лет» кардиолог Александр Мясников, работавший в заграницах:«Конечно, огромные успехи американцев в борьбе с заболеваниями стали возможны благодаря стандартизации лечения. А мы только начинаем понимать, что лечение по стандарту - это, собственно, единственно правильный подход.
…Я приехал в Америку опытным кардиологом, а там переучивался на врача общей практики. Но кардиология всегда была мне близка. И меня немножко коробило, как американцы понимают свою работу и как они учили меня. «Александр, - говорили они, - забудь обо всех изысканиях и возьми как данность: есть четыре препарата, которые положено иметь любому сердечнику». То есть, если диагноз - "ишемическая болезнь сердца, сопровождающаяся редкими приступами стенокардии", то всем таким больным, без разбора, назначаем бета-блокаторы, статины, понижающие холестерин, аспирин, АПФ-ингибиторы. Все! И выписываем всем поголовно». «А если кому-то не поможет?» - недоверчиво спрашивал я. «А кому не поможет, ты можешь добавлять понемногу один-два дополнительных препарата. Но это уже на твое усмотрение и по необходимости», - ответили мне американские коллеги. Они уверены в своей правоте, потому что за ними стоят реальные результаты. А мы своих больных лечим плохо, и поэтому у нас средняя продолжительность жизни - 55 лет. Это ненормально! А они со своими стандартами и, как нам казалось вначале, бездушным отношением к пациенту лечат болезнь хорошо, поэтому у них средний возраст - восемьдесят.
Вновь повторю: любые споры о том, что наша медицина правильная, а их нет, разбиваются о факты. Да, американские врачи суховаты, они никогда не пожалеют пациента так, как это сделает наш врач. Они никогда не уделят больному более пятнадцати минут времени, если только это не вызвано жестокой необходимостью. Они всегда говорят пациенту правду, никогда не будут жалеть и обманывать, так как не видят в этом смысла. Они будут разговаривать очень жестко и, возможно, не станут отвечать на дополнительные вопросы, если сочтут, что все уже сказано.»
Для примера, вот что значат американские терапевтические стандарты для гипертоников:«Главными убийцами людей до сих пор остаются сердечно-сосудистые заболевания: инфаркты, гипертонии… Американцы достаточно быстро сообразили, что делать. Например, повышенное артериальное давление является одним из важнейших факторов риска для развития ишемической болезни сердца и, как следствие, инфаркта. Так американцы всем больным с гипертонией стали давать мочегонные препараты. Всем, независимо от того, какая у кого гипертония. Они не разбирались, Вася он или Петя, толстый или худой, пожилой или молодой - всем мочегонные.
Интересно, что у 60% пациентов давление нормализовалось, а у 40% - нет. При повторных визитах к врачу второй категории больных добавляли бета-блокаторы. Опять же, поголовно всем. Через какое-то время они вновь приходили на прием, и выяснялось, что некорригированная гипертония имеется у 20% пациентов. Им добавлялись вазодилататоры. В итоге у 95% давление стабилизировалось, но для этого они должны были принимать все предписанные алгоритмом таблетки.
Унифицированное лечение привело к тому, что на Западе гипертония перестала иметь характер эпидемии и, как следствие, пошла вниз кривая сердечно-сосудистых заболеваний, инфарктов и смертей. Это просто один из примеров пользы от стандартизованной терапии. Сегодня, конечно, для нашего врача это звучит диковато.»
Стандарты лечения - именно лечения! - нужны, обязательны, прогрессивны, особенно при массовом бесплатном здравоохранении и особенно в нашей дремучей стране. Индивидуальный подход хорош, но это уже потом, за деньги.
В первые же дни в армии новобранца начинают учить уставам. И первая фраза, которую он слышит: «Каждое слово в уставе написано кровью солдат». Точно так же и каждое слово в стандартах лечения написано смертью пациентов.
* * *
Кстати, недавно окказионально удосужился перевести выражение «Что-то пошло не так» на английский язык. У меня получилось как-то так: «Something has gone somewhat wrong». Как-то не так?
Вот у нас и с языком всё идет как-то не так, и с медициной, и в мозгах просвещенных гуманитариев тоже что-то идет не так…
* * *
Стандарты - это всегда хорошо, даже стандарты в образовании - хорошо. Стандарты - плохо, если извращается практика их применения или если они просто тупые. Хотя даже в европейскиих стандартах о квадратности помидоров и о фруктообразности моркови есть свой прагматический смысл.
Я же задумался над тем, что должны быть и стандарты продажи спортивного питания. А то порой услышишь от продавцов такие перлы, что хочется схватиться за пистолет. Мы ведь работаем не молча - рекомендуем, а значит, несем долю ответственности за эффективность истраченных денег и где-то даже за здоровье покупателя.
В принципе, с точки зрения базового общения с клиентом, спортивное питание довольно легко делится на группы с достаточно устоявшимися рекомендациями по приему и дозировкам. Покупатели тоже задают вопросы однообразные (начиная с одиозного «Что тут у вас на массу?»), которые легко свести в недлинный список. По идее, нужно написать стандартные рекомендации по назначению и приему стандартных продуктов спортпита (не углубляясь в дебри) и стандартные ответы на полсотни самых распространенных вопросов. После этого всем будет легче: и продавцам, и покупателям. Возможно, такого рода методички существуют в отдельных фитнес-клубах.
Речь не идет о курсе спортивного питания - такой курс существует сам по себе, - а именно о натаскивании продавцов на автоматический ответ на стандартный вопрос. Мы сначала должны обеспечить покупателя стандартным набором информации. А уже потом, факультативно, можно углубиться в рассуждения и анекдоты.
Кто бы взялся…
* * *
…Конечно, перегиб точно так же плох, как и недогиб. Дурак молиться не пойдет, но если его заставить, то он лоб расшибет. Нужна золотая середина.
Рис. Петра Саруханова («Новая газета»)
Это я о том, что движение языковых новаторов, организованное Михаилом Эпштейном, подвело очередные языковые достижения уходящего года - «Слова года». Обзор достижений приводит Андрей Архангельский в статье «Огосударствление дуры» («Новая газета», № 142 от 18.12.2013). Я немало посмеялся, например, над такими лауреатами и номинантами: «хотели как лучше, а получилось навсегда», «нарушать общественные неприличия», «Навальный, садись, пять», «депутаты и депутаны», «настоящие киприоты России», «лайкбище», «интеллигены».
Но вот что я читаю в этой статье:…И даже называя что-либо по имени, язык умудряется уйти от ответственности, отозвать субъектность… Эта безличность вообще характерна для номинации «Антиязык»: не люди, а некая «национальность»; не преступник, а «преступность». Коррупция, воровство - все болевые точки указывают как бы на внечеловеческое происхождение этих понятий. Некая «митинговая активность», которую желательно не допустить («недопущение митинговой активности» - номинация «Антиязык»). Некое лечение, у которого должны быть стандарты («стандарты лечения» - «Антиязык»). Наконец, некое абстрактное «повешение» («повешение без признаков насилия» - формулировка в связи с загадочными обстоятельствами смерти Бориса Березовского). Лечение, активность, преступность и повешение случаются сами по себе, язык как бы снимает ответственность с говорящего.
Получается, что наше гуманитарное сообщество оскорблено выражением «стандарты лечения». В сообществе, видимо, считают, что с каждым прыщом, не говоря уж о серьёзных болезнях, они попадут к профессору Преображенскому, причем после того, как диагноз им поставит доктор Хаус. Лично. Ну, может, они и имеют такую возможность - попадать к преображенским и хаусам. Но мы - а таких большинство - попадаем к эскулапам, которые гораздо более попроще; а кто-то из них и просто коновал, заблудившийся в тумане… Уровень медобслуживания заметно падает даже с пересечением МКАДа - в каких-нибудь Мытищах. Хотя бы из-за меньшего финансирования. Что тут говорить о дальних территориях? Вот, например, факты из статьи в «Новой газете», подытоживающей последний год работы краснодарских медиков коновалов (никто из них никакой ответственности не понес):Девятимесячный Ваня Заброцкий умер от сепсиса, развившегося после операции в связи с непроходимостью мочеточника. Когда у мальчика посинели губы, лечащий врач посоветовал надеть малышу носки. (Краевая детская больница)
Трехлетний Саша Казанцев умер после несложной и успешной операции под общим наркозом. То, что малыш долго не приходит в себя и хрипит, врачей не насторожило. А потом было поздно. (Краевая детская больница)
Трехлетний Сережа Сазонов умер от обильного кровотечения, начавшегося при удалении миндалин. Конкретные причины кровотечения кубанский минздрав скрывает до сих пор. (Краевая детская больница)
Шестиклассник Виталий Пасечный получил перелом височной кости, но его не стал осматривать ни нейрохирург, ни окулист. Мальчик несколько часов оставался без врачебной помощи… и умер. (Славянск-на-Кубани)
Новорожденному Вите Панасенко сделали прививку толстым шприцем. Когда распухла рука, ее вскрыли, и малыш без присмотра медперсонала истек кровью и умер. (Славянск-на-Кубани)
У Оксаны Евдощенко родился мертвый ребенок, задохнувшийся от обмотавшейся вокруг шеи пуповины. Медики не обеспечили контроль за пульсом, хотя плод почти перестал шевелиться за два дня до смерти; не было сделано кесарево сечение для спасения ребенка. Мало того, потом мать еще и обманули, сказав, что оно было похоронено за счет государства. Мать не смогла найти могилу. Специалисты делают вывод, что тело было захоронено как останки, хотя по закону при сроке беременности свыше 154 дней мертворожденный ребенок считается человеком. (Краснодарский роддом № 1)
Халатность? Да. Жестокосердие? Да, конечно, хотя у медиков оно профессионально повышено. Обычный бытовой сволочизм? Естественно - таков нынешний вектор развития общественной морали. Но ведь надо учитывать и просто непрофессионализм медиков. Если у нас депутаты в ряд списывают диссертации, то медики чтó - после вуза все предметы знают назубок? А ведь кроме учебы еще и опыт нужен. В США молодого врача допускают к самостоятельной практике где-то на 4 года позднее, чем нашего (через 11-16 лет обучения у них против 7-9 лет у нас). Умение ставить диагноз нарабатывается годами при том, что у нас далеко не все врачи - докторы Хаусы. Но помимо качества образования и опыта работы есть еще ответственность врача. Вернее, у нас ее нет. Помер ребенок - и ладно, новых нарожают… Да и как привлечь к ответственности врача, если в отсутствие стандартов лечения любой врач имеет скачуху: мол, я всё делал правильно, а где написано, что надо не так? Есть резонансные, вопиющие случаи, но гораздо больше тихих, незаметных врачебных ошибок. И многие из нас помрут именно от них…
В целом я, конечно, восхищаюсь тяжелым трудом наших медиков, которые получают мало, но работают в основном добросовестно. В конце концов, не было бы их, наших медиков, - где бы мы все были? Но хороший человек - это не профессия. Те, которые пеньки, обязаны работать хотя бы по стандартам, настолько простым и понятным стандартам, чтобы свести к минимуму вред от их непрофессионализма и прочих субъективных факторов. Они должны расписаться под стандартами и отвечать за их соблюдение, как водитель на дороге отвечает за соблюдение ПДД. Одной клятвы Гиппократа недостаточно. И вьюнош не становится бойцом, расписавшись под присягой на девятый день после призыва, и нравственность не повышается словами, оттарабаренными по бумажке. Да, кажется, и саму клятву Гиппократа уже отменили в российских вузах. Осталось отменить и воинскую присягу…
О стандартах лечения пишет, например, в недавно изданной книге «Как жить дольше 50 лет» кардиолог Александр Мясников, работавший в заграницах:«Конечно, огромные успехи американцев в борьбе с заболеваниями стали возможны благодаря стандартизации лечения. А мы только начинаем понимать, что лечение по стандарту - это, собственно, единственно правильный подход.
…Я приехал в Америку опытным кардиологом, а там переучивался на врача общей практики. Но кардиология всегда была мне близка. И меня немножко коробило, как американцы понимают свою работу и как они учили меня. «Александр, - говорили они, - забудь обо всех изысканиях и возьми как данность: есть четыре препарата, которые положено иметь любому сердечнику». То есть, если диагноз - "ишемическая болезнь сердца, сопровождающаяся редкими приступами стенокардии", то всем таким больным, без разбора, назначаем бета-блокаторы, статины, понижающие холестерин, аспирин, АПФ-ингибиторы. Все! И выписываем всем поголовно». «А если кому-то не поможет?» - недоверчиво спрашивал я. «А кому не поможет, ты можешь добавлять понемногу один-два дополнительных препарата. Но это уже на твое усмотрение и по необходимости», - ответили мне американские коллеги. Они уверены в своей правоте, потому что за ними стоят реальные результаты. А мы своих больных лечим плохо, и поэтому у нас средняя продолжительность жизни - 55 лет. Это ненормально! А они со своими стандартами и, как нам казалось вначале, бездушным отношением к пациенту лечат болезнь хорошо, поэтому у них средний возраст - восемьдесят.
Вновь повторю: любые споры о том, что наша медицина правильная, а их нет, разбиваются о факты. Да, американские врачи суховаты, они никогда не пожалеют пациента так, как это сделает наш врач. Они никогда не уделят больному более пятнадцати минут времени, если только это не вызвано жестокой необходимостью. Они всегда говорят пациенту правду, никогда не будут жалеть и обманывать, так как не видят в этом смысла. Они будут разговаривать очень жестко и, возможно, не станут отвечать на дополнительные вопросы, если сочтут, что все уже сказано.»
Для примера, вот что значат американские терапевтические стандарты для гипертоников:«Главными убийцами людей до сих пор остаются сердечно-сосудистые заболевания: инфаркты, гипертонии… Американцы достаточно быстро сообразили, что делать. Например, повышенное артериальное давление является одним из важнейших факторов риска для развития ишемической болезни сердца и, как следствие, инфаркта. Так американцы всем больным с гипертонией стали давать мочегонные препараты. Всем, независимо от того, какая у кого гипертония. Они не разбирались, Вася он или Петя, толстый или худой, пожилой или молодой - всем мочегонные.
Интересно, что у 60% пациентов давление нормализовалось, а у 40% - нет. При повторных визитах к врачу второй категории больных добавляли бета-блокаторы. Опять же, поголовно всем. Через какое-то время они вновь приходили на прием, и выяснялось, что некорригированная гипертония имеется у 20% пациентов. Им добавлялись вазодилататоры. В итоге у 95% давление стабилизировалось, но для этого они должны были принимать все предписанные алгоритмом таблетки.
Унифицированное лечение привело к тому, что на Западе гипертония перестала иметь характер эпидемии и, как следствие, пошла вниз кривая сердечно-сосудистых заболеваний, инфарктов и смертей. Это просто один из примеров пользы от стандартизованной терапии. Сегодня, конечно, для нашего врача это звучит диковато.»
Стандарты лечения - именно лечения! - нужны, обязательны, прогрессивны, особенно при массовом бесплатном здравоохранении и особенно в нашей дремучей стране. Индивидуальный подход хорош, но это уже потом, за деньги.
В первые же дни в армии новобранца начинают учить уставам. И первая фраза, которую он слышит: «Каждое слово в уставе написано кровью солдат». Точно так же и каждое слово в стандартах лечения написано смертью пациентов.
* * *
Кстати, недавно окказионально удосужился перевести выражение «Что-то пошло не так» на английский язык. У меня получилось как-то так: «Something has gone somewhat wrong». Как-то не так?
Вот у нас и с языком всё идет как-то не так, и с медициной, и в мозгах просвещенных гуманитариев тоже что-то идет не так…
* * *
Стандарты - это всегда хорошо, даже стандарты в образовании - хорошо. Стандарты - плохо, если извращается практика их применения или если они просто тупые. Хотя даже в европейскиих стандартах о квадратности помидоров и о фруктообразности моркови есть свой прагматический смысл.
Я же задумался над тем, что должны быть и стандарты продажи спортивного питания. А то порой услышишь от продавцов такие перлы, что хочется схватиться за пистолет. Мы ведь работаем не молча - рекомендуем, а значит, несем долю ответственности за эффективность истраченных денег и где-то даже за здоровье покупателя.
В принципе, с точки зрения базового общения с клиентом, спортивное питание довольно легко делится на группы с достаточно устоявшимися рекомендациями по приему и дозировкам. Покупатели тоже задают вопросы однообразные (начиная с одиозного «Что тут у вас на массу?»), которые легко свести в недлинный список. По идее, нужно написать стандартные рекомендации по назначению и приему стандартных продуктов спортпита (не углубляясь в дебри) и стандартные ответы на полсотни самых распространенных вопросов. После этого всем будет легче: и продавцам, и покупателям. Возможно, такого рода методички существуют в отдельных фитнес-клубах.
Речь не идет о курсе спортивного питания - такой курс существует сам по себе, - а именно о натаскивании продавцов на автоматический ответ на стандартный вопрос. Мы сначала должны обеспечить покупателя стандартным набором информации. А уже потом, факультативно, можно углубиться в рассуждения и анекдоты.
Кто бы взялся…