Крейцерова соната.
А "Крейцерова соната" всё-таки прекрасная вещь. Всем советую.
Слушаю сейчас скрипочку "Крейцеровой сонаты" Бетховина.
У Толстого плохо с литературной формой. Вот как он пишет:
На середине дороги сверх того случилось
событие, задержавшее меня в дороге и еще больше развлекшее меня: тарантас
сломался, и надо было чинить его. Поломка эта имела большое значение тем,
что она сделала то, что я приехал в Москву не в пять .часов, как я
рассчитывал, а в двенадцать часов и домой - в первом часу, так как я не
попал на курьерский, а должен был уже ехать на пассажирском.
И ещё:
Всякую секунду я знал, что я делаю. Не могу сказать, чтобы я
знал вперед, что я буду делать, но в ту секунду, как я делал, даже, кажется,
несколько вперед, я знал, что я делаю, как будто для того, чтоб возможно
было раскаяться, чтоб я мог себе сказать, что я мог остановиться.
То есть писать Толстой откровенно не умеет.
Но при этом "Крейцерова соната" произвела на меня сильное впечатление. И захотелось прочитать другие книги Толстого.
Я продолжаю считать, что Толстой есть попсовый (за что его ценит весь мир) и Толстой настоящий (за что он ценил сам себя). Попсового Толстого читать желания нет. "Анну Каренину" я читал и пока перечитывать не тянет. "Войну и мир" после школы взять желания так и не возникло.
Видимо по совету камрада open_sincere надо брать публицистику: "Исповедь" и В чём моя вера?.
Достоевского, с его миром душевнобольных пиздострадальцев, пока перечитывать не тянет.
Хотя мысли мои иногда возвращаются к Ивану Карамазову - моему любимому герою у Фёдора Михалыча.
Любопытно, что у Толстого в сабже тоже душевнобольной, но читать не так противно.
Это была мода в литературе того времени - писать строго про на всю голову ебанутых?
Ницше "Так говорил Заратустра" мне наскучил. В руки попалась новая книга Пелевина (кстати, я её только начал читать, но по-моему она классная, Виктор Олегович прочитал мою рецензию на SNUFF и исправился) и я временно отложил Ницше, а теперь и возвращаться не хочется.
По-моему в то время никто не осмеливался высказать что-то вроде Иному ты должен подать не руку, а только лапу - и я хочу, чтобы у твоей лапы были когти1 и потому Ницше стал таким потрясением для человечества. После двух мировых войн это всё как-то уже не звучит.
ЗЫ: А ещё мне очень понравилась мысль, что Толстой написал сабж, чтобы не убить свою жену!)
1: Manchem Menschen darfst du nicht die Hand geben, sondern nur die Tatze: und ich will, daß deine Tatze auch Krallen habe.
Слушаю сейчас скрипочку "Крейцеровой сонаты" Бетховина.
У Толстого плохо с литературной формой. Вот как он пишет:
На середине дороги сверх того случилось
событие, задержавшее меня в дороге и еще больше развлекшее меня: тарантас
сломался, и надо было чинить его. Поломка эта имела большое значение тем,
что она сделала то, что я приехал в Москву не в пять .часов, как я
рассчитывал, а в двенадцать часов и домой - в первом часу, так как я не
попал на курьерский, а должен был уже ехать на пассажирском.
И ещё:
Всякую секунду я знал, что я делаю. Не могу сказать, чтобы я
знал вперед, что я буду делать, но в ту секунду, как я делал, даже, кажется,
несколько вперед, я знал, что я делаю, как будто для того, чтоб возможно
было раскаяться, чтоб я мог себе сказать, что я мог остановиться.
То есть писать Толстой откровенно не умеет.
Но при этом "Крейцерова соната" произвела на меня сильное впечатление. И захотелось прочитать другие книги Толстого.
Я продолжаю считать, что Толстой есть попсовый (за что его ценит весь мир) и Толстой настоящий (за что он ценил сам себя). Попсового Толстого читать желания нет. "Анну Каренину" я читал и пока перечитывать не тянет. "Войну и мир" после школы взять желания так и не возникло.
Видимо по совету камрада open_sincere надо брать публицистику: "Исповедь" и В чём моя вера?.
Достоевского, с его миром душевнобольных пиздострадальцев, пока перечитывать не тянет.
Хотя мысли мои иногда возвращаются к Ивану Карамазову - моему любимому герою у Фёдора Михалыча.
Любопытно, что у Толстого в сабже тоже душевнобольной, но читать не так противно.
Это была мода в литературе того времени - писать строго про на всю голову ебанутых?
Ницше "Так говорил Заратустра" мне наскучил. В руки попалась новая книга Пелевина (кстати, я её только начал читать, но по-моему она классная, Виктор Олегович прочитал мою рецензию на SNUFF и исправился) и я временно отложил Ницше, а теперь и возвращаться не хочется.
По-моему в то время никто не осмеливался высказать что-то вроде Иному ты должен подать не руку, а только лапу - и я хочу, чтобы у твоей лапы были когти1 и потому Ницше стал таким потрясением для человечества. После двух мировых войн это всё как-то уже не звучит.
ЗЫ: А ещё мне очень понравилась мысль, что Толстой написал сабж, чтобы не убить свою жену!)
1: Manchem Menschen darfst du nicht die Hand geben, sondern nur die Tatze: und ich will, daß deine Tatze auch Krallen habe.