Зарубежной музыки псто
Год стоял, наверно, восемьдесят пятый. Может, восемьдесят шестой. Горби решил начать перестройку со зрелищ и аккуратно показал нам по ЦТ заграничных исполнителей. Раньше все заграничные исполнители были исключительно итальянцами. Всегда немного обескураживала такая дружба Советской России с Италией. Днем в "Международной панораме" мы клеймим итальянцев фашистами, а вечерами глядим "Сонремо". Почему не союзники-американцы? Почему Тото Кутуньо, а не старина Фогерти? А Горби, он подарил нам хоть и не Криденс, но Статус Кво и Майкла Джексона. О последнем в восьмидесятых не говорил только ленивый. Отчего-то всем отрезанным от Америки советским людям было дико интересно, что поделывает там этот посветлевший негр. Болезнь или процедура по осветлению кожи? Как он меняет внешность? Как выпрямляет он свою негроидную шевелюру? Все мечтали взглянуть на него еще разок. Это было воистину время незажравшихся людей. "Утреннюю Почту" по воскресеньям смотрели всей семьей. Открывали дефицитные пайки и гадали - покажут, не покажут?
Ну да, это случилось в одно из таких воскресений, когда его всё-таки показали. Старый друг любого советского человека, Джексон, здорово изменился с предыдущего показа. Он надел мундир с эполетами, а его прежде широкий негритянский шнобель стал аккуратным заостренным носиком. Ни очки, ни шляпа, ни локоны страсти, из-под нее выбивающиеся не смогли обмануть острое зрение моей мамы, прилипшей к экрану.
- Смотрите-ка! - вскричала она. - Майкл Джексон сделал точно такую же операцию на нос, как и Анька-армянка!
Несмотря на то, что оба мы с братом пребывали в возрасте довольно нежном, ржач на нас напал вполне взрослый. Конечно, ведь этот несносный Джексон подглядывает из каждого кинескопа и зырит, пока лампы не погорят. Он вторгается в частную жизнь добропорядочных армянских семей и абсолютно все повторяет за Анькой, ведь это же невозможно - не сделать пластическую операцию после того, как Анька-армянка уже легла под нож и щеголяет, а он всё еще ходит, как дурак.
С той поры Анька-армянка стала эталоном. Все, что происходило необычного, все самое красивое и лучшее было - как у Аньки-армянки.
Я почему это вспомнила-то. Нет, мой нос на месте. И нас с ним обоих позвал выпить чаю с ромом такой мужчина. Как у Аньки-армянки.
Ну да, это случилось в одно из таких воскресений, когда его всё-таки показали. Старый друг любого советского человека, Джексон, здорово изменился с предыдущего показа. Он надел мундир с эполетами, а его прежде широкий негритянский шнобель стал аккуратным заостренным носиком. Ни очки, ни шляпа, ни локоны страсти, из-под нее выбивающиеся не смогли обмануть острое зрение моей мамы, прилипшей к экрану.
- Смотрите-ка! - вскричала она. - Майкл Джексон сделал точно такую же операцию на нос, как и Анька-армянка!
Несмотря на то, что оба мы с братом пребывали в возрасте довольно нежном, ржач на нас напал вполне взрослый. Конечно, ведь этот несносный Джексон подглядывает из каждого кинескопа и зырит, пока лампы не погорят. Он вторгается в частную жизнь добропорядочных армянских семей и абсолютно все повторяет за Анькой, ведь это же невозможно - не сделать пластическую операцию после того, как Анька-армянка уже легла под нож и щеголяет, а он всё еще ходит, как дурак.
С той поры Анька-армянка стала эталоном. Все, что происходило необычного, все самое красивое и лучшее было - как у Аньки-армянки.
Я почему это вспомнила-то. Нет, мой нос на месте. И нас с ним обоих позвал выпить чаю с ромом такой мужчина. Как у Аньки-армянки.