Трудно быть Германом
Давным-давно на берегу Черного моря родился мальчик.
Его мать была в те поры моей соседкой, мы дружили. Она назвала его Германом, полагая это имя благородным и красивым. Мальчик рос-рос и в три года заговорил. В то же время выяснилось, что у него довольно редкий дефект речи - ему давались все звуки, кроме К и Г (ну и детское отсутствие Р в дополнение). Произносил он их соответственно Т и Д. Впрочем, данный дефект был больше забавным, чем трагичным. "Ужас, - говорила другая соседка. Это же иностранный язык". Но его легко было выучить. Особенно мне, ведь в моем тогдашнем окружении было целых два таких таких мальчика - Герман и мой двоюродный племянник. Так что я быстро освоила все эти "бабушта" "собасьта", "татать", "стазта пло Толобта"; "тутушта", которая говорила, соответственно, "ту-ту" или "тутовала", согласно другой версии; "дульто" (это было ругательство, "дурко", которое потом прочно вжилось в наш лексикон), "бумазный толаблит", "тонфета", "толовта" и "доловта" - что тут сложного вообще, "дуси-дуси, да-да-да" и мнодое длудое. Иногда ребенку требовалось что-либо "тупить", и это тоже было понятно. Проблемы возникали иногда только со словами "татой" и "туда" - ведь это было "какой" и "такой", а также "куда" и "туда" одновременно.
Где язык, там и заимствования. Мы быстро начали называть некоторых полных приятелей табанчетами и боровчетами. Просили друг у друга луту и мортовты и отлавливали соседскую тосесьту, которая упорно татала на мой половит. Но во всем этом была одна серьезная проблема. Если племянник Лёня так и остался Лёней, да к тому же освоил-таки малоросское гхэ, то Герман представлялся не иначе как Демон, приводя в ужас набожных старушек и овулях на детских площадках. К пяти годам дефект прошел сам собой, а я до сих пор всех Германов мира вижу только Демонами.
А кино посмотрела, да. Что про него говорить. Демон - он и есть Демон.
Его мать была в те поры моей соседкой, мы дружили. Она назвала его Германом, полагая это имя благородным и красивым. Мальчик рос-рос и в три года заговорил. В то же время выяснилось, что у него довольно редкий дефект речи - ему давались все звуки, кроме К и Г (ну и детское отсутствие Р в дополнение). Произносил он их соответственно Т и Д. Впрочем, данный дефект был больше забавным, чем трагичным. "Ужас, - говорила другая соседка. Это же иностранный язык". Но его легко было выучить. Особенно мне, ведь в моем тогдашнем окружении было целых два таких таких мальчика - Герман и мой двоюродный племянник. Так что я быстро освоила все эти "бабушта" "собасьта", "татать", "стазта пло Толобта"; "тутушта", которая говорила, соответственно, "ту-ту" или "тутовала", согласно другой версии; "дульто" (это было ругательство, "дурко", которое потом прочно вжилось в наш лексикон), "бумазный толаблит", "тонфета", "толовта" и "доловта" - что тут сложного вообще, "дуси-дуси, да-да-да" и мнодое длудое. Иногда ребенку требовалось что-либо "тупить", и это тоже было понятно. Проблемы возникали иногда только со словами "татой" и "туда" - ведь это было "какой" и "такой", а также "куда" и "туда" одновременно.
Где язык, там и заимствования. Мы быстро начали называть некоторых полных приятелей табанчетами и боровчетами. Просили друг у друга луту и мортовты и отлавливали соседскую тосесьту, которая упорно татала на мой половит. Но во всем этом была одна серьезная проблема. Если племянник Лёня так и остался Лёней, да к тому же освоил-таки малоросское гхэ, то Герман представлялся не иначе как Демон, приводя в ужас набожных старушек и овулях на детских площадках. К пяти годам дефект прошел сам собой, а я до сих пор всех Германов мира вижу только Демонами.
А кино посмотрела, да. Что про него говорить. Демон - он и есть Демон.