Успеет ли Путин противостоять нашим быдлоприхватизаторам?
Оригинал взят у zergulio в Темпы распродажи России увеличиваются. К приватизации намечены более тысячи заводов и предприятий
В четверг, 2 февраля, правительство РФ утвердило программу приватизации государственных активов на 2017−2019 годы. Об этом заявил вице-премьер Дмитрий Козак. По информации ТАСС, в ходе заседания обсуждались вопросы приватизации ВТБ, РЖД, «Почты России» и других крупных активов, причем дополнительных заседаний кабмина по приватизации больше не планируется.
Масштабы грядущих продаж впечатляют. По сведениям «Интерфакса», государство, владеющее 60,9% голосующих акций ВТБ, готово снизить долю во втором по величине банке страны до блокпакета. Уже в текущем году правительство намерено продать пакет ВТБ в размере 10,9%, хотя санкции в отношении банка осложняют проведение сделки в ближайшее время.
Доля Росимущества в «АЛРОСА» может снизиться с нынешних 33% до 29% + 1 акция, доля в «Совкомфлоте» - со 100% до 25% минус 1 акция. Кроме того, государство намерено выйти из капитала «Приокского завода цветных металлов» и производственного объединения «Кристалл».
В целом, как ранее заявлял премьер Дмитрий Медведев, приватизации подлежит свыше тысячи объектов госимущества. «В результате поступления в федеральный бюджет должны составить около 17 млрд. рублей за три года, причем это - не считая эффекта от продажи акций крупнейших компаний, которые имеют лидирующие позиции в своих отраслях», - рапортовал премьер.
Видимо, кабмин окрылила успешная приватизация госпакета «Роснефти» - благодаря поступлению 721 млрд. рублей от нее в федеральный бюджет удалось закончить 2016-й год с приемлемым показателем дефицита в 3,5% ВВП (всего за неделю до сделки Минфин прогнозировал, что дефицит составит 3,9% ВВП), и не пришлось ускоренными темпами тратить Резервный фонд.
Тем не менее, вопросы к приватизационной стратегии остаются. Ряд экспертов считает, что цены на российские активы в настоящий момент ощутимо занижены. На их капитализации негативно сказалось и падение цен на «черное золото», и санкционное давление - формальное и неформальное - со стороны Запада. Это давление, по сути, запрещает ряду крупных международных игроков участвовать в приватизационных сделках с Россией.
Та же «Роснефть» провела безрезультатные переговоры с тремя десятками потенциальных покупателей, а реальных инвесторов, можно сказать, нашла в последний момент. Как метко писал Forbes, «катарский суверенный фонд появился из ниоткуда».
Тем не менее, экономический блок правительства уверенно идет по пути снижения доли госсобственности в экономике. И столь же уверенно игнорирует вопрос: зачем задешево продавать лучшие пакеты российских акций?
- Еще 17 января министр экономического развития Максим Орешкин в интервью Financial Times говорил о приватизации очень правильные вещи, - отмечает президент Союза предпринимателей и арендаторов России Андрей Бунич. - Он говорил, что усиление конкуренции в отдельных секторах экономики куда важнее для развития, чем приватизация государственных предприятий. «Если мы просто приватизируем крупные государственные компании, которые доминируют в определенных секторах, то конкурентная ситуация не улучшится, и не окажет серьезного влияния на общий рост», - доказывал министр, и под каждым его словом я был готов подписаться.
Но прошло всего две недели - и оказалось, что правительство все-таки готовит продажу предприятий, которые «доминируют в определенных секторах». Хотя, как и объяснял Орешкин, такие продажи не сказываются на общем росте экономики, и даже ухудшают конкуренцию. Когда власти делают частными естественные монополии, они почти всегда меняют их хозяйственную деятельность в сторону, противоречащую интересам общества. Это негативно сказывается на смежных секторах, а далее на секторах, смежных с уже пострадавшими. В результате так называемые вторичные эффекты расходятся по экономике, как круги по воде.
Так происходило в британской экономике во времена премьерства Маргарет Тэтчер, так случалось в экономике США. За работы по изучению влияния на экономику вторичных эффектов присужден ряд Нобелевских премий. Тут даже не о чем спорить, но экономический блок российского правительства эти знания почему-то игнорирует. Его навязчивая идея - лучшие российские госактивы надо непременно продавать.
Я могу объяснить нынешнюю приватизацию лишь наличием умысла. На мой взгляд, кому-то это удобно и выгодно. Потому что продажа лучших кусков госсобственности, которые еще остались, - дело что ни есть выгодное для кармана чиновника.
«СП»: - Почему продажа госсобственности в частные руки вредит экономике?
- Потому что только государство, с точки зрения международных финансистов, считается первоклассным заемщиком. Именно поэтому, когда деньги заимствует государство (выпускает под эти цели гособлигации), оно занимает их по очень низкой ставке - на Западе, например, под 1−2% годовых. Причем, не имеет значения, федеральные ли это облигации, или региональные. Но как только государственное предприятие приватизируется и становится частным, держатели его акций всегда требуют большей доходности - не 2%, как в случае с гособлигациями, а как минимум 8−10%.
В итоге, с точки зрения управления предприятием, приватизация несет убытки. Потому что в случае приватизации предприятию приходится гораздо больше тратить на обслуживание платежей по текущей деятельности и оборотному капиталу. По сути, в этом случае прибыль будут высасывать акционеры, неизбежно сокращая инвестиции в развитие.
Поясню на простом примере. Если государственное предприятие приносит $ 60 млн. прибыли в год, в теории оно может привлечь кредитов на $ 3 млрд. долларов - при ставке кредита 2% годовых прибыли как раз хватит на обслуживание долга. Но если то же самое предприятие станет частным, то сможет рассчитывать на кредит в лучшем случае 6% годовых, и сможет привлечь кредитов всего на $ 1 млрд.
На практике, «вилка» получается еще более значительной, поскольку сейчас для российских частных предприятий кредиты ощутимо дороже, чем 6% годовых.
«СП»: - Но нас уверяют, что только приватизация позволит снизить дефицит бюджета, и при этом сохранить суверенные фонды…
- Вся история с бюджетом - только предлог. В 2015-2016 годах правительство убедительно продемонстрировало, что главным источником дополнительных доходов бюджета является понижение курса рубля. И сейчас Минфин в очередной раз заявляет, что не выдерживает курс 60 рублей за доллар, и ратует за курс 65 рублей - именно такие параметры заложены в бюджетных проектировках на 2017 год. Получается, источник допдоходов действует, но на планах приватизации это никак не сказывается.
И действительно возникает вопрос: зачем сейчас проводится приватизация? А главное, что будет делать российское правительство потом, когда лучшие пакеты будут распроданы? Продавать контрольные пакеты, чтобы иностранные акционеры руководили нашей экономикой? Не думаю, что они будут делать это в интересах российского государства.
Я считаю, путь, который избрал экономический блок правительства - тупиковый. И упорство, с которым этот блок действует, вызывает удивление.
«СП»: - Почему так происходит?
- В результате приватизации государственное имущество в России полностью вышло из-под контроля общества. И в этом заключается огромная системная проблема. Как-то незаметно распоряжение госсобственностью стало текущей деятельностью не просто правительства, а чиновников средней руки.
С аппаратной точки зрения, уровень приватизационного ведомства весьма низок. Если учесть, что у нас министр экономики является де-факто замминистра финансов, то руководитель Росимущества (подчиненного Минэкономики) - это де-факто начальник управления в Минфине.
Конечно, это ненормальная ситуация. Управление госимуществом - отдельная функция, которая сопоставима по влиянию на экономику с денежно-кредитной политикой и с бюджетной политикой. Просто потому, что управление госсобственностью означает еще и выстраивание системы интересов хозяйствующих субъектов. И для правильного управления госсобственностью необходимо, конечно, отдельное мощное ведомство, которое бы провело инвентаризацию объектов государственного имущества, и которое бы знало, как правильно распоряжаться этой собственностью.
Экономистами доказано: есть как минимум десять форм управления госсобственностью, альтернативные продаже, - включая аренду, концессию, доверительное или трастовое управление, внесение госсобственности в качестве взноса в акционерное общество, с последующей эмиссией ценных бумаг, - которые могли бы принести государству больше дохода, чем простая продажа госактивов.
Доказано и другое: продажа крупных государственных активов деформирует структуру отношений в экономической системе в негативную сторону.
По уму, прежде чем решаться на продажу государственных активов, надо подсчитать: сколько эти активы могут стоить в будущем, и какие потери понесет народнохозяйственный комплекс от передачи их в частные руки. С учетом всех факторов вполне может получиться, что на продаже актива казна получит $ 1 млрд., а суммарные потери в экономике составят при этом все $ 10 млрд.
Но кто, спрашивается, в нашем правительстве делал такие расчеты, разве эти расчеты представлены на обсуждение общества? Разумеется, нет. Насколько я понимаю, экономический блок правительства поступает приблизительно так. Раз нужно заткнуть дыру в бюджете, привлекается иностранный инвестиционный банк - допустим, JPMorgan Chase или Goldman Sachs, - который и говорит: такой-то актив можно продать за такие-то деньги. И на этом все расчеты заканчиваются.
И пока не будет коренных кадровых перемен в экономическом блоке, ситуация с приватизацией, я считаю, никак не изменится.
http://svpressa.ru/economy/article/165606/
Важно различать приватизацию и национализацию. Приватизация - это когда уважаемые люди за цену, в разы ниже рыночной, получают лакомые куски государственной собственности. А национализация - это когда за счет бюджета, читай граждан, государство выкупает полуразорившееся в результате действий очередного эффективного менеджера предприятие.
Поэтому для Роснефти, Совкомфлота, заводов цветных металлов - приватизация.
А для Роснано, которое, по сути, просто денежная дыра - национализация.
Это называется капитализм, для капитализма это нормально.
Спросите, как это изменить? В данных условиях никак, во власти исключительно ставленники капитала. В перспективе шансов также немного.
Спросите, что это значит для нас? Просто станем беднее, будут повыше налоги, похуже дороги, повыше цены, пониже и пожиже медобслуживание и т.п. Но основной удар, основные последствия такой политика - отразятся не на нас, а на наших детях.
В четверг, 2 февраля, правительство РФ утвердило программу приватизации государственных активов на 2017−2019 годы. Об этом заявил вице-премьер Дмитрий Козак. По информации ТАСС, в ходе заседания обсуждались вопросы приватизации ВТБ, РЖД, «Почты России» и других крупных активов, причем дополнительных заседаний кабмина по приватизации больше не планируется.
Масштабы грядущих продаж впечатляют. По сведениям «Интерфакса», государство, владеющее 60,9% голосующих акций ВТБ, готово снизить долю во втором по величине банке страны до блокпакета. Уже в текущем году правительство намерено продать пакет ВТБ в размере 10,9%, хотя санкции в отношении банка осложняют проведение сделки в ближайшее время.
Доля Росимущества в «АЛРОСА» может снизиться с нынешних 33% до 29% + 1 акция, доля в «Совкомфлоте» - со 100% до 25% минус 1 акция. Кроме того, государство намерено выйти из капитала «Приокского завода цветных металлов» и производственного объединения «Кристалл».
В целом, как ранее заявлял премьер Дмитрий Медведев, приватизации подлежит свыше тысячи объектов госимущества. «В результате поступления в федеральный бюджет должны составить около 17 млрд. рублей за три года, причем это - не считая эффекта от продажи акций крупнейших компаний, которые имеют лидирующие позиции в своих отраслях», - рапортовал премьер.
Видимо, кабмин окрылила успешная приватизация госпакета «Роснефти» - благодаря поступлению 721 млрд. рублей от нее в федеральный бюджет удалось закончить 2016-й год с приемлемым показателем дефицита в 3,5% ВВП (всего за неделю до сделки Минфин прогнозировал, что дефицит составит 3,9% ВВП), и не пришлось ускоренными темпами тратить Резервный фонд.
Тем не менее, вопросы к приватизационной стратегии остаются. Ряд экспертов считает, что цены на российские активы в настоящий момент ощутимо занижены. На их капитализации негативно сказалось и падение цен на «черное золото», и санкционное давление - формальное и неформальное - со стороны Запада. Это давление, по сути, запрещает ряду крупных международных игроков участвовать в приватизационных сделках с Россией.
Та же «Роснефть» провела безрезультатные переговоры с тремя десятками потенциальных покупателей, а реальных инвесторов, можно сказать, нашла в последний момент. Как метко писал Forbes, «катарский суверенный фонд появился из ниоткуда».
Тем не менее, экономический блок правительства уверенно идет по пути снижения доли госсобственности в экономике. И столь же уверенно игнорирует вопрос: зачем задешево продавать лучшие пакеты российских акций?
- Еще 17 января министр экономического развития Максим Орешкин в интервью Financial Times говорил о приватизации очень правильные вещи, - отмечает президент Союза предпринимателей и арендаторов России Андрей Бунич. - Он говорил, что усиление конкуренции в отдельных секторах экономики куда важнее для развития, чем приватизация государственных предприятий. «Если мы просто приватизируем крупные государственные компании, которые доминируют в определенных секторах, то конкурентная ситуация не улучшится, и не окажет серьезного влияния на общий рост», - доказывал министр, и под каждым его словом я был готов подписаться.
Но прошло всего две недели - и оказалось, что правительство все-таки готовит продажу предприятий, которые «доминируют в определенных секторах». Хотя, как и объяснял Орешкин, такие продажи не сказываются на общем росте экономики, и даже ухудшают конкуренцию. Когда власти делают частными естественные монополии, они почти всегда меняют их хозяйственную деятельность в сторону, противоречащую интересам общества. Это негативно сказывается на смежных секторах, а далее на секторах, смежных с уже пострадавшими. В результате так называемые вторичные эффекты расходятся по экономике, как круги по воде.
Так происходило в британской экономике во времена премьерства Маргарет Тэтчер, так случалось в экономике США. За работы по изучению влияния на экономику вторичных эффектов присужден ряд Нобелевских премий. Тут даже не о чем спорить, но экономический блок российского правительства эти знания почему-то игнорирует. Его навязчивая идея - лучшие российские госактивы надо непременно продавать.
Я могу объяснить нынешнюю приватизацию лишь наличием умысла. На мой взгляд, кому-то это удобно и выгодно. Потому что продажа лучших кусков госсобственности, которые еще остались, - дело что ни есть выгодное для кармана чиновника.
«СП»: - Почему продажа госсобственности в частные руки вредит экономике?
- Потому что только государство, с точки зрения международных финансистов, считается первоклассным заемщиком. Именно поэтому, когда деньги заимствует государство (выпускает под эти цели гособлигации), оно занимает их по очень низкой ставке - на Западе, например, под 1−2% годовых. Причем, не имеет значения, федеральные ли это облигации, или региональные. Но как только государственное предприятие приватизируется и становится частным, держатели его акций всегда требуют большей доходности - не 2%, как в случае с гособлигациями, а как минимум 8−10%.
В итоге, с точки зрения управления предприятием, приватизация несет убытки. Потому что в случае приватизации предприятию приходится гораздо больше тратить на обслуживание платежей по текущей деятельности и оборотному капиталу. По сути, в этом случае прибыль будут высасывать акционеры, неизбежно сокращая инвестиции в развитие.
Поясню на простом примере. Если государственное предприятие приносит $ 60 млн. прибыли в год, в теории оно может привлечь кредитов на $ 3 млрд. долларов - при ставке кредита 2% годовых прибыли как раз хватит на обслуживание долга. Но если то же самое предприятие станет частным, то сможет рассчитывать на кредит в лучшем случае 6% годовых, и сможет привлечь кредитов всего на $ 1 млрд.
На практике, «вилка» получается еще более значительной, поскольку сейчас для российских частных предприятий кредиты ощутимо дороже, чем 6% годовых.
«СП»: - Но нас уверяют, что только приватизация позволит снизить дефицит бюджета, и при этом сохранить суверенные фонды…
- Вся история с бюджетом - только предлог. В 2015-2016 годах правительство убедительно продемонстрировало, что главным источником дополнительных доходов бюджета является понижение курса рубля. И сейчас Минфин в очередной раз заявляет, что не выдерживает курс 60 рублей за доллар, и ратует за курс 65 рублей - именно такие параметры заложены в бюджетных проектировках на 2017 год. Получается, источник допдоходов действует, но на планах приватизации это никак не сказывается.
И действительно возникает вопрос: зачем сейчас проводится приватизация? А главное, что будет делать российское правительство потом, когда лучшие пакеты будут распроданы? Продавать контрольные пакеты, чтобы иностранные акционеры руководили нашей экономикой? Не думаю, что они будут делать это в интересах российского государства.
Я считаю, путь, который избрал экономический блок правительства - тупиковый. И упорство, с которым этот блок действует, вызывает удивление.
«СП»: - Почему так происходит?
- В результате приватизации государственное имущество в России полностью вышло из-под контроля общества. И в этом заключается огромная системная проблема. Как-то незаметно распоряжение госсобственностью стало текущей деятельностью не просто правительства, а чиновников средней руки.
С аппаратной точки зрения, уровень приватизационного ведомства весьма низок. Если учесть, что у нас министр экономики является де-факто замминистра финансов, то руководитель Росимущества (подчиненного Минэкономики) - это де-факто начальник управления в Минфине.
Конечно, это ненормальная ситуация. Управление госимуществом - отдельная функция, которая сопоставима по влиянию на экономику с денежно-кредитной политикой и с бюджетной политикой. Просто потому, что управление госсобственностью означает еще и выстраивание системы интересов хозяйствующих субъектов. И для правильного управления госсобственностью необходимо, конечно, отдельное мощное ведомство, которое бы провело инвентаризацию объектов государственного имущества, и которое бы знало, как правильно распоряжаться этой собственностью.
Экономистами доказано: есть как минимум десять форм управления госсобственностью, альтернативные продаже, - включая аренду, концессию, доверительное или трастовое управление, внесение госсобственности в качестве взноса в акционерное общество, с последующей эмиссией ценных бумаг, - которые могли бы принести государству больше дохода, чем простая продажа госактивов.
Доказано и другое: продажа крупных государственных активов деформирует структуру отношений в экономической системе в негативную сторону.
По уму, прежде чем решаться на продажу государственных активов, надо подсчитать: сколько эти активы могут стоить в будущем, и какие потери понесет народнохозяйственный комплекс от передачи их в частные руки. С учетом всех факторов вполне может получиться, что на продаже актива казна получит $ 1 млрд., а суммарные потери в экономике составят при этом все $ 10 млрд.
Но кто, спрашивается, в нашем правительстве делал такие расчеты, разве эти расчеты представлены на обсуждение общества? Разумеется, нет. Насколько я понимаю, экономический блок правительства поступает приблизительно так. Раз нужно заткнуть дыру в бюджете, привлекается иностранный инвестиционный банк - допустим, JPMorgan Chase или Goldman Sachs, - который и говорит: такой-то актив можно продать за такие-то деньги. И на этом все расчеты заканчиваются.
И пока не будет коренных кадровых перемен в экономическом блоке, ситуация с приватизацией, я считаю, никак не изменится.
http://svpressa.ru/economy/article/165606/
Важно различать приватизацию и национализацию. Приватизация - это когда уважаемые люди за цену, в разы ниже рыночной, получают лакомые куски государственной собственности. А национализация - это когда за счет бюджета, читай граждан, государство выкупает полуразорившееся в результате действий очередного эффективного менеджера предприятие.
Поэтому для Роснефти, Совкомфлота, заводов цветных металлов - приватизация.
А для Роснано, которое, по сути, просто денежная дыра - национализация.
Это называется капитализм, для капитализма это нормально.
Спросите, как это изменить? В данных условиях никак, во власти исключительно ставленники капитала. В перспективе шансов также немного.
Спросите, что это значит для нас? Просто станем беднее, будут повыше налоги, похуже дороги, повыше цены, пониже и пожиже медобслуживание и т.п. Но основной удар, основные последствия такой политика - отразятся не на нас, а на наших детях.