Португалия, Эшторил
Do you love me like I love you? (Nick Cave)
Я прожил в Португалии почти год, работая в одной международной компании, которая за почтенную зарплату высасывала из сотрудников все соки. С 9 утра до 9 вечера я составлял отчеты для боссов по всей Европе. Зато ездил на службу на BMW с открытым верхом по побережью Атлантики - это была компенсация за 12-часовой рабочий день и общение с идиотами .
Некоторых коллег я искренне любил - например, Ричарда. Он не был идиотом. Несколько раз мы превосходно напивались и обсуждали красоту окружающего мира, там было что обсудить. Дело было в Эшториле. Это пригород Лиссабона, один из самых фешенебельных районов на берегу Атлантики, пара километров, застроенная виллами. В одной из них, с видом на море, мы жили с моим партнером. Квартира была найдена после трех недель в четырехзвездочной гостинице. Никогда не думал, что за столь короткое время можно возненавидеть фешенебельные отели: у тебя практически нет своего места, рабочего пространства, а от однообразия континентальных завтраков со временем можно сойти с ума. Кондоминиум, где мы поселились, располагался в двухстах метрах от казино Эшторил, которое послужило прототипом казино «Рояль» в первом романе Иэна Флеминга о Джеймсе Бонде. Через дорогу от казино располагается гостиница Palácio Estoril, куда захаживал Флеминг, когда, будучи сотрудником М6, следил за двойным агентом Поповым, югославом, а также члены королевских семейств в изгнании, диктатор Хорти, американские селебрити и другие занимательные персонажи военной и послевоенной истории. Я останавливался в этом отеле на пару дней, конечно, мне это льстило. Там я пережил отравление утренним лососем: по пути на осмотр предполагаемого жилья меня стошнило. Надеюсь, завтраки во времена Флеминга были другими.
В этом раю температура воздуха зимой не опускается ниже +10С, а океан круглый год идеально подходит для серфингистов, которые как боги в черных костюмах в облипку входят в воду со своими досками. Мы прожили там до той поры, пока европейский экономический кризис не вошел в силу. Каждое утро я представлял себя инкарнацией Джеймса Бонда, а когда мне становилось совсем плохо после общения с идиотами, см. выше, вечером я уезжал в белый и плосковатый фасадом дизайнерский отель у Boca dо Inferno, садился за столик с видом на океан, выпивал коктейль под названием кайпиринья (лед, кашаса, лайм, сахар) и представлял себя кем-то вроде Скотта Фитцжеральда, который когда-нибудь опишет жизнь богатых и знаменитых.
С одной местной знаменитостью я был знаком. Звезда португальских сериалов на пенсии сдавала квартиру моему приятелю и коллеге и обладала эксцентричным характером. Другим моим коллегой был юноша из аристократической семьи. Он был душевным парнем, но первое впечатление производил совершенно отвратительное: разговаривал с людьми так, будто совершенно не понимал и не желал понимать социальных различий. Это дико бесило американца Ричарда и поначалу удивляло меня с моими московскими представлениями о социальной иерархии. Потом Бернардо свозил меня в свой родовой замок, теперь это государственный музей, один из самых экстравагантных на территории Европы.
Кинта да Регалейра - это Диснейленд начала двадцатого века, созданный двумя эксцентриками: бразильским богачом, ученым, коллекционером и масоном Антониу Карвальу-Монтейру, и театральным дизайнером Луиджи Манини, который начинал свою карьеру в театре «Ла Скала» в Милане. Комплекс Кинта да Регалейра был одной из его последних работ. Луиджи был и архитектором, и дизайнером интерьеров, и декоратором этого замка, часовни, парка, извилистой и причудливой системы гротов на небольшом обрывистом склоне, которая создает впечатление 3D-модели. Кажется, оба верили, что красота и тайные религиозные знания могут спасти мир. Ключ к одной из башен этого замка был только у хозяина - говорят, там он занимался алхимическими опытами. Я поднялся по лестнице - это узкое пространство для одного человека, для медитаций. Туристы там испытывают только клаустрофобию, никакой алхимии. Родственники моего коллеги Бернардо купили поместье-Диснейленд в 1946 г., бабушка Бернардо жила в замке и принимала внука на ужины. Я не уверен, в каком именно из залов происходили эти встречи, но легко могу предположить, какое влияние эти интерьеры и манеры старших оказали на детскую психику Бернардо. Только человеческая любезность могла скрасить эти довольно устрашающие неоготические декорации. Возможно, в этом опыте и состоял один из источников невероятного демократизма Бернардо.
За 11 месяцев я объездил почти всю Португалию, но этому раю пришел конец. Я переехал в Стокгольм и два года учился современному искусству в Кунстфаке, одном из главных европейских арт-центров. Здесь моя жизнь подчинена принципам протестантской трудовой этики. Деньги я зарабатываю путями, далекими от современного искусства. Одним из интересов моей артистической меланхолии остается Россия. Но Португалия как образ праздного рая, идеального места жизни, с ее простотой, красотой и естественностью была и остается местом, куда бы я хотел вернуться. Я хотел пережить этот трип еще раз вместе с подругой, которой я показывал бы страну. Возможно, это могло стать чем-то вроде проекта для двоих. В итоге мы проехали всю Португалию, начав с самой южной точки. Это был Сагреш и мыс Сан-Висенти, Святого Винсента. Потом мы отправились в древнюю Эвору к Лиссабону, сердцу несуществующей более империи, а затем к северу, в Порту, и обратно на юг через первую столицу Португалии Коимбру.
To be continued.