Ненаведенные воспоминания
Не праздник этот день для меня.
Без песен.
Не чокаясь.
За деда по отцу Ивана Петровича, ушедшего на войну в июле 41-го из родной деревни в опорках от валенок, ничего другого из обуви не было. Только-только весной вернувшегося с отсидки за самовольную выдачу чуточки хлеба колхозникам сверх людоедских нормотрудодней. Был председателем колхоза, посадили по доносу двоюродного племянника. Срока не знаю.
Пропал без вести в мае 43-го.
За маминого старшего брата Степана Филипповича. Призван 8 июня 41-го. Последнее письмо с дороги от 05.07.41.
Все.
В детстве с мамой безотцовшина, "сбирали кусочки", потом своим иждивением упорно и успешно учился, рабфак, должность и все такое уже в городе. У мамы только 2 класса. Дальше труд на всю оставшуюся жизнь.
В послевоенном ответе на запрос отца из "Управления по учету..." военкому по месту призыва в бланке-анкете за подписью начУпра рукописно "Считаю, что пропал без вести". Дата выбытия по БД "Мемориал" ...09.1941, там же и ссылка на этот документ.
Пенсию по потере кормильца Анисье Васильевне после войны охлопотал отец. Долгая переписка с Подольским архивом и властями. Сколько она была вначале, не знаю. В семидесятых 21 рубль. Бабушка не была колхозницей (да и не было в колхозах пенсий до 1964 года), всю жизнь водилась с нами, что все мы, восьмеро внуков, выжили-выросли, благодарен ей безмерно.
Говорил бабушке лет в 16, вдруг Степан жив, может, попал в плен, может, остался после войны там. В ответ, он же коммунистом был. У немцев с их образцовым орднунгом сохранились все архивы о пленных пофамильно. Что мешает запросить и перевести на русский и опубликовать базу данных об умерших в плену на чужой земле. "Своих не бросаем", говорите...
За отца Петра Ивановича, провоевавшего два года, комиссованного с фронта по ранению. За его боевые (вроде были, я родился через 11 послевоенных лет и их не помню), позже юбилейные медали, не хранимые и никогда не носимые. За его нерассказы о войне, да мы и не спрашивали. За его безуспешные поиски счастливых и денежных мест вроде уральских шахт (заделает ребенка и свинтит), но всегда возвращавшегося к маме. Деспот злого ума. Последние годы мама кормила его с ложечки. Контузия, раны, да и алкоголизм безбедно не проходят.
За маму Анну Филипповну...
За похоронку, что пришла с войны на ее любимого. Она и замуж пошла за нашего будущего отца без особой любви, в 43-ем, единственно, чтобы от лесозаготовок в трудовых лагерях (были и такие, да) избавиться. В эти лагеря безмужних-бездетных отправляли на всю зиму, там в верхнекамской тайге с ними обходились как с пленными немцами, работавшими рядом на лесоповале. Только в отличие от пленных их не кормили. Своим коштом, что привезешь с собой, тем и живешь. Сбегавших от голодухи девчонок лагерные охранники догоняли с собаками.
До конца войны и после работала на самых тяжелых, а легких в деревне не бывает, работах. Впроголодь. Как и все в вятском тылу, наши безответные женщины.
Много ли им, вынесшим войну на горбу, памятников в России?
Может, по всему этому, первого родила только в 46-ом.
Орден «Материнская слава» второй степени. Тоже на игрушки. Там еще и медали давали по мере рожания, от трех и больше. Как она говаривала, "на году ребенок, на полуторе - два". Были еще медальки с ВДНХ, кто помнит, "за высокие показатели привеса на откорме телят". На цветные бумажки-железки власти у нас никогда не скупились. Племзавод был из передовых не только в области. Да и сейчас, но давно уже прибран в ловкие руки-загребуки местного уроженца, тихой сапой вдруг случившегося хозяином-сатрапом крепкого сельзозпредприятия. Откровенничал, что мог бы и повысить зарплату своим рабам чуть не вдвое, а зачем?
По всей России так.
А это хуже любого нацизма.
Но вы празднуйте, празднуйте...
Без песен.
Не чокаясь.
За деда по отцу Ивана Петровича, ушедшего на войну в июле 41-го из родной деревни в опорках от валенок, ничего другого из обуви не было. Только-только весной вернувшегося с отсидки за самовольную выдачу чуточки хлеба колхозникам сверх людоедских нормотрудодней. Был председателем колхоза, посадили по доносу двоюродного племянника. Срока не знаю.
Пропал без вести в мае 43-го.
За маминого старшего брата Степана Филипповича. Призван 8 июня 41-го. Последнее письмо с дороги от 05.07.41.
Все.
В детстве с мамой безотцовшина, "сбирали кусочки", потом своим иждивением упорно и успешно учился, рабфак, должность и все такое уже в городе. У мамы только 2 класса. Дальше труд на всю оставшуюся жизнь.
В послевоенном ответе на запрос отца из "Управления по учету..." военкому по месту призыва в бланке-анкете за подписью начУпра рукописно "Считаю, что пропал без вести". Дата выбытия по БД "Мемориал" ...09.1941, там же и ссылка на этот документ.
Пенсию по потере кормильца Анисье Васильевне после войны охлопотал отец. Долгая переписка с Подольским архивом и властями. Сколько она была вначале, не знаю. В семидесятых 21 рубль. Бабушка не была колхозницей (да и не было в колхозах пенсий до 1964 года), всю жизнь водилась с нами, что все мы, восьмеро внуков, выжили-выросли, благодарен ей безмерно.
Говорил бабушке лет в 16, вдруг Степан жив, может, попал в плен, может, остался после войны там. В ответ, он же коммунистом был. У немцев с их образцовым орднунгом сохранились все архивы о пленных пофамильно. Что мешает запросить и перевести на русский и опубликовать базу данных об умерших в плену на чужой земле. "Своих не бросаем", говорите...
За отца Петра Ивановича, провоевавшего два года, комиссованного с фронта по ранению. За его боевые (вроде были, я родился через 11 послевоенных лет и их не помню), позже юбилейные медали, не хранимые и никогда не носимые. За его нерассказы о войне, да мы и не спрашивали. За его безуспешные поиски счастливых и денежных мест вроде уральских шахт (заделает ребенка и свинтит), но всегда возвращавшегося к маме. Деспот злого ума. Последние годы мама кормила его с ложечки. Контузия, раны, да и алкоголизм безбедно не проходят.
За маму Анну Филипповну...
За похоронку, что пришла с войны на ее любимого. Она и замуж пошла за нашего будущего отца без особой любви, в 43-ем, единственно, чтобы от лесозаготовок в трудовых лагерях (были и такие, да) избавиться. В эти лагеря безмужних-бездетных отправляли на всю зиму, там в верхнекамской тайге с ними обходились как с пленными немцами, работавшими рядом на лесоповале. Только в отличие от пленных их не кормили. Своим коштом, что привезешь с собой, тем и живешь. Сбегавших от голодухи девчонок лагерные охранники догоняли с собаками.
До конца войны и после работала на самых тяжелых, а легких в деревне не бывает, работах. Впроголодь. Как и все в вятском тылу, наши безответные женщины.
Много ли им, вынесшим войну на горбу, памятников в России?
Может, по всему этому, первого родила только в 46-ом.
Орден «Материнская слава» второй степени. Тоже на игрушки. Там еще и медали давали по мере рожания, от трех и больше. Как она говаривала, "на году ребенок, на полуторе - два". Были еще медальки с ВДНХ, кто помнит, "за высокие показатели привеса на откорме телят". На цветные бумажки-железки власти у нас никогда не скупились. Племзавод был из передовых не только в области. Да и сейчас, но давно уже прибран в ловкие руки-загребуки местного уроженца, тихой сапой вдруг случившегося хозяином-сатрапом крепкого сельзозпредприятия. Откровенничал, что мог бы и повысить зарплату своим рабам чуть не вдвое, а зачем?
По всей России так.
А это хуже любого нацизма.
Но вы празднуйте, празднуйте...