А вот соглашусь
Писал как-то уже об этом коротенький пост, что не надо снимать фильмы про войну...
Оригинал взят у mi3ch в репортеры
Любой журналист, фотограф, или оператор, который воспевает войну - сволочь.
Говоря о войне нужно показывать распухшие и объеденные собаками трупы, брать интервью у безногих инвалидов, которым повесили на грудь медальку и о которых потом забыли, рассказывать о мародерстве, делать репортажи о миллионах, которые зарабатывают полевые командиры, занимающиеся рэкетом, контрабандой и торговлей наркотиками. О том, как быстро спиваются или становятся наркоманами солдаты. О пушечном мясе, забытом на передовой. О том, как шарят по карманам у убитых. О трупном запахе. О тыловиках, которые оставляют себе похоронные и боевые и которые продают налево горючее. О безымянных могилах.
А журналист, который пишет о подвигах, о фронтовом братстве, о том, как славно мы дали им прикурить и о том, как любят солдаты своего ротного и называют его «Батей», о том, что под огнем мальчики становятся мужчинами, о том, что наше дело правое, а война священная - должен знать, что на нем кровь тысяч людей. Двухсотых и трехсотых. Юношей, поверивших в военную романтику и взрослых мужиков, приехавших погашать свою ипотеку. И от этой крови ему никогда не отмыться.
Ни одного героического слова о войне.
Оригинал взят у mi3ch в репортеры
Любой журналист, фотограф, или оператор, который воспевает войну - сволочь.
Говоря о войне нужно показывать распухшие и объеденные собаками трупы, брать интервью у безногих инвалидов, которым повесили на грудь медальку и о которых потом забыли, рассказывать о мародерстве, делать репортажи о миллионах, которые зарабатывают полевые командиры, занимающиеся рэкетом, контрабандой и торговлей наркотиками. О том, как быстро спиваются или становятся наркоманами солдаты. О пушечном мясе, забытом на передовой. О том, как шарят по карманам у убитых. О трупном запахе. О тыловиках, которые оставляют себе похоронные и боевые и которые продают налево горючее. О безымянных могилах.
А журналист, который пишет о подвигах, о фронтовом братстве, о том, как славно мы дали им прикурить и о том, как любят солдаты своего ротного и называют его «Батей», о том, что под огнем мальчики становятся мужчинами, о том, что наше дело правое, а война священная - должен знать, что на нем кровь тысяч людей. Двухсотых и трехсотых. Юношей, поверивших в военную романтику и взрослых мужиков, приехавших погашать свою ипотеку. И от этой крови ему никогда не отмыться.
Ни одного героического слова о войне.