Вот псковский храм, с которым у меня связано чувство счастья. Церковь Покрова и Рождества Богородицы от Пролома. Еще ее называют церковью Покрова-в-Углу. Достроили ее в XVI веке в честь победы над войском Стефана Батория, когда победа, казалось, была уже невозможна. Залповым огнем снесли половину Свиной башни, Угловой тоже досталось, и в пролом ринулись супостаты. Но что пушки? Пушки - ерунда. Псковичи вооружились чудотворной иконой Успения Пречистой Богородицы и прочими святынями, воспряли духом и погнали литвинов мечами, копьями, рогатинами и правильными богословскими формулами. Потому что правильные богословские формулы и здоровый церковный энтузиазм - лучшее средство против артиллерии.
Но чувство летнего счастья связано не с историей, а с самой церковью. Что-то похожее я испытал много лет назад, когда впервые слышал скрипичный концерт Брамса. Словно на некоторое время мне дали новые глаза, совершенно свободное дыхание и способность воспринимать нечто большее, чем можно увидеть и вдохнуть.
Ну так вот. Одна из характерных примет новгородской и особенно псковской архитектурной школы - звонница. Не колокольня, т.е., башня, внутри которой располагаются колокола, а двух-трех-четырех-шестипролетные надстройки, иногда вынесенные за пределы храма и стоящие отдельно. Чаще всего мы видим в псковских звонницах арочки, разделяемые полуколоннами-полустолбами. Скажем, небольшими массивными колонками, у которых цилиндрический ствол вдет в кубические основание и навершие.
Так вот. Храм Покрова от Пролома - это два храмика, два сиамских близнеца, которые соединены через звонницу. Это такое дерзкое и авангардное решение, при котором кажется, что все объемы храма суть эманации этой звонницы, белые угловатые волны колокольного звона. Окрыляющая и окрыленная музыка церкви одушевляет все, что живет и происходит вокруг: лужайку, плавно опускающуюся к крепостной стене, небо с облаками, поленницы, пахнущие березовым соком, жениха, невесту, фотографирующихся у ворот, которые ведут на набережную реки Великой.
Гений отрицает закон сохранения энергии. Эта энергия не распыляется, не истаивает в энтропии, она переходит от человека к человеку, от создателя к зрителю-слушателю-читателю, привлекая его к творчеству, окрыляя и поднимая над данностью личных способностей. Может быть, именно этим объясняется чувство радости и легкости, с которым я смотрю на этот окрыленный маленький храм в самом углу Пскова.