«Антитела»
Вчера был в Театре Балтийский Дом на спектакле «Антитела». Центральная тема спектакля убийство антифашиста Тимура Качаравы и история двух матерей - Тимура и его убийцы. Попробую описать свои впечатления.
Театр не самый мой любимый вид искусства, точнее самый нелюбимый. Литература, музыка, скульптура, архитектура, поэзия… - всем я отдаю свою дань, но только не театру. Однако документальный театр, основанный на реальных событиях, где актёры играют настоящих существующих людей, фактически говорят на сцене их предварительно записанные и обработанные монологи, мне в целом пришёлся по душе.
«Антитела» - действо модерновое; вход в зал проходил через длинный узкий коридор, в котором стояли один за другим телевизоры, демонстрирующие под оглушительный тяжёлый металл кадры «Русских маршей», избиений, зигующих скинхэдов и т.д. В конце коридора - зал - небольшое помещение идеально подходящее для камерного спектакля. В зале стоял длинный стол, стулья, на полу лежали груды пустых вёдер из-под краски и какой-то ещё строительный мусор, висели проекционные экраны. Поскольку на билете любезно вручённом мне создателями спектакля были изображены перечёркнутые фотоаппарат и видеокамера Вы можете представить сценическую обстановку лишь с моих слов.
Действующие лица «Антител»: мать Тимура Качаравы, мать его убийцы, убийца, друг Тимура, его девушка, герой являющийся собирательным образом оперативных работников и охранник книжного магазина «Буквоед», около которого убили Тимура. Из-за болезни актёра текст охранника зачитывал режиссёр спектакля. Тимур Качарава видимо был представлен безгласной белой куклой-скелетом сидящей на стуле.
«Антитела» - спектакль напоминающий авангардистский перфоманс. Актёры бегали и прыгали по сцене, играли в «камень-ножницы-бумага», дрались, «стреляли» друг в друга из воображаемого оружия, кричали и спорили. Антифашист-друг Тимура пел на гитаре анархические песни, а в какой-то момент забрался на подоконник и через мегафон начал зачитывать настоящий революционный манифест. Актёр, играющий убийцу, во весь рост стоя на столе и подняв руки, исполнял песню группы ТНФ «Встанем русским щитом!» При этом всё происходящее с помощью трёх видеокамер проецировалось на расположенные в зале белые поверхности; изображения совмещались, давая причудливые картинки.
Широко использовались в спектакле и различные видеоматериалы: кадры «следственных экспериментов», «допросы подозреваемых», видеозаписи «акций анархистов».
Несмотря на новомодные антураж и технику, включая использование нецензурной лексики, спектакль произвёл впечатление целостного повествования. Фактически это произведение древнейшего и наиболее эмоционального театрального жанра - трагедии. В центре «Антител» - смерть человека и переживания безутешной убитой горем матери. Всё остальное - фашизм и антифашизм, истории жизни и взросления двух молодых людей, социальное окружение - только надстройки этой базовой темы лежащей в основании идеи спектакля.
Можно многое ещё сказать об «Антителах», но мой совет Вам - сходите на спектакль и увидьте всё своими собственными глазами, сердцем и умом.
По завершении спектакля последовало обсуждение. Здесь собрались седобородые правозащитники в съеденных молью пыльных пиджаках, театраловеды, немногочисленные антифашисты, пожилые представители старой ленинградской еврейской интеллигенции и молоденькие евреи, а также люди иных национальностей и даже начальник отдела ЦПЭ принявший участие в создании спектакля в качестве консультанта. Пару слов сказал и Ваш покорный слуга J. Поскольку я не смог смолчать и на тираду выступавшего передо мной некоего «правозащитника» умилявшегося драконовскими законами ФРГ, где за зигу или неполиткорректный анекдот людей отправляют в тюрьму, назвал его стукачом и правонападателем, на меня мигом ополчилось вся «правозащитная» кодла. (Основная моя претензия к «правозащитникам» в том, что вместо того, чтобы защищать права людей, они в большей степени заняты написанием всяких заявлений в карательные органы с просьбой запретить, посадить, репрессировать различных русских мыслепреступников). Так сестра Галины Старовойтовой заявила, что я говорю неправду и вообще не по делу. Мои же слова о геноциде русских в Чечне вызвали усмешку и реплику о националистах всё время талдычащих замусоленные штампы. Всё это закономерным образом навело меня на размышления о еврейском вопросе.
Еврейский вопрос обстоит вкратце следующим образом. В средневековье евреи сформировались преимущественно как культурный этнос объединённый, прежде всего верой и разнообразными религиозными предписаниями. В лоне иудаизма возникли и развивались многие течения, в том числе откровенно «экстремистские», т.е. содержащие в своей идеологии человеконенавистнические взгляды утверждающие исключительность людей по этническому признаку. Правда, стремление к обособленности в те, в общем-то, не самые толерантные времена можно конечно назвать естественным. Со временем евреи значительно изменились, во многом потеряли свою религиозность, восприняли культурные достижения других народов. Вместе с тем они остались сплочённой группой со сравнительно высоким этническим самосознанием и в целом сохранили свою идентичность. Религиозные ортодоксы до сих пор имеют значительное влияние в Израиле, хотя американская еврейская община в основном, кажется, исповедует, условно говоря, модернистскую (прогрессивную, реформистскую) версию иудаизма. Тем не менее, нотки древней веры в собственную исключительность, на мой взгляд, сильны среди части современных евреев. Конечно, это не относится абсолютно ко всем представителям еврейского этноса; многие современные евреи не только отказались от ортодоксального иудаизма, но и вышли фактически из еврейской общины, что в средние века было большой редкостью. Однако постоянное применение отдельными российскими евреями двойных стандартов в отношении некоторых проблем служит свидетельством силы древних идейных установок долгие века определявших модель поведения последователей вышеуказанных религиозных течений. Прежде всего, это относится к проблеме отсутствия национального государства русских. Любые призывы к созданию такого государства воспринимаются в штыки под предлогом якобы нарушения прав, так называемых коренных народов России. При этом необходимость существования государства Израиль никем не подвергается сомнению, а проблема дискриминации и геноцида палестинского народа вообще не принимается во внимание. Другой характерный пример - так называемый «Холокост», память о котором навязывается в качестве едва ли не новой мировой религии, тогда как тот же геноцид русских в Чечне зачастую объявляется чуть ли не выдумкой и «националистической пропагандой». Возникает впечатление, что, по мнению некоторых публично активных представителей данной этнической группы право на национализм есть только у евреев, но только не у русского народа.
Дмитрий Бобров