Служба.
Военком предлагал служить в погранвойсках, но мне этот вариант совсем не нравился. Да, есть своя романтика в ночных дежурствах на границе, когда западный ветер доносит до тебя сладковатый запах разложения. Можно даже представить себе, как поверхность загнивающего Запада в одном месте внезапно начинает шевелиться, исторгает из себя пузырь, который через несколько секунд лопается, и тошнотворный, но вместе с тем притягательный аромат переносится ветром на нашу сторону. Сколько соотечественников, одурманенных этим ароматом, в бессознательном состоянии пытались перейти границу - страшно даже представить! И ещё страшнее участь тех, кому удалось её перейти. Служба на границе - безусловно нужное Родине дело. Патриоты ждут не дождутся, когда же Запад окончательно сгниёт и перестанет смущать умы наших менее стойких сограждан.
Но всё же я жаждал более деятельной службы, полной лишений и опасностей. Поэтому, не раздумывая, я попросил военкома направить меня служить в горящий танк.
Так я оказался в 386-м танковом полку 17-й Гвардейской Ордена Бесконечного Тления дивизии, о чём впоследствии ни разу не пожалел. Закалённым вышел я через год за ворота ставшей мне родной воинской части и Орден Мужества блестел на груди.
Теперь мне не стыдно смотреть в глаза отслужившим друзьям на гражданке и я всегда смогу сказать зарвавшемуся либералу: "А ты где был, сука, когда я в танке горел?"
Но всё же я жаждал более деятельной службы, полной лишений и опасностей. Поэтому, не раздумывая, я попросил военкома направить меня служить в горящий танк.
Так я оказался в 386-м танковом полку 17-й Гвардейской Ордена Бесконечного Тления дивизии, о чём впоследствии ни разу не пожалел. Закалённым вышел я через год за ворота ставшей мне родной воинской части и Орден Мужества блестел на груди.
Теперь мне не стыдно смотреть в глаза отслужившим друзьям на гражданке и я всегда смогу сказать зарвавшемуся либералу: "А ты где был, сука, когда я в танке горел?"