Сказочка про красный снег
- Ну что ты молчишь?
Крис уставилась на девушку своими вечно удивленными голубыми глазами. Коленки начинали мерзнуть, потому что прошло уже довольно много времени с тех пор, как она плюхнулась в снег рядом с Марой. Девчушка недовольно засопела - она не любила, когда ее оставляли без внимания.
- Ну долго ты еще будешь тут валяться? Пойдем уже!
- Зачем ты пришла? Я же сказала, что хочу погулять одна?
Мара смотрела в небо. Безотрывно, пристально, как будто хотела... а впрочем, все, что она хотела, она уже сделала. Оставалось только ждать.
- Иди домой. И скажи Генри - пусть не накрывает на меня. Поужинайте и ложитесь спать.
Крис недоверчиво покосилась на Мару.
- Ты что, забыла? Твои любимые куриные грудки, в соусе! Ты не должна такое пропускать!
- Иди. Беги скорее.
Говорить становилось все труднее.
- У тебя что-то красное на руке... Течет. Краской испачкалась? Зачем ты брала мои краски?
- Я... я рисовала. Захотелось, знаешь. Посмотри потом, в студии, на столе. Только не смотри до завтрашнего утра. А теперь тебе правда пора!
Девушке хотелось тишины.
- Ладно, ладно, я пойду! Только ты приходи, будем играть с тобой!
Крис вскочила, взметнув маленькое белое облачко снежинок, неловко отряхнулась и побежала в сторону дома - в этот момент на крыльцо как раз вышел Генри, помахал ей рукой. Крис обожала пожилого дворецкого, он всегда угощал ее сладостями и читал сказки на ночь. Она припустила еще быстрее и через пару минут уже забыла о том, что оставила за спиной, в вечереющем лесу.
Мара смотрела в небо. Оно становилось все темнее - и все ближе.
Кроваво-красная краска растекалась уродливым пятном по белоснежному снегу, и чем больше становилось пятно, тем отчетливее она видела перед собой то, что хотела бы навсегда сохранить в памяти, до последнего вдоха...
Утром Крис найдет на столе студии прекрасный, выполненный маслом портрет - Мара трудилась над ним много месяцев. Не лучшее, что она могла бы сделать - но Крис поймет. Она всегда все понимает, чистое, ничем пока не испорченное создание...
Что-то оборвалось в груди.
Небо окрасилось в сине-зеленый - почти как те... что? Что это было? Нет... не вспомнить.
Только имя... имя было таким...
Зрачки дрогнули и застыли.
Красное и белое смешались воедино.
Белый снег продолжал падать на красный.
Только теперь уже совсем-совсем не было больно.
Крис уставилась на девушку своими вечно удивленными голубыми глазами. Коленки начинали мерзнуть, потому что прошло уже довольно много времени с тех пор, как она плюхнулась в снег рядом с Марой. Девчушка недовольно засопела - она не любила, когда ее оставляли без внимания.
- Ну долго ты еще будешь тут валяться? Пойдем уже!
- Зачем ты пришла? Я же сказала, что хочу погулять одна?
Мара смотрела в небо. Безотрывно, пристально, как будто хотела... а впрочем, все, что она хотела, она уже сделала. Оставалось только ждать.
- Иди домой. И скажи Генри - пусть не накрывает на меня. Поужинайте и ложитесь спать.
Крис недоверчиво покосилась на Мару.
- Ты что, забыла? Твои любимые куриные грудки, в соусе! Ты не должна такое пропускать!
- Иди. Беги скорее.
Говорить становилось все труднее.
- У тебя что-то красное на руке... Течет. Краской испачкалась? Зачем ты брала мои краски?
- Я... я рисовала. Захотелось, знаешь. Посмотри потом, в студии, на столе. Только не смотри до завтрашнего утра. А теперь тебе правда пора!
Девушке хотелось тишины.
- Ладно, ладно, я пойду! Только ты приходи, будем играть с тобой!
Крис вскочила, взметнув маленькое белое облачко снежинок, неловко отряхнулась и побежала в сторону дома - в этот момент на крыльцо как раз вышел Генри, помахал ей рукой. Крис обожала пожилого дворецкого, он всегда угощал ее сладостями и читал сказки на ночь. Она припустила еще быстрее и через пару минут уже забыла о том, что оставила за спиной, в вечереющем лесу.
Мара смотрела в небо. Оно становилось все темнее - и все ближе.
Кроваво-красная краска растекалась уродливым пятном по белоснежному снегу, и чем больше становилось пятно, тем отчетливее она видела перед собой то, что хотела бы навсегда сохранить в памяти, до последнего вдоха...
Утром Крис найдет на столе студии прекрасный, выполненный маслом портрет - Мара трудилась над ним много месяцев. Не лучшее, что она могла бы сделать - но Крис поймет. Она всегда все понимает, чистое, ничем пока не испорченное создание...
Что-то оборвалось в груди.
Небо окрасилось в сине-зеленый - почти как те... что? Что это было? Нет... не вспомнить.
Только имя... имя было таким...
Зрачки дрогнули и застыли.
Красное и белое смешались воедино.
Белый снег продолжал падать на красный.
Только теперь уже совсем-совсем не было больно.