Лубянские мальчики
Очень часто сам Яков Петерс присутствовал при казнях. Расстреливали пачками. Красноармейцы говорят, что за Петерсом всегда бегает его сын, мальчик 8-9 лет, и постоянно пристает к нему: «Папа, дай я».
«Революционная Россия», 1920, № 4
Многие тайны следствия приговоренные к расстрелу уносили в могилу. Одна из таких тайн - фамилии и имена палачей, или, как их тогда называли, исполнителей смертных приговоров.
Их имена были самой большой тайной Советского Союза. Несмотря на то, что об их существовании знала вся страна и через их руки прошли простые рабочие, крестьяне, маршалы, генералы, народные артисты, партийные деятели, никто не знал их фамилий. Зато лица были известны очень многим. Правда, это было последнее, что видели эти люди...
Лица палачей, или, как их тогда называли, исполнителей смертных приговоров.
Убивать - их профессия, и чем больше смертей, тем выше звание, тем больше орденов, тем выше авторитет в глазах начальства.
Для контраста хочется привести историю казни нацистского людоеда Адольфа Эйхмана в Израиле. За все время существования еврейского государства это был первый и единственный случай возведения преступника на эшафот. Смертный приговор приводил в исполнение по назначению тюремный служащий Шалом Нагир, но он согласился на эту процедуру лишь после того, как просмотрел специально показанный ему фильм о зверствах нацистских головорезов.
Процедура была проста. Эйхман с петлей на шее вступил на крышку люка, и Шалому нужно было только повернуть рычажок. Но потрясение палача было столь велико, что пришлось отправить его поддержать расстроенную психику в санаторий. Не помогло. Еще очень долго «разового» исполнителя Шалома продолжали одолевать кошмары...
Советских палачей кошмары не мучили.
В СССР должность исполнителя смертной казни считалась на государственной иерархической лестнице далеко не последней. Поэтому и звание палачу, который для маскировки почему-то назывался комендантом, было положено почти генеральское.
Надо отметить, что советский палач не всегда расстреливал сам, зато постоянно руководил расстрелом. Иногда палачами были государственные служащие.
Одним из выдающихся мастеров заплечных дел был начальник комендатуры ОГПУ - НКВД, руководивший расстрелами осужденных в СССР в 30-40-е годы, Василий Михайлович Блохин (1895-1955).
Он выходец из крестьянской семьи села Гавриловское Владимирской губернии. До призыва в царскую армию пас скот. После октябрьского переворота стал работать в ВЧК- В 1921 году вступил в большевистскую партию. В 1924 году получил «почетную» должность коменданта-расстрелыцика, которой отдал 30 лет жизни, вплоть до 2 апреля 1953 года. К этому времени за свои «заслуги» награжден семью орденами и имел звание генерал-майора.
Горячей страдой для Василия Михайловича, когда приходилось трудиться на плахе 24 часа в сутки, было время сталинского террора. Ему приходилось убивать не только в Москве, но и ездить в командировки в другие места, где в ожидании казни томились тысячи ни в чем не повинных жертв.
Но справедливости ради надо сказать, Блохин никого не судил и приговоров не выносил. Он только эти приговоры исполнял, причем делал он это с умением и театральным размахом. Сняв форменный сюртук, он облачался в кожаный костюм палача - фартук, краги и картуз. Пулей в затылок он укладывал за сутки до двухсот человек, что для профессионала, работавшего в одиночку, считалось стахановским показателем.
Но у Блохина был конкурент из Тбилиси, который вырвал у него пальму первенства. Самым скорым на расправу был комендант внутренней тюрьмы МВД Грузии полковник С. Н. Надараян (впоследствии телохранитель Лаврентия Берии). Этот палач, по свидетельствам авторитетных товарищей, не тратя время на переодевание, за ночь лишал жизни до 500 человек.
23 ноября 1954 года постановлением Совета Министров СССР В. М. Блохин был лишен генеральского звания, для него это стало настоящим ударом. Через несколько месяцев он умер, сердце не вынесло такого неуважения.
Полковника Надараяна ждало более жесткое наказание. Как одного из прислужников Берии, осенью 1955 года его судил военный трибунал. Но, как ни странно, по сравнению с остальными подсудимыми он получил самое минимальное наказание - 10 лет лагерей с конфискацией имущества.
Тела расстрелянных ежедневно поступали в таком количестве, что вскоре стала проблема с местами захоронения. На помощь пришли крематории. Прах сожженных закапывали на территории Донского крематория в период с 1934-го по 1940 год. Также хоронили на территории Яузской больницы, на Ваганьковском, Калитниковском, Рогожском и других кладбищах.
Очень скоро мест на кладбище хватать не стало.
Чья-то «светлая» голова родила идею создать так называемые зоны, расположенные на принадлежащих НКВД землях в поселке Бутово и совхозе «Коммунарка»: самые массовые захоронения именно там.
Процедура приведения приговора в исполнение была проста. Сначала составлялось предписание под грифом «совершенно секретно» Военной коллегии Верховного суда Союза ССР, которое подписывал председатель этой коллегии Ульрих.
Вот один из подобных документов, датированный 25 декабря 1936 года:
«Предлагаю привести немедленно в исполнение приговор Военной коллегии Верхсуда СССР от 7.XII.36 г. в отношении осужденных к расстрелу. Исполнение донести».
Из комендатуры Военной коллегии вскоре пришла ответная бумага за подписью капитана Игнатьева:
«Приговор Военной коллегии Верховного суда СССР от 7.XII.36 г. в отношении поименованных на обороте шести человек приведен в исполнение 25.XII.36 г. в 22 ч. 45 м. в гор. Москве».
В тот же день он пишет еще одну бумагу.
«Директору Московского крематория. Предлагаю принять для кремации вне очереди шесть трупов».
Директор письменно подтвердил, что «груз» принят.
После трудового дня отчет, все по протоколу, никакой самодеятельности. Каждая партия «пущенных в расход» - аккуратная бумага о безупречном выполнении задания ликвидации «врагов народа».
Один из примеров - акт от 4 июля 1938 года:
«Мы, нижеподписавшиеся, старший лейтенант государственной безопасности Овчинников, лейтенант Шигалев и майор Ильин, составили настоящий акт о том, что сего числа привели в исполнение решение тройки УНКДД МО от 15 июня. На основании настоящего предписания расстреляли нижеследующих осужденных...»
Далее по списку - 22 человека...
Затем пришлось вернуться на внеурочных - дострел еще семерых.
Братья Шигалевы - тоже одни из самых известных палачей сталинской эпохи.
Старший, Вася, получив в родном Киржаче четыре класса образования, пошел в подмастерья к сапожнику. Затем вступил в Красную гвардию, был пулеметчиком. Затем пошел надзирателем во Внутреннюю тюрьму. В 1937 году, после службы в комендатуре НКВД, Шигалев-старший получает должность сотрудника для особых поручений - палач, в ином, зашифрованном «маринаде». Со временем он стал почетным чекистом, кавалером нескольких боевых орденов и, само собой разумеется, уважаемым членом ВКП(б).
Особенность Василия в том, что он был единственным из исполнителей, на которого «настучали» коллеги.
В его личном деле присутствует рапорт на имя заместителя наркома внутренних дел М. П. Фриновского, в котором сообщается, что «сотрудник для особых поручений Шигалев Василий Иванович имел близкое знакомство с врагом народа Булановым, часто бывал у него на квартире».
В 1938-м такого рапорта было достаточно, чтобы попасть в руки своих сослуживцев по комендатуре, но Фриновский, видимо, решил, что разбрасываться «ценными» кадрами не стоит. Как говорится, пронесло.
Но Василий намотал на ус урок «предательства».
Он принялся настолько безупречно выполнять свою работу, что довольно скоро был награжден орденом «Знак Почета».
Но Иван, младший, как говорится в сказке, вовсе был...
Получив трехклассное образование, он работал продавцом. После армии пошел по стопам старшего брата, став надзирателем во Внутренней тюрьме.
Следующая пометка в биографии - вахтер, начальник бюро пропусков и, наконец, сотрудник для особых поручений. Лишние руки в то время (несмотря на множество желающих) были далеко не лишними.
Иван быстро догоняет по результатам своего брата, получает награду и... перегоняет.
Став подполковником, он получает орден Ленина и... медаль «За оборону Москвы».
По сути работая на немца...
Так работали братья наперегонки...
Что уникально, фамилия братьев-палачей была уже увековечена, и не кем-нибудь, а самим Достоевским в 1872 году в бессмертном произведении «Бесы».
Именно Федор Михайлович придумал в своем романе Шигалева и шигалевщину как уродливое порождение социалистической идеи.
Как говорит центральный персонаж Достоевского Петр Верховенский? «Мы провозгласим разрушение... Мы пустим пожары... Мы пустим легенды... Тут каждая шелудивая «кучка» пригодится. Я вам в этих же самых кучках таких охотников отыщу, что на всякий выстрел пойдут, да еще за честь благодарны останутся. Ну-с, и начнется смута! Раскачка такая пойдет, какой еще мир не видал. Затуманится Русь, заплачет земля по старым богам».
Но все эти богатыри палачества - жалкие подмастерья настоящего «мастера». На его личном счету более 10 тысяч расстрелянных.
Человек-смерть Петр Иванович Магго.
Латыш по национальности, с внешностью провинциального интеллигента в круглых смешных очках, он окончил всего два класса сельской школы, батрачил у помещика, участвовал в Первой мировой войне, в 1917-м вступил в партию большевиков и почти сразу стал членом карательного отряда, входившего в состав ВЧК.
Проявление истинного призвания товарища Магго не заставило себя ждать. Не прошло и года, как его назначают надзирателем, а потом начальником тюрьмы, расположенной по улице Дзержинского, 11. Там он служил до 1931 года, а затем стал сотрудником для особых поручений комендатуры ОГПУ, или попросту палачом.
Десять лет он, денно и нощно, не выпускал из рук (без преувеличения набив мозоли) свой «наган». Кстати, почему-то из всего доступного в изобилии огнестрельного оружия палачи предпочитали револьверы именно этой системы.
За годы нескончаемых убийств товарищ Магго стал почетным чекистом, получил несколько орденов (надо отметить, что руководство НКВД и ЦК ВКП(б) всегда щедро поощряло этот самоотверженный труд различными наградами и медалями вплоть до высшей награды страны - ордена Ленина), награжден грамотой ОГПУ и золотыми часами, а в характеристике удостоен высочайшей похвалы, таинственность которой говорит об исключительной ответственности и важности возложенной на него работы: «К работе относится серьезно. По особому заданию провел много работы».
Но все же и у кристального чекиста был свой грешок, который несколько подмочил его характеристику.
Магго любил выпить, причем крепко. Впрочем, это, как говорится, издержки профессии. Перезагрузки были космические.
У советского палача того времени всегда под рукой было ведро водки и ведро одеколона. После трудового дня водку пили до потери сознания. А одеколоном мылись. До пояса. Это помогало избавиться от запаха пороха и крови.
Кстати, как закономерность было замечено, палачей боялись все животные, даже собаки шарахались, а если и смел какой-нибудь пес тявкнуть, то только издалека.
На почетную в то время должность палача могли принять только очень надежного товарища. Обязательно коммуниста и по строгой рекомендации парткома.
В личных делах эти рекомендации непременно отражались.
Некоторых рекомендовали весьма лаконично, но после этого никакой конкуренции.
Например, палач Петр Яковлев. В его личном деле совсем небольшая запись:
«С 1922 по 1924 год был прикомандирован в Кремль к личному гаражу В. И. Ленина и тов. Сталина. Был начальником гаража и обслуживал их лично».
Учитывая столь всесильных покровителей, безграмотный рабочий дослужился до полковника, побывал начальником отдела связи и руководителем автобазы ОГПУ. Но пик карьеры - сотрудник для особых поручений. ПАЛАЧ.
Кстати, многие из исполнителей были прекрасными отцами, как говорится в характеристиках: «в быту скромен и хороший семьянин». Более того, родители, жены, дети не знали, чем занимаются их сыновья, мужья и отцы.
Да и зачем? Квартиры давали отличные, зарплаты и пайки еще лучше, путевки в санатории и профилактории - в любое время года. Что еще надо?
Что же касалось службы в органах НКВД, так это повод для гордости, а не сомнения.
И заработанный хлеб они ели с гордостью.
Для сравнения хочется привести мнение, которое высказал во время нашего с ним интервью рядовой 83-летний ветеран (не исполнитель).
Человек, прослуживший более 30 лет в Бутырке тюремным смотрителем без единого выговора, не заслужил даже однокомнатной квартиры. Его близкие родственники знали, где работает их кормилец, но ни соседи, ни друзья до сих пор не в курсе! Почему? Стыдно!
Но для него это был, возможно, единственный шанс прокормить семью.
Увольнение с должности практически всегда было связано с проблемами здоровья.
Магго спился и незадолго до войны умер.
Петр Яковлев заработал кардиосклероз, эмфизему (потеря эластичности) легких, варикозное расширение вен, глухоту на правое ухо - результат стрельбы с правой руки.
Его коллега Иван Фельдман уволился инвалидом второй группы. Невероятное количество заболеваний не дало ему прожить и года.
Подполковник Емельянов был уволен в связи с невменяемостью. В приказе о его увольнении так и говорится: «Тов. Емельянов переводится на пенсию по случаю болезни (шизофрения), связанной исключительно с долголетней оперативной работой в органах».
В таком же положении оказался и бывший латышский пастух, затем тюремный надзиратель и, наконец, образцовый сотрудник для особых поручений Эрнест Мач. Двадцать шесть лет верой и правдой отработал на своем посту Мач, дослужился до майора, был назначен воспитателем молодых чекистов, получил несколько орденов.
Диагноз - псих.
В рапорте более корректно: уволить из органов как «страдающего нервно-психической болезнью».
Инвалидом первой группы уходит на пенсию и подполковник Дмитриев. Человек, который по сути выручил товарищей из НКВД, из шоферов перешел в исполнители. В 1937-м казнить не успевали, рук не хватало.
...В словаре Владимира Ивановича Даля есть удивительный афоризм: «Не дай бог никому в палачах быть - а нельзя без него!»
Все это, конечно, так, и эту презренную работу кто-то должен исполнять. Но, как мы убедились ранее, между нуждой и призванием пропасть...
http://myrt.ru/public/1509-lubyanskie-malchiki.html