А завтра снова на работу. В метро...
- Никто ничего ещё не знал про Лубянку. Я ехал на работу по кольцу, перешел на «Парк Культуры», радиальную. Подошёл поезд. Все вагоны - битком. Я опаздывал в институт, надо было успеть именно на этот поезд. Добежал по платформе почти до середины состава, услышал два хлопка, совсем негромких. Повалило много дыма, люди запаниковали, побежали к выходу. Я тоже бежал и думал: «Только бы не ударило ещё раз!» Мне просто повезло. Будь я чуть ближе…
Двадцатилетний Александр курил, стоя около выхода из метро. Подойти ближе было физически невозможно. Машины МЧС, скорые, оцепление…
- Вот сейчас раненых выносить будут.
Некоторые пострадавшие были в сознании - стонали, плакали. Кровь на лицах, одежде. На носилках пронесли мужчину без ноги. «Как я теперь работать буду?» - сказал он и успел объяснить, что работает учителем физкультуры.
На место происшествия приехал мэр Юрий Лужков, объявил: был террорист-смертник.
- Расследование ведёт Главный следственный комитет, а не мэрия! Мы прорабатываем все версии, пока не можем сказать ничего точно, - заявил сменивший его Владимир Маркин, официальный представитель следственного комитета при прокуратуре Москвы. - Призываем граждан быть более бдительными, обращать внимание на подозрительные происшествия. Мы делаем всё возможное, чтобы предотвратить подобного рода ситуации…
- Они только теперь «предотвращают»! А что толку в этом? Я сына сегодня могла потерять! - из палаты первой городской клинической больницы выходит женщина лет 50-ти, - Хорошо, его только слегка задело, он уже в общей палате. К нему уже приходили, спрашивали, мол, не видели ли он чего-нибудь подозрительного. Он говорит, нет. Да разве можно было там что-то увидеть? Он вообще не в вагоне находился. Стоял на перроне, подъехал состав, и его просто затянуло в поезд. Везде же камеры! Сотрудники и должны замечать подозрительное, следить…
По словам врачей, они отменили все плановые операции: необходимо было оказывать помощь прибывающим и прибывающим раненым.
- Друг у меня тут лежит, - рассказывает немолодой мужчина, - Мы с ним работаем вместе на Юго-Западной. Представляете: состав вдруг останавливается посреди туннеля. Стоим десять минут, пятнадцать, двадцать… Что-то не то. У меня звонит телефон - сестра. Буквально кричит в трубку, что на Лубянке был взрыв. В вагоне начинается паника, люди судорожно звонят машинисту. Он проходит через весь поезд, садится на другую сторону и состав едет в обратном направлении. Я на работе предупредил: не приеду. Рад, что жив остался. Как потом выяснилось, взрыв был в предыдущем поезде, который ехал перед нами. Естественно, стал близким звонить. У Володи телефон отключён. Я не на шутку разволновался, связался с его женой, она-то мне и сказала, что его на «Парке культуры» накрыло. Он в реанимации. А чем я могу помочь? Только кровь сдавать. Её сейчас очень много надо. Не только Володе - всем.
- Мой боевой товарищ здесь… Служили вместе…, - еще один мужчина в холле первой больницы - явно сотрудник правоохранительных органов и отказывается называть свое имя, - Его двумя осколками ранило. Один попал в затылок, другой в ноги. Он сумел выбраться из вагона и начал по эскалатору подниматься наверх. Ничего от шока не соображал. Он в реанимации сейчас. Теперь только ждать остаётся…
Люди ждали. Сдавали кровь, ее не хватало. Звонили близким. Почти не разговаривали между собой. Да и зачем?
Через три часа я пошла от больницы к метро, рядом шёл следователь, допрашивавший пострадавших, переведённых в общую палату.
- Так и живём от беды до беды. Вроде всё успокоится, и мы тоже успокоимся, а потом вот получаем такое. Вы не были на станции? Там сейчас невозможно находиться. Пахнет порохом и горелым. По-настоящему страшно. А завтра снова на работу. В метро…
Татьяна ГЛАДКОВА, для «Новой газеты»