Бэкап || Гражданское общество. Нулевой цикл ("Новая газета", 27.01.2010)
ГРАЖДАНСКОЕ ОБЩЕСТВО. НУЛЕВОЙ ЦИКЛ
Как судьи, прокуроры и управление ФСБ в рамках одного процесса ломают через колено два последних оставшихся элемента, еще не встроенных в вертикаль власти: суд присяжных и местное самоуправление
Есть две зацепившиеся за Конституцию РФ 1993 года детали государственного устройства, которые до сих пор не вписаны в пресловутую вертикаль и позволяют себе действовать не по команде: это суд присяжных и местное самоуправление. Их «внесистемность» видна при реализации масштабных коррупционных схем: когда команда, спущенная «по вертикали», сталкивается с неким препятствием, тотчас на устранение его бросаются «правоохранительные органы».
Вторая попытка пытки
Жительница Подмосковья Галина Г. (ее фамилия в данном случае не важна), доцент университета, нескольких месяцев тратила по пять часов (туда и обратно) на поездки в Мособлсуд, исполняя долг присяжной. Дело по обвинению во взятке главы администрации поселка Андреевка Рябченкова было непростым: в самом общем виде спор в коллегии возник не о том, взял ли подсудимый деньги (он этого никогда и не отрицал), а о том, был ли в его действиях личный корыстный мотив. Оправдательный вердикт, вынесенный в апреле 2009 года семью голосами против пяти, расколол коллегию так, что присяжные даже не попрощались друг с другом, и это был нелегкий опыт для каждого из них. Подсудимый (в СИЗО он провел два года) был освобожден из зала суда. Его судьба, как отныне и проблемы правосудия в целом, продолжали волновать доцента Галю - это характерно для граждански активных бывших присяжных.
Заглядывая на сайт Мособлсуда, Галя обнаружила там почему-то заметку из «МК», сообщавшую об отмене приговора. Выяснилось, что один из членов их коллегии якобы скрыл информацию о судимости родственника. Этот аргумент не показался ей убедительным, а даже издевательским: они-то ведь свой гражданский долг как игру не воспринимали. Тут надо сказать, что органы гособвинения часто используют этот прием. Уже в начале процесса у них есть сведения о судимых в прошлом родственниках одного-двух присяжных: получить их для обвинения не составляет труда, если только они не сами внедряют в коллегии таких людей, - но прокуратура пока держат козырь в рукаве. Если вердикт ее не устраивает, следует протест, и Верховный суд отменяет приговор, хотя здесь не безусловное основание для отмены, а предвзятость присяжного, у которого когда-то за что-то был судим, допустим, брат, вовсе не очевидна.
Судимые в прошлом родственники есть у каждого четвертого гражданина РФ, и в борьбе с ненавистным ей судом присяжных сторона обвинения гарантирует себе таким образом «вторую попытку». Но это же все-таки не соревнования по прыжкам - вот о чем говорит доцент Галя. Между тем, погружаясь в тему, она посмотрела прессу, купила и прочла мой роман о суде присяжных, решилась и где-то в октябре прошлого года нашла меня в редакции «Новой», чтобы рассказать эту историю. Тем временем в Мособлсуде уже начался отбор во вторую коллегию присяжных, чтобы судить главу администрации поселка Андреевка.
Только что мы с бывшей присяжной сходили на заседание Мособлсуда, где доцент Галя, собственно, впервые поздоровалась с Вадимом Рябченковым лично, найдя, что на свободе (мера пресечения не применялась) он стал выглядеть много лучше. В этот день в заседании исследовалась аудиозапись одной из встреч Рябченкова с неким Петром Ушаковым, который затем даст ему взятку: из вязкого разговора понятно, что этот субъект разводит главу администрации на то, чтобы Рябченков произнес слово «наличные». Но подсудимый этого не говорит, а только твердит, что инвестор, если он хочет строить многоквартирный дом в Андреевке, должен принять участие в ремонте поселковой инфраструктуры.
Доцент Галя это уже слышала и сделала свой вывод, с которым совпали выводы шести других членов первой коллегии. Со своей стороны, о проекте строительства группы многоквартирных домов в поселке Андреевка Солнечногорского района я уже знал к походу в суд гораздо больше. Новые присяжные присматривались к нам со скамьи, но не знали, кто пришел и сидит в зале. Прокуроры и судья стараются вести дело так, чтобы присяжные, которым предстоит решить судьбу Рябченкова во второй раз, ничего не знали об обстоятельствах взятки, а ответили только лишь на вопрос: была передача денег или нет. Прокуратура отказалась от обвинения в вымогательстве взятки, которое предъявлялось в первый раз, лишь бы присяжные не начали догадываться о контексте.
Но это уже получается не суд, а какая-то технология «в одни ворота», результат которой стремятся предопределить с помощью нечестных манипуляций честными людьми - присяжными. Лишая их возможности понять все обстоятельства дела и, может быть, главное из них: мотив Рябченкова - обвинение старается повесить на присяжных грех осуждения человека, однажды уже оправданного судом.
Привязка к местности
После встречи в редакции с бывшей присяжной Галей я съездил в Андреевку и познакомился с ее главой Вадимом Рябченковым - после оправдания судом он 11 октября прошлого года вновь выиграл выборы, далеко обойдя кандидата от партии власти. Я встретился с руководством НПО «Стеклопластик» - это градообразующее для поселка, успешно работающее объединение, когда-то здесь делали обшивку для «Бурана», а процент инженеров и ученых, проголосовавших за Рябченкова в Андреевке, существенно выше, чем в соседних поселках.
Наконец, я съездил в Солнечногорск, где в администрации района узнал ее точку зрения на эту историю и получил ряд важных сведений. При этом надо понимать, что это уже не та администрация, при которой история начиналась: бывший глава района под следствием, замглавы Андрей Шпак, который и привел в Андреевку «инвестора», обвиняется во взятке за разрешение на открытие супермаркета и скрывается от следствия за границей, где, по-видимому, не бедствует.
Поселок Андреевка - это ближнее Подмосковье, фактически край Зеленограда. В Зеленограде (по административному делению - Москва) инфраструктура много лучше, но свободных участков под жилищное строительство там практически не осталось, а в Андреевке они еще есть. «Стеклопластик» отбил рейдерские атаки, по-видимому, нацеленные на захват земли, но участками в поселке распоряжается не Андреевка и даже не Солнечногорск, вопросы решаются на уровне области, а может, и выше: земля тут - золотое дно.
Время от времени на территории Солнечногорского района, по свидетельству его нынешней администрации, вырастает какой-то новый многоквартирный дом, он «сдается» и переходит на баланс местных органов самоуправления. Инвесторы стараются уклониться от исполнения обязательств, которые связаны с развитием инфраструктуры: дорог и социальных объектов. Тем временем жители новых домов, купившие там квартиры за очень большие деньги, приходят к главам поселков и с более конкретными претензиями: не горит свет, не греют батареи, дерьмо, пардон, лезет из унитаза обратно и
т. д. Инвестора уж и след простыл, в бюджете районной администрации, не говоря уже о бюджетах поселков, денег практически нет ни на что. Это общая картина.
Еще одно важное обстоятельство до 2009 года было связано с действием Федерального закона № 131 от 6 октября 2003 года «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации». Закон предусматривал расширение полномочий глав муниципальных образований и формирование их собственного бюджета и должен был вступить в силу с 2006 года. Однако сразу после выборов в Государственную думу 2005-го федеральные органы спохватились, что отдали на места слишком много власти, и вступление в силу главных положений ФЗ № 131 о полномочиях глав администраций было отложено до 2009-го.
События, которые лежат в основе обвинения Рябченкова, - это весна 2007 года. В это время у него не было возможностей ни для выполнения перед жителями и НПО «Стеклопластик» собственных обещаний по развитию и ремонту инфраструктуры, ни для серьезной торговли с навязанным ему «инвестором». Был один слабенький инструмент в виде общественных слушаний по проекту застройки, но их результат ни для кого не был обязательным. Но все же глава Андреевки старался получить хоть что-то. И инвестору, который давно «решил вопросы» на уровне области и в Солнечногорске, Рябченков не так чтоб уж очень сильно, но все-таки мешал.
Строительство ловушки
Петр Ушаков - молодой и говорливый человек - был представлен Рябченкову в администрации Солнечногорского района в начале 2007 года как владелец одной из долей в ООО «Инвестпромстрой - XXI». Эта фирма уже получила контракт на застройку и привязку к конкретному участку в Андреевке проекта трех 17-этажных домов. На первой встрече 19 марта (согласно аудиозаписи, хотя в то время еще не было санкции на оперативное мероприятие) Ушаков просил Рябченкова помочь провести общественные слушания. Глава Андреевки отвечал, что он будет ставить вопрос не только о строительстве, но и об участии инвестора в финансировании ремонта дорог, школы и детского сада. Действительно, слушания были проведены 23 марта, и Рябченкова поддержали жители поселка.
Вторая встреча Рябченкова с Ушаковым по инициативе последнего произошла 12 апреля, затем 20 и 31 мая и 21 июня, все они записывались. Из аудиозаписей следует, что предложение заплатить деньги (в обычном для таких случаев размере 10 долларов с метра жилплощади) не по перечислению на внебюджетный счет, как сначала просил Рябченков, а налом, исходило именно от Ушакова. И уговорил: 27 июня Рябченков получил 200 тыс. долларов, с которыми его тут же и задержали. Впоследствии на вопрос одного из присяжных в первом процессе (судья огласил его по записке), как Рябченков собирался использовать деньги, он пояснил, что ремонтные работы в Андреевке были бы оформлены как спонсорская помощь, а фактически за них были бы уплачены вот эти самые 200 тыс. долларов.
После одной из встреч (31 мая) Ушаков забыл выключить диктофон и с ним приехал, как понятно из самой записи, в какое-то подразделение УФСБ в Химках. Этот «хвост» по лености и недосмотру следствия попал в материалы уголовного дела, дотошный обвиняемый его там обнаружил, а защита настояла, чтобы присяжные прослушали и это тоже. По свидетельству бывшей присяжной Гали, эта запись и переломила настроение: тем, кто вскоре проголосует за оправдательный вердикт, стал понятен весь механизм провокации.
Во втором судебном заседании судья, сначала согласившись (кстати, при нас с Галей в зале) с ходатайством защиты прослушать все записи, на следующем заседании, взяв свои слова обратно, распорядилась в этом месте запись остановить. Ну что ж, тем интереснее узнать, о чем там речь.
Так вот, в подразделении УФСБ в Химках забывший выключить диктофон Ушаков продолжает разговор с неким Лешей, называющим его, в свою очередь, Петей. Обсуждается, вперемешку со «звуком питья из стакана» и матерком, технология, как вытянуть из Рябченкова нужные слова, которые можно будет интерпретировать затем как вымогательство взятки.
Строительство «пирамиды»
Поскольку в этой истории на сторону ООО «Инвестпромстрой - ХХI» встанет не только УФСБ по МО, но и вся государственная машина вплоть до Верховного суда РФ, интересно узнать побольше про эту фирму и этот контракт.
По сведениям, которые предоставила администрация Солнечногорского района (сменившаяся после возбуждения других уголовных дел о взятках в 2008 году), контракт на строительство жилья сначала в октябре 2003-го был подписан между Минстроем МО и МУП «Стройинвест-Солнечногорск», то есть Солнечногорск сумел получить его на собственную структуру. Дополнительным соглашением от 30 июня 2006 года контракт был продлен до 2009 года, а все права по нему Солнечногорск уступил новому инвестору: ООО «Инвестпромстрой - XXI». Доля администрации составляла 7 процентов, или 65 квартир для нескольких семей, чьи домишки попадали под снос, а также для очередников района.
Пока шел суд над Рябченковым, ООО «Инвестпромстрой - XXI» в ноябре 2008 года сделало попытку разорвать контракт, но Минстрой МО ему в этом отказал на том основании, что уже было заключено несколько договоров долевого участия в строительстве. 16 февраля 2009 года к уже истекшему контракту было заключено «дополнительное соглашение № 3», по которому никаких квартир администрация Солнечногорского района и Андреевки уже не получит, участок перешел в аренду к ООО «Инвестпромстрой -XXI» на период строительства, а за аренду эта фирма платит 6 млн рублей в год - это примерно цена двух небольших квартир, но и эти деньги за 2009 год в бюджет района не поступили.
Выйдя из СИЗО и вступив (пока он не осужден) в должность главы Андреевки, Рябченков отказался подписать разрешение на строительство, а с 2009 года в связи с вступлением в силу всех положений ФЗ № 131 его подпись тут обязательна. В октябре к Рябченкову на переговоры приезжал все тот же Ушаков, но на просьбу поговорить с глазу на глаз уже ученый глава ответил отказом. Официальный же его ответ на претензии «Инвестпромстрой - XXI» гласит: из устаревшей документации непонятно, как инвестор собирается подключать к трем 17-этажным домам свет и тепло. Еще один пикантный момент состоит в том, что Зеленоград в часы пик «не гарантирует» приема сточных вод от тысячи новых квартир, а в Андреевке таких очистных сооружений просто нет.
За те два года, что глава администрации Андреевки провел в СИЗО, никакое строительство даже не начиналось. Зато началась продажа по договорам долевого участия: по сведениям из Солнечногорска, и продано двенадцать квартир, больше дураков не нашлось, несмотря на демпинговую цену 800 долларов за квадратный метр. Объявления о продаже квартир в этих домах, которые в лучшем случае будут построены еще не скоро, и сейчас размещены в интернете от имени компании «Правильный выбор».
Пока дело первый раз рассматривалось в суде, жители Андреевки, которым его результат был небезразличен, провели своего рода следственный эксперимент. По объявлению риелторов (оно висит на пустыре на месте предполагаемой стройки) они заключили с ООО «Инвестпромстрой - XXI» «предварительный договор», по которому в противоречии с законом им было предложено оплатить половину доли в будущей общей собственности. На этом эксперимент был остановлен: дороговато все-таки и совершенно непонятно, откуда и как потом вытаскивать свои деньги.
Поиски сведений об ООО «Инвест¬промстрой - XXI» в интернете дают крайне мало результатов, собственного сайта нет, в разных справочных системах даются три разных адреса (в Москве, в Солнечногорске и в Андреевке) и один устаревший телефон. Почтовые отправления, которые администрация Андреевки посылает по адресу ООО «Инвестпромстрой - ХХI», указанному в его арбитражном иске о ее (администрации Андреевки) бездействии, возвращаются с пометкой об отсутствии такого адресата. «Яндекс» в ответ на запрос по ООО «Инвестпромстрой - XXI» выкинул вопрос к бесплатному юристу от некоего Виктора из Томилина, который оплатил свою долю в строительстве еще в 2004 году и не знает, что теперь делать.
Встречаясь с разными людьми в Солнечногорске, я специально просил как-то сообщить ООО «Инвестпромстрой - XXI», что я хотел бы поговорить с кем-то, кто их представляет, чтобы отразить их позицию в газете. Мне кажется, что для них не прошло незамеченным и наше с бывшей присяжной появление в Мособлсуде. Но ни Петр Ушаков и никто другой от имени ООО «Инвестпромстрой - XXI» в этой картине так и не нарисовался, и получить их объяснения мы не смогли.
Присяжные и коррупция
Из документов, которые есть в деле, но перед присяжными не оглашаются, можно узнать, во-первых, что уставной капитал ООО «Инвестпромстрой - XXI» составляет 10 тыс. рублей. Во-вторых, Петр Ушаков ни среди его учредителей, ни среди владельцев долей не значится, а представлял кого-то из них по доверенности, которая была выдана раньше, чем сам этот человек стал участником ООО. Его фамильярность с пресловутым Лешей из подразделения УФСБ в Химках и некомпетентность в вопросах строительства, очевидная при прослушивании записи, могут указывать на то, что Петя - это агент Леши, но это наше предположение.
Попытки защиты довести эти обстоятельства до сведения присяжных жестко пресекались и в первый раз, а вторая судья Мособлсуда делает это еще жестче.
Мы не гарантируем, что присяжные из второй коллегии, которые сейчас судят Рябченкова, не прочтут эту газету или не полезут в интернет (как они это делают, кстати, во всех странах, где действует суд присяжных) и не узнают самостоятельно все обстоятельства «взятки». Но если эти обстоятельства будут скрыты от них до удаления в совещательную комнату, вердикт будет заведомо незаконным: всякий суд обязан вникнуть в мотивы умышленного (оно так и называется) преступления, понять, как и на что сформировался умысел, не было ли провокации. А сам по себе факт передачи денег, даже если их много, для квалификации взятки и решения вопроса о виновности недостаточен. Вот с этим знанием присяжные должны уйти в совещательную комнату и вынести вердикт, а уж каким он будет - это их дело.
При первом знакомстве с доцентом Галей я сразу предупредил ее о том, что она не должна разглашать тайну совещательной комнаты, то есть рассказывать, как кто в их коллегии голосовал по вердикту. Кроме собственной позиции, она все же сочла нужным сообщить о позиции старшины их коллегии - предпринимателя, кстати говоря, из Химок. Этот старшина чуть ли не с первого дня твердил, что Рябченков виновен, а когда в совещательной комнате семь присяжных высказались за оправдательный вердикт, с ним случилась истерика, он отказался заполнять опросный лист, и это сделала за него одна из присяжных - по профессии бухгалтер, аккуратистка. Галя сочла нужным также рассказать, что тот присяжный, у которого потом обнаружились судимые родственники, в какой-то момент решил отказаться от участия в этом процессе, говорил об этом, несколько раз не приходил, но судья как будто специально не заменял его запасным присяжным, хотя запасные были и другие замены в коллегии тоже были.
Технологии проведения в состав коллегии присяжных нужных людей для дел, в которых на кону не только судьба конкретного человека, но и миллионы долларов, безусловно, существуют: для этого достаточно, чтобы среди случайных граждан, пришедших по повесткам на отбор (как Галя), было еще и достаточное количество граждан не случайных. О том, что такие технологии применялись в данном деле, мы говорить, разумеется, не готовы. Дай бог, чтобы там все были случайными и чтобы их второй вердикт, как и первый, был действительно независимым. Потому что, увы, по такого рода особенным делам суд присяжных - единственная сегодня форма независимого правосудия, других нет.
Не надо говорить, что присяжные мешают в борьбе с коррупцией. Не суду и не правосудию они мешают, а коррумпированным «силовым структурам».
Леонид НИКИТИНСКИЙ, обозреватель «Новой»
"Новая газета" № 008
27.01.2010
Как судьи, прокуроры и управление ФСБ в рамках одного процесса ломают через колено два последних оставшихся элемента, еще не встроенных в вертикаль власти: суд присяжных и местное самоуправление
Есть две зацепившиеся за Конституцию РФ 1993 года детали государственного устройства, которые до сих пор не вписаны в пресловутую вертикаль и позволяют себе действовать не по команде: это суд присяжных и местное самоуправление. Их «внесистемность» видна при реализации масштабных коррупционных схем: когда команда, спущенная «по вертикали», сталкивается с неким препятствием, тотчас на устранение его бросаются «правоохранительные органы».
Вторая попытка пытки
Жительница Подмосковья Галина Г. (ее фамилия в данном случае не важна), доцент университета, нескольких месяцев тратила по пять часов (туда и обратно) на поездки в Мособлсуд, исполняя долг присяжной. Дело по обвинению во взятке главы администрации поселка Андреевка Рябченкова было непростым: в самом общем виде спор в коллегии возник не о том, взял ли подсудимый деньги (он этого никогда и не отрицал), а о том, был ли в его действиях личный корыстный мотив. Оправдательный вердикт, вынесенный в апреле 2009 года семью голосами против пяти, расколол коллегию так, что присяжные даже не попрощались друг с другом, и это был нелегкий опыт для каждого из них. Подсудимый (в СИЗО он провел два года) был освобожден из зала суда. Его судьба, как отныне и проблемы правосудия в целом, продолжали волновать доцента Галю - это характерно для граждански активных бывших присяжных.
Заглядывая на сайт Мособлсуда, Галя обнаружила там почему-то заметку из «МК», сообщавшую об отмене приговора. Выяснилось, что один из членов их коллегии якобы скрыл информацию о судимости родственника. Этот аргумент не показался ей убедительным, а даже издевательским: они-то ведь свой гражданский долг как игру не воспринимали. Тут надо сказать, что органы гособвинения часто используют этот прием. Уже в начале процесса у них есть сведения о судимых в прошлом родственниках одного-двух присяжных: получить их для обвинения не составляет труда, если только они не сами внедряют в коллегии таких людей, - но прокуратура пока держат козырь в рукаве. Если вердикт ее не устраивает, следует протест, и Верховный суд отменяет приговор, хотя здесь не безусловное основание для отмены, а предвзятость присяжного, у которого когда-то за что-то был судим, допустим, брат, вовсе не очевидна.
Судимые в прошлом родственники есть у каждого четвертого гражданина РФ, и в борьбе с ненавистным ей судом присяжных сторона обвинения гарантирует себе таким образом «вторую попытку». Но это же все-таки не соревнования по прыжкам - вот о чем говорит доцент Галя. Между тем, погружаясь в тему, она посмотрела прессу, купила и прочла мой роман о суде присяжных, решилась и где-то в октябре прошлого года нашла меня в редакции «Новой», чтобы рассказать эту историю. Тем временем в Мособлсуде уже начался отбор во вторую коллегию присяжных, чтобы судить главу администрации поселка Андреевка.
Только что мы с бывшей присяжной сходили на заседание Мособлсуда, где доцент Галя, собственно, впервые поздоровалась с Вадимом Рябченковым лично, найдя, что на свободе (мера пресечения не применялась) он стал выглядеть много лучше. В этот день в заседании исследовалась аудиозапись одной из встреч Рябченкова с неким Петром Ушаковым, который затем даст ему взятку: из вязкого разговора понятно, что этот субъект разводит главу администрации на то, чтобы Рябченков произнес слово «наличные». Но подсудимый этого не говорит, а только твердит, что инвестор, если он хочет строить многоквартирный дом в Андреевке, должен принять участие в ремонте поселковой инфраструктуры.
Доцент Галя это уже слышала и сделала свой вывод, с которым совпали выводы шести других членов первой коллегии. Со своей стороны, о проекте строительства группы многоквартирных домов в поселке Андреевка Солнечногорского района я уже знал к походу в суд гораздо больше. Новые присяжные присматривались к нам со скамьи, но не знали, кто пришел и сидит в зале. Прокуроры и судья стараются вести дело так, чтобы присяжные, которым предстоит решить судьбу Рябченкова во второй раз, ничего не знали об обстоятельствах взятки, а ответили только лишь на вопрос: была передача денег или нет. Прокуратура отказалась от обвинения в вымогательстве взятки, которое предъявлялось в первый раз, лишь бы присяжные не начали догадываться о контексте.
Но это уже получается не суд, а какая-то технология «в одни ворота», результат которой стремятся предопределить с помощью нечестных манипуляций честными людьми - присяжными. Лишая их возможности понять все обстоятельства дела и, может быть, главное из них: мотив Рябченкова - обвинение старается повесить на присяжных грех осуждения человека, однажды уже оправданного судом.
Привязка к местности
После встречи в редакции с бывшей присяжной Галей я съездил в Андреевку и познакомился с ее главой Вадимом Рябченковым - после оправдания судом он 11 октября прошлого года вновь выиграл выборы, далеко обойдя кандидата от партии власти. Я встретился с руководством НПО «Стеклопластик» - это градообразующее для поселка, успешно работающее объединение, когда-то здесь делали обшивку для «Бурана», а процент инженеров и ученых, проголосовавших за Рябченкова в Андреевке, существенно выше, чем в соседних поселках.
Наконец, я съездил в Солнечногорск, где в администрации района узнал ее точку зрения на эту историю и получил ряд важных сведений. При этом надо понимать, что это уже не та администрация, при которой история начиналась: бывший глава района под следствием, замглавы Андрей Шпак, который и привел в Андреевку «инвестора», обвиняется во взятке за разрешение на открытие супермаркета и скрывается от следствия за границей, где, по-видимому, не бедствует.
Поселок Андреевка - это ближнее Подмосковье, фактически край Зеленограда. В Зеленограде (по административному делению - Москва) инфраструктура много лучше, но свободных участков под жилищное строительство там практически не осталось, а в Андреевке они еще есть. «Стеклопластик» отбил рейдерские атаки, по-видимому, нацеленные на захват земли, но участками в поселке распоряжается не Андреевка и даже не Солнечногорск, вопросы решаются на уровне области, а может, и выше: земля тут - золотое дно.
Время от времени на территории Солнечногорского района, по свидетельству его нынешней администрации, вырастает какой-то новый многоквартирный дом, он «сдается» и переходит на баланс местных органов самоуправления. Инвесторы стараются уклониться от исполнения обязательств, которые связаны с развитием инфраструктуры: дорог и социальных объектов. Тем временем жители новых домов, купившие там квартиры за очень большие деньги, приходят к главам поселков и с более конкретными претензиями: не горит свет, не греют батареи, дерьмо, пардон, лезет из унитаза обратно и
т. д. Инвестора уж и след простыл, в бюджете районной администрации, не говоря уже о бюджетах поселков, денег практически нет ни на что. Это общая картина.
Еще одно важное обстоятельство до 2009 года было связано с действием Федерального закона № 131 от 6 октября 2003 года «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации». Закон предусматривал расширение полномочий глав муниципальных образований и формирование их собственного бюджета и должен был вступить в силу с 2006 года. Однако сразу после выборов в Государственную думу 2005-го федеральные органы спохватились, что отдали на места слишком много власти, и вступление в силу главных положений ФЗ № 131 о полномочиях глав администраций было отложено до 2009-го.
События, которые лежат в основе обвинения Рябченкова, - это весна 2007 года. В это время у него не было возможностей ни для выполнения перед жителями и НПО «Стеклопластик» собственных обещаний по развитию и ремонту инфраструктуры, ни для серьезной торговли с навязанным ему «инвестором». Был один слабенький инструмент в виде общественных слушаний по проекту застройки, но их результат ни для кого не был обязательным. Но все же глава Андреевки старался получить хоть что-то. И инвестору, который давно «решил вопросы» на уровне области и в Солнечногорске, Рябченков не так чтоб уж очень сильно, но все-таки мешал.
Строительство ловушки
Петр Ушаков - молодой и говорливый человек - был представлен Рябченкову в администрации Солнечногорского района в начале 2007 года как владелец одной из долей в ООО «Инвестпромстрой - XXI». Эта фирма уже получила контракт на застройку и привязку к конкретному участку в Андреевке проекта трех 17-этажных домов. На первой встрече 19 марта (согласно аудиозаписи, хотя в то время еще не было санкции на оперативное мероприятие) Ушаков просил Рябченкова помочь провести общественные слушания. Глава Андреевки отвечал, что он будет ставить вопрос не только о строительстве, но и об участии инвестора в финансировании ремонта дорог, школы и детского сада. Действительно, слушания были проведены 23 марта, и Рябченкова поддержали жители поселка.
Вторая встреча Рябченкова с Ушаковым по инициативе последнего произошла 12 апреля, затем 20 и 31 мая и 21 июня, все они записывались. Из аудиозаписей следует, что предложение заплатить деньги (в обычном для таких случаев размере 10 долларов с метра жилплощади) не по перечислению на внебюджетный счет, как сначала просил Рябченков, а налом, исходило именно от Ушакова. И уговорил: 27 июня Рябченков получил 200 тыс. долларов, с которыми его тут же и задержали. Впоследствии на вопрос одного из присяжных в первом процессе (судья огласил его по записке), как Рябченков собирался использовать деньги, он пояснил, что ремонтные работы в Андреевке были бы оформлены как спонсорская помощь, а фактически за них были бы уплачены вот эти самые 200 тыс. долларов.
После одной из встреч (31 мая) Ушаков забыл выключить диктофон и с ним приехал, как понятно из самой записи, в какое-то подразделение УФСБ в Химках. Этот «хвост» по лености и недосмотру следствия попал в материалы уголовного дела, дотошный обвиняемый его там обнаружил, а защита настояла, чтобы присяжные прослушали и это тоже. По свидетельству бывшей присяжной Гали, эта запись и переломила настроение: тем, кто вскоре проголосует за оправдательный вердикт, стал понятен весь механизм провокации.
Во втором судебном заседании судья, сначала согласившись (кстати, при нас с Галей в зале) с ходатайством защиты прослушать все записи, на следующем заседании, взяв свои слова обратно, распорядилась в этом месте запись остановить. Ну что ж, тем интереснее узнать, о чем там речь.
Так вот, в подразделении УФСБ в Химках забывший выключить диктофон Ушаков продолжает разговор с неким Лешей, называющим его, в свою очередь, Петей. Обсуждается, вперемешку со «звуком питья из стакана» и матерком, технология, как вытянуть из Рябченкова нужные слова, которые можно будет интерпретировать затем как вымогательство взятки.
Строительство «пирамиды»
Поскольку в этой истории на сторону ООО «Инвестпромстрой - ХХI» встанет не только УФСБ по МО, но и вся государственная машина вплоть до Верховного суда РФ, интересно узнать побольше про эту фирму и этот контракт.
По сведениям, которые предоставила администрация Солнечногорского района (сменившаяся после возбуждения других уголовных дел о взятках в 2008 году), контракт на строительство жилья сначала в октябре 2003-го был подписан между Минстроем МО и МУП «Стройинвест-Солнечногорск», то есть Солнечногорск сумел получить его на собственную структуру. Дополнительным соглашением от 30 июня 2006 года контракт был продлен до 2009 года, а все права по нему Солнечногорск уступил новому инвестору: ООО «Инвестпромстрой - XXI». Доля администрации составляла 7 процентов, или 65 квартир для нескольких семей, чьи домишки попадали под снос, а также для очередников района.
Пока шел суд над Рябченковым, ООО «Инвестпромстрой - XXI» в ноябре 2008 года сделало попытку разорвать контракт, но Минстрой МО ему в этом отказал на том основании, что уже было заключено несколько договоров долевого участия в строительстве. 16 февраля 2009 года к уже истекшему контракту было заключено «дополнительное соглашение № 3», по которому никаких квартир администрация Солнечногорского района и Андреевки уже не получит, участок перешел в аренду к ООО «Инвестпромстрой -XXI» на период строительства, а за аренду эта фирма платит 6 млн рублей в год - это примерно цена двух небольших квартир, но и эти деньги за 2009 год в бюджет района не поступили.
Выйдя из СИЗО и вступив (пока он не осужден) в должность главы Андреевки, Рябченков отказался подписать разрешение на строительство, а с 2009 года в связи с вступлением в силу всех положений ФЗ № 131 его подпись тут обязательна. В октябре к Рябченкову на переговоры приезжал все тот же Ушаков, но на просьбу поговорить с глазу на глаз уже ученый глава ответил отказом. Официальный же его ответ на претензии «Инвестпромстрой - XXI» гласит: из устаревшей документации непонятно, как инвестор собирается подключать к трем 17-этажным домам свет и тепло. Еще один пикантный момент состоит в том, что Зеленоград в часы пик «не гарантирует» приема сточных вод от тысячи новых квартир, а в Андреевке таких очистных сооружений просто нет.
За те два года, что глава администрации Андреевки провел в СИЗО, никакое строительство даже не начиналось. Зато началась продажа по договорам долевого участия: по сведениям из Солнечногорска, и продано двенадцать квартир, больше дураков не нашлось, несмотря на демпинговую цену 800 долларов за квадратный метр. Объявления о продаже квартир в этих домах, которые в лучшем случае будут построены еще не скоро, и сейчас размещены в интернете от имени компании «Правильный выбор».
Пока дело первый раз рассматривалось в суде, жители Андреевки, которым его результат был небезразличен, провели своего рода следственный эксперимент. По объявлению риелторов (оно висит на пустыре на месте предполагаемой стройки) они заключили с ООО «Инвестпромстрой - XXI» «предварительный договор», по которому в противоречии с законом им было предложено оплатить половину доли в будущей общей собственности. На этом эксперимент был остановлен: дороговато все-таки и совершенно непонятно, откуда и как потом вытаскивать свои деньги.
Поиски сведений об ООО «Инвест¬промстрой - XXI» в интернете дают крайне мало результатов, собственного сайта нет, в разных справочных системах даются три разных адреса (в Москве, в Солнечногорске и в Андреевке) и один устаревший телефон. Почтовые отправления, которые администрация Андреевки посылает по адресу ООО «Инвестпромстрой - ХХI», указанному в его арбитражном иске о ее (администрации Андреевки) бездействии, возвращаются с пометкой об отсутствии такого адресата. «Яндекс» в ответ на запрос по ООО «Инвестпромстрой - XXI» выкинул вопрос к бесплатному юристу от некоего Виктора из Томилина, который оплатил свою долю в строительстве еще в 2004 году и не знает, что теперь делать.
Встречаясь с разными людьми в Солнечногорске, я специально просил как-то сообщить ООО «Инвестпромстрой - XXI», что я хотел бы поговорить с кем-то, кто их представляет, чтобы отразить их позицию в газете. Мне кажется, что для них не прошло незамеченным и наше с бывшей присяжной появление в Мособлсуде. Но ни Петр Ушаков и никто другой от имени ООО «Инвестпромстрой - XXI» в этой картине так и не нарисовался, и получить их объяснения мы не смогли.
Присяжные и коррупция
Из документов, которые есть в деле, но перед присяжными не оглашаются, можно узнать, во-первых, что уставной капитал ООО «Инвестпромстрой - XXI» составляет 10 тыс. рублей. Во-вторых, Петр Ушаков ни среди его учредителей, ни среди владельцев долей не значится, а представлял кого-то из них по доверенности, которая была выдана раньше, чем сам этот человек стал участником ООО. Его фамильярность с пресловутым Лешей из подразделения УФСБ в Химках и некомпетентность в вопросах строительства, очевидная при прослушивании записи, могут указывать на то, что Петя - это агент Леши, но это наше предположение.
Попытки защиты довести эти обстоятельства до сведения присяжных жестко пресекались и в первый раз, а вторая судья Мособлсуда делает это еще жестче.
Мы не гарантируем, что присяжные из второй коллегии, которые сейчас судят Рябченкова, не прочтут эту газету или не полезут в интернет (как они это делают, кстати, во всех странах, где действует суд присяжных) и не узнают самостоятельно все обстоятельства «взятки». Но если эти обстоятельства будут скрыты от них до удаления в совещательную комнату, вердикт будет заведомо незаконным: всякий суд обязан вникнуть в мотивы умышленного (оно так и называется) преступления, понять, как и на что сформировался умысел, не было ли провокации. А сам по себе факт передачи денег, даже если их много, для квалификации взятки и решения вопроса о виновности недостаточен. Вот с этим знанием присяжные должны уйти в совещательную комнату и вынести вердикт, а уж каким он будет - это их дело.
При первом знакомстве с доцентом Галей я сразу предупредил ее о том, что она не должна разглашать тайну совещательной комнаты, то есть рассказывать, как кто в их коллегии голосовал по вердикту. Кроме собственной позиции, она все же сочла нужным сообщить о позиции старшины их коллегии - предпринимателя, кстати говоря, из Химок. Этот старшина чуть ли не с первого дня твердил, что Рябченков виновен, а когда в совещательной комнате семь присяжных высказались за оправдательный вердикт, с ним случилась истерика, он отказался заполнять опросный лист, и это сделала за него одна из присяжных - по профессии бухгалтер, аккуратистка. Галя сочла нужным также рассказать, что тот присяжный, у которого потом обнаружились судимые родственники, в какой-то момент решил отказаться от участия в этом процессе, говорил об этом, несколько раз не приходил, но судья как будто специально не заменял его запасным присяжным, хотя запасные были и другие замены в коллегии тоже были.
Технологии проведения в состав коллегии присяжных нужных людей для дел, в которых на кону не только судьба конкретного человека, но и миллионы долларов, безусловно, существуют: для этого достаточно, чтобы среди случайных граждан, пришедших по повесткам на отбор (как Галя), было еще и достаточное количество граждан не случайных. О том, что такие технологии применялись в данном деле, мы говорить, разумеется, не готовы. Дай бог, чтобы там все были случайными и чтобы их второй вердикт, как и первый, был действительно независимым. Потому что, увы, по такого рода особенным делам суд присяжных - единственная сегодня форма независимого правосудия, других нет.
Не надо говорить, что присяжные мешают в борьбе с коррупцией. Не суду и не правосудию они мешают, а коррумпированным «силовым структурам».
Леонид НИКИТИНСКИЙ, обозреватель «Новой»
"Новая газета" № 008
27.01.2010