Подвиг брига "Меркурий"
На рассвете 14 мая 1829 года три русских корабля вели разведку в 13 милях от пролива Босфор. Это были 44-х пушечный фрегат "Штандарт" (командир капитан-лейтенант П. Я. Сахновский), 20-ти пушечный бриг "Орфей" (командир капитан-лейтенант Е. И. Колтовский) и 20-ти пушечный бриг "Меркурий" (командир капитан-лейтенант А. И. Казарский). Русские моряки выполнили приказ и засекли идущую от Анталии турецкую эскадру в количестве 14 судов. Но когда наши корабли повернули к базе, турецкая эскадра устремилась в погоню за русскими кораблями. На мачте фрегата был поднят сигнал "Избрать каждому курс, каким судно имеет преимущественный ход". "Штандарт" и "Орфей" были быстроходнее "Меркурия" и быстро его обогнали. Иного выхода у них не было: что три корабля, что один против 14 турецких линкоров, им было не выстоять.
А за кормой все больше отстававшего "Меркурия" неумолимо вырастали паруса турецкой эскадры. Командование турок решило позабавиться. Лучшие и самые быстрые корабли - 110-ти пушечный трёхдечный линкор "Селимие" под флагом капудан-паши и 74-х пушечный двухдечный "Реал-бей" под флагом младшего флагмана - неумолимо настигали "Меркурий". Вся остальная турецкая кордебаталия легла в дрейф, не желая мешать адмиралам захватить, либо утопить маленький кораблик гяуров. Шансов у "Меркурия" не было никаких, 184-х тяжелых морских орудий, против 18-ти малых каронад и двух погонных пушчонок. Турки вывесили сигнал к сдаче и, не сомневаясь в итоге, стали ждать, когда бриг спустит паруса и примет призовую команду.
А в это время на Меркурии шел военный совет. По давней Русской флотской традиции первым привилегию высказать свое мнение получил младший по чину поручик Корпуса флотских штурманов И. П. Прокофьев. Его речь была короткой: "Нам не уйти от неприятеля, и мы будем драться. Русский корабль не должен достаться врагу. Последний из оставшихся в живых взорвет его на воздух".
Офицеры и Командир единодушно решили, что если будет сбит рангоут, или в трюме вода прибудет до невозможности откачиваться, то, свалившись с каким-нибудь турецким кораблем, тот, кто еще в живых из офицеров будет, выстрелом из пистолета должен зажечь крюйткамеру. На бочку с порохом для этого был специально положен заряженный тульский кремневый пистолет.
Командиру брига "Меркурий" было 28 лет. Это был капитан-лейтенант Александр Иванович Казарский, который за бои под Варной в 1828 году был награжден золотой саблей и считался одним из храбрейших офицеров Черноморского флота. Закончив офицерский совет, командир брига обратился к матросам и канонирам с призывом не посрамить чести Андреевского флага. Все единогласно объявили, что будут до конца верны своему долгу и присяге, и Казарский отдал приказ к бою. У флаг-фала был выставлен часовой, который получил категорический приказ капитана Казарского стрелять в любого, кто попытается спустить Андреевский флаг, а висевший за кормой спасательный ял был сброшен в море.
Команда встретила боевой приказ криками "ура". И не забудьте, это были матросы из крепостных крестьян, взятые на 25 летнюю службу подневольно. А турецкие корабли неумолимо нагоняли маленький бриг. Казарский приказал перетащить две погонные 3-х фунтовые пушки в ретирадные порты, и открыть огонь по неприятелю.
Громады турецких линкоров грозно обошли маленький бриг с двух сторон, и тут "Меркурий" будто взорвался двумя бортовыми залпами по турецким кораблям. Турецкий капудан-паша пришел в бешенство и послал на мачты и реи стрелков, и приказал готовиться к абордажной команде. Но второй залп русских пушек ударил по такелажу, и турецких тюфенкчи оттуда как ветром сдуло. Турецкие топчу открыли огонь, но оказалось, что турки подошли к "Меркурию" так близко, что практически обстреливают друг друга. А пушки русского брига, били и били по такелажу турецких линкоров. Турки немного отстали, чтобы поправить такелаж, а потом "Селимие" попытался обойти бриг справа и дал залп своим левым бортом, от которого Казарскому удалось удачно уклониться. Далее, в течение получаса, "Меркурий", используя паруса и весла, и искусным маневром, заставлял турок действовать только погонными орудиями, но потом был снова поставлен между обоими вражескими кораблями, но в более удобной для них позиции. Буквально ураган из ядер, книппелей и брандскугелей полетел в "Меркурй". На очередное требование "сдаваться и убирать паруса", команда Казарского отвечала залпами каронад и ружейным огнем. И вот, наконец, метко пущенные 24-фунтовые ядра "Меркурия" перебили ватер-штаг и разбили грот-брам-стеньгу "Селимие", что абсолютно нарушило гротовый рангоут линкора и заставило его лечь в дрейф.
"Реал-бей" упорно продолжал бой, он хотел покарать упрямого гяура. Больше часа, меняя галсы, он бил по бригу жестокими продольными залпами. Раненый в голову Казарский, не покидая поста, продолжал руководить боем. На борту брига появились раненые и убитые, и тогда Казарский решился на отчаянный поступок. Продолжая вести огонь, он стал сближать свой бриг с "Реал-Беем". Турецкий капитан решил, что русский командир хочет взорвать оба корабля. Турки в панике начали покидать судно. А на "Меркурии" артиллеристы не зевали: удачный залп и ядра перебили левый нок фор-марса-рея турецкого корабля, который, падая, увлек за собой лисели. Эти повреждения лишили "Реал-бей" возможности продолжать преследование, и в половине шестого он прекратил бой.
Далеко отсюда, в открытом море, на "Штандарте" и "Орфее", услышав, что канонада на Юге прекратилась, посчитали "Меркурий" погибшим. И приспустили в знак траура по нему свои флаги. Каковы же были общие радость и изумление моряков, когда 15 мая перед вышедшей в море, из Болгарской базы Российского флота в Сизополе, Русской эскадрой, появился непобежденный кораблик с расстрелянными парусами, но гордо реющим Андреевским флагом.
Ну, и какие потери были на маленьком двадцатипушечном бриге после боя с двумя линкорами, несущими 184 тяжелых орудий и тысячные команды ?
Потери составили: 4 убитых, 6 раненых, 22 пробоины в корпусе, 133 - в парусах, 16 повреждений в рангоуте и 148 в такелаже. На турецких кораблях, помимо разбитого такелажа, имелись до 200 убитых и раненых, но эти данные до сих пор засекречены, так же, как и потери турок в битве 11 августа 1791 года при Каллиакрии.
Ну, а награды быстро нашли героев. Подвиг брига получил высокую оценку противника. После боя один из штурманов турецкого корабля "Реал-бей" отметил: "Если в великих деяниях древних и наших времен находятся подвиги храбрости, то сей поступок должен все прочие затмить, и имя героя достойно быть начертано золотыми буквами в храме славы: капитан был сей - Казарский, а имя брига - "Меркурий".
Экипаж "Меркурия", вписавший новую страницу в книгу русской морской славы, был щедро награжден и обласкан. А. И. Казарский и И. П. Прокофьев получили по Георгию IV степени, остальные офицеры - ордена Владимира IV степени с бантом, все матросы - знаки отличия военного ордена. Офицеров произвели в следующие чины, а Казарский еще получил и звание флигель-адъютанта Императора. Всем офицерам и матросам была назначена пожизненная пенсия в размере двойного жалованья. В офицерские гербы Департамент геральдики Сената внес изображение тульского пистолета, того самого, что лежал на шпиле брига перед люком крюйт-камеры, а матросские штрафы были исключены из формулярских списков. Бриг вторым из русских судов получил памятный Георгиевский флаг и вымпел. С этого же дня указом повелевалось всегда иметь в составе Черноморского флота корабль, носящий имя "Меркурий".
Известие об удивительной победе русского брига облетело всю Россию. О подвиге моряков писали не только русские, но и зарубежные газеты. Скромный морской офицер Александр Иванович Казарский стал национальным героем. Ему посвящали стихи и поэмы. Денис Давыдов сравнивал Казарского со спартанским царем Леонидом. На кораблях русского флота матросы пели "Казарскую" - песню, сочинённую в народе. Французский поэт Сен-Томе написал об этом бое оду "Меркурий".
Как человек, считающий что История должна быть честной, я расскажу Вам и про позор фрегата Рафаил. 11 мая 1829 года фрегат "Рафаил" встретился с турецкой эскадрой, вышедшей из пролива Босфор, состоявшей из пятнадцати судов: шести линейных кораблей, двух фрегатов, пяти корветов и двухбригов. "Рафаил" попытался скрыться от превосходящего противника, однако ввиду маловетрия это ему не удалось, и он оказался окружён. На совете офицеры решили драться "до последней капли крови", как того требовал Морской устав 1720 года, но когда начались разговоры с матросами, офицер, ведший переговоры, доложил, что команда не хочет погибать и просит сдать судно, в итоге капитан 2 ранга Семён Михайлович Стройников, приказал спустить флаг и сдать корабль туркам.
Император Николай I в своём Высочайшем указе от 4 июня 1829 года повелел в случае возвращения фрегата сжечь его, и Адмирал Нахимов, смыл кровью, порохом и морской водой это позорное пятно. "Рафаил" был переименован турками в "Фазли-Аллах" ("Подарок Аллаха") и включён в состав турецкого флота. Но после победы эскадры вице-адмирала П. С. Нахимова в Синопском сражении 18 ноября 1853 года, корабль Императрица Мария стал на шпринг против бывшего русского фрегата и разгромил его до основания, взорвав остатки, о чём Нахимов доложил Императору Николаю I: "Воля Вашего Императорского Величества исполнена - фрегат "Рафаил" не существует"...
Николай I часто поручал опытному способному офицеру проведение особо важных ревизий и инспекций в разных губерниях России. Весной 1833 года Казарский был откомандирован на Черноморский флот, чтобы помочь адмиралу М. П. Лазареву снарядить экспедицию на Босфор. Александр Иванович возглавил погрузку десантных войск на корабли эскадры, инспектировал тыловые конторы флота и интендантские склады в Одессе. Из Одессы Казарский переехал в Николаев для проверки интендантов. А где интендантство, там и воровство. После совместной работы с адмиралом М.П. Лазаревым, Казарский знал всю подноготную подготовки экспедиции на Босфор: состояние и вооружение кораблей, тыловую базу. Беспорядки и злоупотребления, выявленные им, были столь вопиющи и грозили такими наказаниями военным чиновникам, и их покровителям-соучастникам в Петербурге, что они, зная о неподкупности Казарского, решились на крайний шаг - физическое устранение дотошного ревизора. Против Казарского продажной полицией и коррумпированным чиновничеством был составлен целый заговор. Герой, известный всей России, знакомством с которым гордились Даль и Пушкин, был подло отравлен кучкой подонков-оборотней. 16 июля 1833 года, через несколько дней, после приезда в город, капитан 1-го ранга флигель-адъютант императора Казарский внезапно умер. И даже всесильный шеф жандармов Беккендорф спустил это дело на тормозах, ибо очень удачно подвернулись полицейские чины, разворовавшие наследство близкого родственника Казарского. Глубоко, видимо, тянулись связи убийц.
Но Жизнь, сильнее Смерти. К 5-летию подвига, в 1834 г., на Матросском бульваре был заложен памятник бригу "Меркурий". Его открыли в 1839 году. Автор проекта - академик архитектуры А. П. Брюллов (1798-1877), брат знаменитого художника. Через двадцать лет, во время Крымской войны, сюда в часы затишья приходили герои бастионов, здесь звучали рассказы о жарких схватках, о ночных вылазках. Упоминание о памятнике Казарскому есть в одном из "Севастопольских рассказов" Л.Н. Толстого.
На высоком прямоугольном пьедестале, слегка сужающемся кверху, установлено отлитое из металла символическое античное военное судно - триера. Верхнюю часть пьедестала украшают бронзовые жезлы бога Меркурия, именем которого назван бриг. Чугунный плинт украшен рельефами, в аллегорической форме отображающими событие, которому посвящен памятник. На трех сторонах плинта изображены бог морей Нептун, покровитель мореплавания и торговли Меркурий, крылатая богиня победы Нике; на западной стороне выполнен барельефный портрет А. И. Казарского.
Памятник неоднократно реставрировался, но его нынешний вид почти не отличается от первоначального. Общая высота его - 5,5 м. Постамент сооружен из местного крымбальского камня. На пьедестале - лаконичная надпись: "Казарскому. Потомству в пример".