политика и эстетика
yarkevich пишет, что эстетический скандал в русской литературе невозможен, а возможен только скандал политический. И он, конечно, прав - тому есть масса примеров.
Однако никто не пишет, что книга fAKE - это редчайшая попытка спровоцировать такого рода эстетический скандал. Разумеется, попытка заведомо обреченная. Потому что писать и издавать подобные книги немодно, вопиюще неконъюнктурно, да и в целом бессмысленно.
Впрочем, учитывая, что мы живем в такой дремучей, забитой, закомплексованной стране, как Россия (которую иностранцы завистливо зовут "раша"), эту попытку нельзя считать совсем уж безуспешной. Это подтверждает скандал с московскими типографиями, далее - объективные трудности с распространением книги, ну и наконец - феноменально тупая и злобная рецензия в "ЛГ". Показательно, что во всех случаях наблюдалось инстинктивное стремление вывести скандал в тривиальную политическую плоскость ("у вас и про президента нашего есть"). Что касается рецензии в "ЛГ", здесь тоже преобладает политический наезд: меня провозглашают идейным наследником "Вавилона", которому предъявляются чисто политические претензии "оппозиции" к "правящей партии": "Раньше у поэзии был читатель, а теперь, при вас (из-за вас), его не стало". ("Раньше колбаса была по 3 рубля, а при вас стала по 5"). То, что я имел лишь очень косвенное отношение к "Вавилону", никого, естественно, не колышет. То, что "Вавилон" изначально задумывался как политический, а не эстетический союз (поскольку никакого эстетического единства или внятной эстетической программы в нем никогда не было, что неоднократно подтверждалось его отцами-основателями), тоже никого не ебет. Точнее, это воспринимается как само собой разумеющееся, поскольку эстетика - это для нашего народа слишком сложно, а политика - просто и понятно: свои и чужие - чего тут еще понимать?
К чему я все это говорю? Да к тому, что эстетическое измерение всегда было и остается для меня определяющим. Но это эстетическое измерение - слишком тонкая и неудобная штучка для товарищей литературных ефрейторов. В поэзии они способны реагировать только на политические события, и недавно мы наблюдали на страницах своих уютных френдленточек целый ряд таких локальных литературно-политических скандальчегов.
Но мы-то творим не для литературных ефрейторов.
А история все равно оставит их в дураках.