Болтовня и графомания. Отчуждённость и культура еды.
Давненько здесь ничего не было: много писал в рыжий ежедневник, в белые листы формата А4, в клочки бумаги неясного происхождения. Выписывал цитаты на зелёные обои своей комнаты, выводил номер телефона на обрывке флаера в концертном зале Мариинского, писал письма друзьям и передавал их лично в руки.
Сначала слов было много. Потом всё меньше и меньше, а теперь лишь изредка: проживать интересней чем писать; читать не хуже чем писать. Говорить также интересно как и писать. Вам есть кому выговориться? У вас есть человек, которому вы скажете всё, вэ-сэ-ё, ни разу не испугавшись, что он обидится или поймёт неверно? А если и примет недоумевающий вид, вы сразу же поспешите разъясниться, сказать ещё сотню слов, не обронив ни одного попусту. Ну а если что-то окажется ошибочным - чёрт с ним, в словах нет истины. И если разговор иссякнет, не возникнет неловкой паузы - вам есть о чём помолчать.
Как громом сегодня я был поражен. Бабушка приехала с праздника: бухала с подругами в честь 9 мая. Мы посидели, она переоделась в домашнее, включила радио и невзначай обронила:
-Ох, разболелось опять брюхо. Вредно обжираться. Ой как вредно.
Вы когда-нибудь слышали, что голос звучит осознано? Глупости конечно, просто когда на фоне бесконечных дежурных фраз, бытовой трепотни и предрассудков проскакивает чистое сознание - это вроде power chord* во время херувимской**.
Дело в том, что последние несколько месяцев я страдал от обжорства. Эта зима была тошнотворно уединённой и изолированной, а когда ты сидишь в четырёх стенах и не имеешь мотивации к действию - начинаешь страдать типичными болезнями домоседа, то бишь перманентное курение, обжорство и Глубокие Раздумья (о судьбе своей и всего человечества).
Я любитель поныть, когда что-то очень мешает. Мне мешал холодильник, в котором никогда не бывало ничего полезного. Каждый день я урезонивал бабушку не покупать пачками говно с надписью "еда". Понимая бесплодность своих увещеваний, я всё же не мог справиться со своими животными желаниями, жрал говно и день за днём истерично объяснял бабушке нежелательные последствия погрешностей в питании. Бабушка брыкалась и доказывала свою правоту - как обычно.
И вот через месяцы, когда весна пришла (а в этой музейной дыре всё по законам жанра: ледяной ветер и собачье говно) соблюдать рацион мне стало легче: больше движения, больше здравых идей. И тут бабушку ДОГНАЛО. Может завтра она отнесёт говно собакам и скажет "Свари-ка мне овощей! Может запечём яблоки? А как насчёт сходить в греческий ресторан?"?
Сначала слов было много. Потом всё меньше и меньше, а теперь лишь изредка: проживать интересней чем писать; читать не хуже чем писать. Говорить также интересно как и писать. Вам есть кому выговориться? У вас есть человек, которому вы скажете всё, вэ-сэ-ё, ни разу не испугавшись, что он обидится или поймёт неверно? А если и примет недоумевающий вид, вы сразу же поспешите разъясниться, сказать ещё сотню слов, не обронив ни одного попусту. Ну а если что-то окажется ошибочным - чёрт с ним, в словах нет истины. И если разговор иссякнет, не возникнет неловкой паузы - вам есть о чём помолчать.
Как громом сегодня я был поражен. Бабушка приехала с праздника: бухала с подругами в честь 9 мая. Мы посидели, она переоделась в домашнее, включила радио и невзначай обронила:
-Ох, разболелось опять брюхо. Вредно обжираться. Ой как вредно.
Вы когда-нибудь слышали, что голос звучит осознано? Глупости конечно, просто когда на фоне бесконечных дежурных фраз, бытовой трепотни и предрассудков проскакивает чистое сознание - это вроде power chord* во время херувимской**.
Дело в том, что последние несколько месяцев я страдал от обжорства. Эта зима была тошнотворно уединённой и изолированной, а когда ты сидишь в четырёх стенах и не имеешь мотивации к действию - начинаешь страдать типичными болезнями домоседа, то бишь перманентное курение, обжорство и Глубокие Раздумья (о судьбе своей и всего человечества).
Я любитель поныть, когда что-то очень мешает. Мне мешал холодильник, в котором никогда не бывало ничего полезного. Каждый день я урезонивал бабушку не покупать пачками говно с надписью "еда". Понимая бесплодность своих увещеваний, я всё же не мог справиться со своими животными желаниями, жрал говно и день за днём истерично объяснял бабушке нежелательные последствия погрешностей в питании. Бабушка брыкалась и доказывала свою правоту - как обычно.
И вот через месяцы, когда весна пришла (а в этой музейной дыре всё по законам жанра: ледяной ветер и собачье говно) соблюдать рацион мне стало легче: больше движения, больше здравых идей. И тут бабушку ДОГНАЛО. Может завтра она отнесёт говно собакам и скажет "Свари-ка мне овощей! Может запечём яблоки? А как насчёт сходить в греческий ресторан?"?