ЧАС БЕНЕФИСА или ЗВЁЗДНАЯ РОЛЬ
Я играл в театре. Несколько раз. В школе, помню, ставили спектакль “Notre-Dame de Paris” на французском языке, которым я кое-как владею. Я играл Клода Фролло и получил диплом за лучшую мужскую роль на каком-то смотре-конкурсе.
Затем, уже учась в институте, минский бард и режиссёр Сергей Шпилевский (Шпил) пригласил меня поиграть в безумном спектакле по мотивам творчества Бродского. Я там пел несколько песен на стихи Бродского и на свои стихи, играл.
Но байка не об этом. Потому что последнее моё появление в театре стало часом моего бенефиса...
Работаю я уже на МАЗе, закончил ВУЗ. И звонит мне Шпил. И говорит:
- Тим! У меня для тебя есть классная роль! Просто шикарная! Тут такое предлагают! Давай встретимся, всё расскажу!
Ну, от предыдущего сотрудничества со Шпилом я получил удовольствие, потому согласился. Мы встретились, и он стал мне восторженно рассказывать о предстоящей роли - РОЛИ ВСЕЙ МОЕЙ ЖИЗНИ!!!! ВЕЛИКОЙ!!! ДОСТОЙНОЙ ОСКАРА!!!!
Насторожило меня уже то, что театр, куда мы шли, назвался ТЕАТР ИНВАЛИДОВ. Шпил меня долго убеждал, что там играют не одни только инвалиды. Когда я узнал, что он называется “Театр инвалидов “Мимоза”, я вообще чуть не отпал. Ну да ладно, может, и в самом деле интересно.
Нас встретил режиссёр. Я понимаю, что он инвалид. Но штаны следовало поменять хотя бы со времён второй мировой войны, потому что таких пузырей на коленях я не видел ни в одном совковом хозяйстве. Я сжал зубы и продолжал надеяться: ну, может, штаны-штанами, а роль нормальная.
А он всё трындел и трындел, какой у него классный театр, какие у него талантливые инвалиды (“...и не инвалиды!” - подчёркивал он), и говорил, как мне будет классно тут играть, и какая классная роль, и всё такое. Я всё ждал-ждал, когда же он, наконец, разродится более доступной информацией, но он всё никак.
И тут он подошёл к кульминации...
- У нас, - говорит, - есть две ростовые куклы: солдат и проститутка...
Я думаю: если мне придётся играть проститутку... :)
- Вот они, - показывает.
В углу стоят две страшненькие ростовые (то есть в рост человека) куклы из папье-маше. У солдата с дебилическим выражением лица двигаются три части: нога, рука и челюсть. Причём управлять солдатом нужно вдвоём: один дёргает руку и ногу, другой - говорит и дёргает челюсть. И тут я понимаю сакральный смысл всего этого.
- Так вот, - говорит этот инвалид, - вот твоя роль, прекрасная, шикарная роль, интереснейшая: ты будешь управлять конечностями солдата!!! Это важнейшая роль в спектакле!!! Ты прославишься!!!...
Я смотрю на Шпила с выражением: “Щас выйдем, всё тебе скажу...” Шпил на меня смотрит извинительно, мол, я ж ничего не знал. Я, сдерживая себя, вежливо отказываюсь, и покидаю это злачное место под увещевания режиссёра, какая же это шикарная роль. Шпил догоняет меня и начинает клятвенно заверять, что он ничего не был в курсе. Я зол.
Только потом я осознал, как это весело: мне предлагали РОЛЬ КОНЕЧНОСТИ КАРТОННОГО СОЛДАТА!!! Звёздная роль... :)
Затем, уже учась в институте, минский бард и режиссёр Сергей Шпилевский (Шпил) пригласил меня поиграть в безумном спектакле по мотивам творчества Бродского. Я там пел несколько песен на стихи Бродского и на свои стихи, играл.
Но байка не об этом. Потому что последнее моё появление в театре стало часом моего бенефиса...
Работаю я уже на МАЗе, закончил ВУЗ. И звонит мне Шпил. И говорит:
- Тим! У меня для тебя есть классная роль! Просто шикарная! Тут такое предлагают! Давай встретимся, всё расскажу!
Ну, от предыдущего сотрудничества со Шпилом я получил удовольствие, потому согласился. Мы встретились, и он стал мне восторженно рассказывать о предстоящей роли - РОЛИ ВСЕЙ МОЕЙ ЖИЗНИ!!!! ВЕЛИКОЙ!!! ДОСТОЙНОЙ ОСКАРА!!!!
Насторожило меня уже то, что театр, куда мы шли, назвался ТЕАТР ИНВАЛИДОВ. Шпил меня долго убеждал, что там играют не одни только инвалиды. Когда я узнал, что он называется “Театр инвалидов “Мимоза”, я вообще чуть не отпал. Ну да ладно, может, и в самом деле интересно.
Нас встретил режиссёр. Я понимаю, что он инвалид. Но штаны следовало поменять хотя бы со времён второй мировой войны, потому что таких пузырей на коленях я не видел ни в одном совковом хозяйстве. Я сжал зубы и продолжал надеяться: ну, может, штаны-штанами, а роль нормальная.
А он всё трындел и трындел, какой у него классный театр, какие у него талантливые инвалиды (“...и не инвалиды!” - подчёркивал он), и говорил, как мне будет классно тут играть, и какая классная роль, и всё такое. Я всё ждал-ждал, когда же он, наконец, разродится более доступной информацией, но он всё никак.
И тут он подошёл к кульминации...
- У нас, - говорит, - есть две ростовые куклы: солдат и проститутка...
Я думаю: если мне придётся играть проститутку... :)
- Вот они, - показывает.
В углу стоят две страшненькие ростовые (то есть в рост человека) куклы из папье-маше. У солдата с дебилическим выражением лица двигаются три части: нога, рука и челюсть. Причём управлять солдатом нужно вдвоём: один дёргает руку и ногу, другой - говорит и дёргает челюсть. И тут я понимаю сакральный смысл всего этого.
- Так вот, - говорит этот инвалид, - вот твоя роль, прекрасная, шикарная роль, интереснейшая: ты будешь управлять конечностями солдата!!! Это важнейшая роль в спектакле!!! Ты прославишься!!!...
Я смотрю на Шпила с выражением: “Щас выйдем, всё тебе скажу...” Шпил на меня смотрит извинительно, мол, я ж ничего не знал. Я, сдерживая себя, вежливо отказываюсь, и покидаю это злачное место под увещевания режиссёра, какая же это шикарная роль. Шпил догоняет меня и начинает клятвенно заверять, что он ничего не был в курсе. Я зол.
Только потом я осознал, как это весело: мне предлагали РОЛЬ КОНЕЧНОСТИ КАРТОННОГО СОЛДАТА!!! Звёздная роль... :)