Гостинцы для любителей классики
Маруся Климова снискала великую честь - получила упрёк в «задержавшемся инфантилизме». Да Маруся Климова и сама констатировала у себя что-то в этом роде в интервью Денису Иоффе для журнала «Топос», говоря, что принадлежит к «задержанному поколению», которому в детстве и юности не хватало «игрушек», так что пришлось «оттягиваться» позднее.
Как это часто бывает, камень преткновения - привычка Маруси Климовой нарушать традицию превращения классиков в иконы - непохожие на живых людей и далёкие от живых людей. И примыкать к другой традиции - традиции сдирать с писателя слой позолоты и патоки, придающий ему нечеловеческий облик.
Когда люди ополчаются против Маруси Климовой за то, что она ругает писателей-классиков, я вспоминаю одного русского писателя-классика, который не испытывал ни малейшего пиетета, никакого преклонения перед респектабельным и общепризнанным (включая кое-кого из классических авторов). И стал после 50 лет активным ниспровергателем авторитетов. Писатель, о котором я говорю, - Лев Толстой. Это, образно говоря, участок, где проходит тектонический разлом между мной и Марусей Климовой. Она всегда любила Достоевского (ну, до недавнего времени) и ненавидела Толстого, а я наоборот.
Да это ничего. Между мной и Львом Толстым трещин ещё больше, чем между мной и Марусей Климовой, - а всё же я им иногда беззастенчиво пользуюсь, выковыривая из него, как изюм из булки, нужное мне и отбрасывая то, что не нужно (да разве не все читатели так относятся к любимым писателям?); и давно уже я почти совсем не перечитывала его текстов - чтобы Лев Толстой не мешал мне любить Льва Толстого в своё удовольствие; и заветная, хотя и неосознанная мечта многих любящих читателей Маруси Климовой - чтоб Маруся Климова умерла наконец и не мешала читателям лепить из неё всё, что вздумается, по их усмотрению.
А сейчас я устрою небольшой перфоманс с переодеванием. Подобно тому, как Владислав Мамышев-Монро перевоплощался в Гитлера и входил в образ Мэрилин Монро, на ваших глазах Лев Толстой будет переодет в Марусю Климову. Ну, или наоборот. Да я уже практически это сделала. Кто читал у Толстого не только то, что разрекламировано и включено в школьную программу, уже догадался, в чём дело.
В 1903 году, когда Льву Толстому было 75 лет, появилась его статья «О Шекспире и о драме», в которой Толстой раскритиковал Шекспира. Суть статьи заключается в том, что Шекспир - дутая фигура, искусственно раскрученная немецкими романтиками XVIII века (а дальше уже пошло по принципу стадного инстинкта - все хвалят Шекспира, и неудобно быть не как все), а пьесы Шекспира и поведение его героев - неправдоподобные, ходульные, халтурно состряпанные, фальшивые, вычурные, напыщенные и аффектированные.
Вот это что было со стороны Толстого - задержавшийся инфантилизм или начинающийся старческий маразм? Или просто Толстой устал от потока приторных славословий, льющихся на Шекспира?
Тем временем охотники создавать себе идолов из литераторов вчерашнего дня обуреваемы исступлением. Скоро дойдут до того, что каждый маленький кусочек испражнений мёртвого классического писателя превратят в реликвию и покроют золотой краской. И будут носить в ладанке на шее. И каждый вечер перед сном доставать и целовать. И не важно, подлинные испражнения или нет. Главное - верить. Вот что такое ваша любовь к классикам. А также их автографам и бесценным оригиналам рукописей. Кстати, «мёртвый» и «классический» - это одно и то же. Я уж не говорю о том, что бутылка мочи классического мёртвого писателя будет стоить дороже, чем бутылка самого дорогого элитного шампанского. И этот божественный напиток будут пить только по самым большим праздникам. Например, в день забрасывания экскрементами пока ещё живой Маруси Климовой.
(Маруся, проявите предусмотрительность: заготовьте заранее те драгоценные сувениры, о которых я упомянула, - специально для тех доброжелателей, которые желают Вам «вливания в ряды классиков». Люди, желающие Вам подобных благ, заслуживают получения от Вас соответствующей награды бесплатно. А то придётся потом за большие деньги покупать эти изысканные сокровища.)
Но вернёмся к Шекспиру, которого Толстой забросал своими сокровищами задолго до рождения Маруси Климовой. Иногда читаю шекспировский текст и думаю: Толстой прав. И вдруг - какие-то удачные слова. Потом снова неудачные. Как вдох и выдох. Какое-то ритмическое биение. Американские горки даже. Амплитуда колебаний высокая. Толстой блестяще описал самый край диапазона. Один край. А кто-то теперь видит один край в Толстом. А кто-то видит один край в Марусе Климовой. «Рукой Ромео умерщвлён и нем убивший сам Меркуцио пред тем».
В довершение всего «маргинал» означает «находящийся на краю».
Так почему же они себя так ведут? Все эти Ромео, Тибальты и Меркуцио, почему они не хотят жить дружно?
Народ, читайте до одури пьесу Жана Ануя «Медея», она совсем короткая. Читайте с таким же неистовством и самозабвением, с какими вам случается лихо нагадить на интернет-странице обожаемого писателя!
Медея наделала Ясону ужасно жестоких гадостей (и себя тоже не пожалела) и говорит:
- А теперь попробуй забыть меня!
Прямая обязанность писателя - быть таким, как Медея.
И если вы хотите, чтобы Маруся Климова перестала делать вам больно, то тогда вы просто идиоты. Потому что тогда вы её забудете очень скоро.
Вот так литература приучает людей к садомазохизму.
Originally published at http://norland.dreamwidth.org/51622.html. You can comment here or there.
Как это часто бывает, камень преткновения - привычка Маруси Климовой нарушать традицию превращения классиков в иконы - непохожие на живых людей и далёкие от живых людей. И примыкать к другой традиции - традиции сдирать с писателя слой позолоты и патоки, придающий ему нечеловеческий облик.
Когда люди ополчаются против Маруси Климовой за то, что она ругает писателей-классиков, я вспоминаю одного русского писателя-классика, который не испытывал ни малейшего пиетета, никакого преклонения перед респектабельным и общепризнанным (включая кое-кого из классических авторов). И стал после 50 лет активным ниспровергателем авторитетов. Писатель, о котором я говорю, - Лев Толстой. Это, образно говоря, участок, где проходит тектонический разлом между мной и Марусей Климовой. Она всегда любила Достоевского (ну, до недавнего времени) и ненавидела Толстого, а я наоборот.
Да это ничего. Между мной и Львом Толстым трещин ещё больше, чем между мной и Марусей Климовой, - а всё же я им иногда беззастенчиво пользуюсь, выковыривая из него, как изюм из булки, нужное мне и отбрасывая то, что не нужно (да разве не все читатели так относятся к любимым писателям?); и давно уже я почти совсем не перечитывала его текстов - чтобы Лев Толстой не мешал мне любить Льва Толстого в своё удовольствие; и заветная, хотя и неосознанная мечта многих любящих читателей Маруси Климовой - чтоб Маруся Климова умерла наконец и не мешала читателям лепить из неё всё, что вздумается, по их усмотрению.
А сейчас я устрою небольшой перфоманс с переодеванием. Подобно тому, как Владислав Мамышев-Монро перевоплощался в Гитлера и входил в образ Мэрилин Монро, на ваших глазах Лев Толстой будет переодет в Марусю Климову. Ну, или наоборот. Да я уже практически это сделала. Кто читал у Толстого не только то, что разрекламировано и включено в школьную программу, уже догадался, в чём дело.
В 1903 году, когда Льву Толстому было 75 лет, появилась его статья «О Шекспире и о драме», в которой Толстой раскритиковал Шекспира. Суть статьи заключается в том, что Шекспир - дутая фигура, искусственно раскрученная немецкими романтиками XVIII века (а дальше уже пошло по принципу стадного инстинкта - все хвалят Шекспира, и неудобно быть не как все), а пьесы Шекспира и поведение его героев - неправдоподобные, ходульные, халтурно состряпанные, фальшивые, вычурные, напыщенные и аффектированные.
Вот это что было со стороны Толстого - задержавшийся инфантилизм или начинающийся старческий маразм? Или просто Толстой устал от потока приторных славословий, льющихся на Шекспира?
Тем временем охотники создавать себе идолов из литераторов вчерашнего дня обуреваемы исступлением. Скоро дойдут до того, что каждый маленький кусочек испражнений мёртвого классического писателя превратят в реликвию и покроют золотой краской. И будут носить в ладанке на шее. И каждый вечер перед сном доставать и целовать. И не важно, подлинные испражнения или нет. Главное - верить. Вот что такое ваша любовь к классикам. А также их автографам и бесценным оригиналам рукописей. Кстати, «мёртвый» и «классический» - это одно и то же. Я уж не говорю о том, что бутылка мочи классического мёртвого писателя будет стоить дороже, чем бутылка самого дорогого элитного шампанского. И этот божественный напиток будут пить только по самым большим праздникам. Например, в день забрасывания экскрементами пока ещё живой Маруси Климовой.
(Маруся, проявите предусмотрительность: заготовьте заранее те драгоценные сувениры, о которых я упомянула, - специально для тех доброжелателей, которые желают Вам «вливания в ряды классиков». Люди, желающие Вам подобных благ, заслуживают получения от Вас соответствующей награды бесплатно. А то придётся потом за большие деньги покупать эти изысканные сокровища.)
Но вернёмся к Шекспиру, которого Толстой забросал своими сокровищами задолго до рождения Маруси Климовой. Иногда читаю шекспировский текст и думаю: Толстой прав. И вдруг - какие-то удачные слова. Потом снова неудачные. Как вдох и выдох. Какое-то ритмическое биение. Американские горки даже. Амплитуда колебаний высокая. Толстой блестяще описал самый край диапазона. Один край. А кто-то теперь видит один край в Толстом. А кто-то видит один край в Марусе Климовой. «Рукой Ромео умерщвлён и нем убивший сам Меркуцио пред тем».
В довершение всего «маргинал» означает «находящийся на краю».
Так почему же они себя так ведут? Все эти Ромео, Тибальты и Меркуцио, почему они не хотят жить дружно?
Народ, читайте до одури пьесу Жана Ануя «Медея», она совсем короткая. Читайте с таким же неистовством и самозабвением, с какими вам случается лихо нагадить на интернет-странице обожаемого писателя!
Медея наделала Ясону ужасно жестоких гадостей (и себя тоже не пожалела) и говорит:
- А теперь попробуй забыть меня!
Прямая обязанность писателя - быть таким, как Медея.
И если вы хотите, чтобы Маруся Климова перестала делать вам больно, то тогда вы просто идиоты. Потому что тогда вы её забудете очень скоро.
Вот так литература приучает людей к садомазохизму.
Originally published at http://norland.dreamwidth.org/51622.html. You can comment here or there.