Боцманы и капитаны
В силу известных только ему причин проект под названием Nords Nisse Господь решил разместить в Жопе Мира. Ну что же, в жопе мира, так в жопе мира.
Первые двадцать семь лет моей жизни статус жопожителя меня вполне устраивал. Проблема, по всей видимости, заключалась в том, что мой оптимизм не устраивал Создателя. И чуть меньше года назад он определил место моей работы в Жопе Жопы Мира. А именно - в новом административном центре города Астаны, на левом берегу реки Ишим.
Ультрасовременные тенденции архитектуры и последние веяния градостроительной науки проявились здесь в полной мере. Красивые здания, широкие проспекты и бульвары появились там, где раньше не было ничего, кроме голой степи. Только степи похуй, вот ведь загвоздка-то. На тенденции она поклала, и на веяния. На здания и на проспекты поклала, а уж на бульвары поклала как за здравствуйте.
Короче, сегодня у нас очередной не очень запланированный ураган. Не сказать, чтобы уж очень сильный, но пакостный. Дождь, переходящий в снег, и всё такое. С учётом того, что ближайший магазин находится почти за два квартала от моей конторы, можете представить весь ужас ситуации, в которой я оказался. Не можете?... А, так ведь я забыл сообщить, что сегодня получил последнюю зарплату в одном издании - не сказать, чтобы очень уж крупном, но пакостном.
То есть, сижу я тут, сижу, лопатник трещит от капусты сорта «лавандос», а в магазин идти боязно. В него и по божеской погоде попасть - целое приключение («широкие проспекты и бульвары появились там, где…» бла-бла-бла), а тут такой ахуй. Три водилы, к которым я обращался с предложением «сгонять в магзик по-бырому» отвечали мне односложно, и смотрели на меня как на идиота. И тогда я пошёл сам. Да я ль не портвешист, хотя и пью?
Затеял я это, разумеется, совершенно напрасно. Даже до первого перекрёстка не успел дойти, как из головы моей выдуло все мысли, кроме «нахуй?!». Но отступать было некуда как в переносном, так и в самом, распроебидрит его, прямом смысле. До магазина я, как вы понимаете, добрался. И, пройдя в известный отдел, стал изучать ассортимент, хотя сразу знал, что мне нужно…
Отступление: воспоминания о детстве
В посте про попугаев я уже писал, что в раннем возрасте очень любил книги про юного пшека-путешественника Томека Вильмовского. Так вот, у того Томека был старший товарищ (а ну, без пошлости!) боцман (цыц, сказал!) по фамилии Новицкий. Сей мореман, согласно задумке автора, являлся личностью дюжей. Мало того, что боцман, так еще и революционэр, силач-богатырь, полиглот, остряк и зверолов. Но главное - он постоянно пил ямайский ром. Всё время. Между шутками, избиением негодяев пудовыми кулаками, спасением туземок и ловлей горилл - он пил ямайский ром. Пиар по нынешним временам дичайший, но тогда это воспринималось не более чем деталь образа. Ямайский ром боцман Новицкий хлестал из горлА, крякая от удовольствия и добродушно улыбаясь. Я, по понятным причинам, не очень хорошо представлял себе, какие же такие ощущения вызывает этот самый ямайский ром, что могутный боцман аж крякает, но казалось мне, маленькому, что это норма… Всяких-разных ромов я пивал с тех пор, но вот до ямайского как-то не добрался.
До сегодняшнего дня.
Вот она передо мною - фляжка ямайского рома «Captain Morgan» - тёмного, как сердце пирата, и терпкого, как карибская ночь. За окном - ураган, бушующий в Жопе Жопы Мира, дождь, переходящий в снег, ставшие ледяными реками проспекты - и вторник… Тысяча чертей! А я крякаю от удовольствия и добродушно улыбаюсь!
Как там, должно быть, говорил боцман Новицкий? «ПошвИштать вшех нАверх»? Пше то есть так! ПошвИштать вшех нАверх!
Первые двадцать семь лет моей жизни статус жопожителя меня вполне устраивал. Проблема, по всей видимости, заключалась в том, что мой оптимизм не устраивал Создателя. И чуть меньше года назад он определил место моей работы в Жопе Жопы Мира. А именно - в новом административном центре города Астаны, на левом берегу реки Ишим.
Ультрасовременные тенденции архитектуры и последние веяния градостроительной науки проявились здесь в полной мере. Красивые здания, широкие проспекты и бульвары появились там, где раньше не было ничего, кроме голой степи. Только степи похуй, вот ведь загвоздка-то. На тенденции она поклала, и на веяния. На здания и на проспекты поклала, а уж на бульвары поклала как за здравствуйте.
Короче, сегодня у нас очередной не очень запланированный ураган. Не сказать, чтобы уж очень сильный, но пакостный. Дождь, переходящий в снег, и всё такое. С учётом того, что ближайший магазин находится почти за два квартала от моей конторы, можете представить весь ужас ситуации, в которой я оказался. Не можете?... А, так ведь я забыл сообщить, что сегодня получил последнюю зарплату в одном издании - не сказать, чтобы очень уж крупном, но пакостном.
То есть, сижу я тут, сижу, лопатник трещит от капусты сорта «лавандос», а в магазин идти боязно. В него и по божеской погоде попасть - целое приключение («широкие проспекты и бульвары появились там, где…» бла-бла-бла), а тут такой ахуй. Три водилы, к которым я обращался с предложением «сгонять в магзик по-бырому» отвечали мне односложно, и смотрели на меня как на идиота. И тогда я пошёл сам. Да я ль не портвешист, хотя и пью?
Затеял я это, разумеется, совершенно напрасно. Даже до первого перекрёстка не успел дойти, как из головы моей выдуло все мысли, кроме «нахуй?!». Но отступать было некуда как в переносном, так и в самом, распроебидрит его, прямом смысле. До магазина я, как вы понимаете, добрался. И, пройдя в известный отдел, стал изучать ассортимент, хотя сразу знал, что мне нужно…
Отступление: воспоминания о детстве
В посте про попугаев я уже писал, что в раннем возрасте очень любил книги про юного пшека-путешественника Томека Вильмовского. Так вот, у того Томека был старший товарищ (а ну, без пошлости!) боцман (цыц, сказал!) по фамилии Новицкий. Сей мореман, согласно задумке автора, являлся личностью дюжей. Мало того, что боцман, так еще и революционэр, силач-богатырь, полиглот, остряк и зверолов. Но главное - он постоянно пил ямайский ром. Всё время. Между шутками, избиением негодяев пудовыми кулаками, спасением туземок и ловлей горилл - он пил ямайский ром. Пиар по нынешним временам дичайший, но тогда это воспринималось не более чем деталь образа. Ямайский ром боцман Новицкий хлестал из горлА, крякая от удовольствия и добродушно улыбаясь. Я, по понятным причинам, не очень хорошо представлял себе, какие же такие ощущения вызывает этот самый ямайский ром, что могутный боцман аж крякает, но казалось мне, маленькому, что это норма… Всяких-разных ромов я пивал с тех пор, но вот до ямайского как-то не добрался.
До сегодняшнего дня.
Вот она передо мною - фляжка ямайского рома «Captain Morgan» - тёмного, как сердце пирата, и терпкого, как карибская ночь. За окном - ураган, бушующий в Жопе Жопы Мира, дождь, переходящий в снег, ставшие ледяными реками проспекты - и вторник… Тысяча чертей! А я крякаю от удовольствия и добродушно улыбаюсь!
Как там, должно быть, говорил боцман Новицкий? «ПошвИштать вшех нАверх»? Пше то есть так! ПошвИштать вшех нАверх!