Превращения Франца Кафки 6 Превращение в себя
Если вы читали в детстве «Кортик» Рыбакова, или смотрели экранизацию, то вы должны меня понять. Доведись вам, как и мне двадцать лет назад, обнаружить в библиотечной книге этот невероятный фантик, описанный абзацом ниже, неужели вам не захотелось бы раскрыть его секрет? И будь вам столько же, сколько мне тогда (а мне тогда было как раз столько, сколько капитану из романа, в котором оказался фантик), разве не посчитали бы вы, что за всем этим кроется какая-то страшная тайна? Особенно, если учесть, что фантик был заложен на том самом месте, где Негоро подложил под компас железяку. Вот и я посчитал все эти совпадения не случайными и зацепился как за первые подсказки. Но ещё раньше я тщательнейшим образом изучил саму находку.
Изображённый там человечек формой одежды походил на мелкого чиновника 19-ого века: мундир зелёного сукна прикрывал не застёгнутый светло-коричневый плащ с фалдами. Его поза говорила о том, что он, видимо, только что споткнулся, упал и теперь пытается привстать, но надвигающаяся сверху угроза заставляет его поджать колени и застыть от ужаса с раскинутыми и неудобно вывернутыми руками на месте. Угроза угадывалась в том, что большая тень с очертаниями подошвы накрывала всю его фигуру. Только фуражка, как можно предположить, свалившаяся с головы во время падения, и поджатые колени оставались не затенёнными. Очевидно, чья-то могущественная нога собиралась его вот-вот раздавить. И самая приметная в нём черта - его длиннющие тараканьи усы - подтверждали эту догадку. Усы сразу давали ключ к пониманию ситуации: таракана сейчас раздавят, хотя бы потому что он таракан, а таракан и тапок неразлучны. Сходство с тараканом усиливал так же плащ, напоминавший спинку прусака своими цветом и фалдами. Подобным же образом очеловечивают насекомых в мультфильмах и детских иллюстрированных книжках. Сам по себе рисунок не был поэтому странен. Диким казалось лишь то, что его разместили на фантике. Кондитерское лакомство, завёрнутое в бумажку с изображением таракана, пускай нарисованного и стилизованного под человека, явно не просилось к вам в рот. А при более детальном изучении обёртки у меня создалось впечатление, что оно вовсе не хотело быть съеденным. Конфета, название которой «БУКАФКА»читалось двояко, в зависимости от того, на что заменить шепелявую «Ф» (на «Ш», или «В»), с одинаковым успехом могла отрекомендоваться и как «БУКАШКА», и как «БУКАВКА». Фантик и вправду окантовывали буквы по краям, а сама литера «Ф» в названии была отличительно красной. Но букашка простёртая под нависшей пятой перетягивала всё значение на себя. О Кафке я ещё в тот год не слышал, поэтому третьего и наиболее значимого прочтения не уловил. Так же как не смог разглядеть в буквенном орнаменте по краям его фамилию написанную крест накрест. Так вот, конфету с именем Букашка, действительно, не заподозришь в желании пробудить к себе аппетит. Любопытство - да, но аппетит вряд ли. Да и фабрика, выпустившая данное изделие, сама носила совершенно несовместимое со сладкоежками, в расчёте на которых любая кондитерская фабрика обычно выпускает свой товар, аскетическое наименование «Красный Голодарь». По причине того, что логотип явно и нагло передразнивал торговую марку «Красного Октября», слово «Голодарь» не сразу обратило на себя моё внимание. Я лишь привычным взглядом скользнул по столь часто встречающемуся на конфетных обёртках красному овалу с жёлтой каймой, заполненному буквенной вязью, и перешёл к напечатанной мелким шрифтом информационной строке рядом со значком сертификации. Там-то я и вычитал, что производит эти конфеты: ОАО Московская кондитерская фабрика «Красный Голодарь». А то, что было набрано ещё мельче внизу, под ногами человека-таракана, на минуту приостановило все мои мыслительные процессы и зеркальная гладь моего сознания, отражающего знание о мире, подёрнулась искажающей жутковатой рябью. Будто откинули расшитый уютным будничным узором полог, а за ним полыхнуло какое-то нездешнее инфернальное рыло в бликах адского пламени. Дословно, я прочитал там следующее:
Представляет собой уложенные в вертикальном положении в два ряда яйца, залитые застывшим пенистым белковым материалом так, что получается капсула (оотека).
Я понятия не имел о том, что такое оотека, но капсула полная (судя по всему, тараканьих) яиц в качестве конфеты вообразилась мне тут же. Тараканов у нас дома хватало. Мне не однократно доводилось наблюдать, как из их брюшка выдвигаются отвратительные коробочки с приплодом. Они ещё напоминали мне карамельные конфеты «Раковые шейки», из-за чего я всегда относился к этим конфетам с брезгливой предвзятостью. Именно их в тот момент я себе и представил. Вероятно, содержимое найденного мной фантика могло выглядеть так же. К тому же у раков с тараканами есть одна общая черта - длинные усы. Кто бы мог производить эту сладость-гадость? Что за «Красный Голодарь» такой? Зачем и как это было возможно? И какого же размера должны быть тараканы, что у них такие здоровенные оотеки (с конфету величиной)? А ведь там и контактные данные имелись. В той же ленте, где помещалось сведение о начинке, я разглядел номер факса: (095) 883-03-07 и номер телефона: (095) 924-03-06 (с тогдашним Московским кодом в скобках). Желая выяснить хотя бы адрес предприятия, я позвонил, и меня направили хриплым, не похмелившимся голосом в нередкое при таких ситуациях место, до которого легко дотянуться рукой (если бы мне вздумалось здесь пошутить, я придумал бы шутку поостроумнее, но я ничего не придумываю - анекдот про дом культуры и прачечную не высосан народом из пальца). Значит, сделал я вывод, номера подставные. Может, и нет никакого «Красного Голодаря»? Может, и фантик - подделка? Может, и он - чья-то шутка, только более изысканная и сложная, чем анекдот про дом культуры и прачечную?
Эти сомнения слегка остудили мой исследовательский пыл. И хорошо, что так. Иначе бы молоко моего любопытства выкипело и убежало, не разгадав сгоряча секрета. А тут, поостыв, я начал думать в правильную сторону. Дело же не в том, что стоит за моей находкой: действительная подпольная фабрика, или просто чей-то розыгрыш. И даже не в том, кому это выгодно при любом из возможных раскладов. Я задал себе другой, более важный вопрос: почему на этот фантик наткнулся именно я? И следом потянулась вереница вопросов, приведшая меня к ответу. Почему я взял в библиотеке именно «Пятнадцатилетнего капитана»? Сам ли я так захотел, или кого-то послушал? Если сам, то какие косвенные причины меня побудили? А если кто посоветовал, то кто? Кто, когда и при каких обстоятельствах? И тут я всё вспомнил.
За неделю до этого мне снился сон. Мне снилось, что я проснулся среди ночи, пошёл в туалет, а когда вернулся в комнату, на моей кровати кто-то лежал. Странно, но я не испугался. Спокойно подойдя к лежащему, оказавшемуся мужчиной, я без колебаний лёг рядом. Он обнял меня и заплакал. От рыданий его затрясло, а вместе с ним и меня. Жалость к нему прошила меня мелкой строчкой. Я тоже начал всхлипывать и вздрагивать. Казалось, нет никого достойнее моего сострадания, нет никого дороже, хотя я видел его впервые. Темнота мешала разглядеть его лицо, но никого из знакомых мне людей он не напоминал. Ни слова не говоря, он выплакивал из себя всю свою жизнь, история которой так и осталась в бессловесной темноте, подобно тому, как в темноте оставалось лицо незнакомца. И тем не менее, я как будто бы прочитал её ощупью сердца. И пока так читал, то знал о нём всё. Когда же, наплакавшись, он выпустил меня из объятий, я перестал о нём что-либо знать. Он отвернулся к стене и произнёс единственную свою фразу: «Библиотека. Пятнадцатилетний капитан». Тогда я сразу проснулся. Проснулся и забыл.
Через год я узнал кто такой Кафка.* Ещё через год прочитал его «Превращение». А сейчас, двадцать лет спустя, я пойду в ту же библиотеку и вложу этот фантик в роман Жюля Верна на той странице, где Негоро подкладывает под компас железный брусок. А потом мне обязательно приснится, как я обнимаю себя в возрасте Дика Сенда, выплакивая всю свою жизнь в своё пятнадцатилетнее сердце.
_____________________________________________
*Я даже раскрыл секрет контактных номеров. Если вместо кода Москвы подставить единицу, тогда факс укажет на дату рождения, а телефон на дату смерти писателя: 1883.03.07 - 1924.03.06.