Дверолингус (c) Dadakinder
Мем-фетиш: девочка лижет дверную ручку.
Сетевые мемы
транспортируют идеи и образы, а значит - и новые фетиши. “Особые
интересы” уже давно не являются собственностью элитарных клубов, но
частью открытого информационного зрелища.
Обретая свойства мемов, такие интересы предлагают индивиду примерять
разнообразные фигуры ума, распознавая в них отголоски себя или Другого.
Граница между порывом сердца и результатом воздействия - почти что
невидимка, плёнка, призрак. Будучи кричащей вселенной, Сеть, как ничто
другое ставит вопрос о месторождении желания:
Видимое вторгает желание, или только озаряется им? Я “хочу”, потому
что вижу, или “вижу”, потому что хочу? Что первично - соблазнитель или
соблазн?
Примером кибер-опосредствованного мем-фетиша является doorknob2. Меметизированный японским художником Ryuko Azuma, сообществом DoorknobGirl и порталом Kotaku, он зазывает очароваться девочкой, вылизывающей дверную ручку.
Что распознается за инфо-телом такого фетиша?
Doorknob отсылает ко фрейдистскому понятию оральной фиксации -
признаку детского существа. “Детское существо” - ядро другого японского
фетиша - kawaii, т.е. cuteness, умилительность, “няшность”, инфантильная красота3.
Doorknob совращает намёком. С одной стороны - оральная фиксация и
“невинное” детство. С другой - антропоморфное восприятие дверной ручки,
которая расположена на уровне гениталий и выступает метафорой хуя. Эту
метафору усиливает тот факт, что дверная ручка может быть переносчиком
заболевания.
Феномен doorknob невозможен без акцента “грязи”, которая присутствует
неоднозначным (и тем показательным) участником сэксплуататорского
иносказания. Под “грязью” здесь подразумеваются не только буквальные
нечистоты дверной ручки, но та символическая “грязь”, о которой говорят с
ухмылкой в эротическом ключе: “грязь” ночного преступления, “грязь”
медового греха, “грязь” плотского, “грязь” низвержения “святого”.
Благодаря цензуре, Япония научилась находить “дублёров” для хуя:
щупальца, мечи, рыб, баклажаны... дверные ручки... [...] В 1907 году
цензура буквально набросилась на непристойности. После Второй Мировой
закон всё чаще использовался для запрета изображений половых органов.
Вмешательство цензуры вынудило японских художников быть более
изобретательными в изображении сексуальности.
- Брайан Ашкрафт, Kotaku
Образ “детского существа” в doorknob - метафора “пачкаемого” или уже “грязного” ребёнка, детобляди4.
Здесь присутствует флёр табу, но иносказание делает невозможной
цензуру. Так происходит искусство. Как и многие другие артефакты
киберпространства, doorknob подтверждает тщетность всякого запрета, и
слова техногностика Эрика Дэвиса:
Сеть квалифицирует попытки установить цензуру как повреждение и обходит их.
(c) dadakinder http://www.looo.ch/2011-09/680-doorknob