(no subject)
Читаю переписку Зеэва Бен-Хаима (президента Академии языка иврит) с Лейбом Вильскером и Меиром Зислиным, 80-е годы. Вильскер и Зислин пишут из Ленинграда на прекрасном литературном иврите. И вот что интересно: в 1981 году, 26 адара, Бен-Хаим завершает письмо "с пожеланием времени свободы нашей". Он знает, что письмо придёт в Ленинград где-то в середине нисана, то есть в Песах, называемый "время свободы нашей", так что понятно. Но нет ли в этом ещё и подтекста?