Об Александре Шаталове
gospodi Александр Шаталов.
Санечка (не из-за какой-то особой, эксклюзивной близости, а потому, что иногда так называл его в личных встречах и кажется ему было приятно) был одним из первых в ЖЖ.
Я запомнил его по передачам по ТВ, где он выбрасывал книги в мусорную корзину.
А однажды, то ли я ему написал, то ли он мне - мы встретились и стали время от времени встречаться - гулять по арбатским переулкам, сидеть в ресторанчиках, ходить по бутикам (что, правда, меня раздражало) или я заходил к нему домой с тортиком, и мы сидели в его, в полумраке, кухне за журнальным столиком или за столовым на двоих и болтали.
Мне кажется, он, как наверняка каждый, состоял из двух - публичной и не публичной частей себя.
В публичной - всегда приветливый, с таким особенным, мягким тембром голоса, интересующийся, любопытный, открытый, деликатный, никогда не вредный, разве что в шутку, игриво.
А иногда он удивлял и даже шокировал меня некоторыми своими историями, реакциями и знакомыми.
Мне кажется, его притягивало все неординарное, кажется, в душе он был хулиган.
С ним было странно гулять по улицам.
Высокий. Заметный. С огромной грудиной, которая, признаться, меня настораживала своей какой-то аномальностью.
Всегда находилась какая-нибудь дама, которая подходила к нему и, иногда кажется даже не особо помня, откуда он ей знаком, говорила что-то ему приятное.
На самом деле, я познакомился с Шаталовым гораздо раньше, чем в ЖЖ.
Пожалуй моя первая взрослая книга, прочитанная мной не в целях школьного, институтского образования, а скорее в поисках себя, в поисках чего-то необычного, была книга Лимонова "Это я Эдичка".
Кажется, меня книга заинтересовала тем, что на ней была надпись что-то там "не рекомендуется лицам до 18 лет".
Потом, уже значительно позже прочтения, уже общаясь с Шаталовым узнал, что это он, его издательство Глагол впервые в России напечатало эту книжку.
Потом был "Nuked lanch" Берроуза - тоже успех и чутье Шаталова.
Саша рассказывал, что сейчас издательское дело ему практически неинтересно, так как все разрушено и монополизировано и без значительных финансовых затрат на стоящий проект практически убыточное дело.
В последнее време Саня серьезно занимался документалистикой.
Он постоянно искал новые возможности.
Думаю, что многое, снятое при его участии, еще не опубликовано.
Он был неожиданно груб и, определенно, выпимши после одной тусовки, с которой я ушел раньше, наговорил неприятные мне слова, типа там, б..., дурак, п....надо встречаться, надо знакомится, ушел как последний п....Все это неслось каким-то грязным потоком...
Я не ожидал. Обиделся. Я столько такого же выслушал в своем детстве ты то, ты се, раз тебя и так тебя...что просто не могу все это слышать уже еще и еще...
Не ожидал он него. Я расчитывал, что он, в силу своего большего опыта, большего образовательного уровня будет более чутким что ли...
Я прекратил с ним общение.
Он умер в своей квартире, на Арбате, 15-го числа.
Как гром среди ясного неба!
Я видел его совсем недавно - месяц-два назад. Не подошел - он был не один. Просто кинул сообщение в вотсап.
На самом деле очень жаль.
Очень жаль расставаться, терять тех, с кем близко общался, жаль, что уходят умнее меня люди.
Очень жаль Санечку (
Однажды он рассказал одну историю... Но он никогда не плакался, никогда не ныл, никогда не просил и, кажется, всегда искал той близости, которую ищет каждый - близости духовной, интимной (иногда путают интимность и сексуальность - это две большие разницы) и, кажется, ему этого не хватало, доверительности.
Однажды, на одной презентации, где мы были вдвоем, я заметил (или мне показалось), что Санька как-то по-особому стремился к Светлане Конеген.
Они как-то формально поздоровались и разошлись, но потом Санька то исчезал, то появлялся и как-то, искав его, я нашел его с глазами, обращенными на Конеген, в его глазах мне показалось желание быть где-то с ней рядом, его желание чтобы она его видела.
Такой, знаете, момент, когда наблюдаешь человека со стороны, наблюдаешь его реакции, его глаза и угадываешь (хотя, может и выдумываешь) то, чего он хочет. Его влекло необычное, провокативное, нестандартное.
Проходил вчера мимо его дома. Посмотрел на его окошки. В комнате (на самом деле, это были две комнаты, но когда делали ремонт, снесли одну стену и получилась одна большая гостинная, кабинет и, как бы в алькове, спальня) горел слабый свет.
Я рад. Рад от того, что все таки он не долго мучился. Рад от того, что Санечка умер не один, а в окружении близких, преданных людей, друзей.
Покойся с миром. Прости за мою обиду.
