Африка в опасности
Рыжеволосую дочь моих тогдашних соседей звали Африка. Ей было чуть меньше двух лет. Она говорила только по-французски и по-испански - на языках родителей. По-французски я знала очень мало, а по-испански совсем ничего. Поэтому мои разговоры с ней состояли из «Bonjour Africa! Ca va?” Девочка редко тихо буркала «Bosur», обычно ее ответ заключался в том, чтобы робко потупить взор.
По утрам Африка очень подолгу кричала. Один раз получилось так, что я заметила время - в то утро крик продолжался полтора часа. Я просила друга поговорить с матерью по-французски, писала родителям письмо по-английски - с просьбой утешать девочку или выводить детей по утрам гулять. После моего письма заметно было только одно изменение - испуганная мать иногда почти бегом несла кричащую Африку на пляж подальше от дома.
Однажды я проснулась от ужасающего крика совсем рядом - было очевидно: Африка в опасности. Я набросила халат и побежала к выходу. Со ступенек увидела внизу орущую бьющуюся в запертую дверь девочку. Солнце еще не встало, на улице никого, кроме нее, не было.
- Африка, ты здесь одна?! - я вскрикнула по-русски.
Едва девочка глянула на меня, дверь приоткрылась, и рука отца вдернула Африку в дом. Дверь захлопнулась, и наступила тишина.
После этого случая отец пригласил меня поговорить в саду. Он долго рассказывал о том, как у них не получается контакта с Африкой - совсем не так, как было со старшей дочерью. Я иногда тихо вставляла, что все понимаю, но важно утешать ребенка, и выгонять было нехорошо - ведь ей было очень страшно. Тогда я была очень робкой в общении с такими напористыми людьми, как он, и мой разговор с ним заключался в основном в том, чтобы потупить взор.
Спустя чуть меньше года, когда я уже не жила в том доме, приятель-оператор попросил меня «помочь им снимать кино», то есть поучаствовать в какой-то маломеркой массовке. Нужно было пойти домой к той семье - кино снимали у них - и подождать, когда придет время помогать снимать кино. Я пришла, поздоровалась и села на пол, отец семейства пристроился в метре от меня. Вскоре зашла со двора Африка, постояла немного, глядя на меня, потом молча подошла, обняла меня и положила голову мне на плечо. Я обняла ее в ответ, прижалась щекой к ее головке, и тут встретила пристальный неприятный взгляд ее отца. Африка постояла, прижавшись ко мне, с минуту и отошла.
Оказалось, что я не дождусь массовки - нужно было куда-то бежать, так что кино снимать я не помогла.
Я недавно видела Африку на улице. Она уже большая девочка. Ее волнистые густые волосы становятся каштановыми.
По утрам Африка очень подолгу кричала. Один раз получилось так, что я заметила время - в то утро крик продолжался полтора часа. Я просила друга поговорить с матерью по-французски, писала родителям письмо по-английски - с просьбой утешать девочку или выводить детей по утрам гулять. После моего письма заметно было только одно изменение - испуганная мать иногда почти бегом несла кричащую Африку на пляж подальше от дома.
Однажды я проснулась от ужасающего крика совсем рядом - было очевидно: Африка в опасности. Я набросила халат и побежала к выходу. Со ступенек увидела внизу орущую бьющуюся в запертую дверь девочку. Солнце еще не встало, на улице никого, кроме нее, не было.
- Африка, ты здесь одна?! - я вскрикнула по-русски.
Едва девочка глянула на меня, дверь приоткрылась, и рука отца вдернула Африку в дом. Дверь захлопнулась, и наступила тишина.
После этого случая отец пригласил меня поговорить в саду. Он долго рассказывал о том, как у них не получается контакта с Африкой - совсем не так, как было со старшей дочерью. Я иногда тихо вставляла, что все понимаю, но важно утешать ребенка, и выгонять было нехорошо - ведь ей было очень страшно. Тогда я была очень робкой в общении с такими напористыми людьми, как он, и мой разговор с ним заключался в основном в том, чтобы потупить взор.
Спустя чуть меньше года, когда я уже не жила в том доме, приятель-оператор попросил меня «помочь им снимать кино», то есть поучаствовать в какой-то маломеркой массовке. Нужно было пойти домой к той семье - кино снимали у них - и подождать, когда придет время помогать снимать кино. Я пришла, поздоровалась и села на пол, отец семейства пристроился в метре от меня. Вскоре зашла со двора Африка, постояла немного, глядя на меня, потом молча подошла, обняла меня и положила голову мне на плечо. Я обняла ее в ответ, прижалась щекой к ее головке, и тут встретила пристальный неприятный взгляд ее отца. Африка постояла, прижавшись ко мне, с минуту и отошла.
Оказалось, что я не дождусь массовки - нужно было куда-то бежать, так что кино снимать я не помогла.
Я недавно видела Африку на улице. Она уже большая девочка. Ее волнистые густые волосы становятся каштановыми.