Все псы попадают в Рай
в первый раз мы решили, что Гром погиб пару лет назад.
Просто он перестал приходить к нам, и никто его не видел. При его хозяевах это было не удивительно. Им на собак плевать, им бутылку подавай.
Но гуляя по утесу, мы увидели его. Он и еще пара, таких же побитиых жизнью, собак бегали по территори санатория. Видимо, кто-то их там кормил и возвращаться к хозяевам-алкоголикам ему не хотелось.
Но он вернулся. И еще два года прожил со своими хозяевами, которые погубили уже ни одну собаку. Наверное, это только собки умеют так - преданно и верно, как бы к ним не относились.
А вчера 13.06.16 его не стало.
Я не знаю сколько он прожил. Лет 8 или 9.
И это были точно не самые легкие годы в его жизни.
Он не жил, но выживал. Хотя, наверное, в какой-то мере был счастлив.
В мае, когда я была дома, он выглядел совсем уж потрепанно - ногу ему прокусили еще лет пять назад и с тех пор он хромал, уши когда ему пообтрепали - я не знаю. Челюсь была выворочена. Шерсть свалялась. И все равно он вилял хвостом, хотел любви и ласки. Он жил. И он знал, что его любят.
А я закрылась. Я закрылась в любви к животным. Да и к людям, наверное.
До Грома была Алиса. У тех же хозяев. Самая умная собака. Он все понимала. И я ее любила. А потом ее не стало. И это было больно. Ужасно больно.
А потом была моя Люська. Моя маленькая кошечка. И как бы странно это не звучало, одно из самых близких существ. Она чувствовала меня. А я поступила с ней гадко. И я до сих пор не могу себе этого простить. И того, что меня не было рядом, когда она умирала. Это было четыре года назад. 18 января. Тоже високосный год.
И с тех пор я отталкиваю животных.
Я не подпускала Грома близко, я не разрешаю любить себе Снежу, Бусю.
Я вообще очень часто ничего не чувствую. Я запрятала свои чувства куда-то очень далеко. И, наверное, поэтому меня иногда прорывает. И я рыдаю. Просто рыдаю, словно оплакивая всех. И себя.
Потому, что я боюсь любить, дружить, доверять. Привязываться.
Все всегда уходят.
А я слишком слабая, чтобы с этим жить.
Просто он перестал приходить к нам, и никто его не видел. При его хозяевах это было не удивительно. Им на собак плевать, им бутылку подавай.
Но гуляя по утесу, мы увидели его. Он и еще пара, таких же побитиых жизнью, собак бегали по территори санатория. Видимо, кто-то их там кормил и возвращаться к хозяевам-алкоголикам ему не хотелось.
Но он вернулся. И еще два года прожил со своими хозяевами, которые погубили уже ни одну собаку. Наверное, это только собки умеют так - преданно и верно, как бы к ним не относились.
А вчера 13.06.16 его не стало.
Я не знаю сколько он прожил. Лет 8 или 9.
И это были точно не самые легкие годы в его жизни.
Он не жил, но выживал. Хотя, наверное, в какой-то мере был счастлив.
В мае, когда я была дома, он выглядел совсем уж потрепанно - ногу ему прокусили еще лет пять назад и с тех пор он хромал, уши когда ему пообтрепали - я не знаю. Челюсь была выворочена. Шерсть свалялась. И все равно он вилял хвостом, хотел любви и ласки. Он жил. И он знал, что его любят.
А я закрылась. Я закрылась в любви к животным. Да и к людям, наверное.
До Грома была Алиса. У тех же хозяев. Самая умная собака. Он все понимала. И я ее любила. А потом ее не стало. И это было больно. Ужасно больно.
А потом была моя Люська. Моя маленькая кошечка. И как бы странно это не звучало, одно из самых близких существ. Она чувствовала меня. А я поступила с ней гадко. И я до сих пор не могу себе этого простить. И того, что меня не было рядом, когда она умирала. Это было четыре года назад. 18 января. Тоже високосный год.
И с тех пор я отталкиваю животных.
Я не подпускала Грома близко, я не разрешаю любить себе Снежу, Бусю.
Я вообще очень часто ничего не чувствую. Я запрятала свои чувства куда-то очень далеко. И, наверное, поэтому меня иногда прорывает. И я рыдаю. Просто рыдаю, словно оплакивая всех. И себя.
Потому, что я боюсь любить, дружить, доверять. Привязываться.
Все всегда уходят.
А я слишком слабая, чтобы с этим жить.