Баба Тоня
Однажды теплым или не очень летним днем где-то то ли в Сибири, то ли на Урале, то ли в Нижегородской губернии родилась девочка. Назвали ее Антониной. Я не знаю, как называли ее родители, Тонькой, Тоськой, а, может, и Антониной. Хотя Антонина, наверное, появлялась, когда девочка проказничала.
Сама Тоня помнила себя уже в Нижегородской губернии, а из детства у нее сохранились воспоминания только о кедровых шишках под ногами. Родители ее переезжали из города в город, отец служил по речной части, может, и жена с ним ходила. Потом родились дети, и осела семья в Нижегородской губернии. Хотя отец продолжал ходить на дебаркадере до Астрахани.
Кроме Тони в семье было еще два мальчика: Александр и Николай. Именно так, полными именами. В войну братья ушли на фронт. Александр вернулся в село инвалидом, а Николая убили в конце апреля 1945 года. Много позже своих сыновей Тоня назовет Коленькой и Сашенькой.
1. С Николаем она дружила с детства.
Росла Тоня смышленой и разумной, и очень любила учиться. Потому после школы пошла учиться в юридическую школу. Послевоенной стране требовались специалисты. Желающих учиться обучали быстро и качественно. Вот Тоня и училась. Отличница, комсомолка и просто красавица. Красавицей она была, статная, высокая, гибкая, с длиннющей косой. А глаза? Удивительные. Цвета спелой сливы. И с возрастом не выцвели, удивительные глаза.
2.
И конечно многие удивлялись, когда красавица Тоня обратила свое внимание на невзрачного подслеповатого Петра. Худощавый невысокий блондин, совершенно бесцветный, одним словом неказистый. Тоня влюбилась, говорила, что умнее его не встречала. Петр и в самом деле был умным. А еще он был добр. Бессребреник, из глухой нищей деревни, а интеллигент до мозга костей.
3. Так и жили, двух сыновей родили.
И было ей лет 40, когда случился у Антонины инфаркт, сначала один, потом второй, вроде даже и третий был. Прогнозов никто не давал. Оформили инвалидность. Антонина переживала, дети маленькие, муж все время на работе. Как они без нее будут? Однако именно дети не дали умереть, точнее, чувство тревоги за них.
Жизнь вернулась в прежнее русло. Инвалидность сняли, Антонина окрепла, работала, растила детей, ездила помогать родителям в деревню. И стала эдакой женщиной с веслом, которая коня на скаку остановит, в горящую избу войдет.
4.
Вот и дети подросли, женились, внуки пошли, пенсия подоспела. Жить бы да радоваться, да муж умер. Быстро сгорел от болезни. Антонина стиснула зубы, никому не жаловалась на беду, лишь верить в Бога вдруг начала. Верила тихо, ненавязчиво, лишь однажды сказала внучкам, что печально, ни одной молитвы не знают. Да пыталась научить их книги старославянские читать. Так и не научила, мы были далеки от веры. Зато научила многому другому: сажать, копать, полоть, подвязывать, стирать, вышивать, красить. Мне кажется, я прошла с ней трудовой десант.))
Время шло, зимой в городе, летом в деревне Антонина трудилась, то воду носит, то огород обихаживает, то огурцы солит, то пироги печет, то баню топит. Ни минуты без дела. А отдыхать в лес за грибами, ягодами, травами. И снова суета. И сил хватает. Ей уж 80, а она до сих пор бодра и весела. Болячки есть, да в труде все куда-то девается.
Приедешь в деревню, подойдешь к окну, а она сидит в кресле у окна, книжку читает. Постучишь пальчиками по стеклу, а она уж бежит: внучка приехала, кормить надо, молочка надо, овощей свежих, а завтра пироги испечем. Я так любила ее печеные пироги, что так и не узнала их рецепта. Все казалось, что успею, пусть это будут только бабушкины пироги.
Как-то я приехала в городе к ней в гости. И она начала рассказывать о своей жизни. Тихо, как обычно говорят, глуховатые люди, она рассказывала о юности, молодости, зрелости, о работе и людях, о задачах и нагрузках. А то, говорит, и не узнаешь, как жила твоя бабушка. Тут бы включить незаметно диктофон, а я под ее тихий монотонный голос погрузилась в легкую дрему и почти ничего не запомнила. Всегда казалось, что всё успею.
Здесь ей уже 82-85 лет примерно. Точная дата не записана.
5.
6. Огромная любовь к газетам до последних дней.
Как вчера все было. А уж 8 лет прошло. Вот такая она была, моя бабушка. Жизнь она прожила долгую, 92 года. И сегодня ей бы исполнилось 100 лет.
Сама Тоня помнила себя уже в Нижегородской губернии, а из детства у нее сохранились воспоминания только о кедровых шишках под ногами. Родители ее переезжали из города в город, отец служил по речной части, может, и жена с ним ходила. Потом родились дети, и осела семья в Нижегородской губернии. Хотя отец продолжал ходить на дебаркадере до Астрахани.
Кроме Тони в семье было еще два мальчика: Александр и Николай. Именно так, полными именами. В войну братья ушли на фронт. Александр вернулся в село инвалидом, а Николая убили в конце апреля 1945 года. Много позже своих сыновей Тоня назовет Коленькой и Сашенькой.
1. С Николаем она дружила с детства.
Росла Тоня смышленой и разумной, и очень любила учиться. Потому после школы пошла учиться в юридическую школу. Послевоенной стране требовались специалисты. Желающих учиться обучали быстро и качественно. Вот Тоня и училась. Отличница, комсомолка и просто красавица. Красавицей она была, статная, высокая, гибкая, с длиннющей косой. А глаза? Удивительные. Цвета спелой сливы. И с возрастом не выцвели, удивительные глаза.
2.
И конечно многие удивлялись, когда красавица Тоня обратила свое внимание на невзрачного подслеповатого Петра. Худощавый невысокий блондин, совершенно бесцветный, одним словом неказистый. Тоня влюбилась, говорила, что умнее его не встречала. Петр и в самом деле был умным. А еще он был добр. Бессребреник, из глухой нищей деревни, а интеллигент до мозга костей.
3. Так и жили, двух сыновей родили.
И было ей лет 40, когда случился у Антонины инфаркт, сначала один, потом второй, вроде даже и третий был. Прогнозов никто не давал. Оформили инвалидность. Антонина переживала, дети маленькие, муж все время на работе. Как они без нее будут? Однако именно дети не дали умереть, точнее, чувство тревоги за них.
Жизнь вернулась в прежнее русло. Инвалидность сняли, Антонина окрепла, работала, растила детей, ездила помогать родителям в деревню. И стала эдакой женщиной с веслом, которая коня на скаку остановит, в горящую избу войдет.
4.
Вот и дети подросли, женились, внуки пошли, пенсия подоспела. Жить бы да радоваться, да муж умер. Быстро сгорел от болезни. Антонина стиснула зубы, никому не жаловалась на беду, лишь верить в Бога вдруг начала. Верила тихо, ненавязчиво, лишь однажды сказала внучкам, что печально, ни одной молитвы не знают. Да пыталась научить их книги старославянские читать. Так и не научила, мы были далеки от веры. Зато научила многому другому: сажать, копать, полоть, подвязывать, стирать, вышивать, красить. Мне кажется, я прошла с ней трудовой десант.))
Время шло, зимой в городе, летом в деревне Антонина трудилась, то воду носит, то огород обихаживает, то огурцы солит, то пироги печет, то баню топит. Ни минуты без дела. А отдыхать в лес за грибами, ягодами, травами. И снова суета. И сил хватает. Ей уж 80, а она до сих пор бодра и весела. Болячки есть, да в труде все куда-то девается.
Приедешь в деревню, подойдешь к окну, а она сидит в кресле у окна, книжку читает. Постучишь пальчиками по стеклу, а она уж бежит: внучка приехала, кормить надо, молочка надо, овощей свежих, а завтра пироги испечем. Я так любила ее печеные пироги, что так и не узнала их рецепта. Все казалось, что успею, пусть это будут только бабушкины пироги.
Как-то я приехала в городе к ней в гости. И она начала рассказывать о своей жизни. Тихо, как обычно говорят, глуховатые люди, она рассказывала о юности, молодости, зрелости, о работе и людях, о задачах и нагрузках. А то, говорит, и не узнаешь, как жила твоя бабушка. Тут бы включить незаметно диктофон, а я под ее тихий монотонный голос погрузилась в легкую дрему и почти ничего не запомнила. Всегда казалось, что всё успею.
Здесь ей уже 82-85 лет примерно. Точная дата не записана.
5.
6. Огромная любовь к газетам до последних дней.
Как вчера все было. А уж 8 лет прошло. Вот такая она была, моя бабушка. Жизнь она прожила долгую, 92 года. И сегодня ей бы исполнилось 100 лет.