Русские и савецкие
Оригинал взят у gallago_75 в русские и совецкие
"Советскость есть такая духовная болезнь, которая лишает человека его настоящего Отечества, превращает его в словесное животное, неспособное ни к борьбе за высокие идеалы, ни к полноценной человеческой жизни" (ген. П. Н. Краснов)
Количество конституций, написанных в СССР, достойно попасть в книгу рекордов. Кажется, еще чаще менялся текст присяги в армии на 1/6 части суши. Эту примечательную историю проследил Б.А.Р.С.
Что такое военная присяга? Это основной закон воинской жизни. Это добровольное клятвенное обещание, данное однажды, неисполнение которого влечет за собой тяжкое наказание. Это долг на всю жизнь, сознание обязанности служить не покладая рук. Это священнодействие, которое в Российской Императорской Армии имело формулу обращения к Богу - Господу Сил. Ибо Русская Армия была Армией православной, это было благоверное христолюбивое воинство..
Русские офицеры и солдаты Императорской Армии клялись Богу на верность Государю Императору - лицу, имеющему волю и конкретный образ — своему верховному начальнику. Каждый солдат знал, кому он служит и зачем он служит. Царь олицетворял собой всю Россию. Он был Хозяином в своей стране. А солдаты были ему верными сыновьями. Так всегда было, так и быть должно.
Посмотрим, однако, кому клялись на верность красноармейцы, которые всегда были инструментом в руках врагов национальной России, и которые сегодня безосновательно именуются «российской армией».
Текст торжественного обещания был утвержден советским правительством 25 апреля 1918 года. По распоряжению Ленина этот текст печатался в «Служебной книжке красноармейца» - военном билете РККА. С первой, ленинской, присягой шли в бой полки Красной армии против Белых Армий, воевавших за национальную Россию.
Первая присяга в Красной Армии (1918 год)
1. Я, сын трудового народа, гражданин Советской Республики, принимаю на себя звание воина рабочей и крестьянской армии.
2. Пред лицом трудящихся классов России и всего мира я обязуюсь носить это звание с честью, добросовестно изучать военное дело и, как зеницу ока, охранять народное и военное имущество от порчи и расхищения.
3. Я обязуюсь строго и неуклонно соблюдать революционную дисциплину и беспрекословно выполнять все приказы командиров, поставленных властью Рабочего и Крестьянского Правительства.
4. Я обязуюсь воздерживаться сам и удерживать товарищей от всяких поступков, порочащих и унижающих достоинство гражданина Советской Республики, и все свои действия и мысли направлять к великой цели освобождения всех трудящихся.
5. Я обязуюсь по первому зову Рабочего и Крестьянского Правительства выступить на защиту Советской Республики от всяких опасностей и покушений со стороны всех ее врагов, и в борьбе за Российскую Советскую Республику, за дело социализма и братство народов не щадить ни своих сил, ни самой жизни.
6. Если по злому умыслу отступлю от этого моего торжественного обещания, то да будет моим уделом всеобщее презрение и да покарает меня суровая рука революционного закона.
Как видим, красноармейцы обязались верно служить советской республике. Не Родине, не народу, а - правительственной шайке.
Хоть ни о какой преемственности с исторической Россией и речи быть не могло, всё же, в уступку «буржуазным патриотическим предрассудкам» большевики упомянули один раз в присяге Россию. Однако, вскоре это милое лирическое отступление про Россию было из присяги исключено навсегда.
С образованием Советского Союза вместо слов «Советской Республики» и «Россия» следовало говорить «Союз Советских Социалистических Республик». Эта вторая советская присяга, утвержденная в сентябре 1923 года, просуществовала без изменения 16 лет, до 1939 года.
Третья присяга в Красной Армии (1939 год)
Я, гражданин Союза Советских Социалистических Республик, вступая в ряды Рабоче-Крестьянской Красной Армии, принимаю присягу и торжественно клянусь быть честным, храбрым, дисциплинированным, бдительным бойцом, строго хранить военную и государственную тайну, беспрекословно выполнять все воинские уставы и приказы командиров, комиссаров и начальников.
Я клянусь добросовестно изучать военное дело, всемерно беречь военное и народное имущество и до последнего дыхания быть преданным своему народу, своей Советской Родине и Рабоче-Крестьянскому Правительству.
Я всегда готов по приказу Рабоче-Крестьянского Правительства выступить на защиту моей Родины - Союза Советских Социалистических Республик и, как воин Рабоче-Крестьянской Красной Армии, я клянусь защищать ее мужественно, умело, с достоинством и честью, не щадя своей крови и самой жизни для достижения полной победы над врагами.
Если же по злому умыслу я нарушу эту мою торжественную присягу, то пусть меня постигнет суровая кара советского закона, всеобщая ненависть и презрение трудящихся.
В присяге Сталина, вообще специалиста по национальному вопросу в ленинской команде и мастера по перевоплощению, уже упоминается «свой народ» и «своя Советская Родина». Понятно, что речь не о русском народе и не о России. В данной присяге «советская родина» и «рабоче-крестьянское правительство» были почти синонимами.
Но и эта присяга не вполне удовлетворяла духовным запросам «советской родины». В 1940 году из текста присяги было исключено слово «комиссаров», а сам институт полковых комиссаров был окончательно ликвидирован в 1942 году. Именно с этой присягой красноармейцы шли «освобождать Европу от фашизма».
Тем, кто теперь считает лозунг «За Родину, за Сталина!» - официозом фанатиков-коммунистов, и что на самом деле «деды» шли воевать за Россию (Родину), а не за советское правительство, стоит еще раз прочесть эту присягу, которую давали все без исключения красноармейцы.
После войны, в 1947 году была принята новая редакция присяги. Красная Армия переименовывалась в Вооруженные Силы СССР, а солдаты советской армии теперь обязались служить своей Родине, а именно - Союзу Советских Социалистических Республик и, само собой, Советскому правительству. Про «народ» уже речи не было.
Следующая редакция присяги 1960 года снова содержала упоминание о «своём народе», а «родина» приобрела наименование «советская».
В 1975 году «всеобщая ненависть и презрение трудящихся» было заменено на «всеобщая ненависть и презрение советского народа» - эта правка была очень знаменательна. Она совпала с периодом активного научного обоснования существования советского народа с определенным менталитетом, со специфической культурой и т.д. Надо признаться, в этом коммунисты оказались правы - за исключением языка и генетической связи поколений, больше ничего не связывало исторический русский народ и новый - советский.
И только в 1992 году в новой присяге всё той же Красной Армии, но получившей название Вооруженных Сил Российской Федерации, появилось слово «Россия», но как синоним «Российской Федерации» - государственного образования, созданного Лениным в том же 1918 году, что и сама Красная Армия. Произошла окончательная подмена смыслов, трагическая как по своему значению, так и по возможным последствиям.
Советский человек явил собой впервые в истории человечества самый, что ни на есть убогий и, вместе с тем, по-своему, совершенный тип абсолютного материалиста, в принципе отрицающего существование и проявления свободного самодостаточного Духа, наличие объективного внутреннего переживания, как мотива истории и нацеленного исключительно на блага мира сего, их потребление и распределение.
Сам социализм был, есть и остается во всех своих вариантах учением о том, как насытить всех и каждого и желательно поровну. Советский социализм являлся, в силу экспериментального, номенклатурного и одновременно террористического его характера, учением о государственном распределении благ согласно своеобразному коэффициенту участия человека в "общественно-полезном", материальном распределении (и управлении этим распределением). Человек понимался только как часть общества и именно так оценивался - все индивидуальное не приветствовалось, хотя, конечно, в разные эпохи советского подходы к индивидуальному бывали то жестче, то мягче.
Вершиной советского мы понимаем не утопические мечты 20-х и троцкистско-бухаринские фантазии о городах будущего, а вполне реальную сталинскую действительность, собственно и сформировавшую того человека, которого мы с полным на то основанием, именуем "советским".
Тяга к материальному, гордость материальным, требование материального, мечта о материальном, а главное - о гарантированном человеку материальном - вот главная черта этого советского человека. Он любит власть и все ей прощает, пока она гарантирует ему "справедливое распределение"!
Дойти до формирования такого человека, правда, власть смогла только через геноцид 30-х - 40-х (сознательное истребление голодом, террором, ссылкой и коллективизацией миллионов граждан СССР, не вписывавшихся в контуры "советского человека") и беспощадное уничтожение народа в годы войны на фронтах и в тылу, превращение его в пушечное мясо и промышленный ресурс (опять-таки предельно материалистический, функциональный подход, сегодня многими воспеваемый чуть ли не как образец государственного мышления и источник "нашей мощи". Всяк научившийся читать и писать в России себя в начальники метит, и обязательно в строгие.
Требования "советского человека" незамысловаты - ему нужны не изыски (их он почитает буржуазным отклонением от правил), а гарантии. Отсюда, кстати, строгость и предельная простота линий советской архитектуры для народа. Образованное и управленческое сословие в СССР строило себе просторные "сталинские" дома с высокими потолками - остальным же ("народу") лепились бараки, модифицировавшиеся в "хрущобки".
Твердость этих гарантий - уверенность в завтрашнем дне, в том, что на твоем столе будет и колбаса, и масло, да и без развлечений ты не останешься.
Советский человек - абсолютный и тотальный потребитель, и даже его главная мечта - коммунизм - общество абсолютного, но, главное, гарантированного, потребления материальных благ!
Кстати, даже развлечения, вроде бы связанные с эмоциональным переживанием, советский человек, умудрился предельно материализовать и рационализировать - понятие т.н. "культурного отдыха", включавшее в себя и сидение с пивком на берегу пруда в ЦПКиО и поход на балет или театр, было основным советским понятием. Принцип партийности в литературе, превращение писателей, поэтов, да и вообще деятелей культуры в дачников и льготников, подтверждающих свое право на Переделкино и дома творчества писанием или творением во благо культурного развития общества - только подтверждает этот тезис.
Советский человек не верил в дух и душу - он в глубине души не сомневался в истинности опытов академика Павлова, полагая, что у него, как у собаки при определенных соблазнах и раздражителях выделяется или пересыхает слюна.
Государство для советского человека - прежде всего, гарантия его личного будущего, как будущего, в котором ему гарантировано удовлетворение его законных (а стало быть, приличных, умеренных) потребностей.
Из этого главного "советского" качества - предельной нацеленности на материалистические гарантии - вытекают и такие характерные особенности, как:
- двоемыслие - уверенность в том, что все слова - просто шум, главное дело делать и свое получить;
- безграничное вера во всемогущество власти - как источник порядка, законности, распределения;
- ненависть к тому, кто выделяется из общего фона и ставит личное выше общественного.
Советский человек является печальным примером реализации на практике экспериментальных механистических и материалистических представлений о мире, которые так зажигали сердца и души элит конца XIX - начала XX века.
Поскольку советский человек - абсолютный потребитель, он никогда не восстанет против своих поработителей. Потому как, по недолгом рассуждении, он сообразит, что «воля», «благополучие» и даже «родина» - понятия хоть и привлекательные, но жертвовать своей собственной жизнью ради них - абсурд (ибо кто будет пользоваться этими благами, если сам он погибнет в бесцельной борьбе за них?)
Советский человек появился сразу с появлением советской власти, которая его породила на бесконечных митингах, в мародёрских вылазках, в убийствах офицеров и юнкеров, в глумлении над верой и нравственностью.
Генерал Пётр Николаевич Краснов в своей пронзительной статье «Где Россия» в 1944 году приводил следующий случай:
Как понятен, например, В. Розанов, который бегал в конце 17-го года в исполком Троицко-Сергиевского посада, где жил, бегал специально для того, чтобы посмотреть русского коммуниста и допрашивал, допрашивал его всей душой своей:
- Как же это так?! Ты, Иван Петров, теперь коммунист?! И Бога нет?! И, значит, интернационал?! Что же произошло?! Как же это случилось?! Неужели так вот и веришь, что Господа Бога нет?!
- Верю, - отвечал Иван Петров. - Как раньше верил, что Бог есть, так теперь верю, Василий Васильевич, что Его нет. Вот уже четвертый месяц, как уверовал, что Бога нет.
- Ишь ты!… Ишь ты!…, - шептал Василий Васильевич. - Покурить мне, Иван Петров… До смерти хочется.
- Курите, Василий Васильевич. Без Бога обходительнее и по времени. Время такое пришло, что Бог не у места, ни к чему…
«Что же это - Россия?… Иван Петров - русский народ? - спрашивал генерал Краснов. Конечно, нет. Советскость есть такая духовная болезнь, которая лишает человека его настоящего Отечества, превращает его в словесное животное, неспособное ни к борьбе за высокие идеалы, ни к полноценной человеческой жизни».
Кому присягала Красная Армия - за кого «деды воевали»?
Советский человек как абсолютный материалист и потребитель
"Советскость есть такая духовная болезнь, которая лишает человека его настоящего Отечества, превращает его в словесное животное, неспособное ни к борьбе за высокие идеалы, ни к полноценной человеческой жизни" (ген. П. Н. Краснов)
Количество конституций, написанных в СССР, достойно попасть в книгу рекордов. Кажется, еще чаще менялся текст присяги в армии на 1/6 части суши. Эту примечательную историю проследил Б.А.Р.С.
Что такое военная присяга? Это основной закон воинской жизни. Это добровольное клятвенное обещание, данное однажды, неисполнение которого влечет за собой тяжкое наказание. Это долг на всю жизнь, сознание обязанности служить не покладая рук. Это священнодействие, которое в Российской Императорской Армии имело формулу обращения к Богу - Господу Сил. Ибо Русская Армия была Армией православной, это было благоверное христолюбивое воинство..
Русские офицеры и солдаты Императорской Армии клялись Богу на верность Государю Императору - лицу, имеющему волю и конкретный образ — своему верховному начальнику. Каждый солдат знал, кому он служит и зачем он служит. Царь олицетворял собой всю Россию. Он был Хозяином в своей стране. А солдаты были ему верными сыновьями. Так всегда было, так и быть должно.
Посмотрим, однако, кому клялись на верность красноармейцы, которые всегда были инструментом в руках врагов национальной России, и которые сегодня безосновательно именуются «российской армией».
Текст торжественного обещания был утвержден советским правительством 25 апреля 1918 года. По распоряжению Ленина этот текст печатался в «Служебной книжке красноармейца» - военном билете РККА. С первой, ленинской, присягой шли в бой полки Красной армии против Белых Армий, воевавших за национальную Россию.
Первая присяга в Красной Армии (1918 год)
1. Я, сын трудового народа, гражданин Советской Республики, принимаю на себя звание воина рабочей и крестьянской армии.
2. Пред лицом трудящихся классов России и всего мира я обязуюсь носить это звание с честью, добросовестно изучать военное дело и, как зеницу ока, охранять народное и военное имущество от порчи и расхищения.
3. Я обязуюсь строго и неуклонно соблюдать революционную дисциплину и беспрекословно выполнять все приказы командиров, поставленных властью Рабочего и Крестьянского Правительства.
4. Я обязуюсь воздерживаться сам и удерживать товарищей от всяких поступков, порочащих и унижающих достоинство гражданина Советской Республики, и все свои действия и мысли направлять к великой цели освобождения всех трудящихся.
5. Я обязуюсь по первому зову Рабочего и Крестьянского Правительства выступить на защиту Советской Республики от всяких опасностей и покушений со стороны всех ее врагов, и в борьбе за Российскую Советскую Республику, за дело социализма и братство народов не щадить ни своих сил, ни самой жизни.
6. Если по злому умыслу отступлю от этого моего торжественного обещания, то да будет моим уделом всеобщее презрение и да покарает меня суровая рука революционного закона.
Как видим, красноармейцы обязались верно служить советской республике. Не Родине, не народу, а - правительственной шайке.
Хоть ни о какой преемственности с исторической Россией и речи быть не могло, всё же, в уступку «буржуазным патриотическим предрассудкам» большевики упомянули один раз в присяге Россию. Однако, вскоре это милое лирическое отступление про Россию было из присяги исключено навсегда.
С образованием Советского Союза вместо слов «Советской Республики» и «Россия» следовало говорить «Союз Советских Социалистических Республик». Эта вторая советская присяга, утвержденная в сентябре 1923 года, просуществовала без изменения 16 лет, до 1939 года.
Третья присяга в Красной Армии (1939 год)
Я, гражданин Союза Советских Социалистических Республик, вступая в ряды Рабоче-Крестьянской Красной Армии, принимаю присягу и торжественно клянусь быть честным, храбрым, дисциплинированным, бдительным бойцом, строго хранить военную и государственную тайну, беспрекословно выполнять все воинские уставы и приказы командиров, комиссаров и начальников.
Я клянусь добросовестно изучать военное дело, всемерно беречь военное и народное имущество и до последнего дыхания быть преданным своему народу, своей Советской Родине и Рабоче-Крестьянскому Правительству.
Я всегда готов по приказу Рабоче-Крестьянского Правительства выступить на защиту моей Родины - Союза Советских Социалистических Республик и, как воин Рабоче-Крестьянской Красной Армии, я клянусь защищать ее мужественно, умело, с достоинством и честью, не щадя своей крови и самой жизни для достижения полной победы над врагами.
Если же по злому умыслу я нарушу эту мою торжественную присягу, то пусть меня постигнет суровая кара советского закона, всеобщая ненависть и презрение трудящихся.
В присяге Сталина, вообще специалиста по национальному вопросу в ленинской команде и мастера по перевоплощению, уже упоминается «свой народ» и «своя Советская Родина». Понятно, что речь не о русском народе и не о России. В данной присяге «советская родина» и «рабоче-крестьянское правительство» были почти синонимами.
Но и эта присяга не вполне удовлетворяла духовным запросам «советской родины». В 1940 году из текста присяги было исключено слово «комиссаров», а сам институт полковых комиссаров был окончательно ликвидирован в 1942 году. Именно с этой присягой красноармейцы шли «освобождать Европу от фашизма».
Тем, кто теперь считает лозунг «За Родину, за Сталина!» - официозом фанатиков-коммунистов, и что на самом деле «деды» шли воевать за Россию (Родину), а не за советское правительство, стоит еще раз прочесть эту присягу, которую давали все без исключения красноармейцы.
После войны, в 1947 году была принята новая редакция присяги. Красная Армия переименовывалась в Вооруженные Силы СССР, а солдаты советской армии теперь обязались служить своей Родине, а именно - Союзу Советских Социалистических Республик и, само собой, Советскому правительству. Про «народ» уже речи не было.
Следующая редакция присяги 1960 года снова содержала упоминание о «своём народе», а «родина» приобрела наименование «советская».
В 1975 году «всеобщая ненависть и презрение трудящихся» было заменено на «всеобщая ненависть и презрение советского народа» - эта правка была очень знаменательна. Она совпала с периодом активного научного обоснования существования советского народа с определенным менталитетом, со специфической культурой и т.д. Надо признаться, в этом коммунисты оказались правы - за исключением языка и генетической связи поколений, больше ничего не связывало исторический русский народ и новый - советский.
И только в 1992 году в новой присяге всё той же Красной Армии, но получившей название Вооруженных Сил Российской Федерации, появилось слово «Россия», но как синоним «Российской Федерации» - государственного образования, созданного Лениным в том же 1918 году, что и сама Красная Армия. Произошла окончательная подмена смыслов, трагическая как по своему значению, так и по возможным последствиям.
Советский человек явил собой впервые в истории человечества самый, что ни на есть убогий и, вместе с тем, по-своему, совершенный тип абсолютного материалиста, в принципе отрицающего существование и проявления свободного самодостаточного Духа, наличие объективного внутреннего переживания, как мотива истории и нацеленного исключительно на блага мира сего, их потребление и распределение.
Сам социализм был, есть и остается во всех своих вариантах учением о том, как насытить всех и каждого и желательно поровну. Советский социализм являлся, в силу экспериментального, номенклатурного и одновременно террористического его характера, учением о государственном распределении благ согласно своеобразному коэффициенту участия человека в "общественно-полезном", материальном распределении (и управлении этим распределением). Человек понимался только как часть общества и именно так оценивался - все индивидуальное не приветствовалось, хотя, конечно, в разные эпохи советского подходы к индивидуальному бывали то жестче, то мягче.
Вершиной советского мы понимаем не утопические мечты 20-х и троцкистско-бухаринские фантазии о городах будущего, а вполне реальную сталинскую действительность, собственно и сформировавшую того человека, которого мы с полным на то основанием, именуем "советским".
Тяга к материальному, гордость материальным, требование материального, мечта о материальном, а главное - о гарантированном человеку материальном - вот главная черта этого советского человека. Он любит власть и все ей прощает, пока она гарантирует ему "справедливое распределение"!
Дойти до формирования такого человека, правда, власть смогла только через геноцид 30-х - 40-х (сознательное истребление голодом, террором, ссылкой и коллективизацией миллионов граждан СССР, не вписывавшихся в контуры "советского человека") и беспощадное уничтожение народа в годы войны на фронтах и в тылу, превращение его в пушечное мясо и промышленный ресурс (опять-таки предельно материалистический, функциональный подход, сегодня многими воспеваемый чуть ли не как образец государственного мышления и источник "нашей мощи". Всяк научившийся читать и писать в России себя в начальники метит, и обязательно в строгие.
Требования "советского человека" незамысловаты - ему нужны не изыски (их он почитает буржуазным отклонением от правил), а гарантии. Отсюда, кстати, строгость и предельная простота линий советской архитектуры для народа. Образованное и управленческое сословие в СССР строило себе просторные "сталинские" дома с высокими потолками - остальным же ("народу") лепились бараки, модифицировавшиеся в "хрущобки".
Твердость этих гарантий - уверенность в завтрашнем дне, в том, что на твоем столе будет и колбаса, и масло, да и без развлечений ты не останешься.
Советский человек - абсолютный и тотальный потребитель, и даже его главная мечта - коммунизм - общество абсолютного, но, главное, гарантированного, потребления материальных благ!
Кстати, даже развлечения, вроде бы связанные с эмоциональным переживанием, советский человек, умудрился предельно материализовать и рационализировать - понятие т.н. "культурного отдыха", включавшее в себя и сидение с пивком на берегу пруда в ЦПКиО и поход на балет или театр, было основным советским понятием. Принцип партийности в литературе, превращение писателей, поэтов, да и вообще деятелей культуры в дачников и льготников, подтверждающих свое право на Переделкино и дома творчества писанием или творением во благо культурного развития общества - только подтверждает этот тезис.
Советский человек не верил в дух и душу - он в глубине души не сомневался в истинности опытов академика Павлова, полагая, что у него, как у собаки при определенных соблазнах и раздражителях выделяется или пересыхает слюна.
Государство для советского человека - прежде всего, гарантия его личного будущего, как будущего, в котором ему гарантировано удовлетворение его законных (а стало быть, приличных, умеренных) потребностей.
Из этого главного "советского" качества - предельной нацеленности на материалистические гарантии - вытекают и такие характерные особенности, как:
- двоемыслие - уверенность в том, что все слова - просто шум, главное дело делать и свое получить;
- безграничное вера во всемогущество власти - как источник порядка, законности, распределения;
- ненависть к тому, кто выделяется из общего фона и ставит личное выше общественного.
Советский человек является печальным примером реализации на практике экспериментальных механистических и материалистических представлений о мире, которые так зажигали сердца и души элит конца XIX - начала XX века.
Поскольку советский человек - абсолютный потребитель, он никогда не восстанет против своих поработителей. Потому как, по недолгом рассуждении, он сообразит, что «воля», «благополучие» и даже «родина» - понятия хоть и привлекательные, но жертвовать своей собственной жизнью ради них - абсурд (ибо кто будет пользоваться этими благами, если сам он погибнет в бесцельной борьбе за них?)
Советский человек появился сразу с появлением советской власти, которая его породила на бесконечных митингах, в мародёрских вылазках, в убийствах офицеров и юнкеров, в глумлении над верой и нравственностью.
Генерал Пётр Николаевич Краснов в своей пронзительной статье «Где Россия» в 1944 году приводил следующий случай:
Как понятен, например, В. Розанов, который бегал в конце 17-го года в исполком Троицко-Сергиевского посада, где жил, бегал специально для того, чтобы посмотреть русского коммуниста и допрашивал, допрашивал его всей душой своей:
- Как же это так?! Ты, Иван Петров, теперь коммунист?! И Бога нет?! И, значит, интернационал?! Что же произошло?! Как же это случилось?! Неужели так вот и веришь, что Господа Бога нет?!
- Верю, - отвечал Иван Петров. - Как раньше верил, что Бог есть, так теперь верю, Василий Васильевич, что Его нет. Вот уже четвертый месяц, как уверовал, что Бога нет.
- Ишь ты!… Ишь ты!…, - шептал Василий Васильевич. - Покурить мне, Иван Петров… До смерти хочется.
- Курите, Василий Васильевич. Без Бога обходительнее и по времени. Время такое пришло, что Бог не у места, ни к чему…
«Что же это - Россия?… Иван Петров - русский народ? - спрашивал генерал Краснов. Конечно, нет. Советскость есть такая духовная болезнь, которая лишает человека его настоящего Отечества, превращает его в словесное животное, неспособное ни к борьбе за высокие идеалы, ни к полноценной человеческой жизни».
Кому присягала Красная Армия - за кого «деды воевали»?
Советский человек как абсолютный материалист и потребитель