О культурном оскудении России в петровскую эпоху
Борис Башилов
«В эпоху допетровскую, - пишет С. Платонов в своих "Лекциях по русской истории", - отношение к рукописям в грамотных слоях московского общества было самым внимательным, потому что в то время рукопись заменяла книгу, была источником и знаний, и эстетических наслаждений и составляла ценные предметы обладания; рукописи постоянно переписывались с большой тщательностью и часто жертвовались перед смертью владельцами "по душе": жертвователь за свой дар просит монастырь или церковь о вечном поминовении своей души»..
Но вот пришла совершенная Петром I революция - и рукописи перестали ценить и беречь. «В XVII веке рукопись очень ценилась тогдашним культурным классом, - указывает Платонов, - а теперь, в XVIII веке, этот класс уступил место новым культурным слоям, которые к рукописным источникам старины относились презрительно, как к старому негодному хламу. Духовенство также перестало понимать историческую и духовную ценность своих богатых рукописных собраний и относилось к ним небрежно. Обилие рукописей, перешедших из XVII века в XVIII век, способствовало тому, что их не ценили».
Многое из древней русской старины спасли богатые старообрядцы, скупившие древние иконы, старинную резьбу по дереву, домашнюю утварь и передававшие их стоявшим в глухих лесах старообрядческим скитам. Об этом свидетельствует глубоко изучивший старообрядческие скиты и побывавший во многих из них автор знаменитых романов "В лесах" и "На горах" Мельников-Печерский.
В романе "В лесах" он так описывает один из старообрядческих скитов, хоронившийся в приволжских лесах.
«Мать Манефа была вся в свою предшественницу Екатерину. Обитель при ней процветала. Она считалась лучшей обителью не только во всем Комарове, но и по всем скитам Керженским, Чернораменским. Середи ее, на широкой поляне, возвышалась почерневшая от долгих годов часовня, с темной, поросшей белесоватым мхом кровлей. До трех тысяч икон местных, средних и штилистовых стояли в большом и в двух малых придельных иконостасах, а также на полках по всем стенам часовни. В середине большого пятиярусного иконостаса, поставленного у задней стены на возвышенной солее, находились древние царские двери замечательной резьбы, по сторонам их стояли местные иконы в серебряных ризах с подвешенными пеленами, парчовыми или бархатными, расшитыми золотом, украшенными жемчугом, дробницами. Перед ними ставлены были огромные серебряные подсвечники с пудовыми свечами. Древний Деисус с ликами апостолов, пророков и праотцев возвышался на вызолоченном табле старинной искусной резьбы.
С потолка спускалось несколько паникадил с прорезными золоченными яблоками, с серебряными перьями, с репьями и витыми усами. Малые образа древней иконописи, расставленные по полкам, были украшены ризами обронного, сканного и басманного дела с жемчужными цатами и ряснами. Тут были иконы новгородского пошиба, иконы строгановских писем первого и второго, иконы фряжской работы царских кормовых зоографов Симона Ушакова, Николы Павловца и других.
Все это когда-то хранилось в старых церквах и монастырях или составляло заветную родовую святыню знатных людей допетровского времени. Доброхотные датели и невежественные настоятели, ревнуя не по разуму о благолепии дома Божия, заменяли в своих церквах драгоценную старину живописными иконами в так называемом новом вкусе.
Напудренные внуки бородатых бояр сбывали лежавшие в их кладовых дедовское благословение, как ненужный хлам, и на вырученные деньги накупали современного фарфора, парижских гобеленов, редкостных табакерок и породистых рысаков или растранжиривали их с заморскими любовницами, - пишет Мельников-Печерский, большой знаток истории раскола и допетровской старины. - Старообрядцы, не жалея денег, спасали от истребления неоценимые сокровища родной старины, собирая их в свои дома и часовни. Немало таких сокровищ хранилось в обители матери Манефы. Были тут и комнатные иконы старых царей, и наследственные святыни знатных допетровских родов, и драгоценные рукописи и всякого рода церковная и домашняя утварь» (Мельников-Печерский А. "В лесах". Ч. II. Гл. I).
Много чудесной русской старины спасли старообрядцы.
(из кн. Борис Башилов. "Русская мощь. Пламя в снегах")
В настоящий сборник вошли работы Бориса Платоновича Башилова (Юркевича, 1908-1970), созданные им в 1949-1952-е годы и выходившие в русских аргентинских газетах и издательствах. Книга включает историко-политологические этюды, разоблачающие различные мифы о России (миф о русском "сверхимпериализме", мифы о русской душе и русском характере), наблюдения "внутреннего эмигранта", а также статьи, опубликованные в издававшейся И. Л. Солоневичем газете «Наша Страна», в которых сбежавший от большевизма публицист пытался донести до читателей правду о русском народе.
«В эпоху допетровскую, - пишет С. Платонов в своих "Лекциях по русской истории", - отношение к рукописям в грамотных слоях московского общества было самым внимательным, потому что в то время рукопись заменяла книгу, была источником и знаний, и эстетических наслаждений и составляла ценные предметы обладания; рукописи постоянно переписывались с большой тщательностью и часто жертвовались перед смертью владельцами "по душе": жертвователь за свой дар просит монастырь или церковь о вечном поминовении своей души»..
Но вот пришла совершенная Петром I революция - и рукописи перестали ценить и беречь. «В XVII веке рукопись очень ценилась тогдашним культурным классом, - указывает Платонов, - а теперь, в XVIII веке, этот класс уступил место новым культурным слоям, которые к рукописным источникам старины относились презрительно, как к старому негодному хламу. Духовенство также перестало понимать историческую и духовную ценность своих богатых рукописных собраний и относилось к ним небрежно. Обилие рукописей, перешедших из XVII века в XVIII век, способствовало тому, что их не ценили».
Многое из древней русской старины спасли богатые старообрядцы, скупившие древние иконы, старинную резьбу по дереву, домашнюю утварь и передававшие их стоявшим в глухих лесах старообрядческим скитам. Об этом свидетельствует глубоко изучивший старообрядческие скиты и побывавший во многих из них автор знаменитых романов "В лесах" и "На горах" Мельников-Печерский.
В романе "В лесах" он так описывает один из старообрядческих скитов, хоронившийся в приволжских лесах.
«Мать Манефа была вся в свою предшественницу Екатерину. Обитель при ней процветала. Она считалась лучшей обителью не только во всем Комарове, но и по всем скитам Керженским, Чернораменским. Середи ее, на широкой поляне, возвышалась почерневшая от долгих годов часовня, с темной, поросшей белесоватым мхом кровлей. До трех тысяч икон местных, средних и штилистовых стояли в большом и в двух малых придельных иконостасах, а также на полках по всем стенам часовни. В середине большого пятиярусного иконостаса, поставленного у задней стены на возвышенной солее, находились древние царские двери замечательной резьбы, по сторонам их стояли местные иконы в серебряных ризах с подвешенными пеленами, парчовыми или бархатными, расшитыми золотом, украшенными жемчугом, дробницами. Перед ними ставлены были огромные серебряные подсвечники с пудовыми свечами. Древний Деисус с ликами апостолов, пророков и праотцев возвышался на вызолоченном табле старинной искусной резьбы.
С потолка спускалось несколько паникадил с прорезными золоченными яблоками, с серебряными перьями, с репьями и витыми усами. Малые образа древней иконописи, расставленные по полкам, были украшены ризами обронного, сканного и басманного дела с жемчужными цатами и ряснами. Тут были иконы новгородского пошиба, иконы строгановских писем первого и второго, иконы фряжской работы царских кормовых зоографов Симона Ушакова, Николы Павловца и других.
Все это когда-то хранилось в старых церквах и монастырях или составляло заветную родовую святыню знатных людей допетровского времени. Доброхотные датели и невежественные настоятели, ревнуя не по разуму о благолепии дома Божия, заменяли в своих церквах драгоценную старину живописными иконами в так называемом новом вкусе.
Напудренные внуки бородатых бояр сбывали лежавшие в их кладовых дедовское благословение, как ненужный хлам, и на вырученные деньги накупали современного фарфора, парижских гобеленов, редкостных табакерок и породистых рысаков или растранжиривали их с заморскими любовницами, - пишет Мельников-Печерский, большой знаток истории раскола и допетровской старины. - Старообрядцы, не жалея денег, спасали от истребления неоценимые сокровища родной старины, собирая их в свои дома и часовни. Немало таких сокровищ хранилось в обители матери Манефы. Были тут и комнатные иконы старых царей, и наследственные святыни знатных допетровских родов, и драгоценные рукописи и всякого рода церковная и домашняя утварь» (Мельников-Печерский А. "В лесах". Ч. II. Гл. I).
Много чудесной русской старины спасли старообрядцы.
(из кн. Борис Башилов. "Русская мощь. Пламя в снегах")
В настоящий сборник вошли работы Бориса Платоновича Башилова (Юркевича, 1908-1970), созданные им в 1949-1952-е годы и выходившие в русских аргентинских газетах и издательствах. Книга включает историко-политологические этюды, разоблачающие различные мифы о России (миф о русском "сверхимпериализме", мифы о русской душе и русском характере), наблюдения "внутреннего эмигранта", а также статьи, опубликованные в издававшейся И. Л. Солоневичем газете «Наша Страна», в которых сбежавший от большевизма публицист пытался донести до читателей правду о русском народе.