Первые заметки о непроизошедшей революции
Оригинал взят у aillarionov в Первые заметки о непроизошедшей революции
Пик т.н. украинского еврокризиса («еврореволюции», которую неоднократно объявляли, но которой так и не случилось) пройден. На смену краткому периоду политической активизации, эмоционального подъема, гражданской самоорганизации наступает очередной период реакции, мести, контрреволюции. Еврокризис застал противоборствующие стороны, готовившиеся к схватке только в 2015 г., во многом врасплох. Серьезная репетиция будущего политического столкновения наступила раньше, заставив его участников в спешке применять и старинные технологии и новые, не до конца отшлифованные, наработки, продемонстрировав уровень готовности одних и степень неподготовленности других. Теперь стороны будут пытаться извлечь из произошедшего уроки и готовиться к новым политическим (и не только) битвам. Некоторые уроки непроизошедшей еврореволюции от заинтересованного российского наблюдателя можно сформулировать уже сейчас.
1. Первое наблюдение, непосредственно бросающееся в глаза, - это ментальная дистанция Украины от России. В политической сфере, в развитии гражданского общества, в культуре межчеловеческого общения. Бандиты, уголовники, насильники встречаются, увы, в каждой стране, но степень распространенности политического и общественного поведения, базирующегося на понятиях агрессивно-криминального кодекса, различается в Украине и России принципиально. Уровень политических и гражданских свобод, чувство человеческого достоинства, признание прав оппонента, толерантность, стремление к интеграции в мировое сообщество в двух крупнейших славянских государствах отличаются радикально. Суммарный индекс политических и гражданских свобод (по данным Фридом Хауз) в Украине сегодня вдвое выше, чем в России (57 и 26 соответственно).
2. Второе наблюдение: еврокризис показал, насколько далеко разошлись наши страны за последние два с лишним десятилетия. Еще в начале 1990-х годов попытка разговора об «искусственности» разделения тогдашних Украины и России не выглядела совершенно нелепой. Сегодня политическая, институциональная, мировоззренческая разница между двумя обществами не подвергается сомнению. Хотя душевой доход в сегодняшней Украине примерно вдвое ниже, чем в России, но в качественном отношении даже сегодняшняя, более бедная, Украина находится уже в совершенно другом ментально-политическом мире. В середине 1990-х годов сколько-нибудь заметной разницы по величинам суммарного индекса политических и гражданских свобод между Россией и Украиной не было. В 2003 г. отставание России от Украины по этому показателю составляло только 10 пунктов (42 и 52 соответственно). Сегодня российское отставание выросло до более чем двукратного (26 по сравнению с 57).
3. За последнее десятилетие заметно возросла культурно-политическая консолидации украинского общества. Во время Оранжевой революции 2004 г. Украина была разделена практически пополам - Запад и Центр против Востока и Юга. Разрыв между В.Ющенко и В.Януковичем в первом туре президентских выборов 2004 г. был ничтожен - 39,9% против 39,3% голосов. Девять лет спустя, в августе 2013 г., опрос общественного мнения показал значительное преимущество сторонников европейской интеграции по сравнению со сторонниками евразийской - 45% против 36%. Что же касается отношения к подписанию соглашения об ассоциации с Евросоюзом, то в этом вопросе разрыв во мнениях украинцев оказался еще больше - 49% против 31%. Несомненно, что нынешний еврокризис - независимо от краткосрочной позиции властей - еще более увеличит этот разрыв и еще более консолидирует украинское общество в его стремлении к интеграции именно с Европой, а не с Евроазией.
4. За несколько последних месяцев и недель произошло существенное уточнение самого предмета разногласий между политическими лагерями как в украинском обществе, так и за его пределами. Поначалу вопрос об интеграции Украины или с Евросоюзом или с Таможенным союзом носил преимущественно экономический характер. Именно так его публично интерпретировали В.Путин и регулярно направлявшиеся им в Украину российские эмиссары. Именно экономическими причинами мотивировали свое решение о прекращении переговоров с ЕС Н.Азаров и В.Янукович. Однако вопросу ассоциации Украины с ЕС Путин постепенно придал характер прежде всего не экономической, а геополитической ориентации Киева. Со временем выяснилось, что если Янукович воспринимает европейскую интеграцию Украины в качестве предмета для мелкого торга и краткосрочных маневров, обеспечивающих лично ему избрание на второй президентский срок, то Путин и, как оказалось, большинство украинцев воспринимают географическое направление интеграции своей страны в качестве поистине экзистенциального вопроса.
5. У появления такого восприятия оказалось несколько важнейших последствий. Во-первых, произошло резкое повышение цены принимаемого решения, которую теперь готовы уплатить противостоящие стороны - вплоть до физического противодействия на улицах Киева и готовности к жертвоприношению (Ю.Тимошенко, И.Богословская). Во-вторых, противостояние, носившее до поры до времени почти исключительно внутриукраинский характер, приобрело и совершенно отчетливое внешнеполитическое измерение. Путин, в свое время бывший чуть ли не наиболее популярным политиком в Украине, превратился теперь в глазах большинства украинцев в олицетворение неоспоримого имперского зла. Вместе с ним эту роль неизбежно приобрела и вся официальная Россия. В-третьих, произошли поразительные по скорости дискредитация и маргинализация Януковича. Инвестиции, в течение ряда лет небесталанно потраченные им на формирование имиджа, казалось бы, вполне самостоятельного политика, оказались выброшенными на свалку. За несколько дней в глазах миллионов людей он превратился в марионетку, послушно следующую циничным указаниям из Москвы, ни одному слову которого доверять нельзя. Наконец, неизбежным следствием украинского кризиса стало значительное ухудшение отношений между Европой и Россией. Брюссельские бюрократы, в течение долгого времени старательно избегавшие каких-либо шагов, ведущих к обострению отношений с Путиным, оказались глубоко оскорблены молниеносными похоронами украинского проекта, в который они настолько успели вложиться за последние 4 года. Простить это Путину им будет нелегко.
6. Несмотря на явное преимущество в общественной поддержке украинские сторонники евроинтеграции этот раунд борьбы проиграли. Хотя на их стороне находятся в большинстве своем граждане страны, а также демонстранты на улицах Киева и других городов, ключевые политические ресурсы - правительство, Верховная Рада, силовые подразделения - полностью остались в руках их противников. Заявленные, но пока не принятые отставки нескольких фигур в исполнительной власти, выход нескольких депутатов из фракции Партии регионов в Раде не могли изменить и не изменили принципиально расклад имеющихся политических сил. Ремонт нанесенных режиму незначительных повреждений и восстановление его прежнего политического ресурса - вопрос ближайшего времени. Особенно, если этот процесс будет сопровождаться, чего никак нельзя исключить, кампанией по систематическому разгрому оппозиции. Например, по путинским рецептам. Хотя, строго говоря, и без помощи Путина Януковичу удавалось добиваться в деле уничтожения свободного общества впечатляющих результатов. За три года со времени его избрания президентом индекс политических свобод в Украине потерял 16 пунктов (с 73 по 57). Для достижения аналогичного результата - снижения на 16 пунктов, правда, на более низком уровне, - Путину потребовалось 10 лет (с 42 в 2003 г. до 26 в 2013 г.)
7. Опыт украинского еврокризиса представляет особую ценность для российской общественности с точки зрения получения огромного количества документальных материалов о методах, используемых авторитарным режимом против оппозиции, гражданского общества, для удержания собственной власти. Мягкий (пока еще сравнительно «мягкий») авторитарный режим Януковича предоставил уникальную возможность детально познакомиться с масштабным использованием спецслужбами таких инструментов, как т.н. «титушки»; отряды военнослужащих внутренних войск, переодетых в гражданскую одежду; провокации с нападениями на полицию, с попытками разрушения памятников и захватов зданий. В свете полученной информации дополнительный свет проливается на систематическое использование этих и других любимых инструментов спецслужб в Москве, Минске, других местах.
8. Учитывая принципиальную разницу между мягким авторитарным режимом Януковича и жестким авторитарным режимом Путина, следует иметь в виду, что арсенал используемых средств подавления оппозиции и гражданского общества в нынешней России гораздо шире и изощреннее, чем в современной Украине. Некоторое представление о более чем двадцатилетнем опыте применения правящими режимами различных форм насилия против граждан (от спецназовских снайперов, убийств политических оппонентов и гражданских активистов до массового использования тяжелой военной техники) дают многочисленные примеры на территории бывшего СССР и нынешней России (Тбилиси в 1989 г., Вильнюс в 1991 г., Пригородный район в 1992 г., Москва в 1993 г., Северный Кавказ в 1994-2013 гг., Грузия в 2002-2012 гг.).
9. Регулярное напоминание об арсенале применяемых авторитарными режимами методов подавления политической оппозиции и гражданского общества, свежие примеры которого нам дает украинский еврокризис, необходимо не для запугивания граждан, а для более точного понимания ими природы противостоящего обществу жесткого авторитарного режима, для выработки методов противодействия ему, призванных быть одновременно и наиболее эффективными и наименее рискованными.
Пик т.н. украинского еврокризиса («еврореволюции», которую неоднократно объявляли, но которой так и не случилось) пройден. На смену краткому периоду политической активизации, эмоционального подъема, гражданской самоорганизации наступает очередной период реакции, мести, контрреволюции. Еврокризис застал противоборствующие стороны, готовившиеся к схватке только в 2015 г., во многом врасплох. Серьезная репетиция будущего политического столкновения наступила раньше, заставив его участников в спешке применять и старинные технологии и новые, не до конца отшлифованные, наработки, продемонстрировав уровень готовности одних и степень неподготовленности других. Теперь стороны будут пытаться извлечь из произошедшего уроки и готовиться к новым политическим (и не только) битвам. Некоторые уроки непроизошедшей еврореволюции от заинтересованного российского наблюдателя можно сформулировать уже сейчас.
1. Первое наблюдение, непосредственно бросающееся в глаза, - это ментальная дистанция Украины от России. В политической сфере, в развитии гражданского общества, в культуре межчеловеческого общения. Бандиты, уголовники, насильники встречаются, увы, в каждой стране, но степень распространенности политического и общественного поведения, базирующегося на понятиях агрессивно-криминального кодекса, различается в Украине и России принципиально. Уровень политических и гражданских свобод, чувство человеческого достоинства, признание прав оппонента, толерантность, стремление к интеграции в мировое сообщество в двух крупнейших славянских государствах отличаются радикально. Суммарный индекс политических и гражданских свобод (по данным Фридом Хауз) в Украине сегодня вдвое выше, чем в России (57 и 26 соответственно).
2. Второе наблюдение: еврокризис показал, насколько далеко разошлись наши страны за последние два с лишним десятилетия. Еще в начале 1990-х годов попытка разговора об «искусственности» разделения тогдашних Украины и России не выглядела совершенно нелепой. Сегодня политическая, институциональная, мировоззренческая разница между двумя обществами не подвергается сомнению. Хотя душевой доход в сегодняшней Украине примерно вдвое ниже, чем в России, но в качественном отношении даже сегодняшняя, более бедная, Украина находится уже в совершенно другом ментально-политическом мире. В середине 1990-х годов сколько-нибудь заметной разницы по величинам суммарного индекса политических и гражданских свобод между Россией и Украиной не было. В 2003 г. отставание России от Украины по этому показателю составляло только 10 пунктов (42 и 52 соответственно). Сегодня российское отставание выросло до более чем двукратного (26 по сравнению с 57).
3. За последнее десятилетие заметно возросла культурно-политическая консолидации украинского общества. Во время Оранжевой революции 2004 г. Украина была разделена практически пополам - Запад и Центр против Востока и Юга. Разрыв между В.Ющенко и В.Януковичем в первом туре президентских выборов 2004 г. был ничтожен - 39,9% против 39,3% голосов. Девять лет спустя, в августе 2013 г., опрос общественного мнения показал значительное преимущество сторонников европейской интеграции по сравнению со сторонниками евразийской - 45% против 36%. Что же касается отношения к подписанию соглашения об ассоциации с Евросоюзом, то в этом вопросе разрыв во мнениях украинцев оказался еще больше - 49% против 31%. Несомненно, что нынешний еврокризис - независимо от краткосрочной позиции властей - еще более увеличит этот разрыв и еще более консолидирует украинское общество в его стремлении к интеграции именно с Европой, а не с Евроазией.
4. За несколько последних месяцев и недель произошло существенное уточнение самого предмета разногласий между политическими лагерями как в украинском обществе, так и за его пределами. Поначалу вопрос об интеграции Украины или с Евросоюзом или с Таможенным союзом носил преимущественно экономический характер. Именно так его публично интерпретировали В.Путин и регулярно направлявшиеся им в Украину российские эмиссары. Именно экономическими причинами мотивировали свое решение о прекращении переговоров с ЕС Н.Азаров и В.Янукович. Однако вопросу ассоциации Украины с ЕС Путин постепенно придал характер прежде всего не экономической, а геополитической ориентации Киева. Со временем выяснилось, что если Янукович воспринимает европейскую интеграцию Украины в качестве предмета для мелкого торга и краткосрочных маневров, обеспечивающих лично ему избрание на второй президентский срок, то Путин и, как оказалось, большинство украинцев воспринимают географическое направление интеграции своей страны в качестве поистине экзистенциального вопроса.
5. У появления такого восприятия оказалось несколько важнейших последствий. Во-первых, произошло резкое повышение цены принимаемого решения, которую теперь готовы уплатить противостоящие стороны - вплоть до физического противодействия на улицах Киева и готовности к жертвоприношению (Ю.Тимошенко, И.Богословская). Во-вторых, противостояние, носившее до поры до времени почти исключительно внутриукраинский характер, приобрело и совершенно отчетливое внешнеполитическое измерение. Путин, в свое время бывший чуть ли не наиболее популярным политиком в Украине, превратился теперь в глазах большинства украинцев в олицетворение неоспоримого имперского зла. Вместе с ним эту роль неизбежно приобрела и вся официальная Россия. В-третьих, произошли поразительные по скорости дискредитация и маргинализация Януковича. Инвестиции, в течение ряда лет небесталанно потраченные им на формирование имиджа, казалось бы, вполне самостоятельного политика, оказались выброшенными на свалку. За несколько дней в глазах миллионов людей он превратился в марионетку, послушно следующую циничным указаниям из Москвы, ни одному слову которого доверять нельзя. Наконец, неизбежным следствием украинского кризиса стало значительное ухудшение отношений между Европой и Россией. Брюссельские бюрократы, в течение долгого времени старательно избегавшие каких-либо шагов, ведущих к обострению отношений с Путиным, оказались глубоко оскорблены молниеносными похоронами украинского проекта, в который они настолько успели вложиться за последние 4 года. Простить это Путину им будет нелегко.
6. Несмотря на явное преимущество в общественной поддержке украинские сторонники евроинтеграции этот раунд борьбы проиграли. Хотя на их стороне находятся в большинстве своем граждане страны, а также демонстранты на улицах Киева и других городов, ключевые политические ресурсы - правительство, Верховная Рада, силовые подразделения - полностью остались в руках их противников. Заявленные, но пока не принятые отставки нескольких фигур в исполнительной власти, выход нескольких депутатов из фракции Партии регионов в Раде не могли изменить и не изменили принципиально расклад имеющихся политических сил. Ремонт нанесенных режиму незначительных повреждений и восстановление его прежнего политического ресурса - вопрос ближайшего времени. Особенно, если этот процесс будет сопровождаться, чего никак нельзя исключить, кампанией по систематическому разгрому оппозиции. Например, по путинским рецептам. Хотя, строго говоря, и без помощи Путина Януковичу удавалось добиваться в деле уничтожения свободного общества впечатляющих результатов. За три года со времени его избрания президентом индекс политических свобод в Украине потерял 16 пунктов (с 73 по 57). Для достижения аналогичного результата - снижения на 16 пунктов, правда, на более низком уровне, - Путину потребовалось 10 лет (с 42 в 2003 г. до 26 в 2013 г.)
7. Опыт украинского еврокризиса представляет особую ценность для российской общественности с точки зрения получения огромного количества документальных материалов о методах, используемых авторитарным режимом против оппозиции, гражданского общества, для удержания собственной власти. Мягкий (пока еще сравнительно «мягкий») авторитарный режим Януковича предоставил уникальную возможность детально познакомиться с масштабным использованием спецслужбами таких инструментов, как т.н. «титушки»; отряды военнослужащих внутренних войск, переодетых в гражданскую одежду; провокации с нападениями на полицию, с попытками разрушения памятников и захватов зданий. В свете полученной информации дополнительный свет проливается на систематическое использование этих и других любимых инструментов спецслужб в Москве, Минске, других местах.
8. Учитывая принципиальную разницу между мягким авторитарным режимом Януковича и жестким авторитарным режимом Путина, следует иметь в виду, что арсенал используемых средств подавления оппозиции и гражданского общества в нынешней России гораздо шире и изощреннее, чем в современной Украине. Некоторое представление о более чем двадцатилетнем опыте применения правящими режимами различных форм насилия против граждан (от спецназовских снайперов, убийств политических оппонентов и гражданских активистов до массового использования тяжелой военной техники) дают многочисленные примеры на территории бывшего СССР и нынешней России (Тбилиси в 1989 г., Вильнюс в 1991 г., Пригородный район в 1992 г., Москва в 1993 г., Северный Кавказ в 1994-2013 гг., Грузия в 2002-2012 гг.).
9. Регулярное напоминание об арсенале применяемых авторитарными режимами методов подавления политической оппозиции и гражданского общества, свежие примеры которого нам дает украинский еврокризис, необходимо не для запугивания граждан, а для более точного понимания ими природы противостоящего обществу жесткого авторитарного режима, для выработки методов противодействия ему, призванных быть одновременно и наиболее эффективными и наименее рискованными.