Повесть (продолжение)
Женщина попыталась захлопнуть дверь перед моим носом, но я заблокировал ее ногой.
- Меня уже допрашивали в Поразделении, - она неохотно впустила меня. - И я им все рассказала. И потом, мой муж…
- Ваш муж погиб два месяца назад, - сообщил я. - А привилегии, как нам с вами прекрасно известно, на вдов не распространяются.
Она бросила на меня быстрый взгляд.
- Как Вас зовут?
Я назвался.
- Ромул… - протянула она. - Какое красивое имя…
Эка невидаль. Мало ли имен красивых на свете.
- Наверное, - сказал я.
Маркус предупреждал, что хоть и привилегии мужа на нее не распространяются, аккуратнее с ней надо. Тетка крученная-верченая.
- А его зовут Рэм, - усмехнулась она.
- И что?
Я смотрел по сторонам. Неплохо они тут, на Холме, устроились: свет жгут аж до 9 вечера, креслица, диванчики. Жратва, опять же, отменная.
- Вам не кажется это странным?
Я зачем-то употребил древнее слово из лексикона Пал Палыча:
- Отнюдь.
- Кто Вас так назвал?
Она, словно Регина, ворожа, перетягивала диалог на себя, и я чувствовал себя, как в дурмане. Еще от нее пахло благовониями, и хотелось расстегнуть пуговичку на ее платье, чтобы проверить, везде ли у нее такая же белая кожа, как на лице.
Я подумал о Блоке дознания. О Викентии. О Гюнтере и Хансе.
И вдруг, первый раз в жизни, я подумал об отце. Отец сошел с ума и пошел прямо на пушки Подразделения, крича, что они палачи, превращающие в пыль лучшие умы, которые могли бы еще спасти этот умирающий мир.
«Когда человек умирает, остается хотя бы его тело, а тут вообще ничего. Как будто никого и не было». Будь проклят Гай, с его вечным размазыванием соплей…
Отец назвал меня Ромулом.
Женщина улыбалась.
- Вы ведь хотели узнать у меня что-то новое, господин Ромул?
- Собственно, - я проверил пушку за поясом, - я уже понял, как должна выглядеть женщина, чтобы произвести на него впечатление. Вы были привязаны к нему? - от слова «любовь» я уклонился.
Черт знает, что это такое, эта самая «любовь».
- Я уже отвечала на вопросы Подразделения, - напомнила она. - В том числе, и на этот.
- Вы обязаны оказывать содействие, - буркнул я.
- Я не могу ответить на этот вопрос, - замялась она.
- Почему?
Мой взгляд снова потянуло в вырез ее платья.
- Он был многолик. Сегодня один, завтра другой. Трудно быть привязанным к тому, что не имеет формы. Постоянства. Что меняется, как рябь на воде. Словно ты вглядываешься в коридор, образованный поставленными друг против друга зеркалами… Вы понимаете меня? - спросила она с явной надеждой, словно уже то, что кто-то врубился в хитросплетение ее мыслей, придавало форму этому Рэму.
- Да, - ответил я.
Регина кричала в голос. По ее словам, пока она занималась клиенткой, желающей узнать, вернется ли к ней ее идиот-любовник, Великий Маг Артур украл Марию.
Великий Маг Артур регулярно воровал каких-нибудь детей с Выселок. Они нужны были для его экспериментов, которые он ставил с санкции Главного. Официально эксперименты у нас запрещены, Комитет по человечности вам сразу в задницу вцепится, если вы о чем-то таком обмолвитесь, но Великий Маг Артур, он вне обычных пониманий.
- Ромул! - выла Регина. - Ну, есть же на него какая-то управа? Ну, ведь не мусор же мы, в самом деле, под ногами, чтобы с нами так? Ведь мы не рабы, мы же налоги платим! Ну, почему же так! Это же незаконно! Вы же на страже Кодекса стоите, а он твою дочь, как скотину…
Я стукнул кулаком по ее раздолбанному столу.
- Замолчи! Где он живет?..
Во дворе Артура было так же темно, как и у простых обитателей Города. Я тихонько приоткрыл калитку, и тут же мимо меня пронеслась стая летучих мышей, задевая по лицу перепончатыми крыльями.
Я невольно прошептал охранительное заклинание. Только здесь оно явно не имело никакого смысла.
Дом настороженно смотрел на меня. Нет, я не сошел с ума, тут явно чувствовались взгляды, словно, каждое из занавешенных окон было огромным зрачком недобро прищуренного взгляда. Я вошел в него.
В доме света тоже не было. Совершенно не понимая, какие мои дальнейшие планы, я поднялся по скрипучей лестнице на второй этаж.
Лестница в последний раз скрипнула, словно вздохнула, и начала исчезать.
Я уже был наверху, когда моих подошв коснулся ледяной холод крутой пропасти.
И тут же все закрутилось, завертелось, стены стали менять очертания, пол заскользил под ногами, летучие мыши, живущие и здесь, взорвали гулкую тишину.
- Мария! - завопил я, с ужасом понимая, что она мне не ответит.
Мария родилась глухой. Это были ее Отметины.
- Мария! - продолжал кричать я и, - о, чудо! - она выбежала мне навстречу неизвестно откуда.
И дом вдруг остановился, застыв в причудливых искривленных формах.
Продолжалось это все не более 5 минут.
Я поднял ее на руки и пошел с ней по галерее, потому что лестницы больше не было. В какой-то комнате поддалась дверь, и я вошел в нее. Посредине комнаты был стол и два кресла. На стене огромная электронная карта, из тех, что устанавливают на дорогах. Только на карте этой горели какие-то странные линии. Они, в отличие от дорожных карт, не расходились друг с другом, а, напротив, пересекались…
Сзади раздался шорох, и Мария, смотревшая туда, вдруг закричала и забилась у меня в руках.
«Не поворачивайся, - сказал я себе, положив руку на рукоять пушки, - Только не поворачивайся. Там впереди другая дверь, а за ней свет, нужно дойти до нее…»
Зачем, я и сам не знал.
Марию била дрожь, и она цеплялась мне в плечо.
- Повернись, - усмехнулся дом, - я явственно услышал его голос, - повернись, посмотри, тебе понравится, понравится… Это то, что ты так мечтал увидеть…
Я дошел до соседней двери и потянул за ручку.
- А Вы смелый человек, Ромул, - сказали мне в спину.
Загорелась люстра, я невольно зажмурился, а потом широко раскрыл глаза.
Артур восседал в одном из кресел: худощавый человек средних лет, одетый в строгий черный костюм.
Я спустил Марию с рук.
- Девочка, в принципе, может идти, - равнодушно сообщил он, - вы представляете для меня куда как больший интерес.
- Хотите поставить эксперимент уже на мне? - усмехнулся я.
- Что Вы, - в голосе Артура прозвучало явное сожаление. - Такое недопустимо даже для человека моего ранга… Просто хотелось рассмотреть вас лучше.
Мария испуганно жалась ко мне.
- Она не дойдет одна, - сказал я.
Артур щелкнул пальцами:
- Теперь дойдет…
- Что вы сделали?
- Неважно. Она может быть свободна. Ее никто не тронет.
- Она не помнит дорогу, - заупрямился я.
- Вы ошибаетесь, - Артур устало потер виски, - я изучаю ведьм последние 50 лет, у них удивительная ориентация в пространстве.
- Эксперименты запрещены Кодексом, - сообщил я, развернув Марию к предполагаемому выходу и легонько подтолкнув вперед.
- Не туда, - сказал Артур, показывая рукой на дверь, в которую мы зашли.
- Там нет лестницы!
- Уже есть, - зевая, сообщил Артур. - Эти перфомансы, они некоторым образом утомляют. А вы хороший отец…
В его голосе не было ни теплоты, ни издевки, лишь констатация нейтрального факта.
- Статья 15, - заметил я.
- Не смешите меня, - отмахнулся Артур. - Кстати, можете присесть в кресло.
Я остался стоять.
- Ну, как хотите. Комитет по человечности меня уже достал: вламываются, учиняют обыски. Я понятия не имею, что они ищут: никак скелетов на цепях. Какая чушь! Так работали 300 лет назад. Все, что Вы видели, это простая психология…
- Это еще что такое? - я был в недоумении.
- Это то, что занимался ваш дядюшка, - Артур хихикнул, - в Древние Времена. Кстати, такой смешной термин - «древние». Успело смениться всего несколько поколений. И продолжает заниматься, и по сей день, как я погляжу. М-да. У него всегда было чрезмерно ригидное мышление.
- Вы про нас про всех знаете? - поразился я.
- У меня есть база, - Артур сложил руки на животе, - мне платят из казны, в том числе, и за то, чтобы я ее постоянно обновлял.
- Вы сотрудничаете с Подразделением? - я все-таки сел в предложенное им кресло, чтобы видеть его ближе.
- Я не сотрудничаю ни с кем, - Артур, словно лимон раскусил. - Но ваши времена и, тем паче, ваш удивительный мир, сочетающий в себе высокие технологии и средневековое тупоумие, позволил в полной мере проявиться моему гению. Кстати, чтобы вы знали: все мои эксперименты ни в коей мере не связаны с физическим воздействием. В некоторых случаях я вообще ничего не делаю, я только наблюдаю, изучаю. Но эти бабы порядком поднадоели уже своим вечным кипежом.
- Что у Вас на стене? - спросил я.
- Это? - Артур, обернувшись, ткнул пальцем в карту. - Схема вероятностей. Моя любимая разработка.
- Вы ученый? - в моей голове все время вспыхивали какие-то догадки, но тут же гасли, как огни на Выселках. - Тогда почему вы не обращаетесь с официальным запросом к властям?
Артур тяжело вздохнул.
- Во-первых, как Вы прекрасно знаете, после подрывной деятельности Донатоса, учиться, а уж тем более изучать что-либо, у нас стало вредным для здоровья. У меня с Главным договоренность, я даю ему то, что он хочет, он не лезет в мои изыскания. Ваше возмущение по поводу детей, простите, не оправдано. Это не я установил Стандарт. Это не я придумал это поражение в правах. Не я писал ваш треклятый Кодекс. Я только снимаю сливки, так сказать. А, во-вторых, - считайте это моей маленькой слабостью, - я не привык ничего ни у кого просить. Я просто прихожу и беру. Только не рассказывайте мне, что вы, современный человек, не поступаете точно так же.
- А зачем я был Вам нужен? - недовольно спросил я.
Артур рассмеялся:
- Я уже 15 лет провожу один и тот же опыт: что победит в человеке, любопытство или самосохранение? Помните жену Лота? А, впрочем, что это я, вы же сейчас ничего не читаете…
- И что я должен был увидеть? - перебил я.
- То, что свело бы вас с ума, - холодно сказал Артур. - Ваша дочь испугалась, всего лишь испугалась, но она ребенок, тем более, ребенок с Отметинами, у них сенсорные ощущения превалируют. В какой-то мере они реальные ведьмы, как в древних сказках. Она ощутила нечто страшное. Вы бы, взрослый человек, ну, относительно взрослый, особенно, по сравнению со мной, свихнулись бы. Ибо у вас уже есть каноны того, чего не может быть вообще и никогда. И, могу вам сказать, обычно все поворачиваются. Вы же далеко не первый мой незваный посетитель…
- Куда они деваются потом?
- Мне как-то нет до них дела, - Артур развел руками. - Незаконное проникновение, статья 34, если не ошибаюсь.
- Вы знаете Рэма? - спросил я.
- Главу Альянса? - Артур впервые посмотрел на меня с некоторым уважением.
- Возможно, - уклонился я.
Маркус мне, конечно, не сдал всей информации.
- Ну… - Артур явно раздумывал, что я знаю, а что нет. - Как Вам сказать… Способный мальчик. Немного учился у меня. Немного за Пределами. Там же еще не всех ученых пустили на растопку каминов, - он захихикал. - Насколько понимаю лично я, - хотя я невероятно далек от всего этого, - Альянс - это вам не беззубые придурки из Ветра. Это что-то вроде Последнего Оплота, вооруженного современными технологиями…
- Как он меняет лица? - спросил я.
- А он их не меняет! Мы видим лишь то, что видим. Значит, задача состоит в том, чтобы показать нам то, что нужно.
- А фотографии? - не поверил я.
- Вы еще молодой человек и не помните, как в годы, когда еще не случилось Большое Наводнение, и мы не начали экономить на освещении нужника, одна Запредельная компания хвасталась, что создала технику, которая видит так же, как фотограф. По-моему, запредельная чушь…
- А может человек увидеть его истинное лицо?
- Какой человек? - оживился Артур.
- Ну, обычный человек…
- Обычный человек не может. Человек, связанный с ним каналами особого восприятия… Возможно. Возможно… - повторил Артур.
Я, естественно, ничего не понял.
- Это как?
- А вот этого, - ответил Артур, - я вам уже не скажу.
- Меня уже допрашивали в Поразделении, - она неохотно впустила меня. - И я им все рассказала. И потом, мой муж…
- Ваш муж погиб два месяца назад, - сообщил я. - А привилегии, как нам с вами прекрасно известно, на вдов не распространяются.
Она бросила на меня быстрый взгляд.
- Как Вас зовут?
Я назвался.
- Ромул… - протянула она. - Какое красивое имя…
Эка невидаль. Мало ли имен красивых на свете.
- Наверное, - сказал я.
Маркус предупреждал, что хоть и привилегии мужа на нее не распространяются, аккуратнее с ней надо. Тетка крученная-верченая.
- А его зовут Рэм, - усмехнулась она.
- И что?
Я смотрел по сторонам. Неплохо они тут, на Холме, устроились: свет жгут аж до 9 вечера, креслица, диванчики. Жратва, опять же, отменная.
- Вам не кажется это странным?
Я зачем-то употребил древнее слово из лексикона Пал Палыча:
- Отнюдь.
- Кто Вас так назвал?
Она, словно Регина, ворожа, перетягивала диалог на себя, и я чувствовал себя, как в дурмане. Еще от нее пахло благовониями, и хотелось расстегнуть пуговичку на ее платье, чтобы проверить, везде ли у нее такая же белая кожа, как на лице.
Я подумал о Блоке дознания. О Викентии. О Гюнтере и Хансе.
И вдруг, первый раз в жизни, я подумал об отце. Отец сошел с ума и пошел прямо на пушки Подразделения, крича, что они палачи, превращающие в пыль лучшие умы, которые могли бы еще спасти этот умирающий мир.
«Когда человек умирает, остается хотя бы его тело, а тут вообще ничего. Как будто никого и не было». Будь проклят Гай, с его вечным размазыванием соплей…
Отец назвал меня Ромулом.
Женщина улыбалась.
- Вы ведь хотели узнать у меня что-то новое, господин Ромул?
- Собственно, - я проверил пушку за поясом, - я уже понял, как должна выглядеть женщина, чтобы произвести на него впечатление. Вы были привязаны к нему? - от слова «любовь» я уклонился.
Черт знает, что это такое, эта самая «любовь».
- Я уже отвечала на вопросы Подразделения, - напомнила она. - В том числе, и на этот.
- Вы обязаны оказывать содействие, - буркнул я.
- Я не могу ответить на этот вопрос, - замялась она.
- Почему?
Мой взгляд снова потянуло в вырез ее платья.
- Он был многолик. Сегодня один, завтра другой. Трудно быть привязанным к тому, что не имеет формы. Постоянства. Что меняется, как рябь на воде. Словно ты вглядываешься в коридор, образованный поставленными друг против друга зеркалами… Вы понимаете меня? - спросила она с явной надеждой, словно уже то, что кто-то врубился в хитросплетение ее мыслей, придавало форму этому Рэму.
- Да, - ответил я.
Регина кричала в голос. По ее словам, пока она занималась клиенткой, желающей узнать, вернется ли к ней ее идиот-любовник, Великий Маг Артур украл Марию.
Великий Маг Артур регулярно воровал каких-нибудь детей с Выселок. Они нужны были для его экспериментов, которые он ставил с санкции Главного. Официально эксперименты у нас запрещены, Комитет по человечности вам сразу в задницу вцепится, если вы о чем-то таком обмолвитесь, но Великий Маг Артур, он вне обычных пониманий.
- Ромул! - выла Регина. - Ну, есть же на него какая-то управа? Ну, ведь не мусор же мы, в самом деле, под ногами, чтобы с нами так? Ведь мы не рабы, мы же налоги платим! Ну, почему же так! Это же незаконно! Вы же на страже Кодекса стоите, а он твою дочь, как скотину…
Я стукнул кулаком по ее раздолбанному столу.
- Замолчи! Где он живет?..
Во дворе Артура было так же темно, как и у простых обитателей Города. Я тихонько приоткрыл калитку, и тут же мимо меня пронеслась стая летучих мышей, задевая по лицу перепончатыми крыльями.
Я невольно прошептал охранительное заклинание. Только здесь оно явно не имело никакого смысла.
Дом настороженно смотрел на меня. Нет, я не сошел с ума, тут явно чувствовались взгляды, словно, каждое из занавешенных окон было огромным зрачком недобро прищуренного взгляда. Я вошел в него.
В доме света тоже не было. Совершенно не понимая, какие мои дальнейшие планы, я поднялся по скрипучей лестнице на второй этаж.
Лестница в последний раз скрипнула, словно вздохнула, и начала исчезать.
Я уже был наверху, когда моих подошв коснулся ледяной холод крутой пропасти.
И тут же все закрутилось, завертелось, стены стали менять очертания, пол заскользил под ногами, летучие мыши, живущие и здесь, взорвали гулкую тишину.
- Мария! - завопил я, с ужасом понимая, что она мне не ответит.
Мария родилась глухой. Это были ее Отметины.
- Мария! - продолжал кричать я и, - о, чудо! - она выбежала мне навстречу неизвестно откуда.
И дом вдруг остановился, застыв в причудливых искривленных формах.
Продолжалось это все не более 5 минут.
Я поднял ее на руки и пошел с ней по галерее, потому что лестницы больше не было. В какой-то комнате поддалась дверь, и я вошел в нее. Посредине комнаты был стол и два кресла. На стене огромная электронная карта, из тех, что устанавливают на дорогах. Только на карте этой горели какие-то странные линии. Они, в отличие от дорожных карт, не расходились друг с другом, а, напротив, пересекались…
Сзади раздался шорох, и Мария, смотревшая туда, вдруг закричала и забилась у меня в руках.
«Не поворачивайся, - сказал я себе, положив руку на рукоять пушки, - Только не поворачивайся. Там впереди другая дверь, а за ней свет, нужно дойти до нее…»
Зачем, я и сам не знал.
Марию била дрожь, и она цеплялась мне в плечо.
- Повернись, - усмехнулся дом, - я явственно услышал его голос, - повернись, посмотри, тебе понравится, понравится… Это то, что ты так мечтал увидеть…
Я дошел до соседней двери и потянул за ручку.
- А Вы смелый человек, Ромул, - сказали мне в спину.
Загорелась люстра, я невольно зажмурился, а потом широко раскрыл глаза.
Артур восседал в одном из кресел: худощавый человек средних лет, одетый в строгий черный костюм.
Я спустил Марию с рук.
- Девочка, в принципе, может идти, - равнодушно сообщил он, - вы представляете для меня куда как больший интерес.
- Хотите поставить эксперимент уже на мне? - усмехнулся я.
- Что Вы, - в голосе Артура прозвучало явное сожаление. - Такое недопустимо даже для человека моего ранга… Просто хотелось рассмотреть вас лучше.
Мария испуганно жалась ко мне.
- Она не дойдет одна, - сказал я.
Артур щелкнул пальцами:
- Теперь дойдет…
- Что вы сделали?
- Неважно. Она может быть свободна. Ее никто не тронет.
- Она не помнит дорогу, - заупрямился я.
- Вы ошибаетесь, - Артур устало потер виски, - я изучаю ведьм последние 50 лет, у них удивительная ориентация в пространстве.
- Эксперименты запрещены Кодексом, - сообщил я, развернув Марию к предполагаемому выходу и легонько подтолкнув вперед.
- Не туда, - сказал Артур, показывая рукой на дверь, в которую мы зашли.
- Там нет лестницы!
- Уже есть, - зевая, сообщил Артур. - Эти перфомансы, они некоторым образом утомляют. А вы хороший отец…
В его голосе не было ни теплоты, ни издевки, лишь констатация нейтрального факта.
- Статья 15, - заметил я.
- Не смешите меня, - отмахнулся Артур. - Кстати, можете присесть в кресло.
Я остался стоять.
- Ну, как хотите. Комитет по человечности меня уже достал: вламываются, учиняют обыски. Я понятия не имею, что они ищут: никак скелетов на цепях. Какая чушь! Так работали 300 лет назад. Все, что Вы видели, это простая психология…
- Это еще что такое? - я был в недоумении.
- Это то, что занимался ваш дядюшка, - Артур хихикнул, - в Древние Времена. Кстати, такой смешной термин - «древние». Успело смениться всего несколько поколений. И продолжает заниматься, и по сей день, как я погляжу. М-да. У него всегда было чрезмерно ригидное мышление.
- Вы про нас про всех знаете? - поразился я.
- У меня есть база, - Артур сложил руки на животе, - мне платят из казны, в том числе, и за то, чтобы я ее постоянно обновлял.
- Вы сотрудничаете с Подразделением? - я все-таки сел в предложенное им кресло, чтобы видеть его ближе.
- Я не сотрудничаю ни с кем, - Артур, словно лимон раскусил. - Но ваши времена и, тем паче, ваш удивительный мир, сочетающий в себе высокие технологии и средневековое тупоумие, позволил в полной мере проявиться моему гению. Кстати, чтобы вы знали: все мои эксперименты ни в коей мере не связаны с физическим воздействием. В некоторых случаях я вообще ничего не делаю, я только наблюдаю, изучаю. Но эти бабы порядком поднадоели уже своим вечным кипежом.
- Что у Вас на стене? - спросил я.
- Это? - Артур, обернувшись, ткнул пальцем в карту. - Схема вероятностей. Моя любимая разработка.
- Вы ученый? - в моей голове все время вспыхивали какие-то догадки, но тут же гасли, как огни на Выселках. - Тогда почему вы не обращаетесь с официальным запросом к властям?
Артур тяжело вздохнул.
- Во-первых, как Вы прекрасно знаете, после подрывной деятельности Донатоса, учиться, а уж тем более изучать что-либо, у нас стало вредным для здоровья. У меня с Главным договоренность, я даю ему то, что он хочет, он не лезет в мои изыскания. Ваше возмущение по поводу детей, простите, не оправдано. Это не я установил Стандарт. Это не я придумал это поражение в правах. Не я писал ваш треклятый Кодекс. Я только снимаю сливки, так сказать. А, во-вторых, - считайте это моей маленькой слабостью, - я не привык ничего ни у кого просить. Я просто прихожу и беру. Только не рассказывайте мне, что вы, современный человек, не поступаете точно так же.
- А зачем я был Вам нужен? - недовольно спросил я.
Артур рассмеялся:
- Я уже 15 лет провожу один и тот же опыт: что победит в человеке, любопытство или самосохранение? Помните жену Лота? А, впрочем, что это я, вы же сейчас ничего не читаете…
- И что я должен был увидеть? - перебил я.
- То, что свело бы вас с ума, - холодно сказал Артур. - Ваша дочь испугалась, всего лишь испугалась, но она ребенок, тем более, ребенок с Отметинами, у них сенсорные ощущения превалируют. В какой-то мере они реальные ведьмы, как в древних сказках. Она ощутила нечто страшное. Вы бы, взрослый человек, ну, относительно взрослый, особенно, по сравнению со мной, свихнулись бы. Ибо у вас уже есть каноны того, чего не может быть вообще и никогда. И, могу вам сказать, обычно все поворачиваются. Вы же далеко не первый мой незваный посетитель…
- Куда они деваются потом?
- Мне как-то нет до них дела, - Артур развел руками. - Незаконное проникновение, статья 34, если не ошибаюсь.
- Вы знаете Рэма? - спросил я.
- Главу Альянса? - Артур впервые посмотрел на меня с некоторым уважением.
- Возможно, - уклонился я.
Маркус мне, конечно, не сдал всей информации.
- Ну… - Артур явно раздумывал, что я знаю, а что нет. - Как Вам сказать… Способный мальчик. Немного учился у меня. Немного за Пределами. Там же еще не всех ученых пустили на растопку каминов, - он захихикал. - Насколько понимаю лично я, - хотя я невероятно далек от всего этого, - Альянс - это вам не беззубые придурки из Ветра. Это что-то вроде Последнего Оплота, вооруженного современными технологиями…
- Как он меняет лица? - спросил я.
- А он их не меняет! Мы видим лишь то, что видим. Значит, задача состоит в том, чтобы показать нам то, что нужно.
- А фотографии? - не поверил я.
- Вы еще молодой человек и не помните, как в годы, когда еще не случилось Большое Наводнение, и мы не начали экономить на освещении нужника, одна Запредельная компания хвасталась, что создала технику, которая видит так же, как фотограф. По-моему, запредельная чушь…
- А может человек увидеть его истинное лицо?
- Какой человек? - оживился Артур.
- Ну, обычный человек…
- Обычный человек не может. Человек, связанный с ним каналами особого восприятия… Возможно. Возможно… - повторил Артур.
Я, естественно, ничего не понял.
- Это как?
- А вот этого, - ответил Артур, - я вам уже не скажу.