Кто автор песни «На позиции девушка…» ("Огонёк")? (Ч.6)
Думаете, я его в чём-то убедила?
Как же!
В ответ Akitoshi Nakashima продолжает настаивать на выяснении истины:
« Дорогая Нина!
Огромное спасибо.
Ваше выражение--Правильно!
Вы--Какой тёплый человек для Максима!
Я хочу узнать,как вы уже поняли, првда. Моя цель--правда!!
Вы написали: вот сын и дал сигнал: внимание, дескать, композитор Никитенко
указан не верно.
Может быть,да. Но,для этого НУЖНО АРГУМЕНТЫ. Статья Максима,как вы
говорили,эмоциональным порывом.
Никто не согласится... И мнение"В.Никитенко--автор песним"Огонёк",не
изчезнет И ТАК.
Я,может быть, не панимает ситуации в России...
Мое взгляд значит бороться? По-моему, это нет, но Максим отказался это.
Нечего делать...
Время решит ли?
С уважением,
Акитоси» .
Я продолжаю отвечать согласно отведённой мне роли доверенного лица и в меру сил пытаясь вежливо устраниться от этой роли. Из-за этого и письма я пишу пространные, с домыслами и вымыслами: надеюсь, что японцу надоест их переводить, и он перестанет возмущаться МНЕ на позицию Максима:
«Уважаемый Акитоси-сан!
Я рада, что Вы поняли.
Тут ведь с самого начала ещё один аргумент: когда Игорь Лаврентьев был жив и уже не шла речь о самосохранении от репрессий, он был заслуженным и уважаемым человеком, он ведь мог сам поднять этот вопрос - были живы свидетели, и доказать авторство было не так сложно, надо было только похлопотать.
Но в то время авторские права у нас не были таким острым вопросом, как сейчас. Государство все права присваивало себе, авторы получали лишь долю им положенного (хотя и на эту долю авторы жили намного лучше рядовых граждан). Почему Игорь Лаврентьев не стал поднимать этот вопрос - можно только догадываться. Сам Максим тогда тоже был очень молод и не мог повлиять на отца.
Возможно, дело в нравственной чистоплотности Игоря Лаврентьева (ведь он был потомком российской аристократии), а Вы сами слушали польское танго и говорите, что оно очень похоже. Может быть, Игорь Лаврентьев знал о первоначальном источнике и не счёл возможным настаивать на своём авторстве, ведь могли его обвинить в плагиате; возможно, ему не захотелось, что называется, связываться с казуистикой доказательств и с разыскиванием свидетелей…
То есть, о чём я говорила чуть не с самого начала - сам автор этим не занимался и был вполне удовлетворён тем, что композитором песни был назван «народ». Обеспокоило его лишь появление фамилии Никитенко в списке авторов, вот тут-то И.Лаврентьев и проявил активность, и кому-то доказал, что не Никитенко является автором музыки. Об этом в статье Максима написано.
Но дальше - закрепить это на бумаге - он не пошёл.
Так что, по справедливости, лучше бы в авторах так и значилось: «музыка народная».
...
Статья, на которую ссылаетесь Вы, также не является неоспоримым доказательством авторства Никитенко, как и статья, которую написал Максим.
Поэтому пусть музыка остается народной, как она обозначена в сборнике «Русские советские песни», выпущенном в Москве в 1952 году. ...
С уважением.
Нина» .
Как же!
В ответ Akitoshi Nakashima продолжает настаивать на выяснении истины:
« Дорогая Нина!
Огромное спасибо.
Ваше выражение--Правильно!
Вы--Какой тёплый человек для Максима!
Я хочу узнать,как вы уже поняли, првда. Моя цель--правда!!
Вы написали: вот сын и дал сигнал: внимание, дескать, композитор Никитенко
указан не верно.
Может быть,да. Но,для этого НУЖНО АРГУМЕНТЫ. Статья Максима,как вы
говорили,эмоциональным порывом.
Никто не согласится... И мнение"В.Никитенко--автор песним"Огонёк",не
изчезнет И ТАК.
Я,может быть, не панимает ситуации в России...
Мое взгляд значит бороться? По-моему, это нет, но Максим отказался это.
Нечего делать...
Время решит ли?
С уважением,
Акитоси» .
Я продолжаю отвечать согласно отведённой мне роли доверенного лица и в меру сил пытаясь вежливо устраниться от этой роли. Из-за этого и письма я пишу пространные, с домыслами и вымыслами: надеюсь, что японцу надоест их переводить, и он перестанет возмущаться МНЕ на позицию Максима:
«Уважаемый Акитоси-сан!
Я рада, что Вы поняли.
Тут ведь с самого начала ещё один аргумент: когда Игорь Лаврентьев был жив и уже не шла речь о самосохранении от репрессий, он был заслуженным и уважаемым человеком, он ведь мог сам поднять этот вопрос - были живы свидетели, и доказать авторство было не так сложно, надо было только похлопотать.
Но в то время авторские права у нас не были таким острым вопросом, как сейчас. Государство все права присваивало себе, авторы получали лишь долю им положенного (хотя и на эту долю авторы жили намного лучше рядовых граждан). Почему Игорь Лаврентьев не стал поднимать этот вопрос - можно только догадываться. Сам Максим тогда тоже был очень молод и не мог повлиять на отца.
Возможно, дело в нравственной чистоплотности Игоря Лаврентьева (ведь он был потомком российской аристократии), а Вы сами слушали польское танго и говорите, что оно очень похоже. Может быть, Игорь Лаврентьев знал о первоначальном источнике и не счёл возможным настаивать на своём авторстве, ведь могли его обвинить в плагиате; возможно, ему не захотелось, что называется, связываться с казуистикой доказательств и с разыскиванием свидетелей…
То есть, о чём я говорила чуть не с самого начала - сам автор этим не занимался и был вполне удовлетворён тем, что композитором песни был назван «народ». Обеспокоило его лишь появление фамилии Никитенко в списке авторов, вот тут-то И.Лаврентьев и проявил активность, и кому-то доказал, что не Никитенко является автором музыки. Об этом в статье Максима написано.
Но дальше - закрепить это на бумаге - он не пошёл.
Так что, по справедливости, лучше бы в авторах так и значилось: «музыка народная».
...
Статья, на которую ссылаетесь Вы, также не является неоспоримым доказательством авторства Никитенко, как и статья, которую написал Максим.
Поэтому пусть музыка остается народной, как она обозначена в сборнике «Русские советские песни», выпущенном в Москве в 1952 году. ...
С уважением.
Нина» .